Двое обвиняемых в расстрелах на Институтской вернулись в Киев после обмена. Что это значит?
Александр Маринченко и Сергей Тамтура, которых обвиняют в расстреле на Институтской 48 человек и ранении еще 80, вернулись после декабрьского обмена в Киев. Еще трое их коллег, с которыми они вместе сидели в СИЗО по этим обвинениям, остались на неподконтрольных территориях Донбасса. Это экс-заместитель командира полка киевского «Беркута» Олег Янишевский и двое бывших бойцов этого подразделения — Павел Аброськин и Сергей Зинченко.
Адвокаты экс-беркутовцев сфотографировались со своими подзащитными в городе Счастье Луганской области, неподалеку от линии фронта на подконтрольной Украине территории. Именно в «ЛНР» отдали в рамках обмена двоих обвиняемых 29 декабря прошлого года. Вместе с фото адвокат одного из беркутовцев, Александра Маринченко, Александр Горошинский опубликовал заявление от имени подзащитных. Те обращаются к президенту, главе парламента и генеральному прокурору. Объясняют, что были вынуждены пойти на обмен, чтобы тот не был сорван.
В эту версию даже можно поверить. У этих двоих обвиняемых не было веских причин идти на обмен: они ждали судебных заседаний дома, рядом с женами, а судья своим решением об Тамтуру відправили під домашній арешт у липні 2019-го, а Маринченка — з грудня 2019 рокуизменении меры пресечения для них дал понять, что доказательств их вины не так много, как в случае с тремя другими, которые оставались в СИЗО.
Для Маринченко вообще ехать на оккупированные территории было не слишком безопасно. В 2014 году он воевал на Донбассе на стороне Украины, поэтому ехать к тем, против кого он воевал, выглядело не лучшей идеей.
Жена Сергея Тамтуры на мой вопрос, почему ее муж пошел на обмен, ответила: «Спросите Зеленского». Она также дала мне понять, что ее муж точно не хотел идти на обмен.
Доказательства причастности Тамтуры и Маринченко к расстрелам на Институтской 20 февраля 2014 года
Защитники обоих беркутовцев — Александр Горошинский и Игорь Варфоломеев — постоянно настаивали, что их подзащитные находятся под стражей ни за что.
Оба были задержаны летом 2015 года, и пробыли в СИЗО до 2019-го.
В декабре 2019 года председательствующий по делу судья Дячук изменил Маринченко меру пресечения с содержания под стражей (в СИЗО он просидел на тот момент почти пять лет) на круглосуточный домашний арест.
Сергей Тамтура под домашним арестом был с июля 2019 года, позже круглосуточный арест ему изменили на ночной.
Прокуроры по делу о расстрелах на Институтской постоянно оспаривали решения суда об изменении меры пресечения для Маринченко и Тамтуры.
Но были ли на Институтской в день расстрелов оба беркутовца и что они там делали?
Дело в том, что ни один из пяти обвиняемых за четыре года рассмотрения дела в суде не дал полноценных показаний. Но Маринченко, например, в суде подтвердил, что у него был автомат.
«Во время последних заседаний Маринченко выступил и сказал, что за ним был закреплен автомат — 975072, судья Дячук даже предупредил его, что он может не свидетельствовать против себя, но Маринченко повторил, что за ним был закреплен автомат с этим номером», — пояснил старший группы прокуроров по делу о расстрелах Игорь Земсков.
Автомат с таким номером, как и многие другие, был уничтожен. Баллистические экспертизы, впрочем, указывают, что две пули, которые нашли свидетели на земле на Институтской, были выпущены именно из автомата Маринченко. В то же время доказательств, что какие-то пули, выпущенные из этого же автомата, убили кого-то или ранили — нет.
Что касается Сергея Тамтуры, то он сам в суде говорил, что был на Институтской в этот день. И даже вызвал скорую помощь для себя, когда стоял возле Нацбанка, откуда «черная рота» тоже вела огонь по протестующим.
«Было установлено, что к этой скорой помощи подошел Тамтура, он сам позже подтвердил, что это он, и объяснил, почему он туда обращался. Он сказал, что несколько дней находился в стрессовом состоянии без сна, и носил каску, которая имела очень большой вес, у него очень болела голова, и это не позволяло ему продолжать службу. Медик и фельдшер, которые тогда приехали на вызов, сообщили нам, что Тамтура сказал: „Заберите меня отсюда, я не хочу выполнять приказы, которые нам ставят“. И эти два свидетеля подтвердили свои показания в суде», — рассказывает прокурор Земсков.
