«Каждая спасенная жизнь — это часть Победы». Репортаж с тренинга по такмеду

Это мой четвертый тренинг по такмеду и уже второй в учебно-тренировочном центре «КоЛеСо».

Я немного высокомерна и снисходительна к участникам, ведь во мне уже не горит азарт новичка — я знаю, что нас ожидает. Много теории и много практики. Последнее — несомненно, интереснее, но и здесь я уже пассивна. Турникет несколько месяцев назад накладывала за 30 секунд (а еще раньше меня так надрессировали, что могла, словно играя, и за 12). Сидя, лежа, стоя. Себе и соседу. Всегда заканчивала упражнение одной из первых.

Но нет! В этот раз проходит уже 40 секунд, а я еще докручиваю вороток турникета на правой руке. Если бы была ранена и накладывала сама себе, уже упала бы в обморок от потери крови. Некоторые мои одногруппники (сегодня нас четырнадцать гражданских — ред.) уже справились и выкрикивают время: 10:42! 10:43! На турникете в реальной ситуации нужно обязательно записать время для медиков, которые будут осматривать раненого позже. Но наша ситуация воображаемая, поэтому время выкрикиваем.

Инструктор Анастасия проверяет: если турникет затянут на совесть, пульс на руке исчезнет. Также не удастся засунуть палец между липкой лентой (основная часть турникета — ред.) и рукой. У кого есть пробел, должен закрутить потуже. А это больно, очень больно. Но что поделаешь: это самый быстрый и действенный способ остановить кровотечение.

Моя самоуверенность быстро меняется стыдом, когда объявляют процент правильных ответов в анкете, которую мы заполнили перед началом занятий. Там интересовались общими знаниями: с какой частотой дышит человек без сознания; как и когда следует положить его на бок; когда наложить второй турникет; какие признаки шока и т.д. Я ответила правильно всего на 60%.

По 80% — у 26-летнего Максима и 17-летней Марии.

«Вы не впервые на тренинге по домедицинской помощи?» — спрашивает их инструктор.

Они выкрикивают что-то утвердительное. Я молчу.

Повторение — основа обучения

Ольга Омельчук — санинструктор ВСУ с 2014 года, основательница сети учебно-тренировочных центров тактической медицины «КоЛеСо». Кроме Киева, они есть также в Запорожье, Николаеве, Виннице, Кривом Роге. Говорит, что сначала создавали тренинги только для военных, но сейчас их можно посещать и гражданским. Эти курсы проходят каждый день, они бесплатные. С марта 2022-го занятия прошли более 37 тысяч человек.

Весь мир, и Украина тоже, использует протокол ТССС. Это золотой стандарт предоставления медицинской помощи на поле боя. Его ключевым компонентом является алгоритм MARCH. Это простой акроним для запоминания необходимых шагов по приоритетности для спасения жизни раненому в бою. Расшифровывается так:

• М — Massive bleeding (массивное кровоизлияние);
• А — Airways (дыхательные пути);
• R — Respiration (дыхание);
• С — Circulation (циркуляция);
• H — Hypothermia (гипотермия).

Чтобы украинцам было проще, придумали соответственно использовать слово «КоЛеСо»: согласные соответствуют «крови», «легким» и «сердцу».

Это не противоречит международным протоколам, но легче запомнить.

Говорю с Ольгой перед началом тренинга.

«Хуже всего, и это не только проблема наших центров, а всех, кто учит домедицинской помощи: если после курса человек не продолжает тренироваться, за определенное время все забудет, — рассказывает она. — Поэтому нужно практиковать навыки автоматизма, тренировать их постоянно. Чтобы это было, как за рулем: садитесь и не думаете, а действуете автоматически. Человек, который видел хоть раз, как накладывают турникет, рано или поздно сделает это, но потеряет какие-то драгоценные мгновения, тогда как раненый может стечь кровью в течение трех минут».

Поэтому у «КоЛеСа» уже полгода действуют ежедневные вечерние практикумы онлайн. В зуме вживую с инструктором, которому можно задать вопрос. Собирается группа желающих и повторяет материал из учебных баз. Потом еще час человек тренируется сам дома по заданиям от инструктора. Надо пройти не менее трех практикумов, а можно и больше — хоть и 100. Тогда переходишь на второй модуль, уже оффлайн — практика и экзамен. Системно тренируясь, человек с завязанными глазами (в буквальном смысле) сможет наложить турникет или сделать тампонаду. После второго модуля центр выдает сертификат.

Для участия в онлайн-практикуме нужно зайти на страницу «КоЛеСа» в фейсбуке, сверху будет закреплено сообщение со ссылкой на зум.

Ольга рассказывает, что к таким зумам присоединяются даже бойцы с позиций. Есть опасный миф: если военный на войне, он уже обучен. Это не всегда так. Одна из курсанток «КоЛеСа» заставила своего мужа на передовой смотреть эти онлайн-практикумы, когда обнаружила, что знает больше его. Была шокирована, что он не минимизировал риски погибнуть.

