«Вайда - редкий пример художника, который в зрелости не потерял художественный рассудок»

Обладатель Оскара, знаток Достоевского, отец польского кино. На этой неделе ушел из жизни режиссер Анджей Вайда, ему было 90 лет. Свой первый фильм - Поколение - Вайда снял в середине 50-х. А потом были «Земля обетованная», «Человек из железа», «Сибирская леди Макбет» по мотивам повести Лескова, «Бесы» по Достоевскому и Катынь - очень личный для Вайды фильм, его отец был попал в советский плен и был расстрелян. О том, как наследие Вайды помогает нам осмыслить прошлое, рассуждает кинокритик Андрей Алферов.

Когда я готовилась к программе, я читала цитаты Анджея Вайды. И наткнулась на такую: “Существуют красивые цветы, растущие только на болоте, они гибнут, когда болото осушено”. По-моему, это очень символично.

Я потрясен этой цитатой! В этом ключ к пониманию кино соцлагеря. Потому что это все были цветы на болоте. И правда, как только это болото высушили, – цветы увяли. Но надо сказать, что Вайда, сам по себе, как цветок не увял. Тут, кстати, напрашивается определенная аналогия с растительностью, потому что когда в 1981 году вышла вторая часть дилогии «Человек из железа», то вспыхнула “Солидарность” в Польше, и советские власти стерли имя Вайды из энциклопедий. То есть осталось слово “вайда”, но не как польский «советский режиссер», а как “растение из семейства крестоцветных”, которое в Средние века вайду использовали как красительную траву. Вот так цензурировали этого великого человека, которого невозможно было упрятать или стереть. В СССР был дикий спрос на его фильмы, потому что Вайда отдувался за весь западный кинематограф, который был недосягаемым для советского зрителя. Он снимал то, что волновало тогда людей. Такой был вольнодумец, как мне видится.

Когда мы говорим о польском кино, то прежде всего думаем о Вайде, как мне кажется. Можно ли сказать, что он представлял целый народ? Целую культуру?

- Ну, в общем, да. Как в СССР слово «разведчик» стало синонимом имени Штирлиц, точно так же имя Вайды стало синонимом польского кино. Потому что с Вайды все начиналось. Невозможно себе представить польское кино второй половины XX века без Вайды. Он заполнил собой все поры, притом, что там были выдающиеся мастера – Кислёвский, Кшиштоф Зануссии, Полански никогда не открещивался от своих польских корней. И сегодня они его считают своим. Вайда был таким – патриархом польского кинематографа, и понятное дело, на него все молились. И продолжают молиться до сих пор. И он редкий пример художника, который в зрелом возрасте не потерял свой художественный рассудок. Живым примером тому стала картина «Катынь».

У него отец был расстрелян, поэтому это была очень личная история…

- Да, безусловно, там это все пересекается. «Катынь» рифмуется с его знаменитым «Пеплом и алмазом». Удивительная бодрость и сильная постановочная рука усматривается. Я был на премьере “Катыни” в Берлине и помню, как люди выходили и искали корвалол или успокоительное, потому что колоссальное впечатление фильм оказывал на зрителя.

И потом он делает очень важную вещь, которую сейчас пытаются сделать (или кто-то уже сделал) страны постсоветского пространства, в частности Украина этот этап сейчас проходит – декоммунизации. Он пытается переосмыслить прошлое, трагическое прошлое, которое мы все пережили.

- При этом будучи человеком вот этого соцлагеря, он не подходит к трактованию истории в черно-белых тонах. У него такая полифония смыслов. Это огромное количество полутонов. Он же сам был узником этого соцлагеря. И сам себя считал конформистом, каким показывает людей в этой “Катыни”. Людей, которые готовы забыть о той чудовищной трагедии, случившийся с их сыновьями, мужьями. Им все равно, в какой Польше они будут жить, пускай и под СССР, и тем не менее они продолжали жить. Вайда продолжал жить и творить в этой социалистической Польше и позволял себе то, что он хотел. И этим так влюбил в себя людей. Как на Западе, так и на этом советском пространстве.

Можно ли говорить о школе Вайды? Кто его наследники?

- Да. Огромное количество польских современных режиссеров, это такие, по сути, дети и внуки Вайды, в прямом и переносном смысле этого слова. Я знаю примерно два десятка студентов и зрелых людей, которые прошли школу Вайды в Польше. Они ездили туда учиться, получать там образование. Я даже идя сюда, я встретил девушку, которая стажировалась или училась в Польше, она там встречалась с Вайдой. Мне тоже, честно говоря, приходилось с ним разговаривать, и я теперь буду хранить, как некий арт-объект, запись нашего разговора, когда-то сделанную мной после премьеры фильма “Катынь”. Она был здесь, в Киеве, в Октябрьском дворце, политом, кстати, в 30-ые годы кровью. По сути дела, зарифмовались те тени забытых предков здешних и тени забытых предков польских. Кино так или иначе о жертвах режима, который не считал человеческих судеб и жизней.

И совсем недавно Вайду вспоминали в связи с премьерой фильма «Волынь» в Польше. В контексте этого переосмысления истории, разных взглядов на историю…

- Косвенно вспоминали в связи с “Волынью”, но есть и новые картины Вайды, которые выдвинуты от Польши на соискание премии “Оскар”. Которые в этом году вот-вот будут показаны на кинофестивале «Молодость», здесь в Киеве. В моих кругах, кинематографических, больше шел разговор о том, что 90-летний мастер не потерял своей художественной формы. Редкое дело, когда люди в таком возрасте снимают очень бодрое кино. Казалось, что “Катынь” – это самое личное высказывание, некий финал, что автор все уже сказал. И вдруг после “Катыни” выходит очень бодрое кино, которое в Берлине получает приз за молодой киноязык. Это фильм под названием “Аир”, где Вайда экспериментирует так, что кружится голова. Один час и десять минут на экране разворачивается история сразу в двух временных плоскостях: в 40-ые, когда томящаяся от одиночества жена провинциального врача спасает молодого юношу на озере и видит в нем своего погибшего во время войны сына. Тут же Кристина Янда, переигравшая во многих картинах Вайды, выдает свой монолог относительно умирающего в этот момент от рака своего мужа-оператора, тоже снимавшего много с Вайдой, и, кстати, сделавшего «Человека из мрамора». Сейчас весь интернет пестрит каким-то советами из серии “5 фильмов Вайды, которые всякий думающий человек должен посмотреть”. А я очень рекомендую, помимо «Пепла и алмаза», помимо гениального абсолютно «Канала», посмотреть «Катынь» и «Аир”. Выдающиеся во всех смыслах картины, которые прямо сшибают с ног таким молодым напором, что кажется, за камерой стоял человек, которому 24 года, а уж никак не 87.

Вайда жил вопреки тем установкам, которые транслировал. Он был великим художником, снимавшим глубокое и умное кино.

Ведущая Ксения Туркова
«Громадское на русском» 11 октября 2016 года
Мы рассказываем о том, что на самом деле происходит в Украине и на постсоветском пространстве. Следите за событиями!