ИГИЛ без границ. Как в Центральной Азии расцветают террористические идеи

31 октября в Нью-Йорке мужчина на небольшом грузовике сбил насмерть восемь людей на велосипедной дорожке. Еще как минимум 11 человек пострадали. Террористом был выходец из Узбекистана 29-летний Сайфулло Хабибуллаевич Саипов, который с 2010 года жил в США. Он работал таксистом Uber, в 2013 году женился на уроженке Узбекистана и, по словам его знакомых, был дружелюбным человеком, который любил США. Но известно, что в 2015 году Саипова допрашивали агенты министерства внутренней безопасности — из-за связей с двумя людьми, которые были под наблюдением подразделений по борьбе с терроризмом.

Это уже минимум четвертый теракт за 2017 год, который совершают выходцы из Центральной Азии. 3 апреля в метро Санкт-Петербурга произошел взрыв в одном из вагонов на перегоне между центральными станциями метро. Террористом-смертником был Акбаржон Джалилов из Кыргызстана.

7 апреля в Стокгольме грузовик въехал в толпу. 39-летний самаркандец Рахмат Акилов, гражданин Узбекистана, которому не удалось получить статус беженца в Швеции, был задержан.

А после расстрела посетителей ночного клуба Reina в Стамбуле в ночь на 1 января задержали гражданина Узбекистана Абдулгадира Машарипова. Громадское разбиралось, действительно ли Центральная Азия стала новым «поставщиком» террористов, и что происходит с радикальными исламистскими течениями в этом регионе.

Новый халифат

В 2017 году позиции Исламского государства (ИГ) в Сирии и Ираке значительно пошатнулись. В 2015 году боевики ИГИЛ контролировали около 70% территории Сирии и 40% Ирака. На тот год пришелся пик мощи террористов, они успешно отбивали у правительственных войск территории, наращивая свои силы.

В 2014 году CNNоценил годовой бюджет ИГ в $2 млрд. Но основной источник его пополнения — продажа нефти — постепенно сокращался.

В 2016-2017 годах начался периодвоздушной и сухопутной борьбы с ИГИЛ с участием международной коалиции и прежде всего арабских и курдских войск - правительственных в Ираке, государственных и повстанческих в Сирии. Летом 2017 в Ираке удалось освободить столицы и «Исламского государства» Мосул. В Сирии войска ИГИЛ тоже продолжают терять территории.

В отличие от террористической группировки «Аль-Каида», идея ИГИЛ заключается в созданиигосударства и контроленад территорией. Если ты проникся идеологией ИГИЛ- твой долг приехать в Сирию и Ирак, как это делали многие иностранные боевикииз Западной Европы, Северной Африки, российского Кавказа и Центральной Азии. Потеря территории игиловцами означает, что они вернутся для привычной в 2000-е практике террористических атак за пределами арабского мира.

Хаб для экстремистов?

Согласно докладу Soufan Group, Центральная Азия поставляет в ИГИЛ больше террористов, чем любой другой регион. Аналитики говорят о примерно пятитысячах человек. Центральная Азия — это обширный регион, который включает в себя северо-западную часть Китая, Монголию, Казахстан, Туркменистан, Таджикистан, Кыргызстан и Узбекистан. Но больше всего террористов едет из последних трех стран.

По данным Soufan Group, в ряды ИГИЛ приехало более 1,5 тысяч человек из Узбекистана (данные на май 2016), из Таджикистана - 1300 человек (июль 2017), из Кыргызстана - более 500 человек (июнь 2016) Инфографика: Громадское

Бедность, безработица и притеснения консервативных верующих - идеальнаяпочвадля радикализации, особенно, если эта территорияграничит с зонами конфликта. Авторитарные режимы Центральной Азии используют борьбу с терроризмом для притеснений политических оппонентов, а это подпитывает порочный круг насилия, когда исламистам еще легче вербовать религиозную молодежь.

В августе 2016 года представитель Государственного комитета национальной безопасности Кыргызстана отмечал, что к ИГИЛ примкнули свыше 600 граждан страны.

«Это связано в первую очередь с обстановкой в тех странах, откуда едут эти люди, – говорит в комментарии Громадскому специальный корреспондент «Новой газеты» в этом регионеВячеслав Половинко. – В части прав человека и социальных гарантий эти страны находятся далеко не на первых позициях. Люди там испытывают постоянный дискомфорт и лишения. Поэтому для вербовщиков ИГИЛа они лакомый кусок — там им обещают социальную справедливость путем установления халифата. То же самое касается и смертников — если вы постоянно думаете, что у вас все плохо, а тут вам говорят, что можно пойти, сделать что-то и все станет хорошо, то вы так и сделаете».

Читайте также:Из России чаще всего едут воевать в ИГИЛ, — доклад американских аналитиков

По данным Программы развития ООН в Узбекистане (ПРООН), 75% населения живет в сельских районах и имеет низкий доход, а за чертой бедности живет около 16% населения. В 2016 году доклад Всемирного банка по Таджикистану показал, что уровень бедности в этой стране сократился в два раза с 73%, но все равно остается высоким - 31% . В Кыргызстане за чертой бедности живет еще больше людей — 32,1% от населения страны.Второй по величине город в стране, Ош, считается центром радикальных группировок. Оттуда родом Саипов, и Джалилов, исполнитель теракта в Санкт-Петербурге.

