Не оружием единым: как Россия ведет информационную войну в Польше, Чехии, Эстонии и США

Кроме миллионов, которые Россия тратит на вооруженные конфликты в Украине, Восточной Европе и на Ближнем Востоке, миллионы долларов она вкладывает в информационную войну в разных странах мира.

Исследователь американского аналитического центра Wilson Center Нина Янкович годами изучает российскую дезинформацию. Когда в 2016-2017 она год прожила в Украине, а в это время США столкнулись с вмешательством России в президентские выборы, аналитик поняла: необходимо донести опыт Украины и других стран Восточной и Центральной Европы американской аудитории.

Именно так возникла идея книги «Как проиграть информационную войну» о влиянии России в Украине, Польше, Чехии, Грузии и Эстонии, которая вышла в июле 2020 года.

«В 2016 мы подходили к этой проблеме как к чему-то новому, — рассказывает Янкович hromadske. — Но есть много вещей уже опробованных, которым мы можем научиться у наших союзников в Центральной и Восточной Европе. Поэтому я попыталась написать эту историю для американской аудитории, чтобы она могла детально разобраться во всем, что уже пережили страны, которые находятся на передовой информационной войны».

hromadske поговорило с Янкович о том, как Россия раскалывает общества в разных странах и как с этим бороться. Публикуем основные тезисы интервью.

Россия против польских ЛГБТ+

Польское общество достаточно консервативно, там много католиков. Движение ЛГБТ+ является чем-то, что на самом деле разделяет поляков.

RT, Sputnik и другие российские медиа используют дерзкие средства передачи такой информации. Россия контролирует эти вопросы, поддерживая политиков и активистов, которые против ЛГБТ+.

Когда в Польше проводят акции протеста или прайд-марши, Россия, безусловно, использует такие поводы. Это стало проблемой политических кампаний. Действующий президент Анджей Дуда был достаточно жестким в своих высказываниях против ЛГБТ+. А кандидат, против которого он боролся на выборах в оппозиции, призывал к более открытой Польши, единой и представляющей интересы всех.

Это большой вопрос во время политической кампании в Польше как консервативной стране, очень глубоко связан с польской идентичностью и культурой. Россия использует это для воздействия на человеческие эмоции через свои государственные СМИ.

Игра на два фронта

Россия любит играть со всех сторон политического спектра. Ее цель — создать хаос, столкнуть нас друг с другом. Поэтому мы видим российскую поддержку не только президента Дональда Трампа (сейчас это известный факт), но и более либерального левого типа голосов после выборов в 2016.

И, конечно, мы наблюдали, как Россия поддержала протестующих Black Lives Matter («Жизни темнокожих важны», протесты против жестокости полицейских к темнокожим — ред.). Это происходило давно, в 2016 году, и они продолжают руководить расовыми проблемами и сегодня, когда движение Black Lives Matter стало еще более актуальным после смерти Джорджа Флойда.

Для России чрезвычайно просто использовать эти истории, основанные на правде о неравенстве и расизме в США, чтобы настроить нас друг против друга.

Умная игра России

Россия очень часто использует локальные голоса для дезинформации, а не просто размещает фейковый вебсайт или фальшивые комментарии, которыми управляют тролли и боты. Она часто забрасывает нарратив и затем наблюдает, как он загорается аутентичными, местными голосами.

Две самые популярные страницы в Facebook во время выборов 2016 года в США — это паблик о движении Black Lives Matter и страница под названием «Быть патриотичным», которая была неким двигателем общеамериканского патриотизма: за США, за оружие, немного джингоистическая, антииммигрантская и т.п.

Но самое интересное то, что Россия и другие игроки поняли: нельзя просто ударить людей фейковыми новостями, не подготовив их, нужно выстроить сообщество и завоевать доверие заранее.

Поэтому то, что они делали в течение первого года на этих страницах («Быть патриотичным» и «Блактивист»), было преимущественно положительным. Например, истории о темнокожих. Моим любимым мемом, который они распространяли в паблике «Быть патриотичным», стал пес, золотистый ретривер в бандане с красными и белыми звездами. А в лапах он держал маленький флажок — американский флаг, конечно. И текст поверх изображения: «лайк, если считаешь, что это будет замечательная неделя».

Это не совсем дезинформация — собака с американской символикой. Но она выстраивает доверие и общность.

Людям понравился этот мем и другой контент, похожий на него. А потом это положительное наполнение превратилось в «подпишите эту петицию», «измените свою профайл-картинку в поддержку нашего дела», «выходите на протест». Internet Research Agency проводила свои акции протеста кроме тех, которые были организованы другими группами активистов.

Один из моих любимых примеров связан с преступной жалобой Роберта Мюллера — о группе, которая провела флешмоб у Белого дома 4 июля 2017 года. Эти люди собрались во дворе резиденции президента, чтобы петь пародии на песни из мюзикла Les Miserables — для противостояния администрации Трампа.

