Народ «Л/ДНР» против Украины: кто подает тысячи жалоб в ЕСПЧ, и даст ли Страсбург ход этим делам

Россия, Турция и Украина — три лидера в списке стран, против которых подается самое большое количество исков в Европейский суд по правам человека. При этом, по информации ЕСПЧ, 7 тыс. из 10 500 «украинских» исков — это жалобы граждан с неподконтрольных Киеву территорий Донбасса и из Крыма, поданные большей частью в ходе и сразу после горячей фазы войны — с 2014 по 2017 годы. 

Наши коллеги из «Спектра» смог поговорить с юристами и правозащитниками, принимавшими участие в подаче исков в ЕСПЧ от лица жителей Донбасса — против Украины. Источник «Спектра» в Донецке, имя которого мы не можем разглашать, имел непосредственное отношение к процессу подачи исков.

Кто подает иски, и что это за жалобы

По информации источников «Спектра», за семь «военных» лет в гражданскую палату ЕСПЧ было подано около 6000 исков (4500 из «ДНР» и 1500 из «ЛНР»).

Что это за жалобы? Как говорят источники «Спектра», среди исков есть десятки дел так называемых «одесситов». Так на местном сленге говорят о многих десятках арестованных украинскими правоохранителями и впоследствии судимых или не судимых «сепаратистах», которых потом отдают в «ДНР» по процедуре обмена.

Это, разумеется, не всегда жители Одессы. Например, наши источники утверждают, что среди исков есть жалоба жительницы города Часов Яр Артемовского района Донецкой области Надежды Козловой. В августе 2014 года 19-летняя Надежда Козлова четыре часа ходила по родному городу с гранатой Ф-1 с выдернутой чекой, заставила подростка на мопеде подвезти себя в центр, потом попыталась ограбить киоск, а затем села в машину к двум военным и по версии, описанной в приговоре суда, не удержала в левой руке гранату на боевом взводе и уронила ее на коробку передач — один военный погиб, второй был тяжело ранен, девушка тоже получила ранение. Приговор суда — 14 лет лишения свободы.

Надежда Козлова уже после приговора родила в колонии ребенка, и в ходе непубличных договоренностей в 2018 году президент Украины Петр Порошенко ее помиловал. Козлову вместе с ребенком передали в «ДНР».

За что она может требовать компенсации от Украины в Европейском суде? Точно неизвестно, ведь содержания исковых требований до принятия их к рассмотрению в ЕСПЧ не разглашаются.

Но найти формальное основания для иска довольно просто. Дело в том, что обмены — процедура, которая не прописана в законах Украины. Бывает, людей отдают из СИЗО без приговоров или после наскоро оформленного помилования, без документов. А значит, говорит источник «Спектра», процедуры так называемой юридической очистки не происходит, и после обмена они по-прежнему остаются обвиняемыми в преступлениях.

«Их же сюда отдают, как правило, без паспортов, с бумажкой — справкой об освобождении, — поясняет источник “Спектра”, согласившийся поговорить с нами на условиях анонимности. — Таковы правила: когда на человека заводят уголовное дело и арестовывают, у него изымают паспорт, паспорт пришивают в уголовное дело, и оно идет вместе с заключенным на зону. По окончании срока ему выдается справка об освобождении, и бывший зэк должен прийти туда, где он прописан и оформить там новый паспорт. Эта фишка была всегда, с советских времен».

По словам источника, людей передают по обмену с одной бумажкой что из СИЗО, что из колонии. Выходит, они нигде не прописаны. Попытки отправить их в Ростов-на-Дону, чтобы сделать паспорт через украинское консульство, успехом не увенчались — новый паспорт делают только по месту регистрации. «И никто официально ничего не может сделать! — говорит источник. — Неофициально иногда получается вытаскивать ксерокопии украинских паспортов из уголовных дел, и тогда их вместе со справкой хоть можно идентифицировать — и выдать паспорт “ДНР”».

Но источники «Спектра» утверждают, что среди исков в ЕСПЧ есть жалоба от имени Владимира Цемаха, командира ПВО «ДНР» в районе города Снежное летом 2014 года. Его считали важным свидетелем в деле о сбитом в небе Донбасса малайзийском «Боинге» рейса MH17. Цемах был похищен из своей квартиры 27 июня 2019 года украинскими спецслужбами, при его переправке через линию соприкосновения погиб один боец отдельного 74-го разведбата ВСУ, а другой потерял ногу. Уже в сентябре 2019-го в ходе обмена заключенными с Москвой президент Украины Владимир Зеленский отдал Цемаха России. Тогда говорили, что он был ключевым персонажем — без него РФ не шла на переговоры. Это был, пожалуй, самый громкий обмен: в Украину вернулись 35 человек, среди которых — самые известные политзаключенные Олег Сенцов и Александр Кольченко, а также Станислав Клых и Николай Карпюк.

