Кража века. Невероятные приключения «Моны Лизы», которые сделали гениальную картину известной всему миру
Ровно 110 лет назад, 21 августа 1911 года произошло событие, которое можно назвать кражей века — из Лувра пропала картина «Мона Лиза» авторства гениального Леонардо да Винчи. До этого ее хорошо знали и высоко ценили только интеллектуалы и специалисты. А после похищения она стала ценнейшей жемчужиной Лувра и едва ли не самым узнаваемым произведением западноевропейского искусства.
О загадочной улыбке Моны Лизы, уникальной технике да Винчи и последствиях знаменитой кражи мі поговорили с заведующим кафедрой истории искусств КНУ им. Т. Шевченко, доктором исторических наук Петром Котляровым.
Кто на картине?
Полное название знаменитой картины — «Портрет дамы Лизы дель Джокондо». Эта дама — жена флорентийского купца Франческо дель Джокондо, которую также называют Лизой Герардини. Об этом сообщает в своем трактате 1550 года художник и писатель Джорджо Вазари. По общепринятой версии, именно Лизу Герардини мы и видим на портрете.
Однако существует и ряд альтернативных толкований. Например, что это портрет Изабеллы д'Эсте — одной из самых известных женщин итальянского Возрождения, которая в частности была страстной собирательницей предметов искусства и поклонницей таланта Леонардо. По другому предположению, здесь изображена аристократка Катерина Сфорца. Кто-то считает, что моделью была Изабелла Арагонская, герцогиня Миланская и так далее. Существуют даже версии, что это портрет любимого ученика да Винчи — Салаи, или даже автопортрет самого мастера.
Основанием для альтернативных версий стал, в частности, тот факт, что Леонардо не отдал портрет заказчику — Франческо дель Джокондо. И никаких документов о том, что заказчик оплатил работу художника или требовал ее вернуть, историки найти не могут. Но бесспорным остается факт, что художник оставил ее себе, особенно дорожил ею, много размышлял над полотном и совершенствовал его, чтобы передать тончайшие нюансы.
Однако, как говорит Петр Котляров, общепринятая версия, предложенная в XVI веке Вазари, все же звучит достаточно убедительно, чтобы слишком серьезно относиться к другим.
«Исчезающий, как дым»
Когда речь идет об уникальности картины, нельзя не упомянуть об особой технике, которую Леонардо да Винчи использовал для ее создания. Она называется сфумато — в переводе с итальянского «исчезающий, как дым».
Если совсем просто, то сфумато позволяет изобразить глубину картинного пространства, в котором предметы становятся максимально объемными. Это достигается за счет плавных тоновых переходов между темным и светлым, когда предметы теряют четкие очертания и кажутся окутанными легкой дымкой. Да Винчи неоднократно обращал на это внимание, подчеркивая, что предметы на расстоянии надо писать расплывчатыми, без резких контуров — на расстоянии человеческий глаз воспринимает их так, словно они исчезают в дыму.
Это хорошо видно, если поставить рядом с «Моной Лизой» например, картину «Рождение Венеры», которую написал Боттичелли — старший современник да Винчи. Основное изобразительный средство Боттичелли — линия. Тела самой богини и других мифологических персонажей имеют очень четкие очертания. Такие же — у предметов как первого плана, так и расположенных на горизонте. А вот Леонардо использует сфумато.
«Сфумато — это такой туман, который можем наблюдать, например, рано утром, когда солнце только поднимается. Он дает не просто ощущение уплотнения воздуха между нами и предметом, но и какую-то загадочную таинственность. Попробуйте на рассвете поехать, скажем, на кладбище, или посетить старые руины. И даже привычный пейзаж, окутанный дымкой и тишиной, вызовет особый восторг и трепет в душе», — говорит Петр Котляров.
Ангел да Винчи
Эту технику да Винчи начал использовать еще в юношестве и совершенствовал всю жизнь. Вазари рассказывает, что первый учитель Леонардо Андреа дель Верроккьо позволил своему подмастеру по традиции того времени дорисовать один из второстепенных элементов на своей картине «Крещение Христа». Этим элементом был один из ангелов и часть пейзажа.