«Базовый уровень должны пройти все: от самого молодого бойца до генерала. Чтобы в первые минуты после ранения все одинаково могли помочь и себе, и другому, — уверена Ольга. — Еще один миф: "Если будут раненые на поле боя, зовем медика". На самом деле в такой ситуации, в первые минуты после ранения, нужно полагаться прежде всего на себя или на оказавшегося рядом побратима. Профессиональный медицинский персонал осмотрит раненого, но это уже позже».

Она отмечает, что полученные знания могут пригодиться и в гражданской жизни. К примеру, во время автомобильных аварий. «Скорая» никогда не доедет за первые три минуты.

«Мы должны уметь спасать друг друга. Сегодня каждая спасенная жизнь — это часть Победы!»

Чем ниже к земле, тем позже в земле

Тренинг проходит недалеко от одной из станций киевского метро. Обычное правительственное здание с несколькими небольшими залами. В одном сегодня занимаются пограничники, в широком коридоре — мы, гражданские. Четверо мужчин и десять женщин — под окнами, затянутыми плетеными сетками. Напротив нас — инструктор Анастасия. Худенькая блондинка, за спиной которой карематы, полочка со старыми тренировочными турникетами, разные виды бинтов и муляжи ран.

Вместе мы проведем 6 часов. Я четвертый раз записываю в блокнот тезисы — всегда есть что-то новое и неизвестное: например, здесь я узнала о «сознательном турникете»; что тампонировать рану нужно в направлении сердца; перелом можно угадать по звуку (как снег скрипит).

Начинаем с теории. Кто-то пользуется телефоном, кто-то ноутбуком. После каждого теоретического блока тренируемся. Турникет для себя: на руку, на ногу. Турникет напарнику — то же самое.

Анастасия, как и все инструкторы на всех моих тренингах, отмечает сверхважный нюанс: турникет должен быть качественным. Как-то при мне распаковали китайский, у которого вороток треснул сразу же.

«Плохой турникет создает иллюзию спасения, а на самом деле — убивает», — говорит Анастасия.

Кто-то из мужчин шутит: «Поддельный турникет хоть на шее тещи затяни — выживет».

Наконец мое любимое — небольшой экзамен. Заходим в полутемную комнату с наполненными песком мешками, ветками и маскировочными сетками. Делимся на пары. «Раненые» ложатся на карематы, «спасители» прикасаются рукой к носу, закрывают глаза и крутятся вокруг себя: тренируют вестибулярный аппарат. После этого в голове болтается. Инструктор дает задачу: «У вашего побратима пулевое ранение правой ноги, что делаете? Рассказывайте!»

«Я в желтой зоне, мне ничего не угрожает, пока подбегаю к нему, надеваю перчатки (это принципиальный момент: вы никогда не знаете, какие болезни прячет чужая кровь — ред.), забираю у него оружие и средства связи, затягиваю турникет … » — каждый бубнит порядок действий, а Анастасия проверяет.

«Плохо затянуто, через три минуты "двухсотый"! Чей вы использовали турникет? А если вас ранят, где возьмете? Запомните: спасаем раненого только его аптечкой. Внимание — вы ранены в левую руку!»

Все бросают своих напарников, натягивают себе турникеты. Вдруг звучат звуки стрельбы: Анастасия включила красную зону — значит, что вы под огнем. Падаем и теперь уже лежа натягиваем турникеты. Кто поднял высоко голову — «убит».

«Чем ниже к земле, тем позже в земле », — вспоминаю прописную истину с первого своего тренинга «КоЛеСа».

Тогда было всякое: раненые еще и стонали, старались войти в роль, а кто-то из спасателей «пожалел»: «Ты можешь не орать?!» Одного «раненого», который притворился, что потерял сознание, вообще не заметили в большой комнате. Поэтому, если бы это было на самом деле, он бы умер.

Пришла на тренинг по совету психотерапевта

Между другими блоками, где уже учимся тампонировать раны, делать перевязки, проверять дыхательные пути, распознавать признаки шока, есть небольшие перерывы. Общаюсь с участниками.

Ярине 35, служит в ВСУ. Тихонько она шепчет, что к ним в часть приходили инструкторы по такмеду, что-то там показали, дали одному человеку наложить турникет — на этом все кончалось. А она желает научиться.

Две девочки, 18-летняя Вика и 17-летняя Мария, делятся, что хотят приобрести базовые навыки и в любой ситуации помочь человеку.

«Это уже вторые мои курсы, — трепещет двумя косичками Мария, — я еще не знаю, но, возможно, стану инструктором».

У 26-летнего Максима от интереса горят глаза — хочет больше научиться. Через месяц он идет добровольцем в Гвардию наступления. Проходит все курсы, которые только может найти. Об этом попросили в его будущем подразделении. Парень уже умеет управлять дронами, был на учениях по тактической подготовке, стрелял в тирах. Рекламу «КоЛеСа» увидел, когда выходил из соседнего здания, где посещал платный тренинг по домедицинской помощи.

