«Мне говорят, что я ничего не изменю». Как экс-прокурор дел Майдана борется с бюрократией в армии
Обычно его имя упоминают, когда говорят о расследованиях Майдана. Сергея Горбатюка часто просят о профессиональном комментарии как бывшего руководителя следствия. Уже пятый год подряд он оспаривает свое увольнение из Генпрокуратуры.
На прокурорских должностях он провел всю свою профессиональную жизнь. Впрочем, в начале полномасштабного вторжения, говорит, не видел иного варианта, кроме как уйти в армию.
Позывной «Горби», который Сергей взял сначала, так и не прижился. В бригаде его узнали — с тех пор намертво закрепилось «Прокурор».
Где и кем сейчас служит бывший главный спецпрокурор; как он до сих пор судится за восстановление на должности; много ли на фронте его коллег; что в армии «не налазит на голову»; какие проблемы возникают с мобилизацией; а также почему его противостояние с армейской бюрократией похоже на борьбу с ветряными мельницами — в материале hromadske.
Обивал пороги военкомата
24 февраля 2022 года 48-летний Горбатюк не мог сидеть сложа руки. Поехал в Дарницкий военкомат, где стоял на учете как офицер запаса с юридической военно-учетной специальностью. Тогда на него только помахали головой: «Вы нам сейчас не очень нужны. Мы вам позвоним». На этом все.
«Поехал домой и подождал до следующего утра. Набираю сам и говорю: "Я вчера был, а вы мне не звоните". Тогда мне уже ответили бодрее: "Приезжайте". Я еще постоял в очередях, а к концу дня уже определились, что меня направляют в какую-то новообразованную часть», — вспоминает Сергей Горбатюк.
Тогда только формировался 23 отдельный стрелковый батальон. Офицерских мест там не хватало, поэтому первые несколько дней бывший прокурор был в стрелках. Затем — бухгалтером второй категории, еще некоторое время — начальником продовольственной службы. Пока окончательно не определились с должностью.
«Узнали во мне на второй день прокурора — тогда уже завели к командиру и сказали: "У нас все с нуля — куча бумаг, есть необходимость помощи именно в этом". Об этой военной бюрократии фактически никто ничего не знал. Все эти бумаги, приказы, положения, учет личного состава… Приходилось все вычитывать и изучать».
В этом батальоне он до сих пор — теперь как старший помощник штаба по кадрам и строевой части, а также Временный исполняющий обязанности.в. и. о. юриста части. И хотя Горбатюк работает в штабе, его подразделение с прошлого года на Лиманском направлении — в одном из самых «горячих» участков фронта.
«Дело в судах 5-й год: это издевательство»
Сергей Горбатюк, который с 2014-го возглавлял управление спецрасследований Генпрокуратуры, был уволен в 2019-м — под предлогом «реорганизации» ведомства. Прокуроры тогда должны были пройти переаттестацию, но Горбатюк выступил против принятого порядка: видел в нем нарушения законодательства и Конституции. Написал заявление другого образца, но его предложения не приняли: к аттестации не допустили.
Приказ об увольнении подписал тогдашний генпрокурор Руслан Рябошапка. Горбатюк назвал решение незаконным и направился в суд. Дело затянулось на годы.
Я сужусь до сих пор. Это такое себе издевательство с признаками мести: дело о возобновлении на работе должно быть рассмотрено в месячный срок, а пошел уже 5-й год.Сергей Горбатюк, военнослужащий и экс-прокурор
«По суду было много нарушений, но суть в том, что затягивали. Первая инстанция рассматривала дело год и отказала. Апелляция так же отказала, не имея никаких оснований.
Затем Верховный Суд тоже год держал у себя, но все же отменил решение и направил на новое рассмотрение. Хотя там тоже схитрили. Чтобы меня не оправдывать и не брать на себя ответственность за незаконное решение, они просто запустили все по второму кругу», — объясняет бывший спецпрокурор.
Сергей Горбатюк отдавал себе отчет, что был неудобным для руководства. Говорит, был готов к увольнению, знал: то, что он не может молчать о правонарушениях руководства, ему не пройдет. Сейчас только сожалеет, что многое не успел. Впрочем, позже позволил себе вздохнуть с облегчением: мол, наконец-то можно отдохнуть. За время работы в прокуратуре у него был 471 неотгулянный день отпуска.
Сергей Горбатюк производит впечатление человека, который никогда не поступится принципами. О таких часто говорят: слишком правильный. Он не умеет закрывать глаза на нарушения, и это ему нигде не играет на руку.
Более года назад, когда Горбатюк решил принять участие в конкурсе на директора Национальное антикоррупционное бюро — специальный орган в подчинении Кабинета Министров.НАБУ, он был единственным, кто написал жалобу: в тестовых заданиях обнаружил более 20 ошибок.
