Донатим, но не слепо: как не попасть на мошеннические сборы
«В конце апреля я передала военному, собиравшему на авто, 70 тысяч гривен. Он мне прислал документ с печатями и фотографией, а затем видео и фото с этой машиной. И вот недавно мне скинули пост из группы «Мошенники», где была его страница. Сказать, что это был шок, — не сказать ничего».
Для журналистки Инны Билак, которая организовывала сборы для своих близких на фронте с начала полномасштабного вторжения, эта история просто выбила землю из-под ног. Даже собственный опыт не уберег девушку от ловушки псевдоволонтеров.
Насколько распространены мошеннические сборы, кому можно доверять, а кому не следует, и что не так со сборами для ВСУ на улицах — в материале hromadske.
«Даже поверить не могла, что можно зарабатывать на том, что идет война»
«В моем пузыре были невероятные люди, с которыми удавалось собирать деньги. Все помогали, все поддерживали, и я даже поверить не могла, что можно зарабатывать на том, что идет война», — объясняет Инна свою доверчивость.
Ее последний большой сбор на авто для военных под Бахмутом давался тяжело и продолжался больше месяца. Когда удалось собрать более 90 тысяч гривен, запрос уже стал неактуальным.
«Ребята поехали на задание. Были погибшие, а мой родственник получил ранение. Их бригаду перевели в пехоту, и авто им стало уже не нужно. Поэтому он предложил передать деньги тем, кому они были необходимы», — делится журналистка.
Когда ей написал военный, тоже собиравший на авто, Инне показалось, что она его хорошо знает, потому что уже несколько раз донатила ему небольшие суммы. Александр Малышок, якобы боец из 128 отдельной горно-штурмовой бригады, был среди ее друзей и в списке общих френдов, которые репостили его сборы. Чтобы закрыть сбор на автомобиль, Инна перевела ему 70 тысяч гривен. И только через несколько месяцев выяснила, что наткнулась на мошенника.
«Я узнала, что он не служит в той бригаде, от имени которой собирал деньги. Нас, обманутых, оказалось 16 человек. Хотя я уверена, что таких гораздо больше. И как мне уже потом сообщил банк, я ему донатила не 3-4 раза, как думала, а гораздо больше. На разные страницы. К тому же в моей переписке этого нет. Очевидно, он меня еще раньше добавлял с других страниц, посылал просьбы, я донатила, а потом из этих аккаунтов он меня блокировал», — говорит Инна.
В настоящее время дело расследует полиция. Инна же призывает не прекращать помогать армии, однако быть осторожными.
Что говорят в полиции
По данным МВД, более 80% обращений в киберполицию касаются мошенничества, в том числе и псевдоволонтерства. Впрочем, насколько распространены такие случаи и участились ли они за последние полтора года войны — статистики нет.
«Отдельно информация о совершении мошеннических действий под видом волонтерских сборов не обобщается, и соответствующие учеты не ведутся», — ответили на запрос hromadske в Нацполиции.
По словам начальника киберполиции Юрия Выходца, чаще всего мошенники делают клоны известных волонтерских страниц и под них собирают средства. Или наживаются, собирая взносы якобы для лечения военных. О разоблачении этих и других схем сообщают почти каждый день.
В киберполиции рекомендуют переводить средства на благотворительность только проверенным лицам или официальным фондам. Обращайте внимание на наполнение страницы волонтера, дату загрузки материалов и количество подписчиков.
Сборы на майдане: что возмущает военных
«Добрый день! Присоединяйтесь к сбору на нужды 426 батальона! На "мавики", пикап, зарядные станции! Присоединяйтесь, если есть возможность!» — громко призывают люди в камуфляже в самом центре столицы на майдане Независимости.
Рядом — разложенный столик с ящиком для сбора денег, устланным благодарностями от воинских частей.
Такие сборы у многих также вызывают подозрения. Так что проверить их решили и мы. В частности, то, что эти люди собирают средства в военной форме, изрядно триггерит Сергея Гнездилова, аэроразведчика 56 отдельной мотопехотной Мариупольской бригады. Он согласился вместе с нами проверить волонтеров на улицах, пока был в Киеве.
«Я не понимаю, почему здесь находятся люди, которые выдают себя за военнослужащих и собирают непонятные средства. Это цирк», — возмущается Сергей и обращается к просителям.
«У вас есть военные учетные документы?»
«Нет. Военные не имеют права собирать поборы».
«Так почему вы тогда в военной форме?»
«Это не военная форма. Военная форма — это "пиксель"».
«Готов с вами поспорить. Во время военного положения существует несколько типов военной формы, которые носятся только представителями Вооруженных сил Украины или других формирований. Вы в курсе, что "мультикам" — это форма бойцов Силы специальных операций Вооруженных сил УкраиныССО?» — аргументирует Гнездилов.
