«Рано или поздно мы точно узнаем, кто убил Павла Шеремета» - главред «Украинской правды»

Журналист

20 июля 2017 06:32

Год с момента убийства журналиста Павла Шеремета. Почему не продвигается следствие? Что известно журналистам? Есть ли перспектива международного расследования? Об этом Громадское поговорило с главным редактором издания «Украинская правда» Севгиль Мусаевой.

Севгиль, с учетом того, как расследуется убийство Павла Шеремета, лично у вас осталась вера в то, что оно будет как-то раскрыто?

Я, как родственники, как друзья Павла, знаю и уверена в том, что если не при этом президенте, если не при этом министре внутренних дел, если не при этом главе Национальной полиции, то рано или поздно мы все равно узнаем, кто это сделал, какими были мотивы этого преступления. Есть огромный запрос на установление истины, справедливости, потому что родственники Павла, его друзья и близкие думают об этом каждый день. Если сейчас правоохранительные органы не в состоянии расследовать, либо не хотят этого делать по каким-либо причинам, я точно знаю, что жизнь меняется, время меняется. Да, я знаю, что рано или поздно мы точно узнаем, кто это сделал.

Севгиль Мусаева, главныйредакториздания «Украинская правда»

Почему вы думаете, что при этой власти это будет сделать сложнее? Кто тормозит расследование?

Я просто вижу, что происходит в рамках следствия в течение этого года. Мы очень часто задаем вопрос, почему до сих пор не опубликованы фотороботы людей, которые закладывали взрывчатку. Нам отвечают, что их ищут по свежим следам. Потом говорят, что не хотят, чтоб эти люди каким-то образом пострадали физически, потому что если мы завтра опубликуем фоторобот, то мы можем опасности подвергнуть людей, которые это убийство не совершали, но входят в круг подозреваемых, над которыми сейчас ведется следствие. Не было, наверное, такого дня в течение этого года, чтобы я не думала об истинных мотивах этого убийства, о том, что произошло год назад. Я общалась с очень опытными бывшими следователями и работниками правоохранительных органов. Практически все они уверены, что при большом желании что-то за год можно было сделать. За год с момента этого убийства. И практически все они уверены, что этот саботаж имеет какое-то логическое объяснение, и есть что-то, что может быть скрыто от общественности. Так же дико несправедливо было то, что произошло буквально в день похорон, когда в сеть было слито видео с мужчиной и женщиной, которые закладывали эту взрывчатку. Я до сих пор не знаю, кто это сделал.

Нацполиция говорила, что будет проведено служебное расследование по факту того, кто это сделал. О результатах обществу тоже никто не отчитался. И это тоже вызывает много вопросов. Также мы не получили конкретных ответов на вопрос, что же происходило с редакцией «Украинской правды», когда мы обнаружили этот странный конверт с распечатками расследований, которые делали наши журналисты, с темами, которые они разрабатывали. В ноябре, когда мы опубликовали эти данные, было возбуждено два дела. Одно дело возбудила СБУ, второе - Национальная полиция Украины. И в феврале министр внутренних дел Арсен Аваков отчитался, что расследование закончено и никакой слежки за журналистами не было. Больше никаких данных нет, и это у нас вызывает вопросы.

Самое ключевое из того, что произошло за этот год, — это то, что люди, которые работают в журналистике в Украине, не чувствуют себя защищенными во всей этой истории. Мы все очень переживаем за то, что произошло. У нас у всех есть какой-то внутренний страх, потому что мы не понимаем. Самое главное, — это наверное посыл, который был дан, был сделан этим убийством, что никто не защищен. На самом деле следствие, которое ведет это дело, еще и развязывает руки тем, кто может повторить такие вещи в будущем. Если это дело не расследуется, если люди, которые убили Павла, не найдены, если это произойдет вновь, то никто не будет наказан. Понимаете, атмосфера безнаказанности — это то, что может порождать в будущем эти вещи. Это все нужно учитывать. Обо всем этом нужно говорить нам, журналистскому сообществу.

