Голодомор в Украине был элементом политического террора — историк

25ноября в Украине вспоминают жертв Голодомора — массового голода, охватившего страну в 1932-1933 годах. По оценкам историков, тогда погибли более 6 миллионов человек. О том, зачем он был нужен советской власти и как она с жестокостью подавляла любое сопротивление коммунистическому режиму, Громадское поговорило со старшим научным сотрудников Института истории Украины Романом Подкуром.

Что мы сейчас достоверно знаем о голодоморе?

Исследования голодомора начались в конце 80-х годов, когда ученые начали знакомиться с документами партийных органов, которые в первую очередь информировали высшее политическое руководство СССР о тех масштабах голода, который произошел в Украине.

Вторым источником истории голодомора стали документы советских спецслужб. Они были открыты совсем недавно, это произошло где-то в начале 2000-х годов с приходом президента (Виктора) Ющенко, который активно способствовал рассекречиванию документов советских спецслужб.

Третий источник, который стал известен и также активно используется, — это воспоминания. В конце 80-х — начале 90-х годов архивисты, историки, краеведы провели огромную акцию — они успели и смогли записать воспоминания людей, которые пережили голодомор.

В исторических документах отсутствует эмоциональность, ты можешь прочитать только между строк, — но как только ты начинаешь читать воспоминания, ты понимаешь, в каких условиях жили люди.

Это один из центральных моментов, который удалось зафиксировать на уровне человеческих ощущений.

Может быть вы расскажете какую-нибудь историю из этих воспоминаний?

Одна из историй, которая меня поразила, касалась Винницкой области, но повторялась из области в область. То есть это исторический факт, который оказался типичным.

Люди умирали, и была выделена специальная телега, которая забирала тела. И за это человеку, который забирал, платилось буханкой хлеба. Он периодически оббегал село, забирал тела погибших, и свозил на кладбище. А иногда он приезжал и забирал живых. И на фразу человека: «Что же ты делаешь, я же еще живой», тот отвечал: «Ты же все равно умрешь, зачем я буду завтра к тебе ехать?»

Еще один важный момент — что от голода умирали все. То есть когда говорят о том, что от голода умирали только украинцы — это неправда. Умирало все население, которое проживало в основном в сельской местности. Неважно, кто это — русские, евреи, украинцы. То есть голод имел повсеместный характер.

Мы можем говорить о том, что голод действительно был элементом террора. Очень часто наши научные оппоненты нам говорят о том, что голод был повсеместен по СССР. Да, действительно, наверное, голод был и в других областях СССР. Но там не было заградительных отрядов, которые не выпускали крестьян за пределы советской Украины. В других областях не было понятия «черных досок» — не было блокирования сел.

Голод в Харькове. 1933 год

Мы не знаем таких фактов по Центральной России, по Сибири. Или их не было, или такие исследования не проводились. Если исследования были и они показали схожесть, почему они тогда не опубликованы?

Поэтому украинские историки настаивают на особенности голода в Украине, дав ему термин «голодомор».

Зачем это было нужно советской власти?

Голодомор нужно рассматривать не отдельным элементом сталинской политики, а в комплексе.

Начиная с 1928-1929 года проводится политика уничтожения элементов НЭПа (Новая экономическая политика — ред.), свободной торговли и так далее. Начинается политика закручивания гаек, контроля за сельским хозяйством, попытка коллективизировать крестьян.

И оказалось, что украинские крестьяне не хотят идти в колхозы. Они просили государство помочь деньгами, тракторами, и готовы были дать необходимое товарное количество зерна.

Однако Сталину нужны были большие объемы зерна сразу, и не дожидаясь эволюционного пути. Крестьяне выступили против сталинской политики — началось раскулачивание.

Было две волны раскулачивания — 1930 и 1931 года. И если про первую мы очень много знаем, она описана, — речь шла о 230 тысячах раскулаченных и депортированных, — то о раскулачивании 1931 года мы не знаем почти ничего. Это еще предмет исследования.

Изымали тех людей, которые были наиболее способны к сельскому хозяйству, которые знали, что с землей делать, как выращивать зерно. Это были политически активные люди: у них было свое хозяйство, они пытались его защитить. Они искали какую-то политическую подоснову, понимая, что нужно отработать какой-то механизм, который позволял бы им спокойно работать — приносил доход и им, и государству.