Сегодня экскурсоводы в галерее Уффици, где хранится картина, обращают внимание посетителей на эти «второстепенные» элементы, выполненные более искусно, чем остальная картина. Вазари подчеркивает, что сам Верроккьо это понимал и был раздосадован не самым приятным для него фактом. А превзойти своего учителя молодой Леонардо смог, в том числе, благодаря сфумато.
Считается, что именно в «Моне Лизе» да Винчи достиг вершины этой техники, которая одарила портрет невиданной по совершенству светотенью. На «Джоконде» мы не найдем четких контуров. Созданная художником световоздушная среда мягко сочетает первый план и пейзаж в единое целое.
«Сфумато придало лицу мягкие очертания, глазам — влажность взгляда, коже — телесность. Плавность переходов достигалась за счет тончайших мазков кисти, многослойности живописи. Специалисты сегодня насчитывается около 30 тончайших слоев красок, которые мастер наносил один поверх другого», — рассказывает Петр Котляров.
Вместе с тем именно сфумато обусловливает то, что разные люди в разных условиях могут воспринимать изображение по-разному.
Ее улыбка
Таинственная улыбка Джоконды вызывает больше всего разговоров и споров вокруг известной картины. «У Леонардо в этом произведении улыбка дана столь приятной, что кажется, будто смотришь скорее на божественное, нежели человеческое существо», — пишет Джорджо Вазари.
«Но действительно ли Мона Лиза улыбается?», — неожиданно сомневается Петр Котляров.
Дело в том, что при разном освещении вывод об увиденном может меняться — тени вокруг рта женщины могут быть более или менее насыщенными, поэтому улыбка то появляется, то исчезает. Этого да Винчи смог достичь тоже благодаря технике сфумато.
Петр Котляров считает, что художник изобразил что-то вроде «намерения улыбки»: Джоконда может засмеяться в следующее мгновение, или же наоборот — рассердиться. Все зависит от восприятия зрителя, его настроения, освещения. Может, именно этот вопрос зрителя мог быть замыслом Леонардо. Впрочем, Петр Котляров подчеркивает: это его личное впечатление.
Проверить эти и многие другие предположения о знаменитой картине у нас нет практической возможности. Ведь ее чрезвычайная популярность позволяет посетителям Лувра, где она экспонируется, лишь считанные секунды посмотреть на нее. А об экспериментах с освещением и мечтать нечего.
Еще одна «Мона Лиза»
В 1913 году заговорили о картине, крайне похожей на «Джоконду», которую обнаружили в Англии. Сегодня она известна под названием «Айзелуортская Мона Лиза».
На ней очевидно изображена та же самая женщина, в той же позе, но примерно на 10 лет моложе. Освещение композиции также очень похожее. При этом имеются заметные различия, например, не так подробно проработана шея, а пейзаж, служащий фоном, — не завершен.
Эта картина написана на холсте, тогда как «Мона Лиза» из Лувра — на доске. И что особенно интересно, новая картина шире, и благодаря этому по ее бокам можно увидеть две колонны, которых нет на Луврском шедевре.
Об истории этой картины практически ничего не известно. Но результаты радиоуглеродного и других анализов дают возможность некоторім исследователям полагать, что ее тоже написал Леонардо да Винчи — к тому же, раньше другой, знаменитой «Моны Лизы» из Лувра.
В качестве доказательств они приводят слова Джорджо Вазари, который, описывая портрет Моны Лизы, говорит, что у нее «ресницы, сделанные наподобие того, как действительно растет на теле волос...». Но на портрете из Лувра ресницы отсутствуют. А еще Вазари вспоминает: картина была не завершена — как и «Айзелуортская Мона Лиза».
Что вдохновило Рафаэля?
Другой выдающийся художник эпохи Возрождения, Рафаэль Санти часто вдохновлялся, или просто копировал работы других мастеров, при этом добавляя какие-то свои детали. В те времена это не считалось чем-то предосудительным — скорее наоборот.
После того как Рафаэль посетил мастерскую да Винчи, он сделал зарисовку Моны Лизы и в 1506 году написал свою «Даму с единорогом». «Дама» не очень похожа лицом на Джоконду, но компоновка такая же, как и в «Моне Лизе». И в «Дама с единорогом», и в зарисовке по бокам видны колонны — очень похожие на те, что на «Айзелуортской Моне Лизе». Это, опять же, дает некоторым специалистам основания предполагать, что именно ее Рафаэль видел в мастерской Леонардо. Если это так, то Леонардо да Винчи действительно создал две «Моны Лизы».
