Показали массовое захоронение и спросили, хочет ли к ним: россияне пытали херсонца и заставили его вести телеграм
Бывшего журналиста Игоря Бондаренко россияне взяли в плен, когда он через Крым пытался выехать из оккупированного Херсона. 45-летнего херсонца удерживали, избивали и пытали. Но он, несмотря ни на что, сумел выжить и оставить ФСБшников в дураках.
Как? В освобожденном Херсоне Игорь рассказал hromadske свою историю.
Похищение
Игорь, в прошлом журналист, сменил профессию и работал водителем в Польше. 31 января приехал в Херсон в отпуск. Когда россияне захватили город, понял, что уехать уже не сможет: когда-то он волонтерил для информационного портала «Сектор правды» местной ячейки «Правого сектора».
«Я знал, что меня ищут, но, может, не так упорно, как других. Я поддерживал связь с некоторыми военными, патриотами, передавал какую-то информацию о коллаборантах, поддерживал скрывавшихся здесь людей», — рассказывает Игорь.
В оккупации скрывалась и глава херсонской ячейки «Правого сектора» Наталья Вотеичкина. С ней Игорь несколько раз встречался.
В основном сидел дома. Когда же выходил, выбирал маршруты, где не было россиян. Так прожил в Херсоне до 10 августа, а потом сдали нервы. Решил выбираться через Крым. Сел на автобус и поехал в Каланчак. Прошел паспортный контроль, таможню, а дальше его ждал разговор с ФСБ. Молодой ФСБшник по очереди вызвал из автобуса пассажиров на собеседование. Когда настал черед Игоря, россиянин забрал у мужчины документы, телефон, планшет и пошел их проверять. Через полчаса вернулся со стопкой бумаг толщиной в 1,5 сантиметра.
«Кто такая Наталья Вотеичкина?» — первым спросил ФСБшник.
«Штирлиц, я понял, что мы под колпаком у Мюллера», — подумал Игорь, а вслух сказал, что Наталья - его соседка.
В этих бумагах были распечатки из телефонной книги Игоря, в том числе контакты лидеров «Правого сектора», которые он удалил еще в марте, и все переписки в Телеграме за последние полгода, были и сообщения от Вотеичкиной. Игорь понял, что не сможет отвертеться. Начал создавать легенду, что он бывший русскоязычный журналист и снимавшийся в российских фильмах актер. Даже показал свой ютуб-канал с эпизодами, в которых действительно снимался.
После допроса его отправили в контейнер, где на админгранице россияне удерживали людей. На следующее утро за ними приехали силовики в балаклавах с автоматами на белом микроавтобусе с буквой «Z». Игорю скрутили руки, на голову надели красную тряпку, обмотали скотчем и увезли в неизвестном направлении. Игорь определял время дороги по песням, которые звучали из приемника: 13 песен — примерно 40-45 минут. Когда они приехали на место, с Игоря сняли тряпку, и он увидел перед собой выкопанную экскаватором яму метра два в ширину и четыре в длину. В яме лежали трупы мужчин, немного присыпанные землей. Из-под земли торчали головы, руки, ноги. Еще две ямы рядом уже были зарыты.
«Это конец», — подумал Игорь.
«Хочешь к ним?» — спросили силовики.
«Нет», — ответил Игорь.
ФСБшники выстрелили сзади мимо Игоря и ударили его кулаком в спину между лопаток. Игорь упал на колени. Мужчины смеялись.
«Ну хоть этот не обоссался», — сказал один из них.
На голову Игорю снова надели красную тряпку и еще минут тридцать везли в то место, где он пробыл 15 дней.
Пытки
В отдельной комнате с тряпкой на голове Игоря приковали наручниками к буржуйке и предупредили: «Снимешь тряпку — застрелим. Будешь шуметь — застрелим». Он свернулся на небольшом коврике и так пролежал несколько дней. Иногда казалось, что прошло три дня, иногда — пять. Есть не давали. Выделили только пластиковую бутылку, чтобы он мог справить нужду.
Днем приходил мужчина, который представился «капитаном ФСБ», ночью — тот, кого Игорь назвал «палачом».
«Есть такие люди, знаете, они любят пытать ради удовольствия, то есть даже если бы им за это не платили, они, может, волонтерами пошли бы», — описывает его Игорь.
Первые две ночи «палач» бил Игоря током, вероятно, электрошокером. Потом включал его около уха, чтобы Игорь слышал этот электрический звук пыток. Когда палач начинал бить ногами, Игорь группировался и забивался в угол, чтобы удары не были такими сильными.
«Пусть лучше сломают руки-ноги, потому что их легче лечить, чем тебе отобьют печень, селезенку», — вспоминал Игорь уроки из единоборств.
В эти пять дней мозг работал как компьютер. Лежа на кафельном полу, он прокручивал в голове уже сказанное ФСБшникам и думал, куда дальше вести историю.