Украинцы зажигают свечи на памятнике Голодомора во время траурной церемонии в Киеве.Украина, 28 ноября 2009 года. EPA / Сергей Долженко

Второй момент — в период НЭПа люди, которые получили землю — те, кто раньше назывались «бедняками» — стали нормальными сельскими жителями с крепкими хозяйствами, которые были созданы их собственным трудом. И вдруг им нужно было отдать это все в непонятный колхоз.

Некоторые действительно соглашались, но потом увидели, как относятся к их животным, к рабочему скоту, к их вещам, которые они коллективизировали — они увидели, что это процесс страшный, жуткий и неуправляемый. Скот гибнет, потому что он ничей — колхозный. Земля плохо обрабатывается, потому что непонятно, сколько ты получишь.

Все это привело к тому, что люди воспротивились — мы не хотим. В некоторых областях — например, на Подолье, или тогдашней Екатеринославщине, в Херсоне, возникли восстания, и при том массовые восстания.

Например, в приграничных районах Винницкого, Каменецкого, Шепетовского округов были целые села, в которых советская власть была уничтожена, разогнана. Люди выбирали старост — не председателей сельсоветов, а старост.

Многие провозглашали лозунги «Долой коммунистов», «Возвращение Украинской Народной Республики» — это характерно для правобережной Украины. Многие лозунги были: «Верните попа», «Верните церковь», «За советы без коммунистов».

То есть они воспринимали советы как форму самоуправления, но в них не должно было быть коммунистов, их воспринимали основными врагами.

Специальные отряды войск подавляли такие восстания. Кстати, для этого не привлекались части Красной Армии. Потому что в них были те же самые крестьяне, которых взяли из сел — тогда кадровых частей практически не было, они были расформированы.

Например, в Бершадском районе между селами крестьяне рыли окопы. У них не было особого оружия, только лопаты, топоры, косы, и охотничьи ружья. Было несколько фактов гибели сотрудников госбезопасности, которых крестьяне убивали. Но после залпа винтовок или пулеметных очередей крестьянская толпа отступала. Естественно, она не могла этому противостоять.

Было достаточно много убитых, речь шла о нескольких сотнях человек по всей Украине, и очень много арестованных. Сталину докладывали о ситуации, которая сложилась на правобережной, центральной Украине, его это очень сильно беспокоило. Потому что он увидел, что украинский крестьянин не советизировался. Он не стал советским человеком, как тот мечтал. И поэтому ему нужно было установить контроль, используя любые средства.

Когда человек сам принимает решение о своих проблемах, когда он имеет какое-то мнение о каких-то событиях — это самое страшное для любого тоталитарного режима. Это прекрасно для демократического общества, но для тоталитарного — это смерть. И поэтому голод был тем элементом, который смог покорить крестьянство.

Поэтому из крестьянских общин изымали людей, которые могли продуцировать какие-то идеи. Кто это? В первую очередь учителя, люди, которые получили образование до революции. От них пытались избавиться — присылались учителя, которые уже прошли систему российской пропаганды. Комсомольцы действовали, пионерские организации — для того, чтобы переломить ситуацию, максимально советизировать людей.

Тем, кто соглашался, предлагали систему социальных лифтов. Если мы посмотрим на людей, которые пошли дальше, и определяли советскую эпоху, то большинство из них были комсомольцами как раз в 20-30-х годах.

При этом часть людей, председателей сельсоветов, отказывались конфисковать хлеб, не брали на себя такие обязательства. Их арестовывали — либо за оппортунизм, либо как людей-проводников мелкобуржуазной украинской контрреволюции — петлюровцев.

В отдельных областях голод начал ощущаться уже в 1931-м году. А в 32-м году многие секретари обкомов партии писали, что начинают бежать из сел учителя, потому что голодно. Люди жалуются, начинают уже тогда стричь колоски — уже тогда были предвестники масштабного голода. Но, к сожалению, высшее партийное руководство СССР не принимало это все во внимание.

Мало того, в этом 1932-м году они начали сначала чистку низших партийных органов — сельсоветов. А потом с 20 ноября 1932 года началась массовая операция по аресту представителей украинской буржуазной контрреволюции.

