«У нас куча раненых, а мы должны выбивать для них кровь через знакомства». Что мешает делать переливания в стабпунктах

26-летний Роман Штыбель, анестезиолог из детской областной больницы Ивано-Франковска, пошел добровольцем в медицинский батальон «Госпитальеры». Сейчас он работает в Промежуточный этап медицинской эвакуации между первой медицинской помощью на поле боя и военным госпиталемстабилизационном пункте в горячей точке.

Роман обращает внимание на проблему с кровью. Обычно ее переливают раненым бойцам уже в госпитале. Врач уверен: чтобы не тратить впустую время, которое может сохранить жизнь, это нужно делать по пути в госпиталь — в стабпункте.

Что этому мешает, где брать кровь, почему не все медики хотят ее переливать и почему в Медицинских силах против, hromadske поговорило с Романом Штыбелем и командованием Медицинских сил.

Чем раньше перельют кровь, тем стабильнее будет пациент

Начнем с главного: зачем переливать кровь на пути в госпиталь?

Расскажу, как проходит эвакуация. Сначала раненого забирают с позиции и оказывают ему домедицинскую помощь. Затем парамедики или медики доставляют раненого в стабилизационный пункт, где бойца встречают хирурги и анестезиологи.

Такой пункт должен размещаться в безопасном месте. Но в Бахмуте врачи, я тоже был с ними, сами решили разместиться поближе к одному из самых боеспособных подразделений — 93-й бригаде «Холодный Яр». Мы были в 2-3 километрах от фронта, и дорога занимала 5 минут. Дорога к другим стабпунктам может занимать до получаса. За это время раненый может потерять много крови.

В пункте задание врачей — стабилизировать состояние бойца. В частности, остановить кровотечение: заменить турникет сдавливающей повязкой, затампонировать рану, наложить сосудистые зажимы и восстановить объем крови. Это позволяет раненому доехать до больницы — путь туда занимает час-два.

Если кровь не остановить, человек либо не доедет живым, либо будет в критическом состоянии. Врачам придется долго его «вытаскивать». То есть чем раньше вольют кровь, тем стабильнее будет пациент.

Почему переливать кровь на стабпунктах начали только сейчас, ведь война идет девять лет?

Армия долго жила по советскому образцу, а военная медицина до 2014 года находилась в плачевном состоянии. Сейчас это исправляется. Но не так быстро, как хотелось бы.

Каждое медицинское учреждение, включая стабилизационный пункт, имеет свой функционал и соответствующие препараты. Не во все Нормативный документ с указанием разрешенных для использования препаратовформуляры входит кровь. Но прошлым летом Минздрав разрешил переливание в стабпунктах.

То есть первый вопрос сняли: переливать можно. Но возникают другие. Например, кто будет переливать кровь? Это не рутинная процедура. В гражданской медицине переливанием занимаются трансфузиологи или анестезиологи. В профессиональных армиях мира это могут делать военные медики. У нас — нет. Анестезиологов не хватает и в стабпунктах, и в военной медицине в целом.

Поэтому необходимо научить этому большое число людей. И это одна из преград. Кто будет их учить и когда? Специалистам сейчас не до тренингов для новичков.

Выручает то, что на стабилизационных пунктах есть врачи из нескольких бригад, в том числе и «Госпитальеры». Поэтому один-два анестезиолога, как показывает мой опыт, находятся.

Уникальность нашей войны: масштабы

Медики на фронте во многом работают по международным протоколам. Можем ли мы перенять опыт других стран в вопросе крови?

Мы можем взять на вооружение множество элементов, но наша война уникальна. Международные протоколы разработаны для сил особых операций. Допустим, 20-30 человек едут на задание. У медиков есть информация об их крови, у них есть мешки с такой группой на случай ранения.

Там, где я работал, может быть до 200 раненых в день. Предсказать, кто из них будет нуждаться в крови и сколько ее потребуется, невозможно. Лить всем Группа крови, которая подходит для переливания всемпервую группу — очень затратно, столько доноров не найдется.

У нас был пациент, которому в стабилизационном пункте влили три донорских пакета и два из его Пазухи в оболочке, покрывающий легкиеплевральных синусов, во время операции — еще 10 пакетов. Это очень много. Понятно, что из этих 150-200 раненых не всем нужно такое количество крови. Однако ее где-то нужно брать, хранить и постоянно обновлять.

У крови есть Компоненты крови хранятся не более 42 днейсрок годности. Если не использовать, пропадет. В этом не было бы ничего страшного — какая-то часть всегда становится непригодной, но на нашей войне это вопрос масштабов. Крови не хватает.

За время работы с десятком бригад видел только одну, где была кровь. Они сами добились этого. А мы в стабпункте, имея 150 раненых в день, должны писать какие-то письма-просьбы, искать личные связи.

Где взять кровь и чем ее можно заменить?

Донорами часто становятся медицинские работники или побратимы. Например, приезжают раненые с контузией, кровопотерь у них нет. Если они не против, берем у них.

Определяем группу, резус, делаем экспресс-тест на наиболее распространенные инфекции: гепатит, сифилис, туберкулез, ВИЧ и т.д. Никто не гарантирует, что раненый после переливания не заболеет какой-либо другой инфекцией. Но это лучше, чем умереть. Конечно, оптимально иметь привезенную В лаборатории проверяют группу крови и резус-фактор, тестируют на инфекции, производят биохимический и общий анализы.проверенную кровь.

