Залужный провел пресс-конференцию по поводу мобилизации: главное

О военкоматах

По состоянию на сегодняшний день, честно говоря, работой их пока недоволен. За свои 30 лет службы единственное, где я не хотел бы служить, — это ТЦК. Необходимо иметь определенный набор знаний, навыков, умений, позволяющий руководителю ТЦК выполнять свои обязанности. Как снаружи, вне ТЦК, так и внутри этого организма.

* * *

Мы проследили, чтобы ключевые должности, непосредственно работающие над организацией процесса в ТЦК, остались и продолжили свою работу. Поэтому я думаю, что мы с этой задачей справимся. Что касается непосредственных руководителей — скажем так, работа идет дальше.

О срочниках

В настоящее время срочники не нужны. Наша четкая позиция — их увольнять, чтобы они шли отдыхать. А что касается их судьбы — мы поддерживаем предложение, изложенное в законопроекте.

О повестках

Предложений по электронным повесткам Генштаб не делал. Но мы рады любому способу, который обеспечит нашу потребность в людях.

О ротации и демобилизации

Наши бойцы сейчас на фронте в сверхсложных условиях делают свое дело. Мне бы хотелось, чтобы люди до армии, и особенно те, кто уже служит в армии, четко понимали, сколько им необходимо будет воевать.

Вместе с Минобороны мы согласились на 36 месяцев, надеясь на два момента. Первое — что не будет обострения на фронте. Второе, самое главное, — что этих людей через 36 месяцев будет кем заменить. Правительство, которое взялось реализовать этот закон [о мобилизации], думаю, четко понимает, какие у нашего государства возможности. Я надеюсь, что мы справимся с задачей, чтобы заменить людей.

* * *

36 месяцев — это будет 2025 год. У нас будет достаточно времени, чтобы подготовить ресурс для замены. Правительство должно понимать: если мы говорим о 36 месяцах демобилизации, то, вероятнее всего, начать этот процесс необходимо будет в призыве людей и подготовке уже в следующем году.

* * *

Норма о 6 месяцах [ротации] — очень интересная. Конечно, хотелось бы, чтобы она была. Но наши люди находятся не на соревнованиях и не на турнире. Это не шоу, за которым смотрит весь мир. Ситуация на фронте зависит от действий противника. Мы не можем спрогнозировать, будет ли это 6-5-3 месяца. Люди, предлагающие через 6 месяцев ротацию, должны понимать: боевой комплект войск необходимо увеличивать хотя бы вдвое. И какая на выходе будет сумма, чтобы через полгода заменить этих людей.

* * *

Люди должны отдыхать. Я требую от командиров на местах, чтобы они делали все возможное для ротации в подразделениях в военной части. Но законодательно прописывать, что мы будем двигаться таким образом, — это обман, нереально в нынешних условиях.

О мобилизации

При формировании потребности учитываем людей, которых мы потеряли, которых можем потерять в следующем году, и людей, которые нам необходимы для формирования частей и подразделений. Все это вместе формируется в общую цифру. Министерство обороны, соответственно, реагирует на наши запросы и занимается удовлетворением наших потребностей. В том числе и человеческих.

* * *

Как главнокомандующий я бы никогда не оперировал такими цифрами (о мобилизации 500 тысяч человек). Я бы не выносил на всеобщее обсуждение такие цифры. Хочу лишь одно подтвердить: формируется цифра, мы учитываем и задачи, которые будут выполняться в следующем году. Это не значит, что эта цифра завтра должна быть поставлена. Естественно, все это разбивается на определенные периоды. Кто-то будет мобилизован в январе, а кто-то — в декабре [2024-го].

О Едином реестре должников

Мы армия — мы должны лишь воевать, получать ресурсы, выполнять задачи, и никоим образом не можем думать, чтобы как-то вмешаться в гражданскую жизнь людей. Для этого есть соответствующие органы власти, которые могут это сделать. Мы не делали таких предложений, потому что не можем их делать. У нас хватает своих хлопот, чтобы еще придумывать какие-то ограничения для гражданских.

О западной помощи

Я уверен, что западные партнеры останутся с нами. Все остальные потребности [внутренние] обсуждаются в Министерстве обороны, и некоторые реализуются [по оружию]. Я не разочаровался уровнем обеспечения в 2023 году.

Как военная кампания будет отличаться с 2023 года?

2024 год должен отличаться от 2023-го, потому что иначе нас ждет то, о чем я писал в статье. Мы обнаружили проблемы и 90% решений, чтобы действовать более эффективно и сохранить людей. С нами согласились наши партнеры.

К сожалению, вынужден констатировать, что противник от нас не отстает. В последние дни у нас происходит мощное противостояние на уровне применения технологий. Но мы не убавляем усилия.

* * *

Моя главная ошибка — я считал, что такое количество потерь, как мы нанесли, остановит любого. Но не российскую федерацию.

О ситуации на востоке

По состоянию на сегодняшний день наши войска еще находятся в северной части [Марьинки]. Наши войска подготовили оборонительный рубеж вне этого населенного пункта. Но я могу сказать, что этого населенного пункта уже не существует.

Методика такая же, как была в Бахмуте. Уничтожаются улица за улицей, квартал за кварталом, закапываются наши бойцы. В том, что мы сейчас отошли на окраину Марьинки, а в некоторых местах оборудовали позиции за Марьинкой, мне кажется, нет ничего такого, что может вызвать общественный резонанс.

* * *

Мы защищаем каждый клочок нашей земли. Каждый клочок. Но когда на этом узком клочке вражеские снаряды начинают перекапывать это место вместе с камнями, с землей, с нашими бойцами, жизнь наших бойцов нам важнее.

* * *

Что касается ведения боевых действий вокруг Авдеевки, не нужно зацикливаться и на этом делать шоу. Ведение боевых действий подчиняется военным законам, и они не подчиняются тому, чего хотят политики или журналисты.

Противник сейчас имеет возможность концентрировать силы и может делать за два-три месяца то, что они сделали с Бахмутом. Мы будем защищать ровно столько, сколько хватит сил.