«Трампа и его окружение почему-то очень интересует украинский вопрос»

Громадське продолжает анализировать избирательную кампанию в США.
Сегодня все активнее всплывает «русский след» в кампании Дональда Трампа, а также его неожиданный интерес к украинскому вопросу.

Кандидат от республиканцев окружил себя советниками, связанными с Кремлем; российские хакеры осуществляют атаку на демократов, а Трамп готовит откровенно прокремлевское внешнюю политику.

О связи Дональда Трампа с Кремлем и имеющиеся тому доказательства, скандале со взломом переписки Демократической партии США и о заинтересованности Трампа украинским вопросом в разговоре с Громадським рассуждает Энн Эплбаум, известная американо-британская автор и журналистка, Пулицеровская лауреат и исследователь Восточной Европы, и колумнистка The Washington Post.

Важно понимать, кем Трамп окружает себя, какие люди находятся вокруг него. Как наверняка украинцы хорошо знают, одним из таких лиц является Пол Манафорт. Известно, что он работал на Виктора Януковича. Он также был связан с бизнес-интересами Януковича. Кроме того, у него есть связи с украинскими и российскими олигархами.

В частности, вместе с ним он занимался различными инвестиционными проектами. Для американской политики такой человек является настолько необычным и коррумпированным, что, я думаю, американцы этого еще даже не осознали. Например, медиа еще не знают, как с этим работать. Ведь в американской политике еще не сталкивались с подобными людьми на таком высоком уровне.

Еще одной особой, приближенной к Трампу, является Картер Пейдж. Он в течение последних десятилетий много времени провел в России, инвестируя в Россию. У него есть отношения и с «Газпромом», и с российскими олигархами.
Иными словами, Трампа окружают люди, близкие к России, — и это очень необычно не только для американской политики, но также для американского бизнеса. Здесь нет никаких сомнений. Но это только одна часть истории.

Вторая часть истории — это хакерская атака [на переписку лидеров Демократической партии США]. Несколько различных независимых компаний, которые анализировали это нападение, говорят, что его совершили именно российские хакеры. За последние несколько лет тот же хакер осуществил подобные атаки нападение на Государственный департамент и другие американские государственные институты. Кроме того, нападавшие оставили такие очевидные следы, будто они хотели раскрытия. Будто они хотели, чтобы было ясно, кто именно совершил нападение. Также сейчас кажется, что они получили доступ к серверу президентской кампании Клинтон.

Конечно, эта часть истории значительно менее ясна, так как вокруг хакерских атак всегда много вопросов. Никогда точно неизвестно, кто на самом деле это сделал. И здесь надо полагаться на оценки экспертов. Но я не слышала, чтобы кто-нибудь, в том числе даже из Республиканской партии или из окружения Трампа, выдвигал другие версии или доказывал, что эту хакерскую атаку осуществили не русские, а кто-то другой.

Еще один момент заключается в том, что материалы этой хакерской атаки могли быть намеренно слиты, чтобы помешать политической кампании. Потому переписка Национального комитета Демократической партии была слита накануне съезда партии. Этот слив был направлен на то, чтобы создать конфликты и недоразумения среди демократов. Думаю, украинцам знакома эта тактика, поскольку ее раньше часто применяли и в самой Украине. Но в США до сих пор этого не делали — по крайней мере, не делали таким образом.

Я сразу поняла, о чем идет речь. Ведь тактику, когда с помощью слитной или украденной информации оказывается влияние на политические процессы, использовали в Украине, в странах Центральной Европы и в других странах. И с такой тактикой Кремль работал целое десятилетие.

Первая значительное событие подобного типа состоялась в Эстонии в 2007 году. Тогда частью политической кампании стала кибервойна, направленная на ослабление эстонского правительства. Поэтому это очень известная российская тактика.

Третий момент [связей между Трампом и Кремлем] заключается в том, что Трамп использует главные тезисы российской пропаганды. Я не знаю, где он их берет, — смотрит Russia Today, либо получает их от своих советников. Но он использует их так, как в американской политике никто раньше не использовал. Это не означает, что он находится под каким-то прямым влиянием. И я не верю, что у Путина есть какие-то прямые отношения с Трампом. Я не думаю, что Трамп завербован русскими, и я также не думаю, что он является их агентом. Но он действительно использует главные аргументы пропаганды о Путине или об Украине — ту информацию, которую вы можете услышать от Russia Today, от агентства «Спутник» или в российских медиа.

