Они живут в Грузии больше ста лет – и никто про них не знает

Материалjam-news

Эти люди живут в Грузии уже больше ста лет. Их осталось около ста пятидесяти. Говорят они на своем языке и именуют себя лайджами.

Народ под таким этнонимом нигде не засвидетельствован. Сначала их называли татарами, а после всеобщей переписи 1939 года стали причислять к азербайджанцам.

«Но сами мы не считаем себя азербайджанцами. Наш язык пока еще жив, хотя уже исчезает. Нас становится все меньше и меньше, скоро некому будет на нем говорить. Конечно, было бы хорошо официально зарегистрировать нашу этническую группу, но кто может этим заинтересоваться?» — примерно так можно суммировать разговоры, которые я вел с местными жителями, приехав сюда, в село Гомбори в регионе Кахети в Грузии.

Въезд в село Гомбори

Это село находится на Гомборском перевале, который соединяет Тбилиси с Кахети. До столицы отсюда примерно 55 километров.

Село расположено довольно высоко – 1,130 метров над уровнем моря, и его окружает густой лес. Именно лес стал определяющим фактором выбора этого места для первой группы лайджев, которая прибыла в Грузию из тогдашней Бакинской губернии. Их поселок там назывался Лахыдж, сегодня Исмаиллинский район Азербайджана.

Лес означал для переселенцев возможность укрыться от непогоды, добыть еду и самое главное – лес давал возможность заработка: деревья можно было превращать в древесный уголь и затем продавать.

Дорога из села, ведущая в лес

“Сначала приезжали только мужчины, — рассказывает житель села, старшина в отставке Айваз Джафаров. – Они занимались обжигом угля — древесный уголь в те времена широко применялся в кузнях и в плавильных печах. Но особой популярностью уголь пользовался в домашнем быту – его использовали, чтобы растопить самовары и чтобы жарить шашлыки.

Переселенцы первоначально селились по всему региону – там, где находили работу и кров. Обустроившись, стали привозить семьи. И в итоге ко времени второй мировой войны.лайджи окончательно сконцентрировались в селе Гомбори.

Автор видео-истории Гоча Хундадзе, JAMnews. Посуду лайджев, доставшуюся от предков, продемонстрировал Айваз Джафаров

“Почему уехали из Лахыджа? Чтобы ответить на вопрос, надо начать с 7 века. Это было время персидских правителей из династии Сасанидов и вот тогда наши предки переселились Лахыдж из Персии”, — рассказывает Айваз Джафаров.

“К 17 веку Лахыдж уже превратился в процветающий ремесленный центр. Там изготовляли холодное оружие и медную утварь. Торговля шла бойкая, люди жили зажиточно.

Так продолжалось до конца 19 века, когда появились машины и ручное изготовление изделий из меди резко сократилось. Началась безработица. К тому же были и частые беспорядки. И лайджы стали покидать поселение и искать новые места обитания. Часть из них направились в Грузию”.

Самый старый дом в селе, построенный примерно в 1910-е годы

Родители Айваза Джафарова приехали в Гомбори в 1930 годах, вместе с еще 20 семьями. Мужчины работали одной командой, жгли уголь, женщины занимались домашним хозяйством.

Хотя «домашнее хозяйство» было относительным понятием, так как жили они довольно долго просто в лесу в палатках из сена. И только накопив немного денег смогли присоединиться к сородичам в селе, построить свой небольшой дом и завести скот.

Типичный дом лайджев

«Когда началась вторая мировая война, всех мужчин забрали на фронт. Многие погибли. Не вернулся с войны и мой отец, я его никогда не видел — его призвали в 1942-ом, а я родился в 1943”, — рассказывает Айваз Джафаров.

“При выдаче метрики о рождении в сельсовете маму попросили предъявить документы на мужа, а у нее никаких документов не было. Грузинский она не знала и почти ничего не понимала. Вот и случился казус с моей фамилией.

— Как мальчика зовут? — спрашивают ее.

— Айваз, — отвечает она.

— А как отца зовут?

— Джафар.

— Значит, будет Айваз Джафаров”.

Так получили фамилии все лайджы, так как в традиции этноса тогда существовали только имена. Так появились распространеные сегодня среди них фамилии Исмаилов, Мамедов, Алиев и другие.

Кладбище села. Первое захоронение относится к 1936 г. Это была могила жены дяди Айваза Джафарова

К этой местности всегда проявляли интерес русские военные. Сразу после присоединения Грузии к Российской империи здесь стали размещаться воинские подразделения: в 1801 году прибыл артиллерийский, а потом стрелковый батальон. Русские офицеры привозили свои семьи и обустраивали село, которое они называли слободой.

К концу 19 века, то есть до переселения лайджев, население Гомбори составляли около 600 человек, практически все из них были русские.

Гомборская военная церковь, построенная в 1888 году. В советское время она была переделана в кинотеатр

В советское время здесь находилась крупная военная база с довольно развитой инфраструктурой, в ее составе находилась и ракетная бригада.

Многие лайджи-мужчины тогда поступили на постоянную военную службу, а женщины начали работать в госпитале и по хозяйственной части.

Численность лайджей постепенно возрастала и к 1989 году превысила 400 человек. Вроде бы, жизнь наладилась.

Но тут случился неожиданный поворот: развалился Советский Союз и военная база была ликвидирована. Русские военные со своими семьями уехали.

Здесь некогда жила семья русских

Увезти с собой в Россию все военное имущество было невозможно. Переправили ракеты и крупную технику, а грузовые автомобили то ли оставили, то ли продали местным жителям. И в Гобмори они до сих пор на ходу, используются в хозяйстве.