Что касается заменителей. Если кровотечение очень большое, нужно влить столько жидкости, чтобы не остановилось сердце. Двигатель не работает без бензина. Раньше мы вливали кристаллоиды — это водный раствор разных солей. Но в крови должна сохраняться определенная концентрация свертывающих факторов. Кристаллоиды их разбавляют. Получается замкнутый круг: с одной стороны, не можем дать сердцу остановиться, с другой — жидкость разбавляет кровь, и просто выливается из раны, потому что не может свернуться.

Мы используем искусственные заменители, которые помогают свертыванию крови, но они мегадорогие. Один из компонентов свертывания — сухая плазма. Ее только сейчас начинают закупать централизованно.

Лучше всего вливать неизмененную кровь донора — цельную. Это природное вещество, в котором есть все, чтобы человек быстрее поправился. Ее ничем нельзя заменить на 100%.

Медики должны уметь и хотеть «лить кровь»

Насколько, по вашему мнению, улучшилось состояние раненых, когда кровь переливали в стабилизационных пунктах?

Результаты есть, больные стали более стабильными. У нас нет остановок сердца в машине и тяжелых состояний, когда должны специальными препаратами запускать сердце. Где-то на сотню раненых вливаем кровь пятерым-шестерым. Чем больше мы вольем, тем в лучшем состоянии больной доедет до госпиталя и короче будет реабилитация. Речь идет о качестве медицинской помощи.

Какие еще есть проблемы с переливанием?

Пока идет война, кровь надо сдавать постоянно. Здоровый человек с нормальным весом может делать это раз в три месяца.

Огромная проблема — логистика. Министерство здравоохранения должно наладить контакты с центрами переливания, чтобы они предоставляли кровь Министерству обороны. А уже МО должно обеспечить доставку на позиции. Важно проработать весь путь: от донора до раненого солдата.

Кровь нужно хранить. Проблему могут решить холодильники в машинах и стабпунктах. Это не слишком дорого. Но Минздрав и МО должны прийти в этом вопросе к общему мнению.

Есть запрос по кадрам. Мало кто умеет переливать кровь. А среди них есть и те, кто не хочет. Кто боится осложнений. Мол, если я не уверен, что это не повредит, то лучше и не буду делать.

Медицинский персонал на стабпунктах хочет, чтобы кровь привозили. Но там, по моему опыту, спасают жизнь по большей части невоенные медики, а мобилизованные гражданские врачи или добровольцы. Они работали в других условиях, часто их нужно убеждать, что переливание — это то, что спасает. Процесс должен стать обязательным.Для того армия и есть армия со своей вертикалью: пришел замроты или начмед и приказал: «Все, мы льем кровь».

«Госпитали дают кровь стабпунктам, а списывают у себя»

Еще один врач из стабпункта анонимно поделился своим опытом: «С июля прошлого года действует приказ Минздрава о переливании крови в догоспитальных условиях. Но медицинское командование ВСУ против, потому что препаратов крови нет в их формуляре. Так что мы не имеем права ни получить ее официально, ни списать. Но когда на кону жизни, многие врачи из стабпунктов договариваются с госпиталями. Они дают нам кровь, а в документах пишут, что Пупкин получил две дозы у нас. Потому что в госпиталях медики заинтересованы, чтобы пациент приехал к ним не в состоянии Критическое состояние организма, связанное с острой кровопотерейгеморрагического шока.

Есть и другие проблемы: медиков, готовых это делать, нужно учить. Поскольку действительно существуют риски: человек может умереть, если ему ввести не ту группу, не тот резус. Но для этого есть универсальная кровь».

«Нам все удается и без переливания»

Ситуацию для hromadske прокомментировала советница командующего Медицинскими силами Евгения Сливко:

«За год было важно сформировать банк крови, который обеспечил бы передовые хирургические группы. Теперь по всем направлениям боевых действий в любое время суток, даже в самые тяжелые дни обороны, кровь доставляют туда, где в ней есть необходимость.

Логистику мы наладили через полтора месяца после полномасштабного вторжения. Благодаря этому сократили частоту летальных исходов при боевой травме в 2,8 раза.

Кровь из банков в кратчайшие сроки развозят по мобильным и прифронтовым госпиталям. Там есть условия для хранения и специалисты, умеющие ее переливать. Хирурги на передовой говорят, что вовремя сделанное переливание (в течении 40-60 минут после ранения) помогает снизить риск развития послеоперационных осложнений до 50%. И нам это удается».

На уточнение о стабпунктах Евгения ответила:

«Подразделения Вооруженных сил создают стабилизационные пункты на базе гражданских медицинских учреждений, поэтому Минздрав разрешил переливания. Но по формуляру Вооруженных сил, в стабилизационных пунктах не предусмотрено переливание крови. Их задача — оказание к медицинской помощи. Стабилизировать раненого и отправить дальше.

В стабпунктах часто работают медики, прошедшие только школу тактической медицины. Поэтому специалистов, которые могли бы это делать мало. Все специалисты на ротации, даже из военно-медицинской академии. Есть вопросы с перевозкой крови и ее хранением. То есть, это все надо отрабатывать».

Евгения говорит, что и без переливания в стабпунктах «мы исходим из ситуации. Эффективность логистики свидетельствует, что успешно. Не всегда. Но удается».

hromadske обратилось в Минздрав за комментарием. Там сообщили, что министерство разработало проект постановления Кабинета Министров об обеспечении нужд силовых ведомств. И свою позицию по поводу крови смогут обнародовать после утверждения документа.