Они также размещали анонсы своих протестов, чтобы театралы и активисты района увидели их. Благодаря расследованию Мюллера сейчас известно, что Internet Research Agency в Санкт-Петербурге приобрела рекламу на сумму 80 долларов, чтобы поддержать этот протест.

Российская борьба в других странах

Россия испытывает эту тактику и в Центральной и Восточной Европе. Они уже хорошо научились искать трещины в обществах и усиливать конфликт между людьми.

В Эстонии это было этническим вопросам между эстонцами и россиянами. Похожая ситуация была и в Грузии: пятидневная война в 2008 году, когда Россия утверждала, что защищает людей на территории, которую на самом деле оккупировала.

В Польше РФ спекулировала на одной из самых раздражающих общественных проблем — катастрофе самолета в Смоленске 2010 года. Сегодня мы видим, как Россия поддерживает рассказы анти-ЛГБТ+ и антиукраинские нарративы в Польше.

Я уверена, что мне не нужно рассказывать вашей аудитории, что делает Россия в Украине. Конечно, мы слышали много историй о коррупции, что является настоящей проблемой в Украине, о радикальных правых движениях, которые в последнее время приобретают популярность. Все это, опять же, щекотливые вопросы.

А в Чехии Россия использует иммиграцию и (вроде бы) антимусульманские настроения, чтобы отстранить чехов друг от друга. Такие кампании повторяются не только в Восточной Европе, но и на Западе. Это был один из вопросов Brexit, связанных с иммиграцией. Мы видели, как Россия поддерживает ультраправые движения в Германии и Соединенных Штатах.

Сколько денег и ресурсов в дезинформацию вкладывает Россия?

Пожалуй, миллионы долларов, но у нас очень мало фактов. Все, что мы можем сказать наверняка — это то, что удалось выяснить в расследовании Мюллера в 2018 году. Но это уже устаревшая информация. Доклад Мюллера касался бюджета Internet Research Agency — фабрики троллей в Санкт-Петербурге.

Мы знаем из той же уголовной жалобы, о которой я упоминала ранее, что до 2018 года это были миллионы долларов в месяц, там работало несколько сотен человек.

Но всегда будет оставаться вопрос: насколько они причастны к российским службам безопасности, которые, как известно, держат свою деятельность в секрете? Их бюджет нам неизвестен.

Мы также знаем, что есть открытое оружие российской пропаганды и дезинформации вроде RT, которая имеет достаточно большой бюджет.

Но в каких масштабах это происходит, мы, вероятно, никогда не узнаем. И это связано с тем, что платформы социальных медиа недостаточно прозрачны для извлечения таких аккаунтов и страниц.

Facebook, в частности, скажет: «Мы убрали несколько сотен учетных записей, они были нацелены на Украину» или «они были нацелены на Эстонию» или что-то такое. Предоставит несколько примеров, но мы не знаем, какие именно страницы, какие аккаунты они удалили и почему. У нас есть только общая информация.

Поэтому вместо того, чтобы хранить этот материал в отдельном разделе пресс-релизов вебсайта, на который смотрят только такие люди, как вы или я, думаю, было бы замечательно иметь открытый музей дезинформации в интернете.

Есть ли решение?

Эстония — отличный пример страны, которая сработала достаточно хорошо. Они боролись с российской дезинформацией десятилетиями. Но для преодоления современной российской дезинформационной кампании с 2007 года им потребовалось определенное время. И, безусловно, вторжение в Украину и аннексия Крыма помогают им удвоить эти усилия.

Сейчас они инвестируют в такие вещи, как русскоязычное образование для русскоязычных граждан Эстонии через медиа и интеграционные инструменты. По моему мнению, они были одной из причин того, что русскоязычные в Эстонии почувствовали себя неважными.

Есть также много резких предупреждений, особенно в странах, где внутренней дезинформацией занимается правящая партия — в Грузии, Польше и в определенной степени Чехии. Это предупреждение и призыв к вооружению, потому что для того, чтобы работать, демократия требует активного участия, а дезинформация пытается подорвать это. Итак, наша задача — продолжать быть вовлеченными, привлекать к ответственности политиков. И это лучший способ противостояния.

К решению проблемы дезинформации следует привлекать людей. Я думаю, что украинцам это понятно. Приложили уже немало усилий для обеспечения медиаграмотности в Украине — гражданской и цифровой грамотности.

Инвестиции в людей, по моему мнению, должны быть основой нашей реакции, поскольку это решение, направленное на поколения.

Россия и другие плохие актеры уже некоторое время на плаву. И нам нужно сделать все возможное, чтобы вооружить людей инструментами, необходимыми для навигации в информационной среде.