«Труханова мы допрашивали по 3 раза в неделю»: экс-глава полиции Одесской области о своей отставке

Что заставило вас уйти из полиции? Не связано ли это с президентскими выборами?

Комментировать, с чем это связано — с политическими моментами или не политическими — не буду. Единственное только, что могу сказать, к сожалению, нужно следить за здоровьем с молодости, чтобы потом не было таких сюрпризов под конец несения службы, когда наступает определенный возраст. Медики сказали — если сейчас этого не сделать, потом будет поздно. Это лично мои проблемы, не связанные ни с политикой, ни с выборами.

Вы планируете вернуться на службу?

Если состояние здоровья позволит, я с радостью рассмотрю такую возможность.

Как вы оцениваете работу одесской полиции во время выборов?

На отлично. Никакого знакового ЧП не было — ни «каруселей», ни фальсификаций. Были, конечно, мелкие технические нарушения — мы открыли ряд уголовных дел, по трем предъявили подозрения. Было около 15-17 протоколов, подтвержденных судом о нарушениях, было около 700 сообщений о различного рода нарушения избирательного процесса. Ну и малость — это уголовные производства.

Давайте поговорим о 2 мае 2014 года. На каком этапе расследования?

Уже более 5 лет идут уголовные дела. Часть людей находятся под стражей и ждут суда — это в Николаевской области. Часть получили оправдательные приговоры и кто-то из них уже находится за пределами Украины. Более 15 человек в розыске. За время моей каденции мы обнаружили новые эпизоды, новые лица, которые причастны к этому. Работаем с СБУ, ГПУ. Как бы кто не ждал, что будут все оправдательные приговоры — это бред. Вот пройдет буквально месяц-полтора и вы увидите, как вернутся события в этом деле. Будут решение суд с обвинительными приговорами, я на это надеюсь.

На каком этапе расследования нападения на активиста Олега Михайлика?

Думаю, в ближайшее время это дело пойдет в суд с обвинительным актом. Я уверен, что нападение имело политическую окраску, чтобы расшатать ситуацию в Одессе. И не все так, как подают некоторые активисты и, в том числе, сам потерпевший, а особенно — его адвокат.

На основе тех материалов, которые есть сейчас, я понимаю, кто организовывал, для чего это делалось. А кроме того — вопрос на вопрос: где же изьятая пуля? Почему ее до сих пор не предоставили правоохранительным органам? Кому это было выгодно? Господин Михайлик, возможно, нормальный человек, но к нему есть много вопросов.

Каких?

Я не хочу их называть. Его адвокат все передернет и подаст это как давление на подзащитного.

Прослеживается в этом деле российский след?

Давайте я не буду называть подробности, но вопрос достаточно своевременный и уместный.

По поводу нападений на других активистов. Многие говорят, что эти дела «прячут» и нет никаких результатов.

Временная следственная комиссия нас заслушала по всем нападениям — это семь штук, не только 2018 года, это и 17-го, и 16 лет. Все исполнители и посредники или задержаны, или им предъявили подозрения, или дела в судах. Да, есть вопросы по поводу заказчиков.

Есть гражданские инструменты контроля за полицией. Ни по одной из тех дел никто из активистов, кроме голословных заявлений в СМИ и интернете, что полиция ничего не делает, ничего не сделал. Никакого сотрудничества. Не называя фамилий: по одному делу адвокат заявил, что подозреваемые в нападении на его клиента невиновны. Или же потерпевшие не узнают тех, кто на них нападал. Будто из-за того, что эти люди являются членами политических движений или бывшие «атошники». Вот как расследовать? А следователь все это должен переварить, выстроить логическую цепочку и предъявить обвинение.

Давайте поговорим о расследовании «Слідство.Інфо» (Следствие. Инфо) относительно вашего дома ...

...который принадлежит членам моей семьи. Посмотрите мою декларацию — там все есть. И я понимаю, что у этой ситуации есть заказной характер. НАБУ открыло дело, и не одно, кажется, расследуют, допрашивают, примут решение. Я ничего не скрываю.

Так а дело открыли почему?

Некоторые журналисты, активисты обратились с заявлением, и суд обязал НАБУ ее открыть. Посмотрим, чем оно закончится.

Одесский активист Сергей Стерненко писал о шести ваших незадекларированных квартир.

Господин Стерненко не умеет работать с реестрами. Если бы посмотрел — во-первых, они принадлежат жене, во-вторых — не моей: просто полное совпадение имени, отчества.

Давайте поговорим о парамилитарном образовании. Они помогают полиции или мешают?

Руководители «Национальных дружин» в Одессе — вполне адекватные молодые ребята. Да, есть недоразумение, открыты уголовные дела, но когда речь идет о территориальной целостности, раскрытие тяжких, особо тяжких преступлений — вместе с ними идем, извлекаем трупы, вещественные доказательства, и я за это им благодарен.

Как полиция готовится к 2 и 9 мая?

Есть четкий алгоритм сотрудничества всех правоохранительных органов, и уверен, что все пройдет нормально. Конечно, возможны провокации. Все зависит от людей, которые придут, и как они будут настроены.

Мы анализировали слитую переписку российских граждан, и там речь шла о российских акциях в регионах, которые были замаскированы под украинские. Вы с таким сталкивались?

Да, конечно. Были постановочные сцены, были специально заказанные взрывы, раскрашивали разными надписями памятники — еврейской культуры, болгарской, украинской. «Одесса не загорелась в 14-м, будем ее подрывать в 15-м», — это, конечно, «поребрик» заинтересованные лица.

Многие из активистов говорят, что полиция при вас была частной армией городского головы Труханова.

Можно, я ему позвоню и спрошу, как отвечать на этот вопрос? Я шучу.

Труханова мои сотрудники допрашивали по 3-4 раза в неделю. Спросите у него. Да, мужчина нервничал, были конфликты. Но были бы только факты — за что предъявить подозрение. А так что? Им занимается НАБУ, это их оценка, я туда не лезу.

Как изменится работа полиции при президенте Украины?

Полиция продолжает реформирование во главе с Арсеном Аваковым. У него есть план развития до 2025 года. Поэтому, думаю, никак не повлияет. Конечно, если не начнется давление со стороны определенных групп олигархов.

Что можете сказать о новом главе полиции Одесской области Олеге Бехе?

Мы с ним работали в 14-м году. В 15-м он был начальником УБОПа — настоящий офицер, оперативник, жесткий. Он работал в Харькове. Харьков и Одесса похожи — количество населения, граница. Поэтому ему проще будет здесь разобраться.