В армии меньше театральности и самовлюбленности, больше искренности и подлинности. Это дает ощущение счастья — философ

Что такое счастье с точки зрения философии и как его достичь?

Античные концепции счастья, еще дохристианские, связывали это явление с Это черта или характеристика, которая считается морально доброй. Например, добропорядочность, умеренность, терпение, щедрость, усердие, достоинство, упорство, духовный авторитет, мужество, серьезность и т.д.добродетелью. То есть счастлив тот человек, который реализует определенную добродетель. Эту концепцию немного забыли в современное время, потому что счастье начало идентифицироваться с гедонизмом, наслаждением, удовлетворением потребностей.

То есть если ты, условно говоря, от природы добрый, то должен развивать это?

Да. Счастье — как реализация чего-то большего, чем ты сам. Это древнегреческая и древнеримская стоическая концепция. Она, в принципе, есть в нашей традиции. Например, Сковорода проводит четкую параллель между счастьем и ощущением себя частью чего-либо.

Это также присутствует у других интересных мыслителей XX века, например у Абрахама Маслоу. Все знают его Пирамиду. Но немногие видят его как философа счастья. Он же был психологом и пришел к выводу, что счастливым человек становится тогда, когда реализует определенную добродетель, объединяющую многих людей.

Чем теснее связь с тем, что началось раньше и будет продолжаться дольше, чем ты и твоя жизнь, тем больше ты чувствуешь наполненность и счастье. Другими словами, есть определенная связь между античной этикой, нашим Сковородой и современными исследованиями.

И Маслоу, и Сковорода с его сродным трудом говорят также о нашем самовыражении. Речь идет не о том, что человек хочет сейчас делать, а о выражении его внутренней сущности, реализации потенциала. И я также считаю, что эта полнота является составляющей счастья.

Счастье, несомненно, связано с будущим. То есть с ощущением того, что у тебя есть завтра, тебе есть куда двигаться. И это проблема. Сейчас во многих западных обществах наблюдается разочарование. Они не чувствуют, что завтра будет лучше.

То есть для меня эти три элемента — реализация добродетели, выражение внутренней сущности и понимание того, что у тебя есть будущее — и является определением счастья.

Звучит классно, но мне кажется, что это своеобразная высшая материя. А в чем счастье для людей, которых интересует не духовное развитие, а более приземленные вещи: пойти на работу, поесть, развлечься?

Не думаю, что это «высокая материя». Каждый человек хочет, чтобы признавали его личность и качества, особенно в наше индивидуалистическое время. Нам хорошо, когда мы в чем-то лучшие или просто хорошие работники, когда в нас нуждаются. Каждый человек хочет быть нужным.

А когда в нас нуждаются? Когда мы реализуем то, к чему больше всего склонны, свои внутренние задатки, способности и определенную добродетель. И даже приземленные профессии — механик или работник шиномонтажа — всем нужны.

Когда к нему выстроилась очередь из автомобилей, и он думает: ой, какой я классный мастер?

Да, к нему не будут идти, если он будет плохо выполнять свою работу. Я видел на шиномонтаже много людей, которые добросовестно работают. Иногда дольше, чем нужно, и порой теряя следующих клиентов, но не халтурят. Они понимают: если плохо выполнят заказ, то не будут соответствовать добродетели своей работы.

Понятно — реализация добродетели, которую ты развиваешь. Но ведь это больше касается профессионального контекста. В личном мы хотим быть нужными просто так, а не за то, что в чем-то самые лучшие. Чтобы нас любили и принимали, какими мы есть.

Любят просто так в основном только в семье. Может быть, в некоторых дружеских отношениях. Но вы правы, что это, пожалуй, тоже важный элемент счастья — интерсубъективность. То есть определенная эмоциональная связь, присутствие тех людей, которые принимают нас такими, какими мы являемся.

Что сделать, чтобы стать счастливым человеком?

Очень важно смолоду искать свое предназначение, свой путь. То есть ощущать сродный труд, о котором говорил Сковорода. Это главное — собственный уникальный путь, который является реализацией внутренней сущности: к чему лежит твое сердце.

Пробовать разное, пока не поймешь: вот это доставляет тебе удовольствие, радость и счастье. А когда найдешь — развиваться в этом.

А если человек только нащупывает путь или еще далек от его поиска, это не значит, что он несчастлив, правильно?

Нет, не значит. Однако я повторюсь: счастье — в выходе за пределы себя. Забота о других дает счастье. Ты о ком-то беспокоишься, кто-то о тебе. Все это пересекается, становится сетью заботы.

Надо найти баланс между индивидуальным и служением чему-то большому, чтобы в нем не раствориться, не выгореть, не потерять здоровье.

Есть вопрос о войне. Товарищ написал из войска, что неожиданно понял: счастлив, как никогда до сих пор. Кого-то спас, где-то был успешным в бою. То есть на войне проявились его лучшие черты?