Грузовые автомашины советских времен

Не стало военной базы, не стало советского колхоза — и лайджи остались не у дел. Молодежь начала покидать село в поисках заработка.

«Сегодня в селе уже живут в основном пенсионеры. Тех лайджей, которые помнили традиции и обычаи наших предков, уже нет в живых”, — рассказывает 83-летняя жительница села Санам Бахрамова.

Санам Бахрамова

“Я родилась в Гомбори. Сначала сюда приехал мой дедушка и сжигал уголь в лесу. Дело у него не пошло. По уши залез в долги. Вызвал он из Лахыджа своего сына, моего будущего отца и отдал его заимодавцу бесплатно работать в качестве уплаты своего долга. А сам уехал неизвестно куда и никогда не вернулся, никаких вестей от него так никогда и не было.

Отца моего звали Бахрам. Он прожил долгую жизнь, скончался, когда ему почти исполнилось 102 года. Воевал в 1940-х и вернулся с фронта без единого ранения.

Но вскоре как он вернулся, заболела и умерла моя мать. Мы остались четверо детей. Отец привел вторую жену. Родились еще дети. Всего нас было 9 братьев и сестер.

Я закончила всего 2 класса, потом отец забрал меня из школы – надо было ухаживать за младшими детьми. Вот так и осталась без образования».

Санам Бахрамова проработала санитаркой в больнице 41 год. Живет она одна и с трудом справляется с нуждой. Свою маленькую пенсию она часто отдает своей единственной дочери.

Дочь Санам живет в пригороде Тбилиси, в поселке Лило. Она рано овдовела, на руках остались двое детей, один из которых нетрудоспособный, не может передвигаться. И все мысли Санам о том, как им помочь.

Сельская улица

В 1960 годы прошлого века в Гомбори переселили экологических мигрантов из Пшав-Хевсуретии, высокогорного региона на северо-востоке Грузии. И к 1964 году большинство населения Гомбори уже составляли грузины.

Лайджы говорят, что переняли много культурных и бытовых элементов у соседей-грузин.

«Бывает, и мы ходим в христианскую церковь. Вместе с грузинами справляем религиозные праздники, и грузины справляют с нами главный праздник мусульман Курбан-Байрам”, — говорит Шабаджи Пашаева, мать троих детей и бабушка шестерых внуков.

Она даже догнала меня, чтобы сказать, что по примеру грузин, лайджи отказались от брака между родственниками, хотя согласно исламу это допускается.

Шабаджи Пашаева

“Когда мы жили в Азербайджане – тогда следовали традициям той страны и избегали алкогольных напитков и не ели свинину. В Грузии же таких запретов у нас нет и мы более свободны в кулинарии.

Чаще всего у семьи на обед приготовленный различными способами рис и мясо — баранина, говядина и свинина. Да, да, свинина, я не оговорилась. Почти все лайджы едят её. Еще у нас популярные лепешки с сахаром и суп из кислого молока с зеленью”.

Ханума Джафарова считается в селе лучшим кулинаром

“В Гомбори было две школы: грузинская и русская. Лайджы сами решали, в какую из них отдавать детей. Я закончила русскую школу, а мои внуки ходят в грузинскую”, — рассказывает Шабаджи Пашаева.

Вообще, лайджи легко говорят на четырех языках.

“С грузинами говорим на грузинском. Хорошо знаем русский, хотя общаться на нем приходится не часто. Разве что с моим соседом — он единственный русский в селе”, — говорит Шабаджи Пашаева.

Единственный русский житель села

“На азербайджанском мы разговариваем с татами, которые тоже живут в нашем селе. Таты – это потомки древнеиранского народа, которые осели в селе Гомбори тогда же, когда и лайджы. Только приехали они не из Лахыджа, а из “иранского Азербайджана”. Сейчас их примерно столько, сколько и нас, и их тоже записали как азербайджанцев. Но они и татским языком уже не владеют”.

И наконец, дома и между собой лайджы говорят чаще всего на своем языке.

“Писать на языке лайджев невозможно, своей письменности у нас никогда не было, — рассказывает Шабаджи Пашаева. — Среднее и старшее поколения лайджский знаем хорошо. Учим и детей, но молодежь уже стесняется на нем разговаривать не только дома, но и с односельчанами-лайджами. А я так хочу, чтобы мы не утратили язык наших предков».

Ученик второго класса Элвин Пашаев хорошо говорит на грузинском и азербайджанском. А вот на лайджском – не может, хотя все понимает

Лайджы по вероисповеданию мусульмане – шииты.

С установлением независимости и обретением религиозной свободы в Грузии, в одном из домов села они общими усилиями обустроили молельню, которую называют мечетью. Там мусульманские жители Гомбори молятся, справляют ритуалы, отмечают религиозные праздники.

Дом, в котором открыта мусульманская молельня

Согласно переписи 2014 года, в селе Гомбори проживает 304 условных «азербайджанца». Одна половина из них лайджы, а вторая- таты. По сравнению с 1989 годом, количество мусульманского населения села сократилось более, чем вдвое.

Лайджы уезжают на жительство за границу, в разные края Грузии, поэтому установить их точное число не представляется возможным.

Покидают село они, в основном, из-за социально-экономического фактора. Местность, куда более 100 лет назад они приехали чтобы заработать и выжить, сейчас стала для них малопригодной. Рубить деревья в лесу запрещается, уголь уже не жгут, воинской части, где они были трудоустроены, и в помине нет.

Остается лишь одно – ходить в лес и собирать для продажи ягоды, дикие фрукты, грибы.

Этим делом занимаются молодые семейные мужчины.

Ваид Пашаев, отец двоих детей

Ну, а их жены продают дары леса на проезжей дороге.

Торговля черемшой на трассе Тбилиси-Телави