Ограничительные меры — это фактически и есть чрезвычайное положение. Есть ли у власти план действий?
Согласно Конституции Украины, правовым средством противодействия пандемии коронавируса должно стать чрезвычайное положение. Однако опасаясь паники среди населения, власти его не объявляют, а принимают ограничительные меры. Фактически они повторяют предписания законодательства о чрезвычайном положении и существенно ограничивают права и свободы человека.
11 марта правительство ввело ограничительные меры для предотвращения распространения коронавируса в Украине. Чуть позже органы местного самоуправления установили дополнительные меры на региональном уровне (иногда называя их «чрезвычайной ситуацией»). И, наконец, парламент принял изменения в законодательство, ввел ответственность за нарушение правил карантина.
Только за одну неделю мы стали жить в новой правовой реальности, в которой допустимы ограничения свободы передвижения, свободы предпринимательской деятельности, права на труд и тому подобное. Фактически речь идет о чрезвычайном положении без его объявления — необходимой крайней мере в борьбе с пандемией.
Список введенных сейчас ограничительных мер/правил карантина легко найти в интернете — от запрета проезда более десяти человек в общественном транспорте и отмены всех массовых мероприятий до закрытия развлекательных заведений, заведений общественного питания и тому подобного. За нарушение грозит административный штраф от 17 до 34 тысяч гривен для физических лиц и до 170 тысяч гривен для должностных (ст. 44-3 Кодекса Украины об административных правонарушениях). А в случае, если такие действия повлекли или заведомо могли повлечь распространение коронавируса (например, есть подтвержденный диагноз) — уголовная ответственность, включая лишение свободы (новая редакция ст. 325 Уголовного кодекса Украины). Но не это цель принятых изменений. Как объясняют их инициаторы — уголовные санкции необходимы для того, чтобы люди с подтвержденным диагнозом были изолированы, а не находились в другом месте и вступали в контакт с другими людьми, поэтому суды применяли бы к ним домашний арест как меру пресечения.
Сейчас уже есть первое решение суда по делу о нарушении правил карантина. Штраф 17 тыс. грн за торговлю овощами и фруктами в неустановленном месте(!). Как юрист, я могу долго рассуждать на тему административных правонарушений и несоразмерных штрафов, но стоит обратить внимание на другое.
У меня есть беспокойство, так сказать, правоприменительного характера: у полиции нет единой политики применения этой статьи. Мы видим избирательность. В то же время, есть целые ТРЦ, которые продолжали работу во время карантина, или люди, действия которых, вероятно, могли нанести вред населению — они не были привлечены к ответственности.
В ситуации, когда невозможно применить закон в отношении всех в силу нехватки ресурсов правоохранителей, должна быть политика правоприменения, которая приоритезирует случаи в зависимости от тяжести последствий. Такая политика должна моделировать ситуации в зависимости от наличия жалоб от других людей, наличия полицейских сил и тому подобного. Пока же у полиции есть непонимание того, как применять закон, и руководство не коммуницирует с ними по этому вопросу. Повторюсь: просто взять и применить невозможно, потому что просто не хватит людей для этого.
Чтобы мы создавали больше важных материалов для вас, поддержите hromadske на платформе Спільнокошт. Любая помощь имеет большое значение.
Но вернемся к чрезвычайному положению. Если Европа очень быстро страна за страной объявила такое положение, то украинская власть, не имея значительного опыта и понимая недоверие населения, пошла гибридным путем. Это только вопрос времени — когда именно оно будет введен президентом и парламентом, но большинство из перечисленных в профильном законе мер и так уже действуют.
В то же время, закон содержит перечень дополнительных (опциональных — на усмотрение власти) мероприятий, вроде комендантского часа, изъятия оружия у гражданского населения и тому подобного. Вплоть до запрета изготовления и распространения информационных материалов, которые могут дестабилизировать обстановку в стране. В конце власть получит право вводить комендантский час, запрещать митинги на законных основаниях, а не как сейчас — ситуативные решения органов власти, министра Авакова или городских советов.
Однако ключевой вопрос здесь — в обоснованности таких мер и пропорциональности (адекватности) ситуации, которая сложилась. Опыт других стран показывает, что сложно оценивать и прогнозировать что-то в борьбе с коронавирусом.
Если не принимать во внимание страны вроде Японии, которые почти не ограничивали своих граждан в силу высокого уровня здоровья, то все больше стран сейчас склоняются к так называемому «северокорейскому сценарию». В нем есть не только запрета выходить на улицу без надобности и соответствующие меры контроля, но и уголовные штрафы за нарушение любых правил карантина, и постепенно внедряется отслеживания трафика мобильных телефонов пациентов с коронавирусом (например, в Германии).
Кажется, что украинская власть тяготеет именно к такому сценарию, о чем красноречиво свидетельствует риторика министра внутренних дел Арсена Авакова. Однако меня беспокоит коммуникация украинской власти в отношении ограничительных мер и их динамики. Конечно, сложно требовать от нее конкретных цифр и прогнозов, особенно если у нее никогда не было привычки обосновывать свои решения, но сейчас это нужно как никогда. Не только для сдерживания паники, но и для сохранения функционирования органов государственной власти в целом.
Комендантский час, отслеживание трафика мобильного телефона или принудительное отчуждение имущества для обеспечения изоляции пациентов — все это тяжелые ограничения прав и свобод человека. Они не обязательны, даже после введения чрезвычайного положения. Поэтому украинская власть, у которой нет четкого плана по прогнозам, цифрам и исполнителям, должна сначала обосновать их, объяснить невозможность других сценариев, а уже потом что-то объявлять обществу. Не в фейсбуке и не на странице министра Авакова.
Мнение редакции может не совпадать с мнением автора.