Например, несколько дней назад он заявил, что Путин не совершал вторжения в Украину, что нет никакой российской агрессии в Украине. В следующем предложении он сказал, что жители Крыма хотели, чтобы Крым стал частью России. Не знаю, откуда он берет эти идеи, — мне кажется, что он берет их от Манафорта и Пейджа. Но, кажется, он верит в эти вещи.

Другая важная вещь заключается в том, что у Трампа, как представляется, нет ясного понимания всех других вещей. Его интересуют не так много стран. На земле не так много мест, о которых у него есть хотя бы какое-то представление. Но, кажется, у него действительно какой-то особый интерес к России и Украине. И, я думаю, прежде всего потому, кто его окружает.
По традиции американской политики, перед каждым съездом партии, который номинирует кандидата в президенты, продолжаются переговоры, что именно должно быть в предвыборной платформе этой партии. Трамп в своей кампании не выражал особого интереса к тому, что должно быть в программе партии. Но было одно исключение — и это Украина. Он убрал слова о поддержке Украины или предоставлении оружия Украина. То есть Трампа и людей вокруг него особо не интересовали другие вещи — но почему-то очень интересовал вопрос Украины.

Такое мощное влияние другой страны на американскую политику является очень необычным явлением. Конечно, у американских политиков были связи за рубежом с иностранными бизнесменами, с их деньгами. Но очень редко мы видели подобный открытый заговор — когда кампания Трампа имеет четкие связи с Россией, и вы видите эти связи и в том, что Трамп говорит, и в предвыборной программе Республиканской партии.

Опять же: это не значит, что он был завербован или является российским агентом. Но это означает, что существует какое-то общее влияние различных интересов. И почему Трамп или люди вокруг него решили, что именно в их интересах - работать вместе с Россией. Они видят Россию как потенциального особого партнера. Но для меня это кажется вполне логичным, ведь Трамп гораздо больше похож на какого-то типичного русского политика, чем на кто-либо, кого мы раньше видели в американской политике. Он видит возможности обогащения своих компаний и своего бизнеса, которые ему предоставляет политика. И, кажется, именно поэтому он с самого начала был вовлечен в политические процессы.
Кажется, он готов использовать эту кампанию для того, чтобы заработать себе больше денег. Как вы знаете, это скорее русский или украинский способ делать политику. Сочетание бизнеса и политики для заработка не является нормальным явлением в Америке. Поэтому, я думаю, он просто испытывает симпатию к системе, с которой ему комфортно и которой он восхищается. И это значительно более скандальная вещь, чем какие-то его тайные договоренности или же хакерская атака.

Республиканская партия была шокирована [российскими связями Трампа]. Ведь ее всегда вдохновляла идея, что Америка является положительным примером для других, демократией, которая стремится распространять демократию по всему миру. Поэтому мнение о том, что в США может быть президент-республиканец, который больше не будет этого делать, пугает очень большое количество людей. Несколько дней назад я была на одной встрече республиканцев в Вашингтоне, и все, кто там был, были просто шокированы кампанией. Уровень этого шока, думаю, можно себе легко представить.

Внутри партии существует определенный конфликт. Потому что люди, которые занимаются кампанией и политикой Республиканской партии, боятся, что если они не поддержат Трампа, республиканцы не будут голосовать на выборах. И тогда, когда придет время выборов в Конгресс, республиканцы потеряют там свои места. Я думаю, именно на это опирается решение поддержать его и провести более или менее нормальный съезд партии и иметь более или менее нормального кандидата в вице-президенты.

Но за последние несколько дней, особенно после съезда Республиканской партии, я не слышала, чтобы много людей поддерживала Трампа в вопросе [связей с Россией]. Так, был комментарий Ньюта Гингрича, который выступил в защиту Трампа и сказал, что Америка не сможет защищать Эстонию, ведь Эстония — это, мол, пригород Санкт-Петербурга. Этот комментарий вызвал большое удивление, ведь Гингрич ранее поддерживал расширение НАТО, и всю свою политическую жизнь утверждал, что Америка должна укреплять демократию по всему миру. Однако с тех пор Гингрич сказал это, он больше никак об этих вещах не высказывался.

И поэтому я думаю, что у Трампа нет особо широкой поддержки внутри Республиканской партии. И в ближайшие недели партия будет стремиться понять, что делать с тем, кто бросает вызов всему, что защищала Республиканская партия в течение целых десятилетий, по крайней мере со времен Рейгана. Конечно, я не могу точно предсказать, что будет происходить, но многие люди действительно очень сильно боятся всего этого.