«В финал конкурса вышли люди, которые сознательно давали неправильные ответы на вопросы и при этом молчали. То есть ни один другой кандидат не высказался об этом. Хотя была куча нарушений. Чтобы вы понимали, даже такой маразм был: в тестах правильным ответом считалось, что директора НАБУ назначает президент, хотя уже 2 года как действует закон, что его теперь назначает Кабмин», — возмущается экс-прокурор.
«И вопрос даже не во мне. А в том, что нужно проверить ответы всех кандидатов. Но комиссия претворилась, что "ничего не слышит и не видит". Это был несправедливый и необъективный конкурс, который не только не определял действительно самых сильных, но и способствовал тому, чтобы дальше прошли худшие. Что в принципе и произошло».
«Иногда выписывают такую ерунду, что на голову не налазит»
Таких, как он, — прокуроров-добровольцев — мало. По крайней мере из его опыта. Кто из коллег на фронте — может пересчитать на пальцах одной руки:
«Единственное, что на “слуху”, — это прокуроры Специальной антикоррупционной прокуратуры: Максим Грищук и его коллеги. И еще двое моих коллег, которые в свое время работали со мной в Генпрокуратуре. Хотя вот Ярослав Дух уже уволился, потому что его избрали в Высшую квалификационную комиссию судей», — добавляет Горбатюк.
В то же время он уверен: не всех работников прокуратуры и других правоохранительных органов государству нужно Предоставление отсрочки от мобилизации в Вооруженные силы на время пребывания на определенной должности или выполнения определенных задач.бронировать. Во время войны эти органы должны функционировать, но, по мнению Горбатюка, их структуру необходимо оптимизировать.
«У нас все происходит через одно место. Есть большое количество совершенно искусственных образований. Например, в том же Офисе генпрокурора — департамент обеспечения деятельности руководства. Там, не знаю, как сейчас, но раньше работало 80 человек.
А эти патронатные службы, которые были созданы во всех министерствах? Я вообще этого не понимаю. То есть если мы говорим о мобилизации, то те, кто занимает такие формальные должности, могли бы идти служить».
Хотя признается, что от некоторых пользы будет мало и в армии.
«В случаях самовольного оставления части или дезертирства ГБР часто не может хотя бы зарегистрировать уголовное производство. Нет ответа по полгода, год.
Иногда выписывает такую ерунду, что на голову не налазит… А в случае несогласия советуют идти в суд. Когда твоя часть на передовой, а тебе советуют выполнить за них их же функции. Ну это как издевательство. Так что ты задаешь вопрос: зачем такие люди вообще нужны в правоохранительных органах», — говорит он.
«Бюрократия съедает все»
На вопрос о проблемах в армии, с которыми он сталкивался и сталкивается за время службы, Горбатюк вздыхает: «Проблем много».
Он даже подготовил целый список на 15 страницах с предложениями решения типичных проблем. Направил в Минобороны. Там сообщили, что документ проработают. Однако какие результаты и планируют ли предложения вводить — пока неизвестно.
Бюрократия съедает все. У среднего звена из-за этого абсолютное нежелание проявлять любую инициативу. Главная функция в армии — тебя ставят, чтобы ты выполнял указания сверху. Тогда больше шансов остаться на должности.Сергей Горбатюк, военнослужащий и экс-прокурор
Ведение кучи журналов учета, отсутствие коммуникации «низов с верхами», ненастроенный рекрутинг, долгая процедура назначений — лишь часть проблем, которые выделил военный юрист. Приводит следующие аргументы.
- Отсутствие обратной связи
«Мы объявили движение к стандартам НАТО, а у нас фактически отсутствует коммуникация "низов с верхами" относительно проблем, выполнения боевых задач, усовершенствования. Есть только требования предоставлять информацию по установленным формам. Они уже чрезмерны, еще и постоянно растут. Высшее командование даже не дает ответа "низовым" частям. Только указания сверху шлют».
- Саботаж рекрутинга
«Во время разрекламированного рекрутинга мы уже потеряли трех мобилизованных, которых нашли через онлайн-платформы по поиску работы. Хотя мы давали письмо-отношение в Территориальный центр комплектования. Раньше — военкомат.ТЦК, в конце концов из учебных центров наших "рекрутов" распределили в совсем другие части: потому что такие "разнарядки" Генштаба. Мы пытались выяснить, как их забрать. Я объяснял, что нужно что-то менять. А мне на это уважаемые военные чиновники ответили: "Ничего вы не измените"».
