Почему Украину не пускают в НАТО и как Татаров мешает реформам? Интервью с антикоррупционером Дарьей Каленюк

НАТО и удары по российским НПЗ

В прошлом году перед Вильнюсским саммитом НАТО советник президента США по национальной безопасности Джейк Салливан заявил: «Мы не стремимся к началу Третьей мировой войны. Украина не присоединится к НАТО после этого съезда».

Уже во время самого события Дарья Каленюк задала ему эмоциональный вопрос:

«Моему сыну было 2 года, когда россия впервые вторглась в Украину в 2014 году. Нам тогда сказали [в Америке — ред.]: “Не просите оружия. Начните переговоры с боевиками и проведите реформы”.

Что ж, мы вели себя вежливо, мы провели реформы. Мы договаривались в Минске. Мы не просили о тяжелом вооружении. россия ворвалась к нам снова, с геноцидной войной. И сейчас, на саммите НАТО, нам говорят: "Подождите еще".

Когда я отправлялась сюда из Киева, мой сын спал в коридоре — из-за воздушной тревоги. Я была вынуждена ему объяснить: "Еду попросить президента Байдена пригласить Украину в НАТО, чтобы тебе не пришлось дальше спать в коридоре".

Джейк, скажите, что я должна ответить своему сыну? Что президент Байден не пригласил Украину в НАТО, потому что боится россии? Боится, что россия проиграет, а Украина выиграет? Может, что есть необъявленные переговоры с террористами из кремля, чтобы договориться о новом Минске? Или я должна готовить своего сына воевать против россии, когда ему исполнится 18 через 7 лет?».

Эта речь тогда быстро стала вирусной в соцсетях, поэтому начинаю интервью именно с вопроса о вступлении в Североатлантический альянс.

Чего вы ожидаете от юбилейного саммита НАТО в Вашингтоне этим летом?

Для Украины ничего не изменится. Должна быть утверждена «карта взаимосовместимости», но приглашение в НАТО на этом саммите Украина не получит.

В США президентские выборы — и Байден не готов идти на такие шаги, он прямо об этом сказал. В голове лидера Соединенных Штатов преобладает нежелание эскалировать. Он не хочет, чтобы его страна была втянута в Третью мировую войну. Он также видит системные сбои в направлении верховенства права в Украине, поэтому подталкивает нас к реформам. Американцы хорошо видят, какие у нас проблемы. Мы должны решать их сами.Дарья Каленюк, директор Центра противодействия коррупции

В таких условиях Украина атакует российские нефтеперерабатывающие заводы, чтобы нанести асимметричный удар. Впрочем, здесь уже США выступают с критикой таких налетов…

Украине выкручивают руки с разных сторон. Даже Джейк Салливан приезжал в Киев объяснить, почему Киеву нельзя бить по российским НПЗ. Вице-президент США Камала Харрис также рассказывала нашей делегации Во время Мюнхенской конференции по безопасности в феврале 2024 года.в Мюнхене, что Украина должна прекратить «драконить» россию.

Слабая политика Джейка Салливана и администрации президента Байдена относительно так называемого сдерживания и умиротворения россии довольно последовательна. Они хотят, чтобы не было эскалации, чтобы все дружили и мирно разрешили этот конфликт.

Похоже, для американцев нормально, если половина населения Украины окажется под российской оккупацией и будет страдать от геноцидных преступлений. Но публично они этого никогда не признают. Мы должны понимать, что Украина не входит в зону американских интересов, в отличие от того же Тайваня, где производят микрочипы для американской экономики.

Почему так произошло?

Геополитика — это совокупность прагматических решений. Украинцы не смогли за годы независимости выстроить свои лоббистские потуги в Америке, как это сделал Израиль за 70 лет.

Мы не смогли стать сильными и объяснить, почему Украина является приоритетом для национальной безопасности США. Израиль это объяснил и показал, хотя любой классический эксперт безопасности скажет вам, что вообще-то россия может сделать гораздо больше зла в этом мире. Война россии в Украине действительно намного опаснее для устойчивого порядка в мире, чем то, что происходит сейчас на Ближнем Востоке.Дарья Каленюк, директор Центра противодействия коррупции

На Ближнем Востоке есть нефть.

У россии тоже есть нефть. Поэтому нас и просят не бить по российским НПЗ. Ведь в администрации Байдена такие люди, как Джейк Салливан и глава ЦРУ Уильям Бернс, до сих пор мыслят критериями Термин на обозначение межгосударственного конфликта, в ходе которого между сторонами нет прямых военных действий, вместо этого они используют экономические и политические ловушки, пропаганду, шпионаж и т.д.«холодной войны». Мол, Украина не важна, Украина — это объект, а не субъект. Надо договариваться с россией. Они вообще не допускают мнения, что россия может развалиться. Не дай Бог, чтобы ядерное оружие попало в руки каких-то маленьких неконтролируемых республик.

