«Совет Безопасности ООН не выполняет свою работу»

Постоянный представитель Княжества Лихтенштейн в ООН Кристиан Карл Венавесер рассказал hromadske.tv про перспективы реформирования Совета Безопасности ООН, который живет по принципам 70-летней давности.

Господин Венавесер является одним из разработчиков пакета изменений, которые могли бы осовременить наиболее представительскую международную организацию. Он прокомментировал «Минские соглашения» и их правовой статус, а также перспективы создания международного трибунала по рейсу MH-17.

— Каковы перспективы реформирования Совета Безопасности ООН? Мы знаем, что Совет часто применяет вето и блокирует принятие решений.

Мы считаем, что именно этот пункт следует изменить. Право вето прописали страны, которые создавали ООН в 1945 году, и этот пункт уже тогда был спорным. Еще более спорным он является сейчас. Решения СовБеза ООН часто блокировались из-за вето и не удавалось осуществить то, что планировалось. Поэтому у нас есть обещания от государств, придерживавшихся определенной линии поведения во время заседаний. И через 70 лет после создания организации мы надеямся, что изменим право использовать вето.

— Я знаю, что существует инициатива со стороны Франции и Мексики найти поддержку и изменить процедуру применения права вето. Какова их вероятность?

То, чего мы хотим достичь, и то, про что говорилось, когда я был в Совете Безопасности ООН — мы не будем действовать против того, чтобы заблокировать решения по массовым преступлениям против человечности, геноциду и военным преступлениям. Речь идет и про постоянных членов СовБеза, и про те страны, которые стали членами на протяжении двух лет, а именно это место будет занимать Украина со следующего года.

И мы хотим, чтобы государства взяли на себя публичные обязательства на основе тех предложений, которые мы внесли. Мы — это Лихтенштейн и еще 28 других стран. Это стало тем реальным шагом по изменению права применения вето.

— Как принудить государства взять на себя обязательства? И какими должны быть последствия, если страна их не выполняет?

Мы понимаем, что не каждая страна возьмет на себя обязательства. Но многие страны сделают это. И мы получили позитивные отзывы. Когда кто-то придет к нам и заявит, что мы хотим заседать в Совете Безопасности ООН и вы за нас проголосуете, тогда мы ответим, что дадим наш голос лишь взамен на обязательства. Думаю, что многие поступят точно также.

— Что делать с постоянными членами СовБеза?

Обычно постоянные члены не нуждаются в наших голосах — мы их не выбираем. Но у нас есть позитивная реакция на наше предложение со стороны двух из четырех стран — постоянных членов. Это Франция и Великобритания. Надеемся, что другие последуют их примеру. Мы не наивны, и не думаем, что под этим сразу подпишутся все. Это долгосрочный проект.

— Существуют ли инструменты переубеждения постоянных членов Совета Безопасности? Какова процедура? Со стороны выглядит так, что этот процесс зашел в тупик, и у стран-постоянных членов Совета Безопасности ООН нет желания что-то изменить.

Мы не пытаемся отменить право вето. Мы не думаем, что это реальный и верный путь. Мы думаем, что это сложно и потребует много времени. Мы хотим политических обязательств со стороны государств. И, если большинство стран-членов ООН хотят видеть такие обязательства, то и постоянным членам СовБеза ООН наконец придется их на себя взять.

— Что еще можно изменить в Совете Безопасности ООН, чтобы получить более эфективное руководство этой международной институцией?

Совету Безопасности ООН нужно сделать многое. Им нужно больше считаться со странами, которые не входят в СовБез; проводить консультации со странами, которые схвачены кризисом безопасности. Нужно больше открытости и прозрачности. Это не должен быть орган, где 15 стран разговаривают только между собой. Последнее время Совет Безопасности ООН был неэффективным. Она очень удачно реагировала на кризисы в странах Африки. Но все, что выходило за пределы африканского континента, эффективно не решалось. Совет Безопасности ООН не выполняет свою работу.

— Что бы вы сказали тем, кто очень разочарован международной системой безопасности и безнаказанностью государств, которые бросают вызов ее ключевым принципам?

Этот вопрос, на который наконец-то должны ответить страны — постоянные члены Совета Безопасности. Они работают на основе действующих для нас соглашений, которым уже 70 лет. Но соглашения должны быть живыми. Нам нужно получить от них обязательства, что они будут действовать так, чтобы у нас всех было ощущение учета и представления наших интересов. Думаю, что вскоре их собственные интересы и анализ ситуации приведут к похожим с нами выводам.

— Какими являются перспективы создания Международного трибунала по катастрофе рейса MH-17?

Это сложный вопрос. Он до сих пор рассматривается в Совете Безопасности ООН. Многие страны заинтересованы в его рассмотрении. Я лично не думаю, что этим вопросом должен заниматься Международный криминальный суд. Это не преступление против человечества. Во всяком случае, не является понятным, это преступление против человечества или акт геноцида. Наилучшим вариантом решения данной проблемы было бы создание независимого международного трибунала по расследованию причин катастрофы. Но вы сами знаете, как это сложно сделать и кто выступает против этого.

— Как бы вы оценили работу ООН и СовБеза, связаную с конфликтом в Украине? Россия является стороной конфликта, но одновременно она же и принимает решения в СовБезе ООН.

Разумеется, для ООН эта ситуация очень нетипичная, когда постоянный член Совета Безопасности — участник конфликта или поддерживает одну из сторон. Именно поэтому мы считаем, что Россия не должна принимать участия в принятии решений по вопросам этого кризиса. События в Украине для нас очень тревожны. Мы не видим никакого улучшения ситуации. Минские соглашения не исполняются и не уважаются. И то, как сейчас развиваются события, свидетельствует, что мы получим еще один замороженный конфликт в этом регионе. Конечно, этого не хотелось бы.

— Резолюцию по Минским соглашениям поддержал Совет Безопасности ООН. Насколько важно такое решение? Каков юридический уровень у этого документа?

Это означает, что всё, что поддержано Советом Безопасности, имеет международную поддержку, и является обязывающим документом для всех сторон конфликта. Это юридические обязательства участников конфликта исполнять соглашения. Но, к сожалению, этого не происходит.

— Есть ли у этого документа наивысший юридический статус?

Принятые Советом Безопасности ООН документы и соглашения имеют наивысший статус. Именно поэтому соглашения по ядерному оружию Ирана были поддержаны в Совете Безопасности ООН — чтобы дать необходимый уровень международной поддержки.

Наталья Гуменюк, Роман Скрипин.