Спускали тела с 16 этажа и вывозили на «Газели» под обстрелами. Воспоминания «Спецслужбы 00-34» из блокадного Чернигова
За 38 дней активных боевых действий черниговское коммунальное предприятие «Спецслужба 00-34» перевезло в морги 537 тел. В мирное время подобная цифра составляла до 200 умерших в месяц. Между комендантскими часами работники на «Газельке» под обстрелами почти без передышки ездили по городу и забирали тела. Из четырех бригад работали всего две. Мы встретились с одной из них, чтобы поговорить о пережитом и заглянуть за кулисы их работы.
«Кто-то жил здесь постоянно, а кто-то ночевал во время дежурств, которые длились по несколько суток»
В уютном дворике в центре Чернигова припаркована белая «Газель» с надписью «Спецслужба 00-34». Вокруг — старые медицинские корпуса ХІХ — начала ХХ века. Они давно не видели ремонта, врачей и пациентов. Сейчас в помещениях обитают разные организации. Одна из них — «Спецслужба 00-34», являющаяся частью КП «Спецкомбинат», занимающегося захоронениями в Чернигове.
У здания спецслужбы два входа: чистый и грязный. Второй используется, когда бригада возвращается из морга после вызова. Здесь, в небольшом коридоре, есть душ, туалет, умывальник и раздевалка. Только после всех гигиенических процедур работники заходят в «чистые» корпуса. Там можно отдохнуть, поговорить, пообедать.
Украшенная картинами столовая во время активных боевых действий в Черниговской области служила и спальней, и укрытием. Тогда здесь было всего 3-4 градуса тепла, поэтому сотрудники спали в шапках и под несколькими одеялами. Самостоятельно организовывали безопасность, быт и работу, ведь никаких инструкций, как поступать во время войны, у них не было.
«К концу рабочего дня 24 февраля думаю, что делать?.. Уйти домой? Так люди же порасходятся. Так и остались здесь с мужем до конца блокады на 38 дней. Он работает у нас диспетчером. Были и другие сотрудники: кто-то также жил здесь постоянно, а кто-то ночевал во время дежурств, которые длились по несколько суток», — рассказывает заведующая спецслужбой Марианна Васильковская.
Бригада — это водитель, два работника ритуальных услуг (их называют «ритуальщиками», но фактически они — санитары-грузчики) и диспетчер. Дежурили по двое суток, а водители — и по четыре.
В мирное время диспетчер принимает звонок от родственника умершего или от полиции. Фиксирует вызов в бумажном журнале: кто звонил, адрес вызова, фамилия диспетчера бригады, причина смерти (если известна). Затем сообщает бригаде о вызове. Водитель и «ритуальщики» надевают рабочую форму — камуфляжную спецодежду и перчатки, при необходимости еще маски и респираторы — и выезжают по вызову.
Но после вторжения этот порядок изменился...
«Бывало, мы заезжали на АЗС, а у нас в “Газельке” 5-6 покойников»
Поскольку городская линия не работала, Марианна Васильковская оставила полиции, терробороне и другим службам свой номер телефона и номера диспетчеров. Бывало, что люди приносили записки с адресами, откуда нужно унести умершего, на блокпосты, в морги, больницы.
«Когда же люди дозванивались для нас, главное было записать адрес, пока не прервалась связь. Фамилию и другие личные данные узнавали на месте. Также ребята в машине заполняли тетрадь: кого забирают и откуда», — объясняет заведующая спецслужбой.
Каждый вечер Марианна при свечах переписывала все собранные данные в рабочий журнал.
«Бывало, мы заезжали на АЗС, а у нас в “Газельке” 5-6 покойников. По двое на одни носилки клали. Ведь тел много, а работать можно только до комендантского часа. Да и бензин так экономили», — вспоминает водитель Владимир Козлов.
Он работает в «00-34» с 2009-го. До сих пор пользуется бумажными картами, что пригодилось, когда не работал интернет и не было сигнала GPS.
До полномасштабной войны Владимир считал самым впечатляющим случаем в своей практике аварию, которая произошла в декабре 2021-го в 18 километрах от Чернигова. Тогда в результате столкновения фуры и маршрутки погибли 10 человек. Но война показала, что это не предел — во время боевых действий в Черниговской области за смену приходилось перевозить до 30 покойников.
«Морально сложнее всего было перевозить тела военных»
Сложнее всего было видеть павших военных. Спецслужба транспортировала их тела из одного морга в другой.
«Это в основном молодые ребята. Часто без рук или ног. Очень их жаль... Это цвет нации. Морально тяжело было на них смотреть», — говорит Владимир и отворачивает глаза.
Мужчина лично видел тех, кто расстреливал Чернигов. Он живет на окраине города. А всего в нескольких километрах от него — село, которое было под оккупацией. В середине марта вражеские ДРГ ходили буквально по огороду Владимира. Супружескую пару, жившую по соседству, взяли в плен, допрашивали, а затем отпустили.