Я думала, если честно, что эта трагедия, которая случилась, каким-то образом сплотит журналистов в этой стране. К сожалению, этого не произошло. Хотя я очень благодарна некоторым своим коллегам, которые эту тему держали в топе всегда. В том числе и Громадскому, ребятам которые сняли фильм, подняли тему. Потому что в какой-то момент родственникам и друзьям Павла казалось, что все, никаких данных нет. Когда ты каждую неделю отправляешь журналистские запросы, а тебе отвечают, что материалы дела закрыты, и один раз в два-три месяца вызывают на допрос, где задают однотипные вопросы, которые звучали в первый день после преступления, — это все в первую очередь влияет на твое моральное состояние и на твою веру в то, что убийцы будут найдены.

Павел Шеремет. Фото: "Радио Свобода"

Действительно, после выхода фильма «Убийство Павла» вновь поднялся интерес к этому делу. На него начали обращать внимание. Есть ли у вас какая-то информация, что за эти два с половиной месяца происходит с официальным следствием?

Я могу сказать, что я была в последний раз на допросе свидетелей в апреле, до выхода фильма. После выхода фильма со мной никто не связывался. Кроме того, следователи дают очень мало информации, поскольку я по данному делу прохожу как свидетель, а не как потерпевшая сторона. У потерпевшей стороны точно могло быть больше информации. Что касается того, что сделало следствие, я точно знаю, что был допрошен Устименко (бывший сотрудник СБУ, которого зафиксировали камеры возле дома Павла Шеремета в ночь убийства - ред.), журналисты Громадского Дима Гнап и Аня Бабинец. Я знаю, что и Дмитрию, и другим журналистам проекта Слидство.Инфо официальное следствие предложило какое-то сотрудничество, в рамках того же сотрудничества с Bellingcat, для установления каких-то кадров, фактов, данных. Больше никакой информации, к сожалению, у меня нет.

И я точно знаю, что на прошлой неделе, когда Комитет по защите журналистов встречался с правоохранительными органами и с главой государства, который брал это дело под личный контроль, все факты, которые звучали до, были вновь повторены. На этих встречах не озвучивали больше никаких фактов, которые могли бы каким-то образом натолкнуть на размышления о том, кто это сделал, почему и как.

Место гибели журналиста Павла Шеремета. Фото: "Радио Свобода"

Сложилось ли у вас понимание, кто из троих субъектов – СБУ, президент, МВД – все-таки больше тормозит это дело и кто - причина того, что дело не расследуется?

Насколько я знаю, делом занимается Национальная полиция. Я точно знаю (относительно недавно об этом узнала в том числе и от Комитета по защите журналистов), что чуть ли не главным по делу является Дмитрий Сторожук, который работает заместителем генерального прокурора Украины. Но прошу заметить, что Дмитрий Сторожук входит также в лояльную группу «Народного фронта»(партия Арсения Яценюка) и является человеком министра внутренних дел Арсена Авакова. То есть получается, что все официальное следствие курируется людьми Авакова либо его подчиненными. Это вызывает какие-то вопросы. Поэтому, наверное, я могу сказать, что в настоящее время дело тормозится Национальной полицией (в первую очередь), а также руководством Министерства внутренних дел. Потому что именно они являются субъектами, которые это расследование проводят.

Президент сказал, что дело выйдет на международный уровень, им начнут заниматься международные расследователи. Как вы думаете, к чему это приведет?

В прошлом году, когда все произошло, президент пригласил Федеральное бюро расследований. Специалисты ФБР провели экспертизу взрывчатого вещества, которое было заложено в самодельное взрывное устройство, сработавшее в машине Павла. На этом функция ФБР закончилась. Также представители власти, правоохранительных органов говорили, что они обращались за помощью в 14 стран. Что касается международного расследователя: во-первых, важный сигнал — то, что власти согласились этого человека включить в расследовательскую группу. Очень важно, чтобы это был действительно сильный человек, чтобы его присутствие в следственной группе не стало всего лишь формальностью и чтобы у него действительно были функции и полномочия. Это, на мой взгляд, ключевая вещь.

Но, конечно, времени потеряно достаточно много. У меня все-таки вопрос: почему фотороботы так и не были опубликованы? Я не могу этому найти логическое объяснение, кроме того, что действительно по какой-то причине МВД не хотело их публиковать. В отговорки типа «свежие следы», «мы боимся навредить» я не сильно верю, потому что видео с этими людьми было опубликовано на 3-й день, и это дало им маневр, возможно, уже уехать из страны либо быть ликвидированными, если они засветились на этом видео. К чему эти формальности, которые касаются публикации фотороботов, я не могу объяснить.