Украинский политузник Клых написал о жизни в заключении в России

По материалам «Новой газеты»

Станислав Клых, политзаключенный, осужденный на 20 лет, и отбывающий наказание в Верхнеуральской колонии, написал письмо корреспонденту «Новой газеты» Павлу Каныгину, и рассказал об условиях содержания.

Из письма следует, что еда в Верхнеуральской колонии очень низкого качества, и Клых отказывается ее есть, прося о переводе в другое учреждение ФСИН (Федеральная служба исполнения наказаний — ред.). Также ему разрешаютсмотреть телевизор и читать книги, но отказывают в возможности пользоваться интернетом. Общие ощущения от пребывания в заключении очень непростые:

«Хочется заснуть и не проснуться. Смерть становится желанной», — пишет Станислав Клых.

Кроме этого, Клых пожаловался на бездействие украинских властей в вопросе его освобождения или обмена.

Он также подчеркнул, что никогда не был членом организации «Правый сектор» и напоминает о том, что был членомв Партии регионов.

Напомним, 26 мая 2016 года суд Чечни приговорил украинцев Карпюка к22,5 годазаключения, и Клыха —к20 лет. Их обвинили в убийстве российских военных в Грозном в 1994-95 годах. В то же время, стороной обвинения не было предоставлено никаких доказательств того, что Клых и Карпюк находились в Чечне в этот период.

Письмо Станислава Клыха

Здравствуйте, Павел!

Получил ваше письмо от 30.03.2018. По поводу быта, во избежание проблем с цензурой, писать не буду. У меня есть телевизор — ловит 5 каналов (НТВ, ТВЦ, «Культура», «ОТВ-Верхнеуральск», «Матч!»), — антенну для большого приема телеканалов не разрешают передавать, также как и радиоприемник, есть радиоточка — периодически подключают радиостанции Учалы (в Башкирии), Магнитогорска, Уфы.

Я требую перевода в другое учреждение ФСИН — с этой целью отказываюсь от завтрака и обеда, могу сказать, что здешнюю еду, в отличие от той, что была в грозненском СИЗО, есть невозможно — она отвратительная.

Вот этот перевод как раз и не дается — тюремщики, по-видимому, заняли здесь глухую оборону во избежание возможных проверок из Москвы в том случае, если меня все-таки переведут, но, скорее всего, здесь будут подвергать т.н. насильственному кормлению.

Телепрограммы (а телевизор Horizont у меня с октября 2017 г.) надоели, книги в принципе тоже, 20.03 консул привез здоровые энциклопедии по Свердловской, Челябинской, Тюменской обл., в принципе интересно прочитать с точки зрения изучения территории, на которой находишься. Сложнее всего преодолеть боль в глазах — это от замкнутого пространства, нехватки кислорода, нервного перенапряжения, в таких условиях некоторые заключенные лишаются зрения. Время в тюрьме днем идет гораздо дольше, чем ночью. Хочется заснуть и не проснуться, смерть становится желанной. Некоторую разрядку дает чтение писем — они дают ощущение надежды. Считаю, что заключенные должны иметь доступ к интернету, соцсетям для защиты своих прав, обжалования приговоров, формирования общественного мнения, в том числе доступ к т.н. «порно», уверен, что проявлений суицида было бы намного меньше. Понятно, что такого рода изоляция выгодна оппонентам, поскольку это не дает возможности осужденным влиять на ситуацию с целью изменения приговора, условий содержания и т.д.

По поводу того, что делают украинские власти для моего обмена или освобождения, скажу, что не знаю всей картины происходящего, связанного с отсутствием доступа к информации.

Уже второй год (даже третий!) получаю поздравления с Новым годом от президента Порошенко и министра Климкина.

Почти целый год с момента задержания консулы «не знали» о моем местонахождении, и только после прибытия в грозненский СИЗО стали меня навещать. Как я могу быть удовлетворен их «усилиями», если я до сих пор не дома? Исходя из этого можно делать вывод, что ситуация, управляемая определенным «пулом» медийных олигархов и спецслужбистов с обеих сторон, которые решают, кого выпускать, а кого держать в тюрьме. Некоторых (Гриценко, Губарев, Юрченко) — выпускают почти сразу же, другие — очевидно, в силу особых причин или симпатий, вынуждены годами ждать обмена/освобождения. Сразу после ареста в ИВС г. Ессентуки я узнал, что в августе 2014 года в Киеве задержан Дмитрий Соин — вроде его планировали обменять на меня. Но сейчас Соин (до 18.03.2018) является доверенным лицом С.Н. Бабурина на выборах, оказывается, его давно отпустили, как и Клинчаева. Вот сейчас, благодаря моей маме и, в значительной мере, вам, решается вопрос с Виктором Агеевым, надеюсь, наконец-то решен он будет положительно, и в нашу обоюдную пользу.

Павел! Мне прислали статью Риммы Ахмировой (автор газеты «Собеседник».— ред.) от 14.02.2018. «Свои среди чужих». Прошу довести до ее сведения, что я не являлся и не являюсь активистом «Правого сектора». В 2004–2014 гг., то есть до ареста в г. Орёл, я был членом «Партии регионов», о чем свидетельствует, надеюсь, сохранившийся партийный билет в г. Киеве, и развивал структуры ПР в Киеве, в частности, в Днепровском и Оболонском районах, занимался организацией работы партийных штабов и избирательных комиссий.

Поэтому прошу не считать меня в этой связи политзаключенным — в момент въезда в РФ я довольно лояльно (аполитично) относился к руководству Российской Федерации и российской политической системе, чего не скажешь о моих нынешних представлениях.

Меня, в отличие от Карпюка, не выманивали на переговоры с администрацией РФ, границу я проехал без происшествий и был арестован на следующий день в г. Орёл, куда был приглашен Симоновой-Скобелевой Викторией Геннадьевной, с которой я ранее, еще до событий на Майдане, познакомился в Крыму.

Поэтому в связи с этим прошу Вас и Римму писать обо мне в дальнейшем: «Станислав Клых, секс-турист из Киева». Общеизвестный факт из крымской жизни — русские женщины более доступны, чем украинские.

Павел! Приезжайте в Верхнеуральск — в этом году здесь отмечают 100-летие Дутовского мятежа. Верхнеуральск был его оплотом. Адвокат Илья Новиков говорил, что здесь были массовые расстрелы 100 лет назад. Поговорим о восстановлении мирных отношений.

Станислав Клых,Верхнеуральск, ФКУ «Т»