Куда в первую очередь попали люди, которые отказывались выполнять хлебозаготовки? Расстреливали их мало. В основном им присуждались в несудебном порядке 3-5 лет. Они должны были освободиться в 1937-1938 гг.

Параллельно начинается процесс сворачивания украинизации, начинается борьба с украинской интеллигенцией, то есть с людьми, которые могли продуцировать украиноцентричные идеи. Это вторая плоскость.

И третья плоскость – если рассматривать голодомор как комплекс, — это система, в которой действовали советские спецслужбы. Они пронизывали все украинское общество агентурной сетью, и должны были не только выявлять людей, которые могли донести какие-то украинские или, будем говорить, антисоветские идеи в любой форме, они пытались влиять на определенные процессы.

Таким образом, например, (Максима) Горького повезли на Беломорканал, и он написал чудную вещь и рассказывал, какая это прелесть, как там прекрасно воспитываются люди.

И вот как была проведена операция с Эдуардом Эррио, это премьер-министр Франции, который приехал в 1932-м году и потом засвидетельствовал, что голода не было. Хотя его помощники видели своими глазами и прекрасно понимали, что то, что организовано – это просто постановка. Это было видно невооруженным глазом.

Многих ученых демографов, которые потом пытались исследовать демографические процессы после голода, арестовали и расстреляли. Вот у нас в Киеве работал Институт демографии, который возглавлял известный ученый (Михаил) Птуха. Фактически Институт демографии был уничтожен полностью. Все люди, которые занимались статистикой, демографией, в 1937-м году были также арестованы и расстреляны. Им задавали вопросы: «А куда же делось население? Вы давали неправильные статистические данные». А он говорит: «Я не знаю, куда делось население!»

О каких цифрах мы можем говорить сейчас?

Сейчас существует большой разброс. Были цифры, озвученные президентом Ющенко и другими политиками — около 10 млн. Я терпеть не могу, когда политики пытаются использовать цифры или исторические факты в каких-то своих целях. Дело в том, что цифра в 10 млн фигурировала, но это с учетом нерожденных детей. Это так называемая перспектива, что могло бы быть. Но в интерпретации наших политиков оказалось, что это 10 млн людей, которые реально погибли.

Роман Подкур

Украинский институт демографии провел исследование, они говорят о цифре 3,4-3,7 млн погибших. Другие ученые использовали немножко другие методики. Мне кажется, должны быть соединены методики подсчетов, которые существуют у демографов, и те, которые предлагают ученые-историки. Потому что каждый из них имеет свое рациональное зерно. Скорее всего, по моему мнению, по мнению коллег, речь идет о 6-7 млн — это реальные потери Украины в период голодомора.

Можно ли говорить о геноциде?

Конечно. По моему личному мнению, речь действительно идет о геноциде. Это доведение правительством до гибели людей — создание условий, при которых гибнет огромная масса населения. В данном случае это подпадает под термин геноцида, и речь идет не просто об украинцах, а о гражданах советской Украины. Многонациональной Украины.

Сейчас, когда архивы открыты, когда есть документальные подтверждения, можно ли добиваться признания этого геноцида на международном уровне, как холокоста?

Понимаете, нельзя сравнивать голодомор и холокост. Это два разных сюжета. Там была кампания по национальному признаку, в данном случае мы говорим о голодоморе как об уничтожении нации политической.

Я знаю, что несколько десятков стран уже признали голодомор геноцидом. Но речь идет не просто об этом, речь идет об осуждении коммунистической тоталитарной системы.

Сейчас мы видим по странам, где остаются очаги тоталитарного коммунизма, что это все приводит к массовой гибели людей. И мировое сообщество должно быть более информировано о том, что грядет. Потому что через несколько поколений есть попытки его возродить, и это очень страшно. И как раз вот такие акты на международном уровне должны четко напоминать людям, правительствам, общественным институтам, гражданскому обществу, что нельзя допускать популизма – все взять и поделить, и все будет хорошо, и всем будет счастье.

А мы сейчас находимся на переходном этапе от индустриального к цифровому обществу — это самый нестойкий период, когда люди находятся в состоянии двойственного сознания. А вдруг действительно повезет. Человек всегда хочет чего-то лучшего, не прилагая усилий. Этим пользуются многие популисты. И эти исторические факты будут акцентировать внимание и напоминать, к чему приводит создание таких тоталитарных режимов.