«Когда пришел вечером на работу, был ваш флаг. Утром смотрю — уже наш». История росохацких партизан

Город уже погружался в зимний сон, когда на центральной площади вдруг появились несколько молодых людей. Они молниеносно сняли с флагштока красный флаг, а на его место повесили сине-желтый. Затем ребята стали крепить на стенах транспаранты, написанные от руки на обойной бумаге.

Той ночью — с 21-го на 22 января 1973-го года — над Чортковом Тернопольской области взвились четыре сине-желтых флага и появились несколько плакатов с националистическими лозунгами: «Да здравствует свободная Украина», «Свободу — слову», «Свободу — украинским патриотам!», «Да здравствует растущий украинский патриотизм!», «Позор политике русификации».

На больших транспарантах еще была разъяснительная информация: именно в этот день, 22 января 1918 года, Центральная Рада своим Четвертым Универсалом провозгласила независимость Украинской народной республики. А через год был провозглашен Акт объединения УНР и ЗУНР.

Патриоты из Львова или еврейский след?

Утром Чортков гудел. Только и разговоров, что о ночном случае. Чтобы такое случилось, да еще и в военном городке под наблюдением КГБ! Люди выдвигали свои версии: в Чортков заехали патриоты из Львова, быстро все развесили и убежали. Кто-то валил на евреев: совершают провокации, чтобы добиться выезда в Израиль. Кгбшники трясли город. Искали свидетелей. Допрашивали.

— Как здесь появилось это знамя? — давил следователь на сторожа лесхоза, над зданием которого вместо красного висел сине-желтый флаг.

— Откуда мне знать? – отвечал Олекса. — Когда пришел вечером на работу, был ваш флаг. Утром смотрю — уже наш.

Тот ответ сторожа стал анекдотом. А кгбшники поняли: партизан местные так легко не сдадут. Поэтому начали распространять слухи. В городе сразу появилась женщина, рассказывавшая об ужасах, которые с ней якобы творили повстанцы ОУН. «Потерпевшая» выражала опасения, что они снова вернутся, чтобы наводить на людей страх. Но молниеносной операции не получилось, поймать «виновников» по ​​горячим следам не удалось.

Желтая — из Чорткова, синяя — из Львова

В квартире бывшего политзаключенного и диссидента Владимира Мармуса много книг и икон. Сам хозяин — в вышиванке красным по черному. В углу комнаты — большой сине-желтый флаг. Его теперь не нужно хранить тайно. А полвека назад за такой ​​же советская власть забрала у него одиннадцать лет свободы.

Мармус — организатор подпольной группы, которая в ночь на 22 января в советском Чорткове вывесила сине-желтые флаги. Он говорит, в то время даже пошить флаги было проблемой, ведь нужно было найти соответствующую ткань. Желтую купили в Чорткове, а синюю раздобыли во Львове. Сшивали два цвета дома на шейной машинке. Так же делали по ночам и транспаранты. Писали чернилами. Типографскую машинку не хотели использовать, потому что знали, что по шрифту их легко могут разоблачить. Разработали четкий план, где и как развешивать флаги, прописали маршрут, спланировали все посекундно.

— Мы планировали, что все должны сделать до одиннадцати вечера, чтобы как раз молодежь возвращалась из кинотеатров и то читала. — Мы всемером уходили из села через лес напрямую семь километров. Вьюга, дорогу задуло. Первый пробил тропу и мы все один за другим. Должны были начинать с четвертой школы, она на горе. В городе старались идти по двое, чтобы не бросалось в глаза. На четвертой школе начали клеить листовки. Одна у нас была большая — с объяснением, что произошло 22 января, а другие (меньшие) с лозунгами — «Позор политике русификации», «Да здравствует растущий украинский патриотизм». От школы пошли к зданию суда. Там повторили. Оттуда — в дом культуры. Потом — на крытый рынок. Потому что базар — видное место. Я залез в сапогах, по жести начало тарабанить — слез, боялся, что меня заметят. И дальше мы пошли к кинотеатру.

«Вытирали того Ленина, аж дырку сделали»

Господин Владимир рассказывает, что его сопротивление против советской системы началось еще в школе. На полях тетрадей и в библиотечных книгах он писал патриотические лозунги и рисовал трезубцы.

— Как-то в школе я залил краской портрет Ленина. Но хорошо, что нашей классной руководительницей была учительница, которая вышла замуж за моего двоюродного брата. Вытирали-вытирали того Ленина, аж дырку сделали. Однажды нарисовал на доске трезубец. На полях книг писал «Слава Украине». То есть у меня в школе была такая репутация.

Последователи ОУН

После школы Мармус объединил вокруг идеи двадцать ребят из родного Росохача. Сначала дело не заходило дальше разговоров. Расспрашивали об истории вернувшихся из лагерей односельчан-ОУНовцев. Читали запрещенную тогда литературу, записывали песни, слушали «вражеское» радио.