«А кто вы такие? Вы спрашивали о разрешении на съемку? Вы должны получить разрешение», — вступает Виктор Осаула, которого волонтеры называют «батя». Разговор поначалу не сложился.
Сергей Гнездилов вызвал полицию. Но оказалось, что патрульных на это место зовут далеко не в первый раз. Правоохранители говорят: указанных лиц проверяли, с документами все хорошо.
Сами волонтеры — тоже бывалые.
«Мы уже полиции все предъявляли. У меня Удостоверение участника боевых действийУБД, я ничего не боюсь. Я порядочный человек», — говорит Виктор Осаула.
Директором благотворительного фонда «Спаси родную страну», волонтеры которого собирают в столице средства в ящики, является его сын Николай Осаула.
Волонтеры в военной форме: потребность, манипуляция или нарушение
«Благодарю за службу», — улыбаясь, говорит женщина, бросив в ящик свой донат. Очевидно, думает, что перед ней военные.
Не является ли одевание формы сознательной манипуляцией, чтобы якобы причастным к Силам обороны давали больше денег? Директор фонда уверяет, что нет.
«Я их поставил в форме для того, чтобы люди обращали внимание, что это насущная потребность сейчас, что война происходит каждый день. Когда они стояли в обычных футболках, люди просто проходили мимо и думали, что это какие-то попрошайки. А вот форму одели — и люди уже поняли, что это важно. К тому же большинство волонтеров — это военные, которые отвоевали по 2-3 года», — говорит hromadske Николай Осаула.
Впрочем, непричастным к войску носить военную форму все же запрещено, разъясняет юрист LCF Law Group, младший лейтенант запаса Владимир Романчук. И за это предусмотрен штраф.
«Волонтеры указывают, что они в "мультикаме", а он, согласно уставу Вооруженных сил, не является элементом униформы военнослужащих. Действительно, уставный именно ММ-14 "пиксель", но в то же время "мультикам" является одностроем ГУР, ССО, 3 ОШБ и ряда других подразделений. И копирование элементов их формы, нарукавных знаков, шевронов с фамилиями также является нарушением правил ношения военной формы, утвержденных Минобороны», — объясняет Романчук.
«То, что "волонтеры" пытаются мимикрировать под военных, не ликвидирует их умысел ни в коем случае. Они могут быть привлечены к административной ответственности по статье 186-8 Кодекса об административных правонарушениях. Просто органы правопорядка по непонятным причинам не хотят этим заниматься», — добавляет он .
«Но это прежде всего безнравственно. Любой военный к такому будет относиться очень скептически. Это оскорбляет его и собратьев, которые проливали пот, некоторые — кровь, а кто-то и жизнь отдал, чтобы иметь право носить военную форму», — уверен юрист.
Чтобы не нарушать закон и не триггерить военных, он советует волонтерам одевать камуфляжи типа «койот» без патчей с фамилиями и трезубцами или черную тактическую одежду. Тогда таких недоразумений не будет.
Почему наличные сборы проконтролировать невозможно
Упомянутый благотворительный фонд, по словам директора, в столице сейчас имеет 7 точек сбора, в основном возле метро. Николай Осаула не скрывает, что волонтерам за почти 11-часовую рабочую смену на ногах платит 800-1000 гривен. На зарплату и обслуживание фонда уходит пятая часть всех средств. В день, говорит, собирают от 50 до 110 тысяч гривен. То есть в среднем — 70 тысяч, или почти 2 миллиона гривен в месяц.
Объективности ради: такие данные, по нашим наблюдениям, в целом подтвердились. В течение часа в обед в центре столицы 20 прохожих задонатили им в общей сложности 1090 гривен.
И хотя много вопросов возникает по поводу финансовой отчетности этого фонда (которая фактически отсутствует, кроме благодарностей и фото с военными в соцсетях), нам удалось подтвердить подлинность по крайней мере некоторых благодарностей и получить акты принятия-передачи имущества из воинских частей. В одном из упомянутых подразделений было засвидетельствовано сотрудничество с фондом.
«На моей памяти было три массивных помощи. Последний раз — более чем на миллион, 20 сентября. Они пригнали автомобиль Mercedes Vito, 8 колес на грузовик и 5 приборов ночного видения. До этого было два автомобиля, также "ночники", там большой список. Все это по акту передавалось», — рассказал заместитель командира 59 ОМПБр имени Якова Гандзюка Сергей Цеховский.
Правда, материалы журналистов по поводу сомнительности таких сборов военных настораживают.
«Мы тоже волнуемся за свою репутацию. И с командиром решили, чтобы я просто приехал к ним и наглядно, насколько это возможно, посмотрел на порядок их работы. Чтобы вообще как-то ее упорядочить, чтобы она выглядела более профессионально и прозрачно. Потому что получается, как в церкви — никто не знает, кто сколько денег положил», — добавляет заместитель комбрига.