«За счет технологического рывка резко сокращается количество людей, занятых в сельском хозяйстве. Почему мы говорим про Среднюю Азию, Ближний Восток, Кавказ? Потому что там огромное количество сельского населения, — рассуждает российский социолог, специалист по постсоветскому пространству Денис Соколов. — На данном этапе оно вообще никому не нужно. Если раньше была казачья станица или аул, с населением в 5-10 тысяч человек, которые поддерживали сельхоздеятельность, то сейчас вместо всей этой армии достаточно пяти комбайнов. Эти люди не нужны, они не могут прокормить себя и семьи».

Религиозный радикализм

Знакомые террористов, как правило, характеризуют их как довольно аполитичных людей. Родственники и соседи Акбаржона Джалилова в разговоре с российским РБК называли его «тихим и неконфликтным», по их словам, он никогда не увлекался религией. Имамы и прихожане окрестных мечетей его не помнили, он не совершал регулярные намазы и не ходил на пятничную молитву. То есть, под вербовку террористов он попал уже не в родном городе, а в России.

Соколов объясняет, что сейчас мы сталкиваемся со вторым поколением мигрантов, которые уже не встроены в сельскую жизнь, но и не могут найти себя в большом городе. Из-за этой ситуации они легко попадают под влияние вербовщиков ИГИЛ, которые ведут себя как опытные психологи.

Расцвету терроризма в Центральной Азии (речь идет не только об ИГИЛ, но и других террористических группировках) способствует еще и политическая ситуация в стране. Как отмечает Вячеслав Половинко, местные власти «проспали ростки зарождения радикального экстремизма».

По данным Soufan Group, в ряды ИГИЛ вступило более 1,5 тысячи человек из Узбекистана, из Таджикистана - 1300 человек, из Кыргызстана - более 500 человек. На фото - скетч из зала суда с изображением задержанных в 2015 году в Нью-Йорке за поддержку ИГИЛ уроженцев Узбекистана и КазахстанаФото:Jane Rosenberg/EPA

«Радикальных течений достаточно, другое дело, что власть пыталась давить в зародыше любые течения, которые не соответствовали генеральной линии духовного правления мусульман. В итоге это привело к обратному эффекту. Когда вы не даете региону свободы, тогда вы конечно получаете еще больших радикалов, которые недовольны не столько социальной несправедливостью, сколько невозможностью вероисповедания», — говорит журналист.

Одно вытекает из другого – за счет низкого уровня жизни, человек пытается найти утешение в более духовных течениях. Соответственно, для радикальных исламистских идей появляется благодатная почва, и из социального неравенства вытекают вещи экстремистского характера.

Политика сжатия

Ответом властей на угрозу терроризма традиционно становится закручивание гаек. В прошлом году в Казахстане приняли целый пакет антитеррористических поправок к существующим законам. В частности, правительство предлагало запретить пропаганду религиозных идей вне мечети и блокировать на время антитеррористических операций интернет и связь в стране.

«Власти Казахстана ужесточают наказание за участие экстремистских группировках. В принципе, там все отдано на откуп комитету нацбезопасности, то есть страну ставят под один большой колпак, — комментирует Вячеслав Половинко. — И мотивируют это тем, что сейчас есть определенные проблемы. Наверное, тотальный контроль все же имеет эффект, поскольку в этом году в Казахстане все спокойно. Но, я думаю, что это краткосрочный эффект, потому что, как я уже говорил, чем больше вы зажимаете страну, тем громче может быть взрыв».

Читайте также:На пути из ИГИЛ: как бывшие боевики «Исламского государства» оказываются в Украине

Что касается остальных стран этого региона, там постоянно идет борьба с радикальными исламистскими течениями. Другой вопрос, что без ощутимого улучшения уровня жизни, эти меры довольно половинчатые и не будут иметь должного эффекта.

Денис Соколов отмечает, что последние несколько терактов формируют негативное отношение к выходцам из Центральной Азии, хотя под вербовку боевиков попадает довольно маленький процент людей. Это приводит к тому, что уроженцы Узбекистана, Кыргызстана и других стран приезжают в новые страны за лучшей жизнью уже с определенным клеймом. Это мешает им интегрироваться в общество и подталкивает к радикальным исламистам. Получается замкнутый круг.

В России после апрельского теракта в Санкт-Петербурге участились облавы на граждан Центральной Азии, а в июле этого года Государственная Дума приняла закон, разрешающий отменять указ о присвоении российского гражданства террористам. До этого гражданства посмертно был лишен Акбаржон Джалилов — по официальной версии, за подачу ложных сведений его отцом. Но эта мера больше для внутреннего потребления, поскольку не влияет на мотивацию террористов, поясняет Соколов. Она призвана показать населению, что власть борется с проблемой, но на практике такие решения не работают.

Единственным способом хотя бы попытки решения проблемы, могла бы стать активная интеграция мигрантов в новое общество. По мнению Дениса Соколова, деракадилизация бывших боевиков работает, но только в том случае, если человек сам хотел стать на путь исправления. Что касается остальных, то для того чтобы снизить привлекательность радикальных исламских идей, нужно в первую очередь повышать уровень жизни.