Каков был процессуальный статус Владимира Цемаха, когда Владимир Зеленский решил его освободить без суда, и он сел в самолет на Москву, неясно. Сейчас он вполне может требовать компенсации за похищение и незаконное лишение свободы, например.

Однако абсолютное большинство исков из «Л/ДНР» касаются компенсации ущерба за поврежденное или разрушенное в ходе боевых действий жилье. Много исков на 600-700 тысяч рублей (224-262 тыс. грн) ущерба за разрушенные домики в дачных кооперативах, но есть и более серьезные суммы.

«Я знаю человека, у которого был дом на улице Взлетной (район частных домов, примыкающий к донецкому аэропорту, недалеко во время активной фазы боев располагалась база одного из батальонов бригады “Сомали”, поэтому частные дома вокруг довольно сильно пострадали, — ред), дом был стоимостью в 2 млн евро, это реальные затраты, плюс там сгорела машина, и он претендует на всю эту сумму. В пакет его документов входят акты выполненных работ, акты состояния имущества — представьте себе дом, снесенный под фундамент, влетел какой-то заряд мощный...», — поясняет собеседник «Спектра».

Как систему сбора заявлений поставили на поток

«Подавать иск просто — заходишь на сайт ЕСПЧ, где есть образец жалобы, по нему составляется заявление. Заполняется формуляр, прилагаются подтверждающие ущерб документы. И этот пакет отправляют почтой. Дальше остается ждать», — поясняет источник «Спектра».

Жалоб можно отправить сколько угодно, а потом процесс тянется годы, и не по всем заявлениям представители потерпевших получают какой-то ответ и начинают коммуникацию с судом. Адвокаты в «ДНР» говорят о тысячах жалоб и сотнях дел, принятых к рассмотрению.

Кажется, что система подбора заявителей в Европейский суд очень напоминает становление армейских структур «ДНР». Вот были разрозненные отряды, а вот появляется система мотострелковых корпусов. Так и тут: были отдельные группы адвокатов, затем появилась четко выстроенная работа с населением от местной «партии власти» — общественного движения «Донецкая республика» («ОДДР»).

В «ОДДР» обязательно вступают все бюджетники, госслужащие и все, кто получает свою «частную» работу от местных «властей» — например, нотариусы и адвокаты. Выходит, по заявлениям «ОДДР», у них 220 тыс. простых членов и около 40 тыс. активистов.

Есть общественные приемные, штаб по работе с прифронтовой зоной и мобильная группа «Правомобиль». Штаб работает с обращениями граждан. Среди прочего, здесь принимают заявления на восстановление разрушенного жилья из средств гуманитарной помощи. «Правомобиль» же должен снимать социальное напряжение. Группа выезжает по пятницам еженедельно туда, где больше активных обращений — едет нотариус, адвокат и представители «минздрава», «министерства ЖКХ» и так далее.

Помимо структур «ОДДР», есть еще гуманитарные миссии Международного Красного Креста, «Центра развития Донбасса», но они принимают решения самостоятельно — собирают пакет документов, и потом уже смотрят, какое жилье восстанавливать.

Международная почта в Донецке и Луганске отсутствует, равно как и легитимная банковская система и международные сервисы переводов, поэтому жалобы отправляют из одного офиса в Москве, туда же теперь приходят первые ответы по существу из ЕСПЧ.

Главной особенностью абсолютно всех исков из Донбасса является то, что они идут напрямую в Страсбург. Однако правила Европейского суда предполагают, что заявитель исчерпал все способы защиты своих прав в национальных судах. В каждом иске из «Л/ДНР» заявители пытаются доказать, что нормальной защиты своих прав в украинских судах они получить не могут.

Как стало известно «Спектру», в данный момент в Донецке разворачивается целая юридическая драма — ЕСПЧ начал коммуникацию с адвокатами из «ДНР»: суд вернул 500 исков с просьбой уточнить или дополнить перечень документов с доказательствами по заявлениям. Появление этого письма вызвало настоящую панику в «ДНР».

Поначалу подачей исков на территории самопровозглашенной «ДНР» занималось множество конкурирующих групп юристов, и работали они на разных условиях. Юристы из «министерства юстиции ДНР» занимались процессом «по долгу службы», за заработную плату, и не брали с клиентов денег. Но они были далеко не единственными, кто этим занимался.

Ранее «Радио Свобода» уже обратило внимание на аномально большое количество дел против Украины, поданных одними и теми же юристами по заявлениям от жителей неподконтрольных территорий. Журналисты выяснили, что в числе наиболее активных были как жители «ДНР», так и непосредственно граждане России. Причем деятельность в России велась через организацию «Право против фашизма», поддержку которой оказывали в Общественной Палате РФ, а финансирование предоставлялось, в том числе, и из «Российского фонда мира». Кроме того, по информации того же «Радио Свобода», огромное количество исков против Украины в ЕСПЧ было подано юристами Межтерриториальной коллегии адвокатов «Клишин и партнеры», получавшей крупные госконтракты в РФ.

В «ДНР» же подача исков проходила еще и через общественное движение «Свободный Донбасс» и местную организацию «Справедливая защита» адвоката Виталия Галахова. Сотни исков подала как представитель жалобщиков племянница «главы ДНР» Дениса Пушилина адвокат Юлия Никитина.

Что говорят по поводу исков в ЕСПЧ

ЕСПЧ требует, чтобы жалобы, касающиеся ограничений свободы передвижения, отсутствия доступа к украинским судам и внесудебным средствам правовой защиты, были подкреплены информацией о том, что именно препятствует перемещению заявителя на подконтрольную территорию.

Если заявитель жалуется на условия жизни в зоне конфликта, он должен детально оценить собственное материальное положение, жилищные условия и ситуацию с безопасностью в непосредственной близости от места проживания.

Заявления о повреждениях домов или другого недвижимого имущества в результате обстрелов, а также заявления о жертвах среди гражданского населения должны сопровождаться информацией, иллюстрирующей контекст (например, расположение всех воюющих сторон по отношению к месту происшествия, данные, что потерпевший находился там в то время и т.д.), точные обстоятельства инцидента, а также доказательства, которые позволят оценить место происшествия и оценить ущерб. То есть, заявитель должен собрать исчерпывающие доказательства по своему делу.

Все эти дополнительные доказательства, о которых заявил ЕСПЧ, по идее, и так уже должны быть грамотно оформлены в иске. Но никто не понимает, насколько корректно эти иски были составлены в 2014, 2015 и 2016 годах, когда юристы с разной квалификацией подавали их тысячами в рамках явно организованной компании.

К тому же, вокруг вала исков пошли разговоры о финансировании этого процесса.

В Донецке источник «Спектра» рассказал о государственном контракте на предоставление юридических услуг, заключенном в РФ в августе 2015 года, согласно которому на работу с Европейским судом была выделена сумма в $600 тыс., но куда конкретно пошли эти деньги, никто не знает. Расследование «Радио Свобода» показало, что финансированием затрат «на подачу исков в ЕСПЧ от имени жителей Юго-Востока Украины» с 2015 по 2017 год занималась такая организация как «Российский фонд мира».

В Донецке адвокаты сейчас говорят о бюджетах примерно в $2 тыс. на подачу одного иска — деньги, которые в основном прошли мимо местных исполнителей. Но, если сотни исков «пусты», то кто-то должен ответить за плохую работу.

Еще один важный нюанс — отсутствие права собственности на многие дома в дачных кооперативах Ясиноватой или Докучаевска.

«Люди часто просто тупо живут в выморочном (имущество, которое осталось после умершего лица и на которое никто не претендует, — ред.) недвижимом имуществе десятилетиями, не вступая в права наследования», — поясняет на условиях анонимности ситуацию юрист из «ДНР».

За скобками этой цитаты остались сомнения, подавались ли все иски от имени реальных людей? Нет ли в этих пяти сотнях исков, по которым в ЕСПЧ потребовали дополнительные документы, и тысячах других документов, «мертвых душ»? И, главное, как доказать, что национальные способы защиты для этих граждан на неподконтрольной территории были исчерпаны, когда буквально десятки тысяч людей все эти годы успешно судятся со своей страной, выезжая из Донецка, Луганска или Докучаевска с Ясиноватой?

Кто в «Л/ДНР» требует защиты своих прав в национальных судах

Сотни тысяч пенсионеров восстанавливали выплаты пенсий, граждане через украинские суды по стандартной процедуре легализовали свидетельства о рождении детей, выданные в «Л/ДНР». Тысячи сейчас судятся, требуя отменить штрафы украинских пограничников на переходах за незаконное пересечение из «Л/ДНР» участка российско-украинской границы с Ростовской областью.

Наши источники говорят, что аргументация юристов «ДНР» при подаче исков в Европейский суд была проста.

«Украинские прокуратура, милиция, суды работали на нашей территории до октября 2014 года, а потом они, естественно, купировались. А те суды, которые были в Доброполье, Краматорске, Докучаевске, они тогда еще были не наши (согласно карте линии разграничения от 19 сентября 2014 года, утвержденной в ходе первых Минских соглашений о перемирии, Докучаевск и Дебальцево находились на подконтрольных Украине территориях, контроль над городами был потерян в ходе боев зимой 2015 года, — ред.) они эти иски принимали, но производства по делам не открывали», — говорит источник.

Подавали иски о возмещении ущерба за поврежденное жилье в Волновахском районе, в Краматорске, но по ним производство уже не шло.

«В 2015 году в Минском переговорном процессе мы уже понимали, что по нашим искам рассмотрения не будет, поэтому выписывали уже сразу нарушения прав человека в том плане, что нет национального способа защиты прав человека и, соответственно, мы вынуждены подавать жалобы в ЕСПЧ. У нас просто не было взаимодействия с теми судами, и мы обратились в Европейский суд по правам человека напрямую!»

Эти обращения обрастали слухами, но не встречали никакого официального сопротивления со стороны Украины.

«У меня не было возможности туда (на неподконтрольную территорию, — ред.) официально въехать и осуществлять свою деятельность как омбудсмена Украины, — проясняет ситуацию уполномоченная Верховной Рады Украины по правам человека с 2012 по 2018 год Валерия Лутковская. — Информация о сборе исков до нас доносилась, общественные организации говорили, что есть группа юристов, которые хотят сформировать определенный пул заявлений против Украины в Европейский суд, но, к сожалению, у меня не было возможностей познакомиться с этой работой поближе. Кроме того, вообще-то заявления, поданные в ЕСПЧ, для государства остаются неизвестными до тех пор, пока конкретное дело не приходит на коммуникацию. Поэтому, собственно говоря, и отслеживать этот процесс никто не мог, потому что это было бы нарушением статьи 34 Европейской конвенции о праве на обращение в Европейский суд».

При этом Валерия Лутковская не исключает, что дела против Украины будут отклонены Европейским судом, ведь национальная защита не была исчерпана.

«Каждое дело индивидуально. Но в данной стандартной ситуации ЕСПЧ уже сказал, что желающие обратиться в Европейский суд должны использовать национальные средства защиты. Опять же, повторюсь — это стандартный ответ, исключения возможны», — подводит итог Валерия Лутковская. Она также говорит, что в практике Европейского суда по отношению к Украине уже были случаи, когда в одно производство объединяли десятки тысяч однотипных исков. Это происходит для экономии усилий и времени суда, когда объект иска является идентичным в большом количестве заявлений.

Самопровозглашенные республики живут в рамках своих собственных жестких реалиях — те же Мариуполь, Краматорск и Доброполье во всех государственных «СМИ ДНР» (а другого, например, телевидения и радио там нет) официально называются «оккупированной Украиной территорией ДНР».

Весь местный госаппарат, вся наружная реклама пронизана лозунгами об интеграции с Россией, а предприниматели, врачи, учителя и даже сантехники в ЖЭКах теряют возможности работать, не имея как минимум паспорта «ДНР», а следом — и гражданства РФ.

И обращение в украинские суды граждан Украины сродни «измене родины», поездки через линию соприкосновения — признак нелояльности, а сейчас они еще и до предела ограничены под предлогом пандемии COVID-19.

Тысячи исков в ЕСПЧ требуют признать как эту реальность, так и идею о невозможности обращения в национальные украинские суды для пострадавших от обстрелов граждан Украины уже от Страсбурга. При этом в качественно составленных исках в ЕСПЧ наверняка достаточно документов с двуглавым орлом, которые по замыслу организаторов процесса Европейский суд также должен принять к сведению как легитимные.

Выходит, что многие тысячи исков из «Л/ДНР» — это в первую очередь не про требование от Украины миллиардов евро и про компенсации конкретным людям с их конкретными бедами. Это скорее про признание ограниченной легитимности самопровозглашенных республик, это про информационную кампанию, которая выставляет Украину одним из мировых лидеров по нарушениям прав человека. Стоит ли тогда удивляться тысячам и тысячам наспех собранных исковых заявлений, по которым теперь скучные европейские бюрократы от юриспруденции требуют доказательную базу.

Автор: Дмитрий Дурнев, Spektr.Press. hromadske публикует материал при проддержке «Медиасети»