«Кримська націоналізація»: скільки втратила та як повертатиме майно Україна в Криму

Самопроголошена влада Криму на чолі з Кремлем почала незаконну приватизацію та захоплення українського майна в Криму. Цей процес команда Аксьонова називає «кримською націоналізацією».

Сьогодні, підрахувати в грошовому еквіваленті суму збитків, завданих російською анексією Криму в  Україні ніхто не береться, адже мова йде не лише про захоплені держпідприємства та приватний бізнес, але і земельні ділянки та нерухомість. В рамках проекту «Кримське питання» журналісти спитали у представників кримської прокуратури, «Нафтогазу», Міністерства юстиції та «Майдану закордоних справ» про те, як сьогодні в Україні планують повертати та компенсовувати втрати українського майна на півострові.

Алексей Калина, первый заместитель прокурора АР Крым:
«На данный момент нами установлена сума порядка 50 миллиардов гривен, но я думаю, что эта сумма очень занижена»
 
Имущество нашего государства присваивается не только путём национализации. Есть национализация международного детского центра «Артек» и садов в Гурзуфе, есть растрата путём откупоривания бутылки Херес-де-ла-Фронтера стоимостью 100.000$, есть вывоз картин Айвазовского на территорию РФ. Существует два механизма подсчёта ущерба. Первый — это международные судебные инстанции, по моему мнению этот механизм наиболее эффективный в силу скорости процесса.

Второе — это то, что по каждому факту мы регистрируем уголовные производства и проводим досудебные расследования. Все государственные учреждения, госпредприятия, министерства и ведомства передают соответствующие материалы по поводу причинения ущерба. На данный момент нами установлена сума порядка 50 миллиардов гривен, но я думаю, что эта сумма очень занижена, и в ходе следствия она станет больше. Поскольку мы не признаём решения незаконно созданных органов, которые они принимают по национализации, то предъявить им иск в рамках правового поля Украины — это неправомерно и, наверное, глупо. Поэтому в ходе досудебного расследования мы собираем все эти материалы и передаем правительственному уполномоченному по делам Европейского Суда. Так же лица, виновные в совершении данных преступлений, всем известны. Я бы не хотел раскрывать тайну следствия и называть конкретные фамилии, но в том случае, если они попадут в руки украинского правосудия, то мы сможем заявить иск и возместить нанесённый ущерб.

Ярослав Теклюк, директор по правовым вопросам компании «Нафтогаз Украина»:
«Просто в один момент на предприятие пришли люди и сказали, что теперь оно находится под контролем крымских властей».
 
Имущество «Нефтегаза» — это скорее сам газ, который был в подземном хранилище, которое тогда контролировалось «Черноморнефтегазом». Если мы говорим о самых существенных активах, то это — активы «Черноморнефтегаза», среди которых и вышки, в том числе известные «вышки бойко», залежи нефти и газа на шельфе. Так же это имущество, которое использовалось для обслуживания буровых платформ, газопроводы и пароходы, некоторые из которых находятся вне досягаемости РФ, так как они находятся в территориальных водах других государств. Нам известно о том, что делаются попытки перерегистрации этих кораблей для того, чтобы они могли ходить под российским флагом. Мы всячески сопротивляемся этому, и на сегодняшний день эти судна ходят под украинским флагом. Надо сказать, что была проделана значительная работа предприятием «Черноморнефтегаз», которое фактически потеряло всё, то есть ни документов, ни бухгалтерии — ничего нет. Всё осталось в Крыму. Просто в один момент на предприятие пришли люди и сказали, что теперь оно находится под контролем крымских властей. Если мы говорим о других компаниях, то это — «Укртрансгаз», какие-то недвижимые имущества, которые принадлежали «Укргаздобыче». Мы потратили значительное время для того, чтобы решить каким путём двигаться. Для нас однозначно было, что нужно обращаться в какие-то международные арбитражи и требовать возмещения убытков.

Гия Гецадзе, заместитель Министра юстиции Украины:
«Российская Федерация может проиграть в суде, но заплатить или не заплатить компенсацию — это их воля».
 