«Здесь даже круче — я уже вижу, что объясняют лучше, понимают, о чем рассказывают. В то время как на платных курсах только деньги сбивали, — рассказывает Максим. — Спасать раненых нужно уметь, потому что от этого зависит жизнь людей. Лучше научиться заранее, ведь мобилизовать могут каждого. И надо много практиковаться».

Обращаюсь к еще одному парню. У Андрея длинные волосы, собранные в хвост; пушистые ресницы; усы, как у солиста какого-то фанкового ансамбля из 70-х. Он придирчив и во всем «правильный», подходит к жизни рационально.

«Не скажу, что имею большое желание идти на фронт, но допускаю, что меня мобилизуют, в июне мне исполнится 27 лет. Хочу быть готовым».

Парень также проходит наперед различные курсы: управление скоростным FPV-дроном, дважды курсы по такмеду, осталось научиться стрелять.

После первого тренинга «КоЛеСа» Андрей заказал на американском сайте оригинальные товары для своей боевой аптечки. Но не все ему продали, потому что какие-то запрещено использовать не на территории США. Поэтому он написал им слезное письмо, что хочет только оригинальные товары с самым длительным сроком годности. Объяснил, что он парень из Украины и будет использовать декомпрессионную иглу и гемостатик. На это письмо магазин откликнулся и согласился продать.

Сегодня Андрей принес целый ящик с медицинскими средствами, чтобы инструктор после тренинга помогла выбрать лучшие для его военной аптечки. Юноша разложил свои сокровища сразу на нескольких стульях. Многие позиции повторялись: например, атравматических ножниц, которыми разрезают одежду раненых, было три пары; несколько щитков на случай травмы глаза. Лишние средства Андрей отдаст знакомым бойцам.

Расспрашиваю 22-летнюю Алину — крепкую девушку с очень длинными острыми ногтями. Она биолог по образованию, работает администратором в контакт-центре медицинской клиники.

«Пришла по совету своего психотерапевта. У меня давно есть идея пойти воевать. Поэтому терапевт посоветовала пройти курсы по тактической медицине, научиться стрелять, чтобы понять: мое или нет».

Получила навыки, но мечтаю, чтобы они не понадобились

Тамаре 41 — она прихожанка церкви в Боярке. Вместе с капелланами ездит как волонтер к военным из своего города на фронт. Часто рискует, поэтому решила научиться, как себя вести во время обстрелов. Ее красивое лицо уставшее.

Мы оказываемся вместе в паре. Перематываем друг другу шею, пах и подмышки.

«Думаешь, будет женская мобилизация? — тихонько спрашивает. — Вижу, что к тому идет».

Олег — самый старший из сегодняшних курсантов. Ему 63, у него седой «ежик». Мужчина старательно записывает, добросовестно тампонирует, перевязывает.

Он волонтер из эстонского Совета по делам беженцев. Всех из организации обязали пройти тренинг — вот и он здесь. Мужчина часто бывает в «горячих точках». Неделю назад — под Купянском.

«Хорошо здесь дают материал, интересно, советую своим родным пройти», — говорит взвешенно.

Две женщины среднего возраста, Наталья и Дарья, — подружки, решили пройти тренинг для себя.

«Это полезная штука даже для гражданских. Потому что все мы слышали слово "турникет", а как пользоваться им — не знаем. Я дважды была в ситуации, когда у человека случался эпилептический приступ и никто не знал, что делать. А недавно возле нашего дома прилетело и у людей были осколочные ранения, — рассказывает Дарья. — О "КоЛеСе" слышали много хорошего, но сюда так трудно записаться, постоянно нет мест. На этот раз повезло».

Наталья радуется, что сегодня чему-то научилась, но теперь мечтает, чтобы эти навыки не понадобились.

27-летний Николай в шапочке на затылке радостно рассказывает, что пришел попрактиковаться. Это его третий тренинг, не считая видео с ютуба.

«Меня могут мобилизовать в любой момент, поэтому я здесь».

С кофе с улицы прибегают раскрасневшиеся от мороза 18-летняя Варвара и на год младшая Дарья.

«Я из Макеевки Донецкой области, — рассказывает черноволосая Варвара. Она студентка, которая изучает международный бизнес. — Город давно оккупирован, и я очень давно знала, что рано или поздно пойду воевать, чтобы вернуть дом. Сейчас активна фаза войны, и я подумала, что нужно идти сейчас. Человеческий ресурс заканчивается».

«А я из Киева, — смущается сначала Дарья, но постепенно голос ее становится крепче. — Есть много друзей с оккупированных территорий, моя мама — волонтер, помогаю ей, много общаюсь с военными. Тоже пришла к мысли, что хочу пойти на войну».

Стоя между ними с диктофоном, вдруг забываю, что я журналистка. Склонила их головы к себе, обняла и, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться, прошептала: «Девочки-девочки, какие вы молодцы, но какие же вы еще маленькие...»