Кризис и протесты в «ближневосточной Швейцарии»: как Ливан приходит в себя после взрыва
Третью неделю Ливан оправляется от взрыва в бейрутском порту, который унес жизни более 200 человек, искалечил и лишил домов десятки тысяч. Терпение ливанцев окончательно лопнуло — они вышли на протесты. Последней каплей стала очередная безответственность чиновников, которых не очень беспокоили почти три тысячи тонн нитрата аммония, которые шесть лет лежали в одном из ангаров порта.
Но не только: массовые протесты вспыхнули на фоне многолетнего экономического кризиса (к тому же, Ливану теперь еще надо покрывать многомиллиардные убытки от взрыва), пиковых показателей инфицирования коронавирусом, господства иранской радикальной партии «Хезболла», которая фактически контролирует каждое политическое решение и каждый аспект жизни Ливана. 10 августа правительство страны ушло в отставку в полном составе. Есть ли выход из кризисов — политического и экономического, в которых застряла страна?
Кризис углубляется
«Мы столкнулись с землетрясением, поразившим всю нашу страну — со всеми возможными гуманитарными, социальными, экономическими и национальными последствиями. Наша первая задача — их устранение, параллельно с оперативным расследованием. [...] Теперь мы становимся бок о бок с людьми, чтобы вести с ними вместе борьбу за перемены», — заявил премьер-министр Ливана Хассан Диаб, он обвинил во всем «хроническую коррупцию», которой насыщена политическую жизнь страны, и объявил об отставке своего правительства.
Это произошло на фоне массовых протестов, охвативших Ливан через несколько дней после взрыва в порту. Массовые акции вспыхивают там уже второй раз за последний год и вдруг вызывают отставку правительства. В столкновениях с полицией более 700 человек получили ранения.
Взрыв в порту стал триггером к борьбе за перемены. Но на самом деле все началось раньше. За последние несколько лет страна приняла 1,5 млн беженцев из охваченной войной Сирии, пережила кризис с электричеством из-за заброшенной энергетической инфраструктуры, поразительную девальвацию национальной валюты. Средний класс резко сокращается, а уровень бедности с 45% в 2019-м может вырасти до рекордных 75% до конца этого года, о чем свидетельствуют прогнозы Всемирного банка.
Страна имеет серьезные системные проблемы в области здравоохранения, в которой теперь новый вызов — рекордные показатели инфицированных коронавирусом ежедневно и недостаток больниц для их размещения. Теперь в придачу — убытки от взрыва, которые власти оценили в 3-5 млн долларов, покрыть своими силами для Ливана невозможно.
Все вышеперечисленные проблемы объединяет один источник — коррумпированная политическая элита, которая годами создавала видимость реформ, но на самом деле действовала исключительно в собственных интересах. Так, конечно, было не всегда: до гражданской войны в 1975-1990-х Ливан был довольно успешной страной, финансовым центром арабского мира (хотя в стране на самом деле живут представители более 15 конфессий), который называли «ближневосточной Швейцарией».
Но потом что-то пошло не так: даже традиционная мультикультурность и мультиконфессиональность Ливана, которую примирили постоянным представительством в парламенте страны депутатов от разных конфессий, теперь обернулась не в его пользу. В 1943-м, когда Ливан стал независимым от Франции, лидеры страны объявили о неписанном принципе: в соответствии с ним президентом страны должен быть христианин-маронит, премьер-министром — мусульманин-суннит, а спикером парламента — мусульманин-шиит. Это работало, когда представителей разных конфессий было поровну, но теперь, когда демография Ливана сильно изменилась, должно ли это работать? Ливанцы, которые выходят на антиправительственные протесты считают, что уже нет.
«Проблема Ливана в том, что у нас есть Конституция, но она не выполняется. Согласно основному закону, парламент должен быть независимым от конфессий, а государство — прогрессивным. Эта конституция не выполнялась, с тех пор Сирия взяла над Ливаном контроль после вмешательства в 1992-м году. Сейчас у нас парламент разделен в соответствии с конфессий — примерно 50/50% христиан и мусульман, плюс еще фиксированный процент маронитам, православным, католикам, суннитам, шиитам, друзам — у нас всего 17 конфессий в стране. А теперь у нас другая, иранская диктатура, которая из-за "Хезболлы" имеет власть в Ливане», — объясняет в комментарии hromadske Тони Хабиб, исполнительный директор ливанского центра исследований LCRS-POLITICA.
Все в руках «Хезболлы»
Система конфессионального распределения определенным образом выгодна «Хезболле» — шиитской военизированной организации, поддерживаемой Ираном и Сирией. В США и ЕС она признана террористической группировкой и, что важно, — имеет военную мощь значительно более солидную, чем в ливанской армии.
