«Резал ножом. Ломал пальцы. Душил. Ударил топором в лицо». Куда бежать от домашнего насилия

«Я сюда приехала в ужасном состоянии. Ничего, ни копейки. Один глаз полностью заплыл. Была только что зашита щека, половина зубов выбита… — на этих словах ее голос, выдавая незалеченные раны, начинает дрожать. Коварные слезы сковывают горло. — Оглядываюсь назад и плачу. Я даже не представляла, что у нас в Украине есть такие места» .

Мы беседуем с Алисой в ее последний день в шелтере святой Ольги — убежище для женщин, страдающих от домашнего насилия. В конце концов она здесь прожила 6 месяцев.

За прошлый год в полицию обратились около 300 тысяч жертв домашнего насилия. Это на 20% больше, чем в 2022 году. На треть больше административных и чуть ли не вдвое — уголовных дел. В 2024-м ожидается такая же картина.

С одной стороны, это свидетельствует о том, что такие преступления лучше идентифицируются и самими пострадавшими, и правоохранителями. Более открытыми становятся первые и более компетентными — вторые. С другой стороны, женщины часто не обращаются в полицию до «последнего». А на всплеск насилия накладывает отпечаток война.

Когда кажется, что некуда идти, есть шелтеры — временные приюты для женщин с детьми, страдающих от домашнего насилия. В Украине таких несколько десятков, но есть выбор: их открывает государство, а также общественные, благотворительные или религиозные организации. Мы побывали в одном из них.

Как это место объединяет тяжелые женские судьбы, от которых стынет кровь в жилах, и что делать, если в какой-то из них вы узнали себя, — узнайте в материале hromadske.

«Клянусь: я хотела выпрыгнуть с 9-го этажа»

Алисе — 37. И она единственная, чье лицо будет открытым, а имя и факты из биографии не будут изменены в целях безопасности — с ее разрешения. Хотя говорит: муж до сих пор скрывается от полиции.

Сейчас она разговорчива и сыплет шутками. Но только речь заходит о пережитом — мгновенно меняется в лице. Ясные глаза вдруг становятся залитыми до краев.

«Он просто проснулся в плохом настроении. Сказал: “Мне приснился сон, что ты мне изменила”. Я пыталась успокоить, что это сон, но видела, как ему застилает глаза агрессия. Он начал крушить в комнате все, что видит. Среди инструментов схватил топор и начал крушить все уже им. Я испугалась и в одном белье выскочила за дверь. Но он затащил в квартиру и стал избивать кулаками. И вот у него в руках снова появился топор. Обухом он ударил по голове и челюсти… А острием разрубил лицо и здесь…» — женщина нащупывает еще один большой шрам на грудной клетке.

Окровавленная, она выскочила на незастекленный балкон 9-го этажа.

Клянусь: я хотела выпрыгнуть. И единственное, что меня остановило, — это то, что на балконе лежал снег. Я просто подскользнулась, и это меня отрезвило. Похоже, его тоже. Я стала умолять успокоиться. Потому что понимала: он сейчас либо успокоится, либо меня добьет. Тогда его взгляд изменился, он дернул за плечи и сказал: «Ты сама в этом виновата».Алиса, пострадавшая от домашнего насилия

Воспользовавшись моментом, она сбежала. Выбежала из подъезда вся в крови. Кричала, чтобы кто-то вызвал «скорую». Большинство делали вид, что не замечают. Пока один мужчина не показал движением — мол, звонит по телефону, куда надо. Она забежала обратно в подъезд и притихла в незапертом тамбуре между этажами — боялась, что ее муж придет за ней.

От потери крови испытывала головокружение. Но из тайника решилась выйти только тогда, когда услышала, как поднимаются врачи «скорой» и полиция.

Мужчина проходил реабилитацию от наркозависимости и имел неконтролируемые приступы агрессии. Сначала обижал. Потом толкнул. Поднял руку. «Где здесь у меня…» — ищет еще один шрам на руке Алиса. Это произошло в январе — на третьем году супружеской жизни.

«Здесь ножом — раз. Пальцы сломаны — два. Это он меня душил, а я пыталась себя разжать… Да, — отвечает на мое качание головой женщина. — Это все разрешалось. Я обижалась, плакала, он извинялся, а я прощала».

Увидеть истории этих женщин

Шелтер святой Ольги — это частный дом на два этажа, который на этой улице мало чем отличается от других. Во дворе аккуратно и зелено. И не скажешь, что два года назад здесь пылало и что село пережило больше месяца оккупации. В шелтере тогда обломком пробило крышу, его быстро восстановили своими силами.

За домом сейчас — детская площадка, высаженные цветы и даже кусочек огорода: высятся с поднятыми головами подсолнечники, растет картофель, наливаются помидоры.

На воротах не найти адресную табличку. Да и адреса в открытом доступе тоже. Наиболее точная география будет такой: Киевская область, Бучанский район. Таинственность вынуждена — обидчики могут разыскивать женщин, решившихся на побег.