Еще в первый день Игорь сказал себе: «Они меня сломают, это просто вопрос времени. Кого-то ломают за день, кого-то за неделю, но все равно, каким бы твердым ни был человек, только в кино никто не ломается. Я сломаюсь все равно, просто нужно сделать так, чтобы я сломался на своих условиях, чтобы они мне поверили, что я сломался, что я согласился».
Игорь лепил легенду, что работал русскоязычным журналистом и актером, а когда от него потребовали перейти на украинский, не смог найти себе места. Выдумал, что не знал украинского, поэтому потерял работу, за что не любил и критиковал в своих эфирах власть. ФСБшники купились. 15 августа с него сняли наручники и сообщили, что он будет работать на россию. Игорь спросил, как. Сказали, что им нужны «журналисты».
«Я с этим завязал, товарищ начальник, — ответил на это Игорь. — Извините, пожалуйста, я водитель-дальнобойщик».
Тот же капитан ФСБ, которого россияне называли то Петровичем, то «Фениксом», разозлился и снова приковал Игоря наручниками к печке. Правда, на голову уже ничего не надевал.
«Посиди, подумай еще день. Ты ведь ямку помнишь?» — спросил он Игоря.
«Помню», — ответил тот.
На следующий день капитан ФСБ вернулся и Игорь сказал, что согласен сотрудничать. ФСБшник отцепил Игоря от печи и приказал подняться. Тот не смог: ноги, ягодицы и спина были сильно избиты. Пришлось ползти на четвереньках. Впервые за пять дней он выпрямился.
Телеграм-каналы
Капитан ФСБ рассказывал Игорю о биолабораториях и боевых комарах. Рассказывал, что Украина собиралась напасть на россию 8 марта. Когда Игорь спорил, тот злился, однажды даже пнул его ногой.
«Было видно, что несколько книг по психологии он прочитал и что-то знает. Но во весь этот бред, который Симоньян им пишет и на телевидении говорят, даже капитаны ФСБ верят», — удивлялся тогда Игорь.
ФСБшники предложили Игорю вести пророссийский «патриотический» телеграм-канал. Ему вернули телефон и оставили одного. Он включил геолокацию. На его телефоне была установлена программа IGO Israel, которой пользовались дальнобойщики. Карты показали, что он находится в Скадовске возле дельфинария, на базе отдыха. Игорь был в доме сторожа, сразу после въезда на базу. Отсюда было слышно, что новых пленных привозят каждый день — те сначала кричали, а потом от боли просто кряхтели. Однажды Игорь видел, как одного мужчину заковали вокруг дерева. Так он простоял три дня, ходя в туалет под себя.
16 августа Игорю дали телефон и планшет, чтобы он мог начать работать. Сразу написал жене, сестре и знакомым из «Правого сектора»: «Ребята, я у бабушки отдыхаю на море». Но группы все-таки пришлось вести. Первую назвал «Дневник свободной Таврии». Потом, как рассказывает, купил ботов и написал знакомым, чтобы подписались на канал.
«У меня в группе было три “правосека”, сестра, жена, друг, два ФСБшника и 1600 ботов, но это уже в сентябре», — рассказывает Игорь.
Он продолжал вести группы в Телеграме уже после освобождения, чтобы отчитываться ФСБшникам.
Освободили Игоря 25 августа. Днем ранее двое российских силовиков заставили его с российским флагом сказать на камеру, что он дает согласие «на сотрудничество с вооруженными силами российской федерации в борьбе с террористами и бандитами». Игорю снова надели на голову балаклаву и посадили на маршрутку в окрестностях Скадовска. Он добрался до Херсона. Пока продолжалась оккупация, должен был отчитываться перед кураторами из ФСБ.
Куратор
Чтобы показывать ФСБшникам, что он действительно в Херсоне и не убежал, записывал селфи-видео на фоне узнаваемых мест. Становился у плаката «россия здесь навсегда» на вокзале и говорил, что он дома. С куратором встречался только раз — 2 сентября. Тот хотел приехать к нему, но Игорь настоял на встрече где-то на улице.
«Ты ко мне заедешь, а завтра кирпич на голову упадет», — Игорь продолжал играть роль пророссийского блогера, который боится украинских партизан.
Куратором был молодой парень 25-30 лет, представившийся Густавом.
«Я так понимаю, что это был сын какого-то генерала, которого сюда отправили повышать свой авторитет. У меня было такое чувство, что он сидел до 23 февраля на дискотеке. Из общения я понял, что это вообще ему не нравится, что он с удовольствием сидел бы где-нибудь в Москве или Питере, нюхал бы кокс, курил бы кальян и щупал бы всяких дам за всякие места. Что он тут делает, он сам понять не мог», — рассказывает Игорь.
Это была единственная встреча с куратором. В середине сентября Игорь понял, что россиянам не до него, потому что они осознали, что в Херсоне не навсегда.
«Так звезды сошлись. Я попал к ним очень поздно. Попал бы раньше, у меня было бы все куда сложнее», — говорит Игорь в центре освобожденного Херсона.