Директор благотворительного фонда «Спаси родную страну» уверяет, что для контроля в офисе стоят камеры видеонаблюдения, а всех, кого это интересует, приглашает на пересчет «хоть каждый день».
Но проблема в том, что сборы, которое проходят преимущественно в наличной форме, проконтролировать фактически невозможно, и только опубликованных благодарностей недостаточно, говорит Диана Макарова, известный волонтер, руководитель благотворительного фонда «Ф.О.Н.Д. Дианы Макаровой», который помогает фронту с 2014 года.
«Ок. Вот вы собираете в месяц 500 тысяч. На сотню оказываете помощь нескольким подразделениям. За это требуете благодарности. А остальные, например, идут в карман. Налоговая проверит? Как? Как налоговая узнает, сколько вы собрали в эти ящики? Вы ей покажете только ту сумму, которую хотите показать. О контроле наличных денег — вообще смешно. Какие к черту камеры в офисе? Какие волонтеры это будут контролировать? Свои из этого же фонда?» — отвечает Макарова.
«А что, так можно было?!» Что должно насторожить в сборах
К волонтерам должно быть здоровое недоверие, говорит в интервью hromadske Диана Макарова. Чаще мошенники «играют» именно на том, что люди выключают анализ и полагаются на чувства.
«Попадались все. Даже нас разводили мошенники, пока мы не наработали определенные схемы понимания и доверия. Здесь должна быть только проверка. Что вы прежде всего ищете? Отчетность. А она, я вам скажу, далеко не у всех. Большинство не показывает. "Вот мы были на фронте, вот смотрите, какие у нас фото с парнями и девушками" — и это считается отчетом. Нет, это не отчет. Отчет — это платежные документы, в которых ты можешь показать, что и за какую сумму купил. У нас этих чеков чемоданы», — говорит волонтер, хотя и признает, что чеки будут не на все. Ведь часто нужные для фронта вещи покупаются «с рук», например, автомобили.
«В то же время мы заходим на страницу к какому-нибудь другому волонтеру. Вот, например, есть волонтер из россии Анна Домбровская, которая кладет свою жизнь, силы и здоровье на украинскую армию (иронически смеется). Вдруг она выдает сбор: мол, вот мы решили покупать новую машину для собственных фронтовых рейсов — из салона. И выставляет сумму на машину. А все волонтеры: "О, а что, так можно было?!"»
«А когда спрашиваешь: "Слушай, а почему ты покупаешь турникеты по ценам, завышенным вдвое?" — она посылает матом и банит. Это первый колокольчик, что перед нами мошенница. Но ей и дальше донатят», — рассказывает Макарова и резюмирует, что главное в работе волонтеров — это финансовая отчетность и вежливый диалог с донаторами.
Итак, что должно насторожить в сборах:
- незнакомый человек или его окружение. Особенно если в посте нет ни одного документа — только фотография;
- неадекватный диалог;
«Как только мы видим "да пошли вы, да что вы понимаете, да я, я..." — все, нафиг. Это уже что-то не то», — говорит Диана Макарова.
- попытки авторов объявлений давить на эмоции.
«Типичный "развод", когда в соцсетях или мессенджерах распространяют информацию такого типа: прикрепляют фотографию девушки, которая представляется добровольцем ВСУ и пишет что-то вроде: "Вот я купила каску и бронежилет, потому что предыдущие потеряла во время боевых действий, они лежат на почте. Командир надо мной смеется, а я плачу, потому что у меня нет денег на такси, чтобы доехать и забрать их. А завтра отправляться на боевые. Можешь мне помочь?» — приводит пример юрист Романчук.
Советы:
- донатить тем, кого знаете лично или проверенным волонтерским фондам;
- тщательно проверять, кому вы собираетесь оказывать помощь. Если к вам обращается военнослужащий, постарайтесь спросить у него номер воинской части и ФИО командира, эта информация не секретна;
- во время сборов на улицах просить показать фото- или видеоотчеты предыдущего сбора, а также официальный запрос от части с использованием подписи и печати;
- и, как сказала Диана Макарова, «не держать открытыми сердца».
«Мы сплочены, "биты", и каждый второй у нас — расследователь. Но мы ничего не можем поделать со своими добрыми сердцами. Разжаловать украинца очень просто. И мошенничество именно на это рассчитано. Они умеют написать так, чтобы выжать слезы. У нас очень легковерные люди, продолжающие держать открытыми свои сердца. И в них очень легко, как пазлы в картину, заходят мошеннические сборы, — говорит волонтер. — Боже мой, люди, уже десятый год — война. Десятый год у нас враг под домом, давайте становиться умнее уже как-то... И люди умнеют. Но очень медленно».