«Девочки, когда сюда попадают, вообще подписывают соглашение о неразглашении места нахождения. Но бывают такие ситуации… Просочится информация, и кто-то вычислит, где находится женщина, такое бывало. Здесь бывают разные случаи…» — рассказывает директор шелтера Марина Севостьянова, показывая дом.

«Это наша просторная кухня. У нас девочки сами дежурят, сами убирают, готовят. Вот игровая комната. Но мы еще будем ее переоборудовать. А девочки живут в четырех комнатах на втором этаже».

Сейчас в шелтере только три женщины, две — с малышами. Директор говорит: летом всегда меньше людей. Максимально здесь могут проживать 15 женщин вместе с детьми — до трех месяцев. Хотя при необходимости срок пребывания продлевают вдвое. Как, например, Алисе.

Это убежище было первым, которое три года назад открыли под эгидой Православной церкви Украины. На открытии был лично митрополит Епифаний. Достал черный маркер и оставил на стене в холле послание: «Любовь исцеляет, ведь Бог есть Любовь». С тех пор стены перекрасили, но место с надписью и его фото нетронуты. Украшены рамками.

Надпись, название шелтера и икона святой княгини Ольги в гостиной — это все, что связывает здание с религиозной структурой. Здесь сфера работы социальных работников, дежурящих круглосуточно. Есть штатный психолог.

«Здесь свобода во всем. Не обязательно быть верующим или неверующим человеком, чтобы попасть к нам. Можно иметь свои взгляды», — говорит священник Сергей Дмитриев, военный капеллан и глава общественной организации «Элеос-Украина», которая, в частности, развивает направление социального служения в ПЦУ.

Именно он открывал, привлекал и продолжает привлекать средства из разных международных и благотворительных организаций для строительства таких убежищ. Открыл таких уже шесть по всей Украине. За три года помогли более тысячи женщин.

Это также была адвокация в свое время, чтобы церковь начала заниматься любым социальным делом. Потому что многие религиозные организации в Украине слишком консервативны. Ну, во-первых, развод, да? Церковь же против развода. А наша цель — забрать женщину от абьюзера, человека, который ее бьет. Мы забираем ее из семьи фактически. И чтобы это понять, чтобы священники начали менять свои консервативные взгляды, нужно увидеть истории этих женщин.Сергей Дмитриев, военный капеллан, председатель правления сети «Элеос-Украина»

«Я убежала, когда он перерезал мне шею»

В тихом залитом солнцем помещении вдруг становится шумно. В гостиную забегают трое загорелых малышей: старший мальчик и две девочки, самой маленькой — года два. Только вернулись из озера. Сразу замечают гостей.

— Вы будете общаться с мамой? Мааам! — не ожидает ответа средняя. — Здесь сейчас будут разговаривать с тобой!

— А можно посмотреть телефон? Здесь TikTok есть? — подключается старший.

Вместе с ними заходит мама и вроде и улыбается, но как-то отстраненно, во взгляде — усталость.

Елене (имя изменено) — 32. В шелтере она с детьми месяц. Но попала сюда не по своей воле — направили соцслужбы. За то что дети жили в ненадлежащих условиях. До шелтера они год теснились в однокомнатной квартире мамы Елены и отчима. С тех пор как женщина убежала от мужчины-садиста.

«Он не сразу проявился. Где-то на третий год, когда я забеременела. У меня было уже двое детей, и я думала: может, действительно я кому-то еще нужна. Потом терпела побои. Он бил с кулака и по голове… Я прощала, дурочка, боялась. Последняя капля была, когда он перерезал мне шею».

Приехала мама, чтобы меня забрать. Он схватил нож и приставил к горлу. Сказал: «Если не мне, то никому!». И перерезал…Елена, пострадавшая от домашнего насилия

Женщину спасли. Ее лицо, шея, руки — все в шрамах. В предыдущую собственную квартиру она возвращаться боится. Где муж — не знает. И возвращаться, говорит, фактически некуда: там все побито, нет мебели. Денег на ремонт тоже.

Осторожно спрашиваю о длиннющих шрамах на руках. Вероятно, это были попытки самоубийства. «Ой, не хочу… — после паузы, отвечает дрожащим голосом. — Это было давно. Мне было 16».

Признается, что тиранию видела с детства. Родной отец от нее отказался еще когда она была совсем маленькой. А бывший отчим очень избивал маму. Доставалось и ей.

— Вам психолог помогает? — спрашиваю я, понимая: чтобы разорвать этот круг насилия — без этой помощи никак.

— Ну, я в принципе не нуждаюсь…

«Мне не нужен психолог, я же не больная на голов»

«Надо много работать, чтобы, как барон Мюнхгаузен, вытаскивать себя за волосы из этой бездны. Потому что очень сложно изменить свою жизнь. Не всегда и не все это понимают. Некоторые из девушек говорят: “Мне не надо психолог, я же не больная на голову”. Иногда опускаются руки», — признается Ирина Бородина, психолог, работающая в шелтере.