«Хезболла» как политическая партия представлена в ливанском парламенте и даже имеет в нем большинство. Дальнейшее развитие сценария в Ливане известно — президент должен объявить дату переговоров о формировании нового правительства. Но никто не гарантирует, что когда он придет к власти, сможет справиться с целым слоем проблем, а главная из них — это как раз давление «Хезболлы».
«Последнее правительство было сформировано после взрыва демонстраций в Ливане и отставки премьера Саада Харири. Он пришел к власти, позиционируя себя как правительство технократов. Но на самом деле он был на 100% под властью "Хезболлы". Решение каждого из министров не было независимым. Если он не получал "зеленый свет" от "Хезболлы", то не мог работать. Это распространялось и на премьера, поэтому когда он подал в отставку, объяснил: я не смог ничего сделать, потому что мне не дали. Кто? Разумеется, "Хезболла", которая контролирует и правительство, и президента, и имеет большинство в парламенте», — говорит Хабиб.
В мире много говорили о причастности «Хезболлы» к трагедии 15-летней давности -— убийстве экс-премьера Ливана Рафика Харири и еще более 20 человек вместе с ним зимой 2005-го. Тогда рядом с кортежем премьера, взорвалось другое авто — бомбу привели в действие с помощью мобильного телефона, который принадлежал одному из подозреваемых. Суд определил, что он связан с «Хизбаллой» и его, как и еще троих подозреваемых, судили заочно. Но 18 августа 2020-го специальный трибунал в Гааге объявил, что следствие не нашло доказательств причастности лидеров «Хезболлы» и Сирии к убийству Харири. После смерти главы правительства в Ливане начались масштабные в то время протесты, которые покончили с сирийским господством в стране.
Но с решением суда согласны не все: Марван Хамаде, который чудом выжил при взрыве премьерского кортежа на камеру агентства Associated Press отметил: «Должен быть четкий месседж для всех: что эта организация и в Ливане, и где угодно на Ближнем востоке использует политические убийства, чтобы брать целые страны под свой контроль».
Теперь же во взрыве в Ливане 4 августа снова увидели вероятный след «Хезболлы»: вероятно, организация хотела отвлечь внимание от суда по делу Харири. Суд был назначен на 7 августа, однако его перенесли «из уважения к бесчисленным жертвам разрушительного взрыва» в Бейруте. После таких обвинений лидер «Хезболлы» шейх Хасан Насралла заявил, что организация не хранила в ангарах бейрутского порта боеприпасы — сначала одна из версий гласила о том, что возгорание произошло именно так. Расследование взрыва продолжается.
Шаткие компромиссы
«Я думаю, что выход из кризиса существует. Первым шагом должно быть устранение президента (Мишеля Ауна — ред.), потому что президент, который не имеет права принимать решения на благо народа и своей страны, не имеет права дальше существовать. Второй шаг — сформировать независимое правительство, которое будет иметь четкую программу — экономическую и политическую. Надо подготовить новый избирательный закон, на основе которого должны состояться парламентские выборы. Экономический кризис в Ливане не только от неправильных экономических решений. Ее основа — политический кризис, недоверие к правительству Ливана, системы, которая не дает стране существовать», — считает Хабиб.
Пока что министры, которые фактически ушли в отставку, не оставили рабочих мест и работают как исполняющие обязанности — до новых выборов. Люди выходят на улицы с лозунгом Арабской революции «Народ хочет свергнуть режим», однако все еще есть большой риск, что новое правительство, которое придет на смену правительства Диаба, будет лишь сменой лиц, чего недостаточно для того, чтобы решить давние системные проблемы, накопленные в Ливане за эти годы. На этом теперь акцентируют и международные партнеры, которые готовы предоставлять стране помощь — без нее Ливан сам не в состоянии преодолеть последствия взрыва. США и Франция, например, уже объявили, что готовы сделать это только после проведения в стране основных реформ.
«В чем-то это трагическое событие было лишь симптомом гораздо более глубоких проблем в Ливане, болезней, которые слишком долго продолжались, и за которые почти каждая власть несет свою ответственность. Я говорю о десятилетиях небрежного управления, коррупции и неоднократные неудачи ливанских лидеров в осуществлении содержательных, устойчивых реформ», — заявил заместитель госсекретаря США Дэвид Гейл во время своего визита в Ливан после взрыва.
Финансовая помощь международных организаций (которой все равно не хватает) — как и готовность многих стран предоставить ее (об этом заявила и Украина) — идет целенаправленно потерпевшим, а не правительству, которое затем ее распределяет по своему усмотрению, объясняет Тони Хабиб. Он отмечает, что в Бейруте протесты пока что стихли, потому что все внимание жителей столицы сейчас — прежде всего на восстановлении своих домов.