К сожалению, за более чем 30 лет украинской независимости нам не удалось изменить такой подход к политике и международным отношениям в Соединенных Штатах.

Минобороны и коррумпированные правоохранители

Что мы можем изменить?

Мы точно можем изменить себя. Должны становиться сильнее. Должны развивать наши институции и делать их крепче. Должны вычищать российскую агентуру, которая до сих пор спит. Кое-где уже просыпается, поднимает голову и пытается распространять очень вредные нарративы.

Кого вы имеете в виду?

Я имею в виду украинские правоохранительные органы, которые открывают фейковые уголовные производства против журналистов-расследователей, антикоррупционных активистов. Даже тех, которые мобилизовались в ряды Вооруженных сил Украины. Такие действия помогают путину и работают на кремль.

Они сознательно делают это?

Я думаю, что тот, кто позволяет им так поступать, делает это вполне сознательно. Я имею в виду заместителя руководителя Офиса президента Олега Татарова. Он является официальным координатором реформы правоохранительных органов в Украине и оказывает непосредственное влияние на абсолютное большинство правоохранительных органов в нашей стране. Пока кроме профильных антикоррупционных органов.

А какую роль в этом процессе играет сам руководитель ОП, Андрей Ермак?

Ермак играет определяющую роль. Он все это терпит, позволяет и, наверное, благословляет. Почему он это делает — отдельный вопрос.

Как в целом оцениваете борьбу с коррупцией?

Прогресс есть. Продолжаем бороться, несмотря на полномасштабное вторжение. Антикоррупционные органы работают и расследуют дела в отношении людей на высоких должностях, но этого мало. Нам нужно вычистить все правоохранительные органы: начиная от прокуратуры, заканчивая Государственным бюро расследований и Бюро экономической безопасности Украины.

Имеете в виду, что нужно всех уволить, перезапустить эти органы и набрать новых людей по прозрачному конкурсу?

Да. Я считаю, что их должны возглавить независимые руководители. Их должен выбирать не Олег Татаров, а самостоятельные конкурсные комиссии — вроде тех, которые уже назначают руководство Национального антикоррупционного бюро, Специализированной антикоррупционной прокуратурой и Высшего антикоррупционного суда. Нам нужно провести переаттестацию.

Как вы оцениваете независимость и эффективность антикоррупционных органов? Есть ли проблемы с этим?

Не все идеально, но антикоррупционные органы находятся словно в другой галактике, по сравнению с остальными правоохранительными органами Украины. В положительном смысле.

Антикоррупционные органы задали новый стандарт относительно того, как должен работать независимый профессиональный правоохранитель. Конечно, можно лучше. Да и к ним есть критические вопросы или замечания.

Какие именно?

В частности, вопросы касательно работы Национального антикоррупционного бюро. Почему иногда подозреваемые еще перед объявлением о подозрении знают, что против них есть уголовные производства? То есть есть признаки того, что из НАБУ может вытекать информация, которая должна быть засекреченной. На это могут быть разные причины.

У НАБУ уже есть приговоры «неприкасаемым» в Высшем антикоррупционном суде. Они провели несколько классных операций. В частности, разоблачили на взятке председателя Верховного Суда Украины. Недавно разоблачили на коррупции топ-чиновника СБУ. Однако я ожидаю от них большего антикоррупционного расследования в секторе обороны и безопасности. Это открытые к коррупционным рискам направления, от которых еще больше зависит наша способность победить врага.Дарья Каленюк, директор Центра противодействия коррупции

В секторе безопасности и обороны сейчас огромный финансовый ресурс, ведь государству нужно закупать оружие и нелетальные вещи для армии. Там, где деньги, — там и коррупционные риски.

А как оцениваете прозрачность закупок именно в Министерстве обороны? За последний год было много скандалов — в частности, в отношении продовольствия для ВСУ.

Эти скандалы были необходимы, чтобы начать системные изменения.

Начались ли такие системные изменения?

Да, изменения начались.

С приходом нового министра обороны или раньше?

Эти изменения заложили раньше, но проросли они уже при Рустеме Умерове.

Я говорю о становлении Государственного оператора тыла — агентстве нелетальных закупок, которое занимается продовольствием, топливом и одеждой для нужд ВСУ. Этот оператор работает гораздо эффективнее, чем до этого профильные департаменты Министерства обороны.

То есть ГОТ закупает товары дешевле — в частности, ощутимым является прогресс в закупке горючего для Вооруженных сил. Остаются определенные сложности в реформировании закупок еды. На это сейчас больше тратится средств. Это огромная статья бюджета.

Сложности с прозрачностью?

Нет, там сложности с мафией, которая годами имела монополию на продажу продовольствия для армии, а теперь защищает эту монополию. Они срывают торги, угрожая таким образом не поставить вовремя критически важные товары для военных.