В начале семидесятых «росохацие партизаны» настраивали радиоприемник на «Радио Свобода». Однажды услышали об арестах украинской интеллигенции. И тогда простые деревенские юноши решили создать организацию.

— Часто спрашивают:«А как ваша организация называлась?» Я отвечаю, что мы над названием даже не задумывались, мы считали себя продолжателями ОУН. Накануне октябрьских праздников мы пошли в такое место в лесу, где, как говорили, собирались повстанцы. Взяли икону, крест, свечи. Петр Витив, Владимир Сенькив, Петр Винничук и я. Там принесли присягу. В деревне как раз к октябрьским дням вывесили красные флаги. Я сказал, что их не должно быть. Мы эти флаги сняли. Кроме того, мы учились стрелять. Молодые, азартные были, казацкого рода.

Вскоре к группе присоединились еще четверо, в том числе старший брат Владимира Николай Мармус. Всего присягу принесли десять участников.

— А когда в 72-м году мы по «Радио Свобода» услышали, что режим Шелеста метет всех подряд, начиная со Стуса, я запомнил такую ​​цифру, что задержаны 200 человек. И уже тогда мы начали составлять план. И решили сделать что-то грандиозное.

На акцию по вывешиванию флагов решили не брать Василия Лотоцкого — он был самым старшим и женатым. Решили, что семейный статус не дает ему права рисковать. А Владимир Сенькив в то время служил в советской армии.

Через месяц пришел КГБ

После 22 января «партизаны» обдумывали возможности покинуть село.

— Мы собрались и думали, что делать. Думали, может быть, выехать в восточные области на работу. Разные были версии — спрятаться в Одессе в катакомбах. Знаете, такие молодецкие мысли.

Но не успели. 19 февраля арестовали участника группы Степана Сапеляка. А меньше чем через неделю пришли за самим Владимиром Мармусом.

— 24 февраля пришли ко мне. Мы с папой что-то делали. Я тогда успел удрать. Кгбшники провели обыск, побеседовали с родителями и уехали. Вечером я вернулся, чтобы собрать вещи. Пока собирался, смотрю — под одним окном морда, под другим. Забежали в дом и забрали меня в тот вечер. А брата забрали в апреле.

Тогда Владимира отвезли в Тернопольский следственный изолятор КГБ. Сейчас там музей политзаключенных и репрессированных. В камере, где он сидел, — выставка, посвященная лидеру ОУН Степану Бандере.

Мармус надеялся, что кгбшники остановится на нем и Сапеляке, и не узнают про других. На допросах утверждал, что они провели операцию вдвоем. Но Сапеляк допросов не выдержал. И девять из десяти членов группы, которую позже назвали «росохатской», задержали. Не повязали только несовершеннолетнего Петра Винничука.

«Скажите, что вы спьяну сделали, неосознанно»

— Тернопольский закрытый суд был в ноябре 1973-го. На скамье подсудимых нас было семеро. Лысый Николай отделался тем, что отсидел год в КГБ и был отпущен, потому что он якобы был из семьи бедняков. А Василий Лотоцкий был осужден по другой статье — «за хранение оружия».

Другим пятерым суд инкриминировал диссидентскую 62 статью — антисоветская агитация и пропаганда. Владимиру Мармусу как организатору дали самый большой срок — 6 лет колонии строгого режима и 5 лет ссылки, остальным — на год-два меньше.

— Когда пришли обвинения по 62-й статье — «антисоветская агитация» — мне стало легче. О, это мы вместе с теми лучшими людьми. Мы думали, что могут впаять какие-то уголовные статьи. Было такое в разговорах: да скажите, что вы спьяну сделали, неосознанно.

«Особо опасные государственные преступники»

— Когда сажали в столыпинский вагон, старшему конвойному дали папку, кого он везет. Я видел: такое дело, поперек красная полоса на папке и написано: «Особо опасные государственные преступники». Нас отдельно от других заключенных везли, но в одном вагоне. Когда выехали из Тернополя, один парень из Коломыи, конвоир, извинялся: «Ребята, я не хотел в этой армии служить, но меня заставили».

Столыпинский вагон привез Мармуса в Пермскую область, где он отбывал наказание. Отсидел ровно столько, сколько дал советский суд. И освобожден был только в 1984 году.

Партизаны на пенсии

Сегодня из «росохацкой группы» в живых осталось пятеро. Иногда они встречаются дома у Владимира Сенькива, который сегодня прикован к постели, и вспоминают молодость. И тогда в глазах уже пожилых мужчин появляется тот же юношеский азарт, который ночью 1973-го года погнал их через снег и заставил развесить в городе запрещенные националистические флаги.

Через 49 лет после тех событий «росохацкие партизаны» уверяют: если бы вернуть время вспять, прошли бы тем же путем, разве что были бы более осмотрительными. Прошлым летом они снова вывесили над Чортковом сине-желтый флаг. Не прячась ночью, как в 1973-м, а торжественно и под вспышки фотокамер. Как герои, благодаря которым мы все можем свободно это делать.