Мы работаем над тем, чтобы повысить женщинам самооценку, чтобы они увидели другой образ жизни. Это знаете, как посадить зерно. Но тех женщин, которые могут измениться, ну, может, треть. Это тяжелые числа. Но это честно.Ирина Бородина, психолог шелтера святой Ольги

В большинстве случаев, с которыми она сталкивается, речь идет именно о физическом насилии. Чисто из-за психологического насилия, говорит, — женщины обращаются реже.

В общем на всплеск насилия наложила отпечаток и война. Женщин, обращающихся в шелтеры, стало больше. Теперь это еще и потерявшие все переселенки (для них организация открыла специализированный шелтер), а также женщины, пострадавшие от сексуального насилия во время войны.

Я всем говорю, что оставаться наедине ни в коем случае нельзя. Надо к кому обращаться. Не молчать. Обращаться в соответствующие службы. И не стесняться говорить близким людям или тем, кому доверяешь, что ты страдаешь от насилия.Ирина Бородина, психология шелтера святой Ольги

Не бояться делать первый шаг

— Ирина Ивановна — моя вторая мама! — говорит мне Алиса.

Психолог и ее подопечная смеются. Воображение забегает вперед и уже видит, каким щемящим через несколько часов будет момент их прощания.

Алиса в шелтере стала самым ярким примером личностной трансформации. Она, как никто, оценила оказанную ей помощь. К Ирине ходила, как на исповедь, и подбивала всех девушек обращаться к психологу.

«Я и слышать не слышала, что есть такие места, где людям оказывают и психологическую, и медицинскую помощь. Мне полечили зубы, все это бесплатно. Социальные работники — они для нас все как мамы. Уже молчу о разных мероприятиях. Я за полгода побывала в стольких местах и на таком количестве мастерк-лассов, сколько не видела при жизни!» — вдохновенно рассказывает Алиса.

Я на тысячу процентов уверена, что очень многие женщины даже и не знают, что что-то подобное есть. И сидят себе в своих мирах, где над ними издеваются и они боятся уйти, боятся сделать первый шаг. Просто потому, что думают, что им некуда будет уйти.Алиса, пострадавшая от домашнего насилия

Шелтер для нее стал вторым домом. На стенах и окнах здесь всюду ее декор и рисунки. Алиса — дизайнер компьютерной графики. Решила — будет жить недалеко, в Буче. «Но я навсегда останусь с этими людьми, с этим местом. Здесь мое сердце и душа».

Алиса поднимается в комнату, где в пакетах собраны вещи. Окидывает глазом и показывает — мол, смотрите, как обжилась. Полгода назад она приехала сюда с одной черной сумкой с парой брюк, курточкой и сменным бельем.

«Я здесь подготовила пост благодарности… с фото “до” и “после” — говорит наконец Алиса, отвечая на мой вопрос, чувствует ли она себя сейчас морально другим человеком. — Я вам зачитаю» .

А я вам — с ее согласия — оставлю его здесь без изменений:

«Это наглядный пример того, как я изменилась к лучшему снаружи. Как хорошо, что есть возможность визуально сравнить результаты. Но по фотографиям не понять того, что изменилось внутри. С первых дней пребывания здесь я была удивлена всему, что меня окружало — начиная с того, что есть такие потрясающие места и такой уровень помощи и поддержки для женщин, заканчивая тем, как переключается сознание, восприятие социума и какая перезагрузка происходит в жизни вообще.

Шелтер для меня — это лучший пример того, как должно быть правильно и в определенной степени идеально. Женский коллектив Шелтера — олицетворение женщины во всех ее проявлениях: хозяйственности, искренности, умении владеть собой, правильно воспитывать, познавать новое, управлять, выражать эмоции и мысли, контролировать процессы, планировать, мечтать и претворять в жизнь задуманное. С вами я поняла, что такое быть по-настоящему женщиной и быть счастливой. Каждая из вас стала для меня примером, авторитетом.

Я безгранично благодарна судьбам за эти прекрасные 6 месяцев, за возможность быть частью этого маленького, но невероятно полезного и значимого места, за опыт, который не пропьешь, хоть попытки и были; за невероятный вклад, который каждый принес с собой. Пишу и не сдерживаю слез. На днях просматривала все фотографии за это время и освежила в памяти все, что происходило со мной и вокруг меня. Скажу так: это невероятное и незабываемое приключение. И всем вам я говорю от всей души: спасибо. А теперь мне пора вперед и только вперед».

Контакты для обращений:

• Шелтер святой Ольги, Киевская область — +380 98 389 7706 (круглосуточно).
• Всеукраинский колл-центр «ВАРТОЖИТИ» — 5522 (в будни с 11:00 до 19:00).
• Правительственная горячая линия по противодействию торговле людьми, предотвращению и противодействию домашнему насилию и насилию в отношении детей — 1547 (круглосуточно).
• Горячая линия общественной организации «Ла Страда Украина» — 116 123 (с мобильных) или 0 800 500 335 (из стационарных) — круглосуточно.

Этот материал создан при поддержке Федерального министерства иностранных дел Германии.