Ораза-Байрам. Мусульманский праздник в оккупированном Крыму

В Бахчисарае, во дворе мечети 6-го микрорайона мусульмане отметили праздник Ораза-байрам. По примерным подсчетам, собралось около трех тысяч человек из Симферополя, Ялты, Алушты, Севастополя. Полиция во двор мечети заходить не стала, ограничилась наблюдением из-за забора. В нескольких кварталах стоял автозак, но на глаза празднующим мусульманам не показывался.

«Мы проводим праздник уже 8 лет. Для того, чтобы наши дети с самого раннего возраста любили наши мусульманские праздники и отмечали их. Ораза-Байрам — праздник разговения, празднуется после месяца поста. Пост проводится, чтобы богатые осознали, как живётся бедным, и не возвышались над ними», — объясняет Дилявер Меметов. Он стоит у двух огромных казанов — в одном мясо, в другом рис, — варит плов.

Его отец, Ревзи Меметов, повар бахчисарайского кафе, все восемь лет до этого варил плов на праздники своей общины. Сейчас он находится в Симферопольском СИЗО по обвинению в участии в исламской организации Хизб ут-Тахрир, признанной в России террористической. До аннексии Крыма партия Возрождения ислама действовала на территории полуострова легально и свободно. Теперь практически все медресе закрыты, во всех мечетях прошли обыски, почти везде была найдена литература, запрещенная в России, на общины наложены административные штрафы. По делу Хизб ут-Тахрир арестованы 14 человек, в том числе организаторы праздников прошлых лет. Тем не менее, мусульмане решили традицию празднования Ораза-байрам не прекращать и собрались в этом году снова.

«Я до последнего не хотела ехать. Только ради своих детей и своего мужа я тут, потому что, когда он узнает, что мы здесь были, все вместе, он будет рад. На самом деле, нас все эти события сплотили, сдружили», — рассказала Наджие Алимова. Ее мужа, строителя-кровельщика из Алушты, Муслима Алиева арестовали 11 февраля 2016 года по подозрению в создании ячейки Хизб ут-тахрир. Ему грозит срок заключения, вплоть до пожизненного. «После первого суда было такое странное ощущение, что это происходит не с тобой. А еще казалось, что это недоразумение сейчас закончится, ты проснешься и кошмар закончится. Мы просыпались уже много раз, а кошмар не заканчивается», — Наджие Алиева приехала в Бахчисарай с четырьмя детьми. Уже вечером, перед салютом, младший сын просит ее купить ему значок с тамгой — символом крымским татар.

Двор мечети был огорожен на две части — мужскую и женскую, куда мужчины не допускались. На обеих сторонах для детей были поставлены надувные горки, бассейны. По футбольному полю малышей катал грустный ослик. С девочками и мальчиками старше десяти лет проводили конкурсы, вопросы касались знания истории и вероучения ислама. Попытались делать сладкую вату, раздавали бесплатно, но на стороне мальчиков сначала она выходила горькая и коричневая — мальчишки, поняв, что на женской стороне вату уже раздают вовсю, убежали туда. С самого начала праздника всем раздали билетики для лотереи, по одному в руки. К концу дня несколько детей раскладывали свои билетики на земле — они не умещались в руках. Возле ограждения расстелили ринг и почти весь день шли соревнования в национальной борьбе кураш. Победителям в каждой весовой категории отдавали курицу или кролика. Дети боялись их брать, и это зачастую вызывало эмоций больше, чем сама борьба.

Старший сын Алиевой, у которого дома хранятся награды за греко-римскую борьбу участвовать в кураш не стал. «Ты чего? Всех бы раскидал?», — спрашивает у него Дилявер Меметов. Семьи крымских политзаключенных подружились между собой, до арестов, которые произошли у них в этом и прошлом году, многие даже не были знакомы. «Я не успел просто», — объясняет Алиев. Сейчас он остался в семье за старшего и очень серьезен. «Детство у наших детей закончилось в феврале», — говорит его мать.

На праздник из Ялты приехала Мерьем Куку с детьми. Ее мужа, крымского правозащитника Эмира-Усейна Куку арестовали по подозрению в участии в Хизб ут-Тахрир. Сын Бекир переживал, что отец пропустил его 9-летие и очень подробно рассказывал об обыске и аресте отца, называя российских силовиков «невежды, отцы глупости». «Я прочитала комментарии к его интервью, вот скажи, разве его кто-то мог так научить говорить специально», — жалуется Мерьем. Вообще, тема преследования мусульман в Крыму глазами детей, — это отдельная тема. Наджие Алимова рассказывает, как сотрудники ФСБ в масках и с автоматами во время обыска спрашивали ее сына: «А ты когда вырастишь будешь таким же как мы, бойцом?». «Нет, — отвечает ребенок. — Не буду». «А чего, будешь таких как твой отец мочить», — отвечает кто-то, у кого видно только глаза. После этого ребенок несколько раз спрашивал мать: «Анам, а нас скоро убивать будут».

Но и эта семья тоже приехала на праздник в Бахчисарай. «Мы приехали семьей, но не хватает нашего отца. Моего сына. Я бабушка семерых внуков. Эти праздники мы всегда отмечали с сыном, он всегда принимал активное участие в их организации. Теперь, в этом году, его с нами нет, но праздник продолжается. В этом участвует весь народ», — говорит Зарема Мамутова. Ее сыну, жителю Бахчисарая Энверу Мамутову грозит до 10 лет лишения свободы. Он один из 14 фигурантов дела Хизб ут-Тахрир.

Праздник несколько раз прерывается намазом. К вечеру на импровизированную сцену вышел Сейран Салиев, который проводил все дуа — коллективные молитвы о судьбе политзаключенных в Бахчисарае. Он вел конкурсы для мальчиков, судил кураш, а после взял в руки микрофон. «Сегодня мы празднуем без наших братьев, которых несправедливо посадили в места лишения свободы. Их сейчас нет с нами. Я бы хотел, чтобы каждый помнил об этом, и каждый в своих дуа, когда читает...», — он замолчал и заплакал, отдал микрофон ведущему, но через минуту взял обратно и предложил помолиться за политзаключенных. Все стали повторять за ним слова молитвы.

К вечеру мусульмане стали разъезжаться. Когда стемнело, запустили салют. За весь праздник мужчины на кухне пожарили 300 килограмм шашлыка и сварили 40 килограмм плова. Всем нашли транспорт. После окончания праздника мы сидели в мечети за чаем, я показывал фотографии, которые снял на праздники. «Ты специально не снимал тир, который мы для детей устроили?», — спросили меня. «Да, конечно. Вы же знаете, что из этого потом выйдет». За окном было темно, последняя машина с полицейскими уехала уже после салюта. «Мы их приглашали, хотели угостить», — говорит мне один из поваров. «Вот такие мы страшные «террористы», — добавляет он.

/Текст и фотоАнтона Наумлюка