«Первая встреча Додона и Путина будет очень показательной»

На этой неделе стало известно, что Молдова возвращается в СНГ и готовится поставлять в Россию товары в больших объемах. В Москве прошло первое за 4 года заседание российско-молдавской комиссии по торгово-экономическим отношениям. Отношения двух стран все это время были на паузе: а все из-за того, что Молдова в свое время подписала договор о зоне свободной с ЕС. Россия в ответ ограничила доступ к своему рынку товаров из республики. Но сейчас в Москве передумали: они уже не против того, чтобы Молдова была в режиме свободной торговли и с ЕС, и с СНГ.

Новый поворот в отношениях двух стран в интервью «Громадскому на русском» прокомментировал спецкор издательского дома «Коммерсантъ» в Молдове Владимир Соловьев.

Почему именно сейчас происходят эти потепления в отношениях России и Молдовы?

— Можно говорить о том, что началось потепление, потому что на выборах в Молдове победил пророссийский кандидат Игорь Додон. А можно вспомнить о том, что еще летом этого года, когда Кишинёв посещал вице-премьер РФ Дмитрий Рогозин, стороны уже начали обсуждать “дорожную карту” восстановления торгово-экономических отношений. Потому что с 2013 года, когда Кишинёв стал интенсивно вести переговоры о подписании Соглашения об ассоциации с Евросоюзом, а потом и подписал в 2014 году это соглашение и ратифицировал его, отношения были, мягко говоря, прохладными. Россия ввела винное эмбарго. И ограничила импорт плодоовощной продукции из Молдовы, все это продолжает действовать и сейчас. Не нужно думать, что после переговоров на этой неделе в Москве все проблемы были решены. Рогозин подчеркнул, что часть вопросов сознательно оставлена для разговора Игоря Додона с Владимиром Путиным. Как ожидается, Додон до конца года может посетить Москву и встретиться со своим российским коллегой. С российской стороны это будет некий пас победившему на выборах.

Понятно, зачем Молдове нужны эти переговоры: действительно Россия — очень большой рынок сбыта молдавских товаров. Но есть в том числе ощущение, что для России это тоже очень важный партнер, потому что она находится по понятным причинам в изоляции и создается впечатление, что она собирает вокруг себя тех партнеров, которых может собрать. Так ли это? В чем выгода России в переговорах?

Мне кажется, что нормально находиться в хороших отношениях со странами, которые тебя окружают, и не нормально находиться в не очень хороших отношениях. С большинством стран Россия находится не в очень хороших отношениях, если так посмотреть. Мы, конечно же, говорим об Украине сейчас. Если у России и Молдовы получится как-то наладить отношения, несмотря на прозападную ориентацию Молдовы (парламент и правительство в Молдове является проевропейскими), а у президента не будет полномочий для того, чтобы как-то играть с внешнеполитическим курсом, это может и для Украины послужить каким-то кейсом. Отчасти, может, и на это и сделан был расчет: наладив торговые отношения с Молдовой, Россия как бы скажет Украине: а вот дружили бы вы с нами, и у вас бы было все хорошо.

Все до сих пор говорят о “руке Москвы”, которая заставила тогдашнего президента Украины Виктора Януковича отказаться от курса на евроинтеграцию, и тогда, как говорится, все началось…

— О «руке Москвы» и в Кишинёве говорят постоянно, несмотря на то, что здесь никто не отказывался от курса на евроинтеграцию, но во всем здесь принято винить “руку Москвы”. Даже в том, в чем её невозможно обвинить. Потому что нельзя сказать, что Россия была как-то активна в Молдове в последние годы. Здесь так называемые молдавские проевропейские власти сами постарались дискредитировать себя таким образом, что на выборах уверенно победил пророссийский политик.

А что такое пророссийский политик? Что это за президент? Как вам кажется, куда он будет двигать страну дальше?

— Когда говорят о нем как о пророссийском политике, то обращают внимание на риторику, потому что проявить себя у него еще не было возможности. Это только предстоит ему в ближайшее время сделать. Он говорил до выборов и особенно перед парламентскими выборами несколько лет назад, что нужно разрывать Соглашение об ассоциации с Евросоюзом, что необходимо Молдове интегрироваться в Евразийский союз. Вот, собственно, два главных тезиса, которые говорят о нем как о пророссийском политике. Но эта риторика сильно изменилась перед президентскими выборами. Я думаю, что, когда Игорь Додон вступит в должность, его еще больше отформатируют, и вот таких вот резких заявлений, резких движений от него ждать не следуют. Он говорит уже, что у президента нет полномочий менять внешнеполитический курс. И вообще об этом надо говорить с народом путем референдума, а референдум — это такая долгая история, которая вообще непонятно как будет реализовываться и так далее. Я не жду от Игоря Додона каких-то резких движения в сторону ЕС, но при этом я хотел бы посмотреть на первую встречу Додона и Путина, потому что мне кажется она будет очень показательной с точки зрения того, чего ждать дальше. Я думаю, что налаживание отношений с Россией в формате “Россия — Додон” будет. Правительство и парламент, я повторюсь, контролируют партии, которые называют себя проевропейскими, хотя не всегда таковыми являются.

А как вам кажется, как потепление отношений между Россией и Молдовой повлияет на судьбу непризнанной Приднестровской республики, которая, наверное, все-таки является проблемой для Молдовы? Что будет с Приднестровьем?

Игорь Додон уже внес свой вклад в дискуссию о Приднестровской проблеме. До победы Додона на выборах Приднестровье не было важной политической темой внутри Молдовы. И это, кстати, было неправильно, потому что проблема существует, проблему нужно решать, но никаких идей не высказывалось. И Додон, который предлагает федерализацию в качестве модели урегулирования Приднестровского конфликта, он как раз дал повод и тем, кто против федерализации, и тем, кто за, еще раз вспомнить о проблеме Приднестровья и что-то все-таки делать. В Молдове многие негативно относятся к самому слову “федерализация”. Поэтому пока предметной дискуссии не получается. Никто не говорит, чем должна быть наполнена эта модель, говорят просто о том, что федерализация – это недопустимо. Я думаю, что, когда Додон станет президентом, мы можем ждать какого-то предметного разговора на эту тему, и он должен объяснить, как он видит это урегулирование. Какие полномочия должны быть у субъекта федерации. С этой точки зрения будет интересно. Но с другой стороны, сможет ли Додон поспособствовать этому урегулированию? Если у него нет большинства в парламенте, я с трудом представляю, как он может в этом помочь.