«Сейчас “Голос” напоминает маленький частный стартап». Депутат Юлия Клименко — о расколе в партии, Рудик и Вакарчуке

Народный депутат от «Голоса» Юлия Клименко была одним из десяти членов фракции, которые 16 июня публично объявили о несогласии с руководством и создали группу «Справедливость». Партия, которую когда-то возглавлял Святослав Вакарчук, переживает кризис; политсила надеется, что на съезде 29 июля сможет его преодолеть. В откровенном интервью в программе «Мокрик По Живому» Юлия Клименко рассказала нам о Кире Рудик, Святославе Вакарчуке и перспективах «Голоса».

О ситуации во фракции «Голос»

16 июня десять из двадцати депутатов фракции «Голос» публично объявили о несогласии с руководством и создании группы «Справедливость».

Сказать, что десять наших коллег [которые не присоединились к группе «Справедливость»] поддерживают Киру Рудик или Ярослава Железняка — это преувеличение. Просто некоторые люди решили, что не будут активно выражать свою позицию.

Высказывания Киры Рудик, что фракция едина, потому что голосует одинаково — немного манипуляционные. Если вы возьмете последние шесть месяцев, то за резонансные законопроекты мы голосуем вместе. Но были такие законопроекты, как, например, о металлоломе, где часть голосовала, а часть — нет.

Движения внутри партии происходят уже шесть-семь месяцев. Мы решили выйти после нескольких одиозных голосований. Я не готова брать на себя репутационную ответственность. Я не могу объяснить своим избирателям, почему часть моих коллег голосовала за русский язык.

(Речь идет о законопроекте, который отсрочит введение украинского дубляжа во всех фильмах и сериалах. Его включение в повестку дня поддержали пять членов «Голоса», которые позже заявили, что ошиблись).

Этот закон довольно активно проталкивали, другие фракции обсуждали его за день до голосования. Я не понимаю, как пять человек могли случайно за него проголосовать, если [народный депутат от «Европейской Солидарности» Владимир] Вятрович с трибуны кричал, что не надо голосовать, что это нарушение регламента. Мы знали, что голосов [за внесение законопроекта в повестку дня] не было. И эти пять голосов были решающими. Я не верю в такое стечение обстоятельств.

Я уверена, что это было сознательно, потому что была свидетелем и все видела. Думаю, что это был какой-то обмен или с провластной [партией], или с Офисом президента.

О Кире Рудик

Я не держу на нее зла или ревности, но мне обидно, что люди, воспользовавшись наивностью или недостаточной порывистостью других людей, подмяли партию под себя. Кира Рудик не принимала участия в парламентской кампании. Я с ней познакомилась уже в зале Верховной Рады.

Кира Рудик фактически осталась после Вакарчука — это была идея Вакарчука. Ее избрали главой партии на съезде. Это была формальная передача власти. Потом был съезд, где Рудик действительно формально выбрали, но съезд де-факто был достаточно фейковым: на нем разрешили присутствовать только тем людям, которые были лояльными к Рудик.

Есть у нас партии, которые возглавляют «гетманы», и партии, которые строятся на личности. Но там нет демократических процессов; люди приходят туда «под человека». Развитие «Голоса» на себе замкнул один человек — Кира Рудик. Такие партии не работают. Она как один человек не может определять и политическую, и административную, и финансовую составляющие.

Устав «Голоса» был изменен таким образом, что Кира Рудик — единственный человек, который принимает решения. Политический совет может принять решение, но если Кира Рудик его не утвердит, решения не будет. Это тормозит развитие партии. Один человек не может все контролировать и знать.

Мы предлагали изменения в устав, чтобы либерализировать партию; мы предлагали изменить положение о фракции «Голос», чтобы дать возможность задавать вопросы не только главе фракции — если сейчас глава фракции [Ярослав Железняк] считает, что вопрос не стоит вынесения в Раду, его вообще не рассматривают. Какую демократическую партию можно построить, имея такой устав и положение о фракции?

У меня такое впечатление, что Кира живет в какой-то параллельной реальности.

Про Святослава Вакарчука

Большинство людей хотят видеть одного человека [во главе партии]. Для них партия или политическое движение — это один человек. Так проще воспринимать партию. [Но] я не думаю, что избиратели «Голоса» выбирали исключительно Вакарчука. Социология это не показывала.