Смотрите: мы находим людей, а вы убиваете в них желание служить. Они ведь теперь всем знакомым скажут не верить рекрутерам ВСУ.Сергей Горбатюк, военнослужащий и экс-прокурор
- Бюрократия относительно назначений
«По действующему законодательству командир части не имеет никаких полномочий назначать, перемещать или увольнять подчиненных. Это может делать только руководитель высшего звена — от комбрига и выше, а в случае с офицерами — только высшее командование.
Для батальонов это еще более длинная процедура — документы идут через два звена. Случается, что назначение задерживается на несколько месяцев. Я уже молчу о целесообразности некоторых назначений или перемещений, когда это делается без согласования с командирами частей. Особенно тех, которые на передовой и без того уже недоукомплектованы».
- Неопределенное денежное вознаграждение
«Полный хаос с правовой определенностью и четкостью норм, регулирующих денежное довольствие военных. Имеющийся закон, постановление Кабмина, приказ Минобороны противоречат друг другу. Поэтому МО шлет письма-разъяснения. Даже юрист с опытом не с первого раза поймет, сколько кому должны платить согласно этим нормативным актам.
Неоправданно усложнена система начисления выплаты дополнительного вознаграждения в размере 100 тысяч гривен тем, кто выполняет боевые задания на передовой. Создается впечатление, что военно-политическое руководство стесняется прямо и четко сказать, что денег на всех не хватает. Следует разработать четкие законодательные критерии выплат в зависимости от боевых задач и места их выполнения».
- Морока со списанием имущества
«Известная всем проблема: на списание имущества разными службами тратится огромная куча времени. В последнее время начали вносить изменения в законодательство, но, по сути, ситуация не изменилась. Количество документов уменьшилось на один-два. Службы и боевые подразделения вместо того, чтобы думать о выполнении задач, занимаются составлением кучи бумаг, чтобы списывать уничтоженное имущество. Контроль здесь безусловно должен быть, но на сегодня это напрасная трата времени и усилий».
По мнению Сергея Горбатюка, необходимо, в частности:
- уменьшить централизацию принятия решений;
- наладить коммуникацию с «низами»;
- создать базу данных положительного опыта бригад;
- минимизировать количество бумажных учетных документов;
- кардинально упростить процедуру списания имущества;
- реформировать правоохранительные органы и суды по расследованию военных преступлений.
Горбатюк отдает себе отчет, что, как нынешнему военнослужащему, за нарушение порядка решения проблем в ВСУ к нему могут быть претензии. Однако он уверен: о проблемных вопросах, которые системно не решают, стоит говорить.
Важность проблем перевешивает возможные негативные последствия из-за огласки для меня лично.Сергей Горбатюк, военнослужащий и экс-прокурор
Дела Майдана: реальных приговоров не будет десятки лет?
Напоследок спрашиваем Сергея о его оценке дальнейшего расследования дел Майдана, о которых в десятую годовщину трагических событий недавно отчитывались в Офисе генпрокурора: по их словам, уже есть 13 обвинительных приговоров, 18 осужденных и первый приговор к пожизненному лишению свободы.
«Прогресс есть, и слава богу, что не прекращается расследование», — говорит бывший руководитель следствия по делам Майдана.
А затем добавляет: «Президент, генеральный прокурор, ГБР могут отчитаться: "Дела двигаются". Только вопрос в том, что реального наказания — лишение свободы за тяжкие преступления практически нет. А в большинстве дел его и не будет: потому что так, как развивается ситуация по многоэпизодным делам и не только, мы этих приговоров не увидим десятки лет».
Отсутствие реальных приговоров означает, что формально они могут быть вынесены, а фактически осужденные не отбывают наказание, — разъясняет Горбатюк.
К примеру: относительно расстрелов на Улица, на которой во время Революции достоинства погибли 48 человек.Институтской суд действительно вынес приговор пяти бывшим «беркутовцам». Но впоследствии одного оправдали, другому назначили наказание, равное отбытому сроку в СИЗО, а трех других осудили В 2019 году, в рамках обмена пленными, Украина передала россии пятерых обвиняемых в расстрелах на Институтской бывших «беркутовцев». Трое из них, которых недавно признали виновными, в Украину так и не вернулись.заочно.
«Самое быстрое дело рассматривалось до приговора 7 лет. Там, где было 48 погибших и 85 раненых. Януковичу же и остальным инкриминируется в общей сложности более 400 пострадавших — то есть втрое больше. По простой арифметике надо умножить 7 на 3. Это 21 год. Будет ли польза от этого приговора через 21 год?»
Как признавали и в Офисе генпрокурора, почти в 70 делах Майдана уже истекли сроки давности.
«Госавтоинспекция — орган в Министерстве внутренних дