«Ветераны-солнышки», или «Не делайте из ветеранов имбецилов!». Куда могут привести льготы и злоупотребления ветеранским статусом

Ведь сейчас на всех уровнях речь идет и о важности реинтеграции, всевозможных льгот, трудоустройства ветеранов и поощрений для работодателей. И это действительно важно. Но (как оказалось) так же важно не переборщить в желании сделать добро. Потому что если копнуть глубже, то можно увидеть и обратную сторону этой истории. Которая может сыграть злую шутку и вылиться в уже заметные риски под названием «злоупотребление статусом».

Почему стоит не переборщить со льготами? Как, относясь к ветеранам как к героям и «солнышкам», мы можем сделать им хуже? Почему сами ветераны просят «не делать из них имбецилов»? И как привилегированный статус вместо конкурса при трудоустройстве может дать совершенно обратный результат — в материале hromadske.

«Об этом все боятся говорить, потому что понимают репутационные риски, — говорит мой собеседник, который тоже пожелал остаться анонимным. — Но то, что вы начнете об этом говорить, — это уже хорошо. Мы не должны как общество приучать: “Ты ветеран — тебе все должны”. Ведь что, по сути, мне нужно как ветерану — уважение и почет. Во всем остальном — ты такой же обычный человек».

Единственный способ уволить ветерана — изменить «штатку»

«Вот возьмем человека. Ветеран. Имеет орден “За мужество”. И опыт на должностях госслужащего не ниже главы отдельного структурного подразделения. Около года назад он трудоустраивается в одно из министерств. 50 тысяч гривен зарплата. А человек фактически не появлялся на рабочем месте», — рассказывает мой собеседник.

Как выяснилось, речь идет о бывшем директоре департамента гражданской идентичности в Министерстве ветеранов Андрее Кисере. Согласно документации, предоставленной по запросу hromadske, количество дней непрерывного больничного у него приближалось к 140.

Что могло сделать министерство? Невозможно уволить ветерана, понимаете?Собеседник hromadske в одном из центральных органов исполнительной власти

«По сути, сейчас единственный способ уволить ветерана, не исполняющего свои должностные обязанности, — это изменить штатную структуру, чтобы вообще не было должности. Или ликвидировать структуру. Хотя ветеранов скатывают в последнюю очередь.

Но что происходит дальше. Когда человек все же увольняется, то забирает еще два оклада — два по 50. Класс? Вот во сколько обошелся такой ветеран, который условно был 2 дня на работе за все время. А смена “штатки” — это не просто взяли и “переименовали”. Это меняются должности, функционал, снова спецпроверки другим людям… Это затягивается на месяцы. И другого выхода нет».

«Общество само делает из ветеранов каких-то имбецилов»

Законодательство не регулирует отдельно трудоустройство ветеранов. В общем они могут и не иметь приоритета при взятии на работу — говорит адвокат и эксперт по трудовому праву Виктория Полищук. Если же военный получил инвалидность во время войны, тогда на него распространяются гарантии и права К примеру, для компаний установлен норматив рабочих мест для трудоустройства людей с инвалидностью в размере 4% среднесписочной численности штатных работников; если же работает от 8 до 25 человек — одного рабочего места. За невыполнение этого норматива на работодателя налагаются штрафные санкции.людей с инвалидностью.

Другое дело, что сейчас развивается социальная ответственность бизнеса: трудоустраивать ветеранов войны целесообразно и правильно.

На стороне ветеранов и трудовые права: в большинстве своем для них сохраняется место работы после демобилизации, предоставляется дополнительный отпуск и преимущественное право остаться на должности (например, при сокращении). Основанием для увольнения может быть разве что непрерывный больничный более 4 месяцев.

«В соответствии с Кодексом законов о труде, если человек отсутствовал на работе 4 месяца подряд в связи с больничным, работодатель вправе его уволить (если не будет медицинского заключения о необходимости дополнительного лечения)», — отмечает Виктория Полищук.

Других предохранителей, если ветеран на госслужбе объективно не справляется с обязанностями, фактически нет, говорит hromadske военнослужащий Имя изменено.Евгений, который работал в одной из облгосадминистраций и знает «изнутри» работу управления по ветеранской политике.

«После АТО, как и сейчас, был такой хайп, что нужно привлекать ветеранов на госслужбу. И вот управление возглавил ветеран. Неплохой вроде парень. Но тогда же все пошло кувырком. Бюджет просто проедался, и закрывались какие-то вопросы на “кое-как”. Менялось руководство, но его снять было невозможно. История завершилась спустя годы, только когда он сам уволился после начала полномасштабной войны», — делится Евгений.

Поскольку у него есть опыт работы и на госслужбе, и на войне, говорит: «Понимаю эту чувствительную тему из двух миров». Однако сам он против нарратива, мол, «ветераны — это залог успеха».

Эти разговоры, что если ты ветеран, то нужно брать без конкурса — это неправильно. Хороший парень — это не профессия. У нас «ветераны нуждаются», «ветераны-солнышки», давайте им отдельную очередь в ЦПАУ, отдельную — в общепитах и все остальное. Само общество, пытаясь что-то этим дать, делает из них неких имбецилов. А это обычные люди. Просто дайте им возможность поскорее вернуться к обычной жизни.Евгений, военнослужащий

«То есть главное — не статус, а профессиональные навыки. Среди ветеранов действительно много людей, которые отвечают этим требованиям. Но ведь если их поставить.

Иногда ты общаешься и думаешь: “Боже, если бы эти люди были на государственной службе”. Я проходил службу с таким парнем. Понимал, что очень хочу этого человека как-то переманить и “захедхантить” на госслужбу. Потому что это действительно профессионал, человек широких взглядов, квалифицированный, с ним приятно работать и все остальное. Я понимаю, что это действительно лучше, чем те, кто остался на государственной службе. Но этот человек, к сожалению, погиб…»

«Я бы тоже не брал на работу ветерана. Я бы брал на работу человека»

«Я бы тоже никогда не брал на работу ветерана, — подхватывая фразу, с которой все началось, говорит ветеран Глеб Стрижко. Но продолжает: — Я бы брал на работу человека. Собственно, в этом вопросе и кроется очень много проблем. Довольно часто работодатели пытаются либо из благодарности, либо из-за неосведомленности брать социальные статусы, а не профессионалов.

Ну мы же не говорим, что мы берем на работу будущих родителей. Это все мужчины и женщины. Соответственно, если мыслить такими категориями, становится смешно. Но очень часто так и есть».

После разговоров с самими ветеранами тезис, который сначала испугал, о том, что «не стоит брать на работу ветеранов», оброс смыслом. Ибо заигрывание и подъем только социального статуса может сыграть злую шутку.

Меня брали на работу не в качестве защитника Мариуполя. Мы принимаем на работу прежде всего профессионалов. Надо это понимать. Чтобы тем самым мы не создавали эту касту, пытаясь совершить добро, а в долгосрочной перспективе оно может сыграть негативно.Глеб Стрижко, ветеран, консультант в robota.ua

Глеб Стрижко, который сейчас работает, в частности, консультантом в компании по поиску работы, призывает смотреть на трудоустройство ветеранов не с социальной, а с прагматичной точки зрения. Ведь это, вероятнее всего, будет работник с высокой исполнительной дисциплиной. Который хочет реализоваться в новой сфере жизни и который, соответственно, более мотивирован. И к тому же автоматически забронирован.

Работы, говорит, в общем — достаточно. А вот квалифицированных кадров действительно не хватает.

В случаях же со злоупотреблением статусом все зависит от человека, добавляет Глеб. Ведь в общем украинское законодательство стоит на стороне работника, а не работодателя.

«Статусы могут наслаиваться. Вот, например, как у меня: в своем возрасте я уже военный пенсионер, человек с инвалидностью II группы и участник боевых действий. То есть, когда меня могут увольнять за мою некомпетентность, я могу говорить: “Ага, вы увольняете ветерана, такая у вас благодарность? Такое уважение?!”. Но это очень манипулятивная и незрелая история».

Ветеранский бизнес и жесткий отбор

Артуру Войтюку — 30. Почти половину жизни он в армии. Был в. и. о. командира инженерно-саперного батальона. Когда в 2023 году после ранения списался из армии — не знал, куда себя дети в гражданской жизни.

С побратимами решил учредить кофейную компанию. Окончил магистратуру по специальности «Финансы и банковское дело», начал изучать менеджмент, маркетинг и SMM. Сейчас, пока побратимы в армии, — все на нем. В планах этого года — открыть в Хмельницком кафе.

«Наша суть — чтобы в дальнейшем можно было развиваться и создавать новые рабочие места для ветеранов. Планирую, что баристами, администраторами будут ветераны и люди с инвалидностью. Поэтому сейчас проводим системы оценивания, подбор кофейного оборудования, помещений, чтобы все было адаптировано», — вдохновенно рассказывает Артур.

Впрочем, добавляет: квалифицированный отбор персонала действительно играет большую роль. Он планирует отбирать «лучших из лучших» и даже спрашивать в частях служебную характеристику.