Я разговаривала с Вакарчуком о его решении уйти из политики.

Возможно, он по личным причинам не хочет и не может активно заниматься [политикой], но он де-факто отстранился от процесса, и рассчитывать на то, что придет Вакарчук и решит все проблемы, не приходится.

У меня ощущение, что Вакарчук нас подвел. Для меня была неприятная ситуация, когда меня ставят в известность за 30 минут до публичного объявления, что лидер партии решил уйти из руководства. Я лично приходила, потому что верила, что Вакарчук — это что-то новое, и он для меня олицетворял новую политику. Хотя у меня были и другие предложения.

О проблемах развития партии «Голос»

Нам никто не дает заниматься партийной работой — так как все партийные ячейки, кроме львовской, контролируют помощники Киры Рудик или Ярослава Железняка.

Пример — увольнение главы черновицкой ячейки, вместо которого назначили человека, который в Черновцах не жил. Почему его уволили? Там был KPI — раздавать газеты, причем партийного финансирования на их печать и раздачу не было. Мы в каком вообще столетии? Наши избиратели в основном получают информацию из СМИ, интернета. Зачем им раздавать газеты?

Если у вас есть неэффективный руководитель организации, что вы делаете? Вы ищете людей, которые живут в регионе, знают его проблемы, пути их решения, избирателей. Зачем вам «парашютисты», тем более полностью контролируемые административно и финансово? Тогда надо строить частный бизнес, а не партию. Ведь партия — особенно демократическая — строится на людях. Все, что есть у партии — это люди и идеи.

Сейчас партия «Голос» напоминает маленький частный стартапчик. И перспективы в политике аналогичных структур практически нет. Не только у нас претензии к Кире Рудик — многие ячейки выступили против Киры Рудик, и никто их не просил об этом.

У нас в регионах зашли около 300 депутатов; местная избирательная кампания нам обошлась примерно во столько же, во сколько и парламентская. Но почти никто из местных депутатов от «Голоса» не является членом партии «Голос». О каком построении партии мы говорим? Если мы не покажем им привлекательность партии «Голос», в следующий раз эти депутаты пойдут под флагом другой партии. Наша цель как политсилы — им помогать и даже физически оберегать.

О съезде «Голоса» и перспективах решения кризиса в партии

17 июня «Голос» анонсировал съезд партии на 29 июля. В политсиле заявили, что съезд поможет завершить кризис внутри партии, в результате которого 10 депутатов парламентской фракции объявили о создании собственного объединения.

Если на съезде будет представительство всех регионов, если это будет открытая дискуссия, к возможности подавать свою кандидатуру на пост главы допустят не только Киру Рудик — там сейчас только Кира Рудик. [Съезд, возможно, решит все проблемы в партии].

Я — член партии и пока не получала приглашения на съезд, узнала о нем из СМИ. 29 июля — худшая дата, которую можно было выбрать для съезда, когда почти все люди из регионов будут в отпусках; будут разве что народные депутаты из Киева.

Если на съезде не будет изменен устав, положение — я не собираюсь оставаться в этой партии. Мне это неинтересно. Партия продолжает узурпироваться и становится просто токсичной. Это переходит все границы. Я ценю свою репутацию. Я не хочу быть рядом с людьми, которые занимаются аферизмом.

Во фракции мы можем с коллегами сесть и обсудить. А что касается партии — это партия одного человека, Киры Рудик, и никаких перспектив я пока не вижу.

На данный момент «Голос» фактически непроходной. Если мы закончим партию как проект Киры Рудик, то закроем путь другим неолигархическим партиям, которые просто хотят зайти в политику. Сейчас нам говорят, что мы «Самопомощь 2», а следующим будут говорить, что они — «Самопомощь» и «Голос».

Из партии должны уйти и сложить мандат люди, которые взяли ее с рейтингом 6% и уничтожили, а на данный момент мы приблизились к нулю. Они «дохозяйничались» за год до того, что репутационно, финансово, организационно уничтожили партию. От нас разбегаются партийцы, к нам не приходят депутаты местных советов. У нас нет четких перспектив.

Год назад Кира Рудик говорила, что «знает, что делать» с партией. Ее «знаю, что делать» нам за год стоило минимум 5% рейтинга и закрытия перспектив единственной неолигархической демократической партии. Я — человек достаточно прагматичный и циничный, и думаю, что это не просто так было сделано.