Альтернатива тюрьме. Как судить ветеранов, совершивших преступление из-за психических травм войны
В Украине уже официально около миллиона ветеранов — правительство прогнозирует, что эта цифра вырастет еще в 4–5 раз. После возвращения с фронта военным не всегда удается самостоятельно справиться с травматическим опытом. Иногда они не чувствуют себя полноценными членами общества и болезненно переживают возвращение к мирной жизни. Иногда это приводит к уголовным правонарушениям.
Следует ли суду закрывать глаза на предпосылки и психическое состояние ветерана? Не повредит ли суровое тюремное наказание последующей реабилитации военного?
Украинские юристы уже изучают возможность судить ветеранов с ПТСР особым способом, заменяя заключение на комплексную программу реабилитации — hromadske разбиралось, как именно.
Цель наказания — не в самом наказании
Наказание преступника должно быть направлено, прежде всего, на исправление человека и предотвращение новых преступлений — отмечает председатель правления ОО «Юридическая сотня» Леся Кляровская.
«Если на психическую травму ветерана не обращать внимания, он испытывает непонимание со стороны общества. Это рождает агрессию, нежелание выполнять общественные нормы и нормы права. Это влияет на криминогенную ситуацию», — отмечает Кляровская.
Исследование «Украинского ветеранского фонда» показало, что уже сегодня ветераны испытывают проблемы с физическим и психическим здоровьем, с трудоустройством, финансовые трудности, проблемы с отношениями, жильем, доступом к медицинской помощи и т.д.
«Все проблемы комплексные и могут побуждать ветерана совершать противоправные деяния и попасть под уголовную юстицию. Кроме физических травм, есть также невидимые раны войны, которые проявляются в психическом здоровье: ПТСР, депрессии, суицидальное поведение, употребление алкоголя и наркотиков, тревожные расстройства», — добавляет эксперт по международному праву Ксения Ткачук.
По ее словам, без должного реагирования ветераны с травмами войны более подвержены деструктивным действиям, чем обычные гражданские. Невидимые раны могут привести и к долгосрочным проблемам, таким как бездомность, безработица, напряженность в семейных отношениях и т.д.
Как Украина сейчас судит ветеранов-правонарушителей?
По данным «Юридической сотни», украинские судьи преимущественно не учитывают психические травмы ветеранов во время рассмотрения их дел. Это способствует тому, что вчерашние герои пополняют список преступников, а в обществе вырастают негативные настроения.
Кляровская отмечает, что посттравматический синдром, как и другие психические травмы, должным образом не диагностируется в Украине и не учитывается судом как фактор, влияющий на способность человека осознавать свои действия и управлять ими. Поэтому подсудимые ветераны в большинстве своем получают тюремные приговоры.
Однако для ветерана с психическими расстройствами заключение только придаст негативное проявление и усложнит состояние человека, а не решит проблему, добавляет Ксения Ткачук.
«Если смотреть в корень проблемы, заключение не является корректным ответом. Нужен комплекс психосоциального лечения», — подчеркивает эксперт.
Иногда же украинские суды учитывают ветеранство как смягчающее обстоятельство, что, по мнению юристов, также не является тем мероприятием, которое поможет реабилитироваться подсудимому военному, совершившему правонарушения.
Тюрьму иногда можно заменить комплексом реабилитации
Украинские юристы уже разрабатывают проект судов по делам ветеранов, который имеет целью предотвратить проблемы во время судопроизводства в отношении ветеранов и обеспечить справедливость решений по ним.
«Ветераны имеют право на справедливый суд, и наша ответственность — обеспечить их таковым», — отмечает Ткачук.
Такой подход предполагает, что вместо тюрьмы следует искать первопричину противоправного поведения ветерана и помогать ему справиться с предпосылками преступления.
Для этого человек должен пройти долгосрочную программу, включая психологическую реабилитацию. В течение всего комплекса с ветераном будет работать ментор. Также военный получит социальную и правовую и медицинскую помощь.
У американских ветеранов «светятся глаза»
Кляровская привела пример Соединенных Штатов, где подобная программа работает с 2008 года. Там процедура индивидуальна для каждого: профессиональные психологи составляют курс, а госучреждения устанавливают первопричину (кроме психической может быть и социальная: безработица, семейная ситуация, долги, кредиты и т.п.) и помогают решить эту проблему.
«Это не просто суд как суд — это комплекс мер, направленных на реабилитацию, реинтеграцию и социализацию ветерана», — подчеркивает юрист.
Если ветеран страдает из-за безработицы, то соцслужбы ищут ему работу. Если у него нет жилья — ему предоставляют дом на полгода, чтобы за это время он встал на ноги и смог обеспечить себя жильем самостоятельно. Также ветерану бесплатно оказывают правовую помощь по спорам, долгам, кредитам и т.п., которые усиливают психическую травму.
Важную роль играет система менторов. В США считают, что помочь ветерану преодолеть ПТСР может человек, который уже справился с подобным, имеет лидерские способности и покажет положительный пример.