«У меня огромный опыт в подборе людей. И у бизнеса будет такой же подход. У меня были люди, когда кажется, что все классно, а он, как оказалось, может присесть на стакан и не выйти 3 дня на службу. Таких людей нужно отсеивать. Потому что не все военнослужащие идеальны».

Не подсаживать на «иглу льгот», а сделать конкурентоспособным

В Комитете ВР по вопросам соцполитики и защиты ветеранов сейчас исследуют вопрос занятости ветеранов комплексно. Признаются: некоторые люди могут пользоваться своими статусами, но у них есть определенные преференции по закону.

В общем нужно проводить широкие дискуссии среди работодателей, а также ветеранов и ветеранских организаций — говорит hromadske заместитель главы профильного комитета и автор законопроекта об основных принципах ветеранской политики Тарас Тарасенко.

«У нас ветеранами могут быть ребята от 20 до 60 лет. И есть две разные полярности. Вот я проводил совещание по трудоустройству, и младшие ветераны говорят: “Нет, нам не нужно каких-либо гарантий и льгот, мы готовы работать”. А вот люди 55+ говорят: “Нам нужно гарантированное двухлетнее место работы...”. То есть у каждой категории тоже есть свой посыл», — отмечает депутат.

Тарасенко добавляет: чтобы было меньше вопросов по поводу злоупотребления статусом и большого количества льгот, нужен более индивидуальный подход. К примеру, те же дополнительные отпуска планируют сделать не в привязке к статусу ветерана, а к стадии потери функциональности. Условно говоря, если у ветерана потери функциональности нет, то и дополнительный отпуск ему не нужен.

«Этот момент сейчас как раз должен учитываться в реформе Медико-социальная экспертная комиссия.МСЭК. И эти критерии функциональности должен определить Минздрав. Некоторым ветеранам, учитывая их травму, нужно больше льгот. Но нужно определить, какие у них травмы. Пока этого нет. Мы только к этому двигаемся».

Пока у нас общие нормы, и они слишком широкие: так что если у человека нет совести, у ветерана или у работодателя, то каждый из них может злоупотреблять.Тарас Тарасенко, заместитель главы Комитета ВР по вопросам социальной политики и защиты ветеранов

В профильном комитете переживают за то, чтобы создавать условия и возможности для трудоустройства ветеранов. В основном речь идет об образовании.

«Мы должны учить новым профессиям и брать на работу профессионалов. Многие ветераны говорят, что уже не хотят работать теми, кем они были до войны. Поэтому нужно создавать возможности, чтобы они могли попробовать что-нибудь другое — возможно, заняться фермерством или пойти в ІТ», — считает нардеп.

Сейчас к обучающим программам ветеранов изменили подход — говорит первый заместитель министра по делам ветеранов Виктор Байдачный. Чтобы обучение сработало, за ним должно следовать обязательное трудоустройство.

«Мы больше не будем вкладывать деньги просто в курсы. Ибо какой смысл, если концом обучения является не обязательное трудоустройство? Я сам ходил на такие курсы по программированию. Но это обучение мы использовали просто для общения. Из 15, которые были на курсе, только 1 трудоустроился — это очень мало», — добавляет Байдачный.

Согласен, что статус — это просто статус. Наша задача как Министерства — не подсаживать ветерана на «иглу льгот», а сделать его конкурентоспособным на рынке труда. Вот наша обязанность.Виктор Байдачный, первый заместитель министра по делам ветеранов Украины

Кроме учебных программ, в Минветеранов также разрабатывают специальный перечень, чтобы облегчить реинтеграцию ветеранам, особенно кадровым военным. Условно говоря, подбирают им список гражданских профессий.

«Это особенно актуально для тех, кто не понимает, где он может быть применен. У меня было много разговоров с товарищами полковниками, и если бы завтра была победа, они не видят себя в гражданской жизни. Я говорю: “Да ты командовал бригадой! Ты суперменеджер!”. А они максимум где себя видят — это начальником охраны какого-то объекта. Поэтому мы им готовим такую подсказку», — говорит заместитель министра.

«Ситуации бывают разные. Но это ведь проблема не только ветеранов. Это проблема статусов», — отвечает Байдачный по поводу главной проблематики.

Со своей стороны Глеб Стрижко резюмировал: «Важно вот что донести. Что ветераны — прежде всего люди. Потому что об этом многие забывают».

Мы наступаем на те же грабли, что и в 2014 году. Что это у нас или герои, или «наши солнышки», «наши котики». Но мы забываем, что это люди, которые могут совершать как достойные поступки, так и недостойные. Мы сами себе ставим идеалы. А потом сами же их рушим.Глеб Стрижко, ветеран, консультант в robota.ua