«Ситуация с нарушением прав человека на востоке Украины обострилась» - глава миссии ООН по правам человека

Второй раз за последние три месяца наблюдатели миссии ООН по правам человека отчитываются о том, что посетили места содержания людей на оккупированной территории - на этот раз Селезневскую исправительную колонию в Луганской области и Луганское СИЗО, где содержатся заключенные, оказавшиеся под стражей во время вооруженного конфликта на Донбассе.

Наблюдателям удалось поговорить с несколькими задержанными, но в конфиденциальных интервью надзиратели тюрем им отказали. Об этом и других нарушениях идет речь в семнадцатом докладе представителей Управления верховного комиссара ООН по правам человека.

О содержании людей в неволе, смерти гражданских лиц в результате обстрелов, о доступе к неподконтрольным территориям международным организациям, о неоказании медицинской помощи пленным и заключенным, а также о возможном участии миссии ООН по правам человека в подготовке к обмену пленными - верификации фамилий - Громадское поговорило с главой миссии ООН по правам человека в Украине Фионой Фрейзер.

В докладе по правам человека в Украине, который охватывает ноябрь 2016-го - февраль 2017 года, идет речь об активных действиях, предпринятых миссией ООН для улучшения ситуации с правами человека на оккупированных территориях. Что именно было сделано?

Мониторинговая миссия ООН по правам человека работает в Украине уже три года по обе стороны от линии соприкосновения. Мы работаем изо дня в день, разговаривая с жертвами и свидетелями нарушений международного права по правам человека и международного гуманитарного права. Мы проверяем эту информацию, документируем ее, отправляем в органы власти, в гуманитарные организации, устанавливаем посредничество и затем публикуем наши доклады.

Вы также упомянули, что посетили два места содержания людей в Донецкой и Луганской областях. С кем вы там говорили?

У нас есть хороший доступ к местам лишения свободы на контролируемой правительством территории, и мы стараемся расширить его на территории под контролем вооруженных групп. Нам удалось попасть в два места, но эти визиты не были проведены в соответствии с международными стандартами ... Мы не имели возможности конфиденциально общаться с задержанными.

Кто эти люди, лишенные свободы на неподконтрольных территориях? Это осужденные еще до войны, или те, кто оказался в тюрьмах уже во время нее?

Это те люди, которые были заключены под стражу за время конфликта.

Кто дал разрешение миссии на посещение этих людей?

Мы попросили о возможности посетить места заключения у самопровозглашенных органов власти в Донецке и Луганске. И мы получили этот доступ.

Архивное фото военнопленных вооруженных сил Украины при обмене на Донбассе
Фото: Andrei Leble / EPA

Если Миссия не получает разрешения на конфиденциальные интервью с людьми, лишенными свободы, не только на оккупированных территориях, о чем это говорит?

Очень важно иметь возможность поговорить с любым лицом, лишенным свободы. Может быть, этот человек чувствует давление или его что-то беспокоит. Речь идет о защите конкретных людей. Конфиденциальные интервью - это механизм, который применяется во всем мире и соответствует международным стандартам визитов к людям в местах лишения свободы.

Когда Вы послали запрос относительно визитов в такие места на территориях, контролируемых украинским правительством в зоне конфликта, какой был ответ?

У нас есть доступ ко всем таким местам на территориях, подконтрольных украинскому правительству.

Не было проблем на этих территориях?

В большинстве случаев - нет.

Почему вы выделили именно опасность сексуального насилия в местах содержания?

Этот вопрос затрагивается в нашем тематическом докладе, который мы опубликовали месяц назад, - о сексуальном насилии, связанным с конфликтом, и о конкретных случаях, которые мы задокументировали в местах лишения свободы и на пунктах пропуска. Мы опирались на информацию, полученную благодаря интервью с людьми, находящимися в местах лишения свободы по обе стороны линии соприкосновения.

Деятельность мониторинговой миссии ООН по правам человека и помощь в зоне конфликта на Донбассе

Фото: UNHCR / Andrew McConnell

Среди них были женщины? Вы выделили среди нарушений прав сексуальное и гендерно обусловленное насилие, почему это вызывает особое беспокойство?

Наш доклад о сексуальном насилии охватывает период с апреля 2014-го года по январь 2017 года. То есть он покрывает все периоды вооруженного конфликта. Наши недавние визиты в места лишения свободы не связаны напрямую с этим докладом. Сексуальное насилие во время конфликта является разновидностью насилия, связанного с гендером. Оно касается не только женщин. Оно может совершаться в отношении мужчин. Ситуация рассматривается в рамках конфликта: в период конфликта и на его территории. То есть мы акцентировали внимание на людях, пострадавших от сексуального насилия в связи с конфликтом.