«Менторство — это краеугольный камень системы в США. Никто лучше не поймет ветерана с его проблемами, чем другой ветеран. Чувство братства дает толчок к эффективной системе. Некоторые программы вводят такое менторство на волонтерской основе: люди, которые уже прошли эту программу, вылечились и благодарны за свой второй шанс, уже сами с радостью помогают своим столкнувшимся с таким собратьям», — отмечает координатор украинского проекта Владислав Шинкаренко.
Программа может занять несколько месяцев, а может и больше года — зависит от конкретного случая. Суд наблюдает за выполнением всех этапов программы. Если ветеран успешно проходит программу, то есть соблюдает весь комплекс и выполняет рекомендации, егоосвобождают от уголовной ответственности или значительно сокращают заключение. Если же нет, дело ветерана возвращается на рассмотрение обычных судов.
«Когда ветеран в США рассказывает об этом проекте, у него светятся глаза», — уверяет Леся Кляровская, которая проходила практику в американских судах по делам ветеранов.
По словам Ткачук, такая система способствовала снижению в США повторных преступлений ветеранами, помогла им в реинтеграции в гражданскую жизнь, предоставлении льгот и помощи, в конечном итоге укрепила безопасность граждан.
«Ветерану нужно чувствовать, что он нужен, и даже если он становится не на тот путь и ошибается, общество о нем заботится и дает шанс», — добавляет Кляровская.
Готова ли Украина к новым подходам?
Кляровская убеждена, что гражданским нужно готовиться уже сегодня, чтобы уметь должным образом встречать возвращающихся с фронта военных. Поэтому говорить о судах по делам ветеранов нужно сейчас, а не когда обострятся проблемы с преступностью, добавляет она.
В США суды по делам ветеранов работают как отдельные институты. Однако в Украине введение отдельных судов вряд ли возможно, потому что на это нужны большие средства, отмечают юристы.
Можно организовать суды по делам ветеранов на основе уже имеющихся институтов: то есть, провести дополнительное обучение и консультации для некоторых судей и предусмотреть им отдельный график рассмотрения дел ветеранов. Для таких дел у судьи и психолога будет специальный четкий алгоритм действий.
Однако, как отмечает Кляровская, важно не допустить маргинализации этой процедуры. То есть, не разрешать пользоваться статусом ветерана во избежание наказания. По мнению юристки, важно четко установить, действительно ли нарушитель страдает психическими расстройствами, вызванными войной, и только тогда рассматривать замену тюрьмы на комплекс реабилитационных мероприятий.
Проект украинских юристов пока что только на первом этапе: эксперты в настоящее время исследуют деятельность судов по делам ветеранов в США и сравнивают с судебной практикой в Украине. Далее к обсуждениям будут привлекать экспертов, госчиновников, общественность, чтобы разработать план реализации в Украине проекта судов по делам ветеранов. Разработанную концепцию представят правительству.
Откуда взять деньги на такую инициативу?
Подход США в этом вопросе Украине не очень подходит, поскольку американские судебные системы действуют отдельно на уровне штатов и, соответственно, финансируются по-разному. Есть даже случаи, когда такие программы оплачивают общественные ветеранские организации. Но больше всего в США суды по делам ветеранов финансируют с помощью грантовых программ американского Министерства юстиции.
Юристы, с которыми мы пообщались, соглашаются, что в Украине львиная доля финансирования такого проекта должна лечь на плечи правительства. Если не создавать отдельные суды по делам ветеранов, а организовать их на основе уже имеющихся институтов, это не обойдется в большие деньги — убеждены в «Юридической сотне».
«Это необходимые вещи, потому что каждый ветеран, совершивший одно преступление, не получил должной реабилитации, совершил другое, снова попал в тюрьму — это стоит государству гораздо больше. И это подтверждено опытом США. Если мы не будем учитывать эти особенности ветеранов, мы будем получать постоянно новые и новые рецидивы», — подчеркивает координатор проекта Владислав Шинкаренко.
Кроме того, всегда остается открыта возможность дополнительного финансирования с помощью грантов от донорских организаций.
Как защитить менторов от ретравматизации?
Говоря о системе менторов, Шинкаренко отметил проект помощников ветеранов, разрабатываемый украинским Минветеранов. По словам юриста, концепция похожа на американскую, а интеграция такого или подобного проекта была бы неплохим решением.
В адрес инициативы Минветеранов звучала критика, что работа с ветеранами из ПТСР или другими психическими расстройствами может нанести повторную травму менторам-военным. Шинкаренко в ответ отметил ключевую особенность американского опыта: там большинство менторов уже прошли программу реабилитации, излечились от ПТСР и добровольно согласились помогать на этом пути другим собратьям.
«Самое важное — отобрать людей, которые ответственно к этому относятся, а не просто, лишь бы кто-то помогал ветерану, лишь бы с чем-то. Надеемся, (в рамках программы помощника ветерана — ред.) будут отобраны группы людей, которые горят этим и хотят помочь собрату», — подчеркивает он.
Леся Кляровская добавляет, что менторские программы могут быть очень разными. К примеру, в одном из штатов США позаимствовали практику по культуре шаманства: ветераны собираются в кругу и передают друг другу деревянную палку, поочередно выражая наболевшее. Так они словно общаются с духами, но в то же время делятся проблемами друг с другом. Такой подход позволяет им открыться в кругу собратьев и рассказать о том, что беспокоит.