Впрочем, как говорит Петр Котляров, оснований для сомнений в этом тоже хватает. Один из них — чрезвычайно хорошая сохранность «Айзелуортской Моны Лизы». В отличие от картины из Лувра, ей удалось избежать реставраций и определенных изменений. Учитывая то, что ей полтысячи лет и она должна нести на себе следы веков, это вызывает определенные подозрения.
Подозреваются Вильгельм II, Аполлинер и Пикассо
Но вернемся к той «Моны Лизы», которая вне всякого сомнения принадлежит кисти Леонардо и уже более двух столетий хранится в Лувре. 21 августа 1911 года картину украли.
Ее безуспешно искали в течение двух лет. Кто решился на дерзкую кражу, оставалось невыясненным, хотя недостатка в подозреваемых не было. Тень пала даже на германского императора Вильгельма II, который якобы мог заказать эту кражу, потому что хотел унизить Францию.
Также подозревали критика и поэта Гийома Аполлинера и художника Пабло Пикассо, которых связывала давняя дружба и общие взгляды на искусство. К похищению «Моны Лизы» эти двое также не имели никакого отношения. Но среди помощников и любовников Аполлинера был некто Пьере — мутная личность, склонная к мошенничествау и кражам. Он украл из Лувра несколько иберийских статуэток III-IV века и через Аполлинера предложил их Пикассо. Тот простодушно взял и якобы даже использовал одну из них в качестве модели для знаменитых «Авиньонских девиц».
Кражу вскоре раскрыли, а Пикассо и Аполлионер стали главными подозреваемыми и были преданы суду. Масла в огонь подливало и то, что незадолго до этого Аполлинер публично угрожал сжечь Лувр как центр старого и ненужного искусства. На суде Пикассо так переволновался, что когда судья спросил его, знает ли он Аполлинера, тот ответил: «Я его никогда не видел». И хотя после расследования обоих отпустили (Аполлинер все же отсидел пять суток в тюрьме), репутация обоих была подмочена.
Вор и патриот?
Настоящего вора — работника Лувра, художника-декоратора Винченцо Перуджу полиция не искала, хотя отпечаток его пальца и был на раме «Джоконды», которую он оставил на лестнице музея. Возможно, ему и удалось бы выйти сухим из воды, если бы он не вывез картину в Италию и не решил продать ее антиквару Альфредо Джери.
Попытка Перуджи продать шедевр закончилась провалом. Альфредо Джери, который попросил директора галереи Уффици помочь в экспертизе шедевра, сразу поняли, что перед ними именно то сокровище, за которым охотится вся полиция Франции. Вора арестовали и он предстал перед судом.
Перудже повезло, что все случилось в Италии, а не во Франции. Потому что в этой истории он выставил себя патриотом, который хотел вернуть на родину шедевр, «украденный Наполеоном». Перуджа почему-то не знал, что во Франции «Мона Лиза» оказалась без участия Наполеона, хотя действительно несколько лет висела в его спальне.
Вора лишили свободы чуть больше чем на год, а фактически выпустили из тюрьмы значительно раньше, потому что его считали едва ли не национальным героем. Во Франции ему бы точно не удалось отделаться от сурового наказания.
На первых страницах
А про кражу «Джоконды» и ее поиски все это время газеты писали беспрестанно.
«Тогда-то французский народ и узнал, что он, оказывается, был владельцем такого бесценного сокровища!» — иронизирует Петр Котляров.
Но несмотря на шутки, газетчики сделали картине такую рекламу, какой не обеспечило бы ни одно рекламное агентство даже за очень большие деньги. И не только во Франции. Когда в 1914 году она наконец вернулась в Лувр, о ней начали писать с новой силой.
Собственно после этого она и стала одним из самых узнаваемых произведений искусства в мире. Но непревзойденной она была всегда и всегда останется.
«Технику можно повторить. А вот психологизм — невозможно, — уверен Петр Котляров. — В этом и заключается гений да Винчи».