«Слабо верю, что нашу музыку будут крутить на радио»—лидер группы «Вагоновожатые» о квотах, копировании и «Пошлой Молли»

15 декабря 2018 14:58

Оригинальности в современной музыке уже давно нет, говорит Антон Слепаков из группы «Вагоновожатые». Ноукраинские исполнители держатся и выдают достойный продукт. «Референс»— свежий альбом группы, с которым они отправились в небольшой тур: Львов, Харьков, Киев и Минск. Накануне концерта в Киеве Антон рассказал Громадскому о нелюбви к FM—радио, гражданской активностии «Пошлой Молли».

Оригинальности в современной музыке уже давно нет, говорит Антон Слепаков из группы «Вагоновожатые». Ноукраинские исполнители держатся и выдают достойный продукт. «Референс»— свежий альбом группы, с которым они отправились в небольшой тур: Львов, Харьков, Киев и Минск. Накануне концерта в Киеве Антон рассказал Громадскому о нелюбви к FM-радио, гражданской активностии «Пошлой Молли».

У вас две песни на украинском языке. Почему начали писать тексты на украинском?

Эти композиции появились уже в конце работы над альбомом. Мне хочется думать, что они появились естественно. Я для этого специально ничего не делал. Я понимал, что кому-то будет казаться, что это конъюнктура, квоты. Но я слабо верю, что нашу музыку будут крутить на радио даже из-за квот. Мне не интересны эти инстанции. Я не слушаю радио, разве иногда, когда еду в такси. Мы всегда шли другим путем. У нас, к сожалению, нет альтернативных, или студенческих радиостанций. Есть интернет-станции, но интернет— это другое. Феномен FM-радиостанций для меня считается анахронизмом.

Волна новой украинской музыки, которая появилась в 2013-14-м, пошла на спад?

Такое ощущение появилось полтора года назад. Стало меньше выступлений, меньше фестивалей. Помню бум музыкальных изданий, каждый день находили новых героев. Затем этих героев потихоньку забыли. Мне кажется, что это естественное явление, когда сначала есть взлеты, а затем— темнее полоса. Поэтому в такиевремена выживают сильные.

Я помню времена, когда украинская музыка была никому не интересна. Все носились с музыкантами из откуда угодно, хоть из Беларуси, хоть из Молдовы и, конечно, из России. А украинцы— «вы там постойте, а если очередь дойдет, то на 5 минут мы позволим выйти на сцену». И здесь вуаля— оказывается есть такая прекрасная разнообразная украинская музыка. С тех пор она не стала хуже. Возможно, в мохнатых 90-х она была еще интереснее, но тогда некому было обращать на нее внимание.

Копирование— это процесс не только музыкальный. Быть оригинальным в 2018 году очень трудно. Записывая это интервью, мы не воспроизводим какой-то оригинальный жанр. Интервью было 10 и 20 лет назад. Создать новое— разве что случайно, смешивая стили, о которых уже все забыли

А кто ваши конкуренты?

Над этим вопросом я никогда не задумывался. Как определять конкуренцию: заполненностью залов, продажей на iTunes или, как раньше, проданными пластинками? Позиция не конкурировать гораздо более уместна. Мы сразу говорим, что ни с кем не конкурируем. Тут бы со своим разобраться, а то еще конкурировать.

Все равно у вас есть музыканты, которых вы слушаете и сравниваете?

Я слушаю и говорю: «Круто! Как прекрасно все получилось». Или наоборот. Всегда приятно быть услышанным и иметь свободу делать то, что ты хочешь. Без спортивного подхода с рекордами, без чартов и топов.

Помню, как мы впервые попали в Киев в 1998 году на большуюмузыкальную ярмарку, и там определяли лучших музыкантов Украины. На первом месте был бас-гитарист группы «Вопли Видоплясова» Александр Пипа, который почти не умеет играть на гитаре, у него всегда был панковский подход. Для меня это яркая иллюстрация: группа известна — бас-гитарист лучший.

Однако есть явления, которые за это не цепляются. Например, группа «Пошлая Молли». Они плевать хотели на все хит-парады. Они просто играют и собирают свою аудиторию.

Вы принимали участие в концерте Громадского в поддержку политзаключенных Кремля, в акции у Киевской городской администрации против закрытия кинотеатров. Почему вы публично демонстрируете свою политическую и гражданскую позицию, а некоторые музыканты избегают?

На этих акциях я часто встречаю музыкантов. Я не спрашиваю музыкантов, почему они не ходят на акции. Это дело добровольное. Почему мы ходим? Потому что очень болит, нельзя быть в стороне и молчать.

Некоторые вообще не хочет видеть ничего вокруг, хотят сосредоточиться только на музыке, или делать вид, что сосредоточились.

Но на фоне легкой развлекательной или танцевальной музыки не очень подходит делать такие заявления: вот длитсятехно-рейв, диджей останавливает музыку и: «Свободу Олегу Сенцову!». Мне кажется, что это будет достаточно диковато. Если бы это делали в социальных сетях, или записывали видео в поддержку, то это было бы легче. А так многие этого не замечают и делают вид, что все вроде бы нормально.