Думаю, для этого есть несколько причин. Во-первых, на войне отношения между людьми становятся другими, там больше братства и эмоциональной связи, в то же время меньше эгоистического индивидуализма. То есть человек в большей степени выходит за пределы самого себя. Когда он спасает чью-то жизнь или когда кто-то спасает его — это наивысшее проявление этого явления. Связь между бойцами становится ценнее, крепче.

Мне кажется, что в армии больше искренности и подлинности, в то же время меньше театральности и самовлюбленности. Может быть, это и дает ощущение счастья.

Но я бы не обобщал: в армии очень много несчастных людей, так что не надо романтизировать войну.

Конечно. Это один из вариантов. Изменилось ли понятие счастья для украинцев до войны и сейчас? Не свелось ли оно к более простым вещам: пережить ночь, услышать голос любимого человека, узнать, что кто-то не погиб?

Я думаю, что наша ситуация — это восприятие жизни в точке, когда она может исчезнуть. И, соответственно, мы ценим эти вещи гораздо больше, чем люди, для которых они гарантированы.

Если ты знаешь, что твой город может исчезнуть или уже исчез, или вынужден его покинуть, то будешь любить его гораздо больше, чем тогда, когда просто живешь и испытываешь раздражение из-за плохой архитектуры и коммунальных услуг. То есть ощущение хрупкости жизни заставляет ценить ее гораздо больше, а следовательно довольствоваться меньшим, гораздо меньшим.

Проблемы со счастьем в современном мире очень часто связаны с тем, что люди требуют гораздо больше от жизни, чем раньше. И чем больше они требуют, тем сильнее фрустрированы и недовольны.

Мне кажется, что война вообще отодвигает проблему счастья на задний план. Вот я говорю с людьми, которые проходили через очень страшные вещи. Я их не спрашиваю, счастливы ли они, но вижу, что улыбаются, радуются. Они объясняют, что мы прошли через точку, когда все это могло исчезнуть.

Можно ли их сейчас назвать счастливыми? Не думаю, они ведь потеряли дома. Но сам факт того, что они и их родные живы, важнее какого-либо идеала счастья.

То есть счастье — это роскошь, и оно возможно в тех обществах, которые живут благополучно. Можно так сказать?

Думаю, можно.

Что вы посоветуете читателям, которые хотят стать счастливыми?

Во-первых, обращать внимание на мелочи и представлять, что произошло бы, если бы их не было. Ты выходишь с утра и чувствуешь свежесть ветра. А что было бы, если бы ты не чувствовал этого ветра? Помню, в фильме «Пираты Карибского моря» капитан Барбосса, который был мертвецом, не чувствовал ветра, который бьет в лицо. Для него это было большим страданием.

Чувство хрупкости, конечности и ограниченности нам подсказывает, что нужно его ценить здесь и сейчас. И это дает ощущение счастья. Это великое искусство — ощущение момента. С этого нужно начинать.

Следующее: углубляться в себя и анализировать, что я делаю лучше — и каждый день делать это. Если ты работаешь в супермаркете, что-то продаешь, а у тебя есть склонность к музыке, то нужно заниматься музыкой каждый день. Без практикования тех вещей, к которым имеешь талант, не станешь самым лучшим. Затем, возможно, ты будешь записывать свою музыку, заниматься перформансом или учить детей.

Как люди тренируют свои тела, когда ходят в спортзал, так должны тренировать и свою сущность, то есть выращивать ее. У каждого из нас есть этот эмбрион. Как ни парадоксально: сначала мы рождаемся как тело, а потом должны родить свою сущность. И это требует ежедневной работы.

А эта сущность стареет, как тело? Или это постоянное развитие?

Может стареть, если ты прекращаешь этим заниматься, если встал на путь инерции. Вот когда кажется, что ты ее уже вырастил, сразу начинается деградация.

Классическая фраза о том, что нужно постоянно развиваться. Как только остановился — конец. Что еще?

Начинать с сенсорики, с телесных удовольствий — и постепенно идти к сущностным вещам. К тому, что внутри тебя. И самый высокий, на мой взгляд, уровень — идти к этой добродетели. К ее реализации в своей жизни.

Вы имеете в виду талант, да?

Нет, это добродетель, например мужество, ум или эмпатия. Другими словами, это талант, приносящий благо другим людям.

Вы только что заставили меня задуматься. Всю жизнь я в журналистике, возможно, не потому, что у меня получается писать тексты, а потому, что так я реализую эмпатию, которую имею от природы?

Так и есть. Каждая профессия связана с определенной ценностью, добродетелью. За профессией судей должна стоять справедливость, в идеале туда должны идти люди с обостренным чувством справедливости. К сожалению, сейчас это далеко не так, но должно быть.

У журналистов это может быть эмпатия, стремление к честности или желание исследовать, раскрывать загадки. Без сомнения, за каждой профессией стоит какая-то добродетель.