«Я не понимаю слов „подавление протеста“. Мы обеспечиваем порядок», — экс-беркутовец о событиях на Майдане

— Знакомы ли вы с кем-то из присутствующих здесь обвиняемых? — спрашивает в начале заседания у свидетеля Анатолия Логвиненко судья Сергей Дячук.

— Да, с Янишевским Олегом Викторовичем, — отвечает Логвиненко.

— В связи с чем знакомы?

— В связи с общим прохождением службы в спецподразделении милиции особого назначения «Беркут» в Киеве.

В стеклянной клетке в зале суда поднимается один из обвиняемых, экс-замкомандира полка «Беркут» Олег Янишевский и смотрит в сторону судьи:

— Ваша честь, подтверждаю, — говорит Янишевский.

— Были ли вы задействованы для выполнения служебных обязанностей 18, 19 и 20 февраля 2014 года в центре Киева? — продолжает Дячук.

— Да, ваша честь, был задействован 18 февраля 2014-го, — говорит свидетель.

Сейчас Анатолий Логвиненко — частный предприниматель. Но он отмечает, что имеет 15 лет стажа (работы в правоохранительных органах — ред.). И главной функцией спецподразделения «Беркут» называет «охрану общественного порядка».

— Я принимал участие в охране порядка на различных массовых мероприятиях. Закон о милиции предусматривает, что работник милиции общается со всеми участниками акции. Объясняет о недопущении нарушений общественного порядка. Я никогда не отходил от этой практики. Всегда общался с людьми, — рассказывает Анатолий Логвиненко.

Однако, с ноября 2013 года он перестал общаться с митингующими на Евромайдане. Именно тогда Логвиненко начал замечать нападения на работников милиции. К тому же, как он рассказывает, в декабре 2013 года в интернете появились списки сотрудников полка, где он работал.

— В интернет поштатно, поротно, со званиями был слит список личного состава. И после этого начались комментарии и призывы «Давайте с этими работниками что-то делать», — рассказывает Анатолий Логвиненко.

Он также говорит, что знал об угрозах бойцам полка и их семьям. В зале суда экс-беркутовец неоднократно подчеркивал, что то, что он видел на протесте в центре Киева, и то, что рассказывали в СМИ — очень отличалось. По мнению Логвиненко, журналисты не замечали провокаций со стороны активистов, а писали только о действиях правоохранителей, которые следовали после этих провокаций.

— Мои коллеги рассказывали обо всех случаях, и мы не могли понять, почему руководство не реагирует на эти вещи. Так же почему государство не реагирует на захват активистами КГГА или райотделов милиции и СБУ в регионах.

Пока Логвиненко рассказывал о службе во время Евромайдана в Киеве, экс-беркутовцы, которых обвиняют в убийстве 48 и ранении 80 человек на улице Институтской, переговариваются со своими близкими через стекло клетки. Теперь их там четверо: Сергей Зинченко, Павел Аброськин, Александр Маринченко и Олег Янишевский. Еще одного обвиняемого, Сергея Тамтуру, выпустили из-под стражи под круглосуточный домашний арест в июле этого года. Суд обосновал свое решением тем, что исследовал все доказательства прокуратуры по делу. И их недостаточно для содержания Тамтуры в СИЗО. Теперь он сидит вместе с адвокатами по другую сторону клетки в зале суда.

18 февраля 2014 года, когда протестующими было запланировано мирное шествие, Логвиненко и его подчиненных расположили на перекрестке улиц Шелковичной и Институтской в центре Киева.

— Какие задачи ставились 18 февраля? — спрашивает у Логвиненко адвокат экс-беркутовцев Стефан Решко.

— Именно 18 февраля мы никуда не выдвигались, потому что больше семи дней находились возле Верховной Рады. Перед этим днем нас собирал командир подразделения, коротко сказал то, что говорил постоянно: что будет мирное шествие, про общественный порядок, что действовать надо в соответствии с действующим законодательством, — отвечает Анатолий Логвиненко.

— Отдавались ли вам приказы на подавление протеста?

— Я не понимаю слова «подавление». Деятельность правоохранительных органов регламентируется нормативными актами. Термин «подавление» — неправильный, мы обеспечиваем общественный порядок.

Однако еще в января 2016 года в отношении Анатолия Логвиненко прокуратура передала в суд обвинительный акт. Логвиненко обвиняют в нескольких уголовных правонарушениях. В частности, 30 ноября 2013 года подчиненные Логвиненко просматривали видеозапись разгона Евромайдана. К ним подошла съемочная группа «5 канала» и попросила прокомментировать запись разгона протестующих. Вместо ответа командир роты Логвиненко разбил камеру, толкал журналистку и отдал приказ подчиненным избить оператора.

Другой эпизод в его деле, по версии прокуратуры, касается нападения на желтый автобус активистов Евромайдана в Крепостном переулке 23 января 2014 года. Тогда Логвиненко отдал приказ остановить автобус «Автомайдана», задержать и избить протестующих, которые ехали в нем. Однако, рассмотрение этого дела в суде не продвигается.

На суде свидетель рассказал, что 18 февраля его подчиненного Василия Булитко убили выстрелом в голову. Однако, Анатолий Логвиненко не видел, чтобы по правоохранительным органам стреляли именно протестующие.

На вопрос прокурора Яниса Симонова, видел ли свидетель 18 февраля 2014 года на перекрестке улиц Шелковичной и Институтской правоохранителей с оружием, тот ответил, что видел.

— Они стреляли из него? — уточнил Симонов.

— Да, — ответил Логвиненко.

— Какие подразделения?

— Точно не местные. Ни у одного моего подчинено этого не было.

— Было ли указание использовать ружье Форт 500?

— Мне лично такого указания не могли дать. В моем подразделении не было таких спецсредств. Команд другим подразделениям я не мог слышать.

Уже в конце судебного заседания Анатолий Логвиненко сказал, что разгон студентов на Майдане 30 ноября 2013 года был кому-то выгоден. По его словам, из сотрудников милиции хотели сделать злодеев.

— Не было ни одного видео, как это началось. Сотрудников правоохранительных органов спровоцировали. Но на видео я вижу факты превышения (служебных полномочий — ред.) и неправомерных действий.