Доказательств, что из автомата Тамтуры кого-то убили или ранили, тоже нет. Впрочем, многие пули невозможно идентифицировать из-за повреждений.
«Исследованы во время судебного разбирательства доказательства, среди которых результаты проведенных экспертных исследований, материалы фото и видео... в частности, установлено, что закрепленное за ним штатное огнестрельное оружие в наличии и было предметом тщательного экспертного исследования. Но не получено и не представлено в суд никаких данных о причастности Тамтуры к его применению на поражение 20 февраля 2014 года в отношении любых лиц», — так комментировал суд свое решение, когда в июле прошлого года сменил Тамтуре меру пресечения с СИЗО на домашний арест .
И при таком небольшом наборе доказательств против этих двоих обвиняемых прокуроры настаивают, что обвиняют группу лиц в расстреле 48 человек и ранении еще 80, а не кого-то конкретного. Ведь кто-то стрелял, а кто-то прикрывал.
«Доказательства свидетельствуют, что они действовали в составе единого подразделения, совместно, согласованно, мы можем увидеть на видео, и если даже Тамтура сам не вел огонь, то обеспечивал возможность ведения огня другим. Совместно движется, совместно отходит, еще какие-то действия делает совместно, поэтому мы можем говорить лишь о большем или меньшем уровне, то есть каждый выполнял в определенной части свою роль», — пояснил Алексей Донской, еще один прокурор по делу о расстрелах на Институтской.
Что будет с делом в суде после возвращения двоих экс-беркутовцев
Очевидно — то же, что происходит в других делах Майдана относительно других эпизодов. Там тоже часть экс-работников «Беркута» убежала, а один, например, остался. Судья вывел дело тех, кто убежал, в другое производство, объявил беглецов в розыск и продолжил слушания с одним обвиняемым, который остался.
В самом важном деле Майдана — о расстрелах на Институтской — будет так же. Дело продолжат слушать, выведя в отдельное производство эпизод по троим другим обвиняемым — Янишевскому, Аброськину и Зинченко.
И, возможно, уже в этом году, после четырех лет слушаний, мы получим точку и приговор.
У hromadske нет владельца, наше существование зависит от вашей помощи. Поддержите нас: сделайте выбор в пользу объективных новостей и важных историй.
Тамтура и Маринченко в своем обращении к президенту, генеральному прокурору и главе парламента пишут, что хотят справедливости, верят в справедливый суд, хотят дальше участвовать в заседаниях. В то же время заявляют, что выполняли на Майдане свой долг, а сами события тогдашних дней называют государственным переворотом.
С набором доказательств, который есть сегодня, Маринченко и Тамтура вряд ли получат больший срок, чем тот, что уже отсидели (Тамтура — четыре с половиной года СИЗО, Маринченко — почти пять лет), с учетом «закона Савченко», где год идет за два. В отличие от их коллег, которые так и не вернулись после обмена, — Янишевского, Аброськина и Зинченко.
Экспертизы указывают, что пули от автомата Аброськина застряли в телах убитых Николая Дзявульского и Сергея Кемского, а также раненого Святослава Колесникова. А пуля, выпущенная из автомата Зинченко, застряла в теле убитого Максима Шимко.
Есть свидетели, которые указывают на то, что они видели заместителя командира полка киевского «Беркута» Олега Янишевского с автоматом в руках, и что он из этого автомата стрелял. Обвинение считает, что единственный человек, который, в отличие от других спецназовцев в черном, одет в пятнистый камуфляж и стреляет очередями в толпу протестующих — это Олег Янишевский. При этом его собственный автомат не использовался. Стрелял автомат убитого на тот момент беркутовца Николая Симисюка. Олег Янишевский в нашем интервью говорит, что человек на видео в камуфляже — это он. Но только пока у этого человека еще нет оружия. Когда на видео у человека в пятнистом камуфляже появляется оружие, Янишевский говорит, что на видео себя не узнает.
Защитники Зинченко и Аброськина отрицают результаты экспертиз, которые указывают, что их подзащитные убивали протестующих на Институтской.
Видимо, эти доказательства, которые собрало обвинение, не дадут троим другим беркутовцам возможности вернуться на скамью подсудимых, как и 21-му спецназовцу, которые сбежали в 2014-2015 годах из Украины в Россию, и получили там гражданство.