Здесь задание для Государственного оператора — создать условия для прямой работы с крупными магазинами ритейла. Супермаркеты, в которые мы с вами ходим, могут поставлять еду и для Вооруженных сил по приемлемой цене. Просто им тоже нужны определенные гарантии. Им нужно понимать, куда эту еду везти, когда именно и т. д. А еще они должны знать, что завтра к ним не придет какой-нибудь Татаров с Государственным бюро расследований.

То есть ГБР, по вашему мнению, абсолютно зависит от Офиса президента?

Да.

И что с этим делать?

Надо перезапускать.

Перезапускать ГБР или Офис президента?

Во-первых, нужно уволить из Офиса президента Олега Татарова. Как можно дальше его убрать от власти. Есть также огромные вопросы, касающиеся деятельности Андрея Ермака.

Кто привел Олега Татарова в Офис президента? Андрей Ермак. Кто разрешил закрыть уголовное производство против Татарова? Андрей Ермак. Не стоит забывать, что против Татарова было уголовное производство. Он был подозреваемым по делу о коррупции. Но это уголовное производство было закрыто в ручном режиме.Дарья Каленюк, директор Центра противодействия коррупции

Но поскольку, как мне кажется, Ермак и Зеленский действуют как одно целое, у меня большие сомнения, что уменьшить влияние Ермака на главу государства вообще возможно.

Вступление в ЕС и Дональд Трамп

Учитывая все эти проблемы, начнет ли Украина переговоры о вступлении в Евросоюз этим летом?

По крайней мере переговорная рамка должна быть утверждена. Я положительно настроена на этот счет.

Когда Украина начнет переговоры, от кого ждать больше проблем? Венгрия, Словакия, кто еще?

Опять же, больше всего проблем мы можем создать себе сами. Наибольшее количество препятствий вступлению в ЕС создает Олег Татаров. Ведь переговоры начинаются именно с согласования глав 23 и 24, которые касаются верховенства права и реформы правоохранительных органов.

Это базовые фундаментальные вещи Европейского Союза. И там, если посмотреть отчет Еврокомиссии за ноябрь прошлого года, прописаны все правоохранительные органы, которые мы должны реформировать. А кто у нас официально ответственен за реформы всех правоохранительных органов в государстве? Олег Татаров.

Олег Татаров координирует работу правоохранительных органов вручную. Указывает, какие производства открывать, какие закрывать, каких людей назначить на ключевые. Оказывая на них политическое влияние, Татаров делает невозможным членство Украины в ЕС и НАТО.Дарья Каленюк, директор Центра противодействия коррупции

Как убедить союзников, что Украина должна вступить в НАТО во время войны, а не после? россия видит слабую реакцию, так что продолжает войну — так может продолжаться до бесконечности.

Лидеры США и Германии каждый раз напоминают о необходимости усиления борьбы с коррупцией и установлении верховенства права в нашей стране. Это очень удобная причина, позволяющая говорить, что Украина еще не готова к вступлению в НАТО. Поэтому Украина должна сделать все возможное, чтобы у наших партнеров не было этой «отмазки».

На самом деле у США и Германии нет политической воли, когда речь идет о вступлении Украины в НАТО. Они боятся. Итак, нам нужно сделать так, как в свое время сделали Швеция и Финляндия, которые провели реформы в секторе безопасности и обороны.

Мы также должны провести радикальные изменения в нашем секторе безопасности и обороны. Этот сектор должен стать полностью взаимосовместимым со стандартами НАТО. Чтобы, когда будет политическая воля, мы были готовы к этому. Все ведь может быстро измениться. Возможно, Дональд Трамп придет к власти в США, а ему в голову стрельнет…

Он примет россию в НАТО?

Возможно, он захочет принять россию в НАТО. А если наоборот: захочет быть крутым победителем — и одолеть россию. По-моему, у Трампа все очень непредсказуемо. Его приход к власти может быть очень плохим для Украины, а может быть очень хорошим.

А если Трамп — это такой «большой Татаров» владимира путина? На Трампа есть российское влияние?

Я так не думаю. Трамп имеет какую-то свою цель. Он желает стать президентом США.

Почему тогда республиканцы-трамписты и спикер Палаты представителей Майк Джонсон так долго блокировали предоставление американской помощи Украине?

Им это было политически выгодно. Так они вредили Байдену. На самом деле Байдену самому выгодно обвинять республиканцев в том, что Украина проиграет. Якобы это его оппоненты виноваты, что США цедили оружие по крупицам, не давая Украине достаточно для победы…

Это все внутренняя американская политика. У нас есть большие вопросы и к администрации Байдена, и к трампистам-республиканцам, которые блокировали поддержку Украины в Конгрессе. Но здесь не стоит искать полностью белое или полностью черное.