Во время Минских переговоров противоположная сторона предложила вашей миссии стать посредником при верификации пленных, которых должны обменять. Что Вам известно об этом предложении?

Такое предложение было направлено в Управление Верховного Комиссара по правам человека, чтобы мы участвовали в качестве третьей стороны. Сейчас идет обсуждение этого вопроса. Нужно дождаться конечного результата, это еще не решено.

В докладе указано, что у вас есть документальные данные о гибели 23-х гражданских за три месяца. Как вы установили факты гибели людей?

Когда мы говорим о жертвах среди мирного населения, то речь идет о людях, которые погибли или были ранены. Мы предоставляем ориентировочные цифры. 23 человека погибли за отчетный период. Прежде всего это касается обострения с 28 января по 3 февраля около треугольника Авдеевка-Ясиноватая-Донецкий аэропорт.

В докладе мы обратили внимание на то, что количество жертв среди гражданского населения уменьшилась со времени нашего предыдущего доклада (август-октябрь 2016). Но в то же время увеличилось количество погибших по сравнению с прошлым годом.

Мы ездили в те места, где, к сожалению, гибли люди. Мы говорили с пострадавшими, со свидетелями. Если возникала необходимость - посещали морги, больницы, пытались наладить контакт с правоохранительными органами и многими другими источниками. Также мы поддерживали тесный контакт с нашими партнерами, в частности Специальной мониторинговой миссией ОБСЕ.

Деятельность мониторинговой миссии ООН по правам человека и помощь в зоне конфликта на Донбассе

Фото: UNHCR / Andrew McConnell

Как вы оцениваете проблему с пересечением украинскими гражданами линии разграничения? Можете дать рекомендации властям для улучшения этого процесса?

Мы осознаем, что есть опасения по поводу безопасности. Но также очень важно, чтобы обе стороны применяли механизмы, которые бы упростили процедуру пересечения линии соприкосновения и помогали людям. Для одних это вопрос доступа к различным государственным службам и услугам, для других - вопрос поддержания контактов с друзьями и семьями, кому-то надо поехать к врачу. Есть также случаи, когда дети живут здесь, а посещают школы, расположенные по ту сторону линии соприкосновения.

Стоит обязательно увеличить количество пунктов пропуска, в частности, в Луганской области. Также они должны дольше работать. В дополнение надо увеличивать их пропускную способность, ведь большое количество людей пересекают линию в обе стороны.

Я считаю, что хорошо, что так много людей хотят пересекать линию - ежедневно это делают около 25 000 украинских граждан. Это свидетельствует о том, что линия соприкосновения очень искусственная, что до сих пор существует желание с обеих сторон - между сообществами и семьями - поддерживать связи. Я думаю, это очень важный факт, чтобы не допустить будущего разъединения общества по обе стороны линии соприкосновения.

Какие у вас есть рекомендации для улучшения ситуации с защитой прав человека в регионах зоны конфликта, контролируемых украинским правительством?

Мы публикуем рекомендации в каждом нашем докладе, поэтому вы можете представить, что за 17 таких обнародованных докладов мы предоставили их очень много. Некоторые из них общие. Например, мы говорим, что нужно проводить эффективное расследование заявлений о жестоком обращении и пытках. Другие - более конкретные, как, например, в нашем тематическом докладе о сексуальном насилии, связанным с конфликтом. В частности, мы обратили внимание на то, что должна быть внесена поправка в законодательство об определении изнасилования. Мы также последовательно обращали внимание на то, что все стороны должны соблюдать режим прекращения огня. Должно быть найдено решение конфликта, который сегодня продолжается.

Деятельность мониторинговой миссии ООН по правам человека и помощь в зоне конфликта на Донбассе

Фото: UNHCR / Andrew McConnell

Какую общую динамику относительно соблюдения прав человека вы наблюдали в течение времени работы своей миссии? Возможно, вы видите замораживание ситуации или, наоборот, только ухудшение?

Мы видим, что конфликт приводит к систематическим нарушениям прав человека, которые фиксировались в Украине еще до него. Теперь эти нарушения стали еще острее. Я уже упоминала о жестоком обращении и пытках в местах лишения свободы.

В то же время, мы увидели открытость и желание устранять конкретные нарушения. Важно, чтобы выполнялись законы на местах, это принципиально в контексте судебной реформы. Это, бесспорно, является главной предпосылкой для документирования преступлений, произошедших до конфликта и непосредственно во время него. Наибольшее значение в каждой стране имеет открытость и воля правительства обсуждать такие вопросы и прилагать усилия к их решению.

Видите ли вы такие возможности в Украине?

Да.