«Мы рассказываем новичкам, как правильно поднимать тело, чтобы не надорвать себе спины»
Николай Шарый в спецслужбе с 2003 года. Здесь уже несколько лет работала диспетчером его супруга Светлана. За годы, проведенные в «Спецслужбе 00-34», повидал всякое. Собирал с асфальта тело мужчины, которого переехали несколько фур. Выносил уже разлагавшиеся трупы, а однажды даже мумию: тело год пролежало в доме. Транспортировали и «поплавков» — так на рабочем сленге называют утопленников. Вот только к смерти детей, говорит он, никак не возможно привыкнуть. За 20 лет их было около десяти...
«Мы учим друг друга нюансам работы. Когда я только что пришел, мой коллега рассказал, что с трупным запахом помогает бороться горящая газета. Я не люблю надевать маски, противогазы... Также он объяснил, как правильно доставать тело из ванной, чтобы не облиться самому», — говорит Николай.
Но самое главное, что коллеги передают в рассказах друг другу, это как правильно поднимать покойников, чтобы не надорвать спину. Эти знания понадобились во время работы в блокадном Чернигове, когда не работали лифты, а мертвецов приходилось сносить по лестнице с 9-го или 16-го этажей.
«Старики от безысходности выбрасывались из окон»
Вадим Лугина в этой бригаде — новичок: работает всего полтора года. Говорит, что просто носит тела как груз. Не всматривается в них и старается не задумываться о том, как умерли люди. Иначе выдержать эту работу невозможно.
Больше всего ему запомнились самоубийцы. Их было немало за время «военного» дежурства. По словам Вадима, раньше кончали с собой себя в основном люди с зависимостями: алкоголизмом, наркоманией, игроманией. А вот в феврале-марте участились самоубийства среди пенсионеров: они выбрасывались из окон от ощущения тупика.
«Лекарств у людей не было. А ведь старикам больно, вот и не выдерживали стресса, неизвестности, физических страданий. Одна бабушка даже из окна больницы выпрыгнула», — вспоминает Вадим.
«Приехали за мертвой бабушкой, а там снаряды в 50 метрах взрываются»
«Бывает, ребята утром только поедут, а сирены вопиют, стреляет вокруг. Им не дозвониться. Мы здесь переживаем, даже руки дрожат. А они приезжают улыбаются, шутят... Говорю: “Где вы были? В бомбоубежище хоть прятались?” Они смеются: “А что, взрывы были? В машине неслышно”», — со слезами растроганно говорит Марианна.
Нагрузка на бригаду была очень большой. Раньше работники никогда не сталкивались с таким количеством мертвецов. К комендантскому часу нужно было перенести иногда и 20-30 покойников, тела могли весить и по 100 килограммов...
Бригада выезжала только на контролируемые территории и там, где не было боев. На окраины Чернигова не всегда можно было добраться: из-за опасности туда не пропускала терроборона. Тогда местные жители на тачках вывозили мертвецов на центральные улицы, откуда их уже забирали «ритуальщики».
«Помню, привезли покойника в морг. А там дед пришел, говорит, что бабка его умерла, просит забрать с Александровки (окраина Чернигова, которую россияне регулярно обстреливали из артиллерии и минометов, — ред.). Нас туда не пропускали. Но дед пообещал провести дворами. Мы приехали, а там снаряды — в 50 метрах разрываются. Это был ужас. Забросили бабушку в машину и быстро оттуда выбрались», — вспоминает Николай.
Тела, за которым не могли доехать, диспетчеры рекомендовали прикапывать или выносить в сарай, на балкон... Данные записывали. А после деблокады города и освобождения области бригада еще месяц собирала покойников.
Место, где был сарай с покойником, узнали по березе
В селе Новоселовка возле Чернигова долго не могли найти сарай, куда родственники перед отъездом вынесли убитого осколком отчима.
«Звонит падчерица покойного и рассказывает, где расположен дом. Мы приехали, а там кругом руины. Она и фото мне посылает. Смотрим, а нет такого забора, дома... Потом заметила березку натрое разделенную, как на фото. По ней и узнали, где был дом. Чудом сарай с мертвецом уцелел», — вспоминает Марианна Васильковская.
Прикопанные родственниками или соседями тела эксгумировали сами работники бригады. Это должны были делать представители «Спецкомбината», но они были заняты массовыми захоронениями военных и гражданских на временных кладбищах.
«Служба 00-34» уже вернулась в привычный режим работы. После пережитого связи в коллективе стали более тесные, почти родственные. Каждый знает о коллегах почти все — столько переговорено за время дежурств под обстрелами. Пережитое эти люди вспоминают со слезами и шутками. Без юмора в их профессии — никак. И больше всего здесь мечтают, чтобы то, что случилось, больше никогда не повторилось...
Текст подготовлен платформой памяти «Мемориал», рассказывающей истории убитых россией гражданских и погибших украинских военных. Чтобы сообщить данные о потерях Украины, заполняйте формы: для погибших военных и гражданских жертв.
Автор: Наталия Найдюк