Грузия выиграла два этапа в ЕСПЧ. Это очень долго длилось, но я думаю, что в нашей ситуации это будет продвигаться еще быстрее, потому что аналогичные кейсы. У нас сейчас 4000 предприятий, у которых иски в ЕСПЧ, а вот частные компании сами выбирают свою тактику. Мы, Министерство юстиции, будем всем помогать, консультировать и давать разные практики не только международных арбитражей, но и разных стран. Для Грузии фактических компенсаций не было. Российская Федерация может проиграть в суде, но заплатить или не заплатить компенсацию — это их воля. Если они не будут платить компенсацию, то весь цивилизованный мир снова увидит, что Россия не признает судебные решения. Они побоялись и поменяли своё законодательство в последнее время, где написали, что если Конституционный Суд будет утверждать решение ЕСПЧ, тогда они признают. Каждый наш шаг, каждый результат еще раз доказывает, что государство Российская Федерация — это оккупант. Это мы должны доказать обязательно, чтобы в будущем Россию признали, как фактически осуществляющую контроль на оккупированной территории. Там не существует властей Крыма, и в Грузии тоже не существует властей Абхазии, — это временно оккупированные территории Российской Федерацией, а по международному праву государство, которое фактически контролирует территории, отвечает за это. Поэтому я бы обратился ко всем иностранцам и гражданам России, которые интересуются инвестицией или покупкой недвижимости в Крыму или в Абхазии, — воздержитесь от этого, потому что все эти сделки будут признаны недействительными.

Роман Мартыновский, юрист:
«Самые яркие примеры лишения — это примеры, связанные с предприятиями частной формы собственности, которые не смогли пройти перерегистрацию по российскому законодательству».
 
За последние два годы мы наблюдаем, что граждане страдают не меньше, чем наше государство пострадало от действий Российской Федерации на территории Крыма. Я хочу сказать, что если у государства есть много рычагов воздействия и достаточно механизмов для защити своей собственности, то у граждан по сути есть единственный механизм — это возможность обращения в ЕСПЧ. С нашей точки зрения, нарушения происходят ежедневно. Граждане лишаются своей собственности и ограничиваются в использовании. Самые яркие примеры лишения — это примеры, связанные с предприятиями частной формы собственности, которые не смогли пройти перерегистрацию по российскому законодательству. Имущество этих юридических лиц было национализировано и продолжает национализироваться. Далее речь идет об умышленном уничтожении имущества — это снос дома по улице Капитанской в городе Севастополь, снос рынка по улице Козлова в городе Симферополь. Это достаточно масштабные примеры уничтожения имущества. Имеет место быть так же имущество, которое было признано оккупационными властями самовольными строениями. Есть примеры из практики ЕСПЧ, когда такое имущество подлежит защите, и граждане могут обращаться в Европейский Суд за защитой нарушенного права. Да, это не так легко делать гражданам, которые продолжат оставаться в Крыму, потому что существуют проблемы коммуникации с Европейским Судом, но для этого существуют организации, которые активно занимаются вопросами защиты наших граждан и их прав в Крыму. Так же есть еще один механизм. Речь идёт о Международном уголовном суде. Такие действия, которые связаны с масштабным уничтожением имущества, а это два примера, которые я привел, подпадают под действие 8-ой статьи Римского статута и могут быть признаны военным преступлением.

Богдан Яременко, дипломат и глава правления фонда «Майдан иностранных дел»:
«По сравнению с Грузией, все же украинская ситуация разворачивается в лучших условиях, поскольку мы имеем гораздо более четко выраженную поддержку мирового сообщества».
 
Мы организовывали семинары, которые объясняли людям их возможности и механизмы иска. Кстати, можно похвалить правительственного уполномоченного по вопросам ЕСПЧ, поскольку граждане могут найти нужную им информацию. Мы — организация, которая занимается более аналитическим сопровождением ситуации в Крыму. Мы смотрим на политический аспект этого дела, который, с нашей точки зрения, заключается в том, что подача исков как юридических так и физических лиц является не только вопросом отстаивания своих прав и получения выгоды или компенсации — это акт патриотизма. Количество таких исков важна. Мы призываем граждан Украины, в частности вынужденных переселенцев, лишенных возможности пользоваться своим имуществом, лишенных возможности реализовывать свои социальные и другие права на территории АР Крым, — подавайте. Судиться надо к российскому государству. Но здесь надо говорить, что и Украина могла бы делать несколько больше. Она могла бы компенсировать убытки своим гражданам, чтобы на более позднем этапе требовать компенсации, делая консолидированный иск к Российской Федерации. То есть украинское государство не смогло защитить территорию и не смогло защитить права граждан, когда они проживали в Крыму, поэтому оно могло бы взять на себя ответственность в компенсации, хотя это и сложный процесс. Конечно, нужно судиться. Чем больше есть приговоров и решений суда, тем убедительнее выглядит юридическое положение Украины в целом. Россия не всегда будет такой сильной. По сравнению с Грузией, все же украинская ситуация разворачивается в лучших условиях, поскольку мы имеем гораздо более четко выраженную поддержку мирового сообщества. Я думаю, что надо больше объяснять гражданам, что они должны обращаться в РФ, надо больше помогать им конкретными юридическими и финансовыми услугами. В этом плане государство должно вести себя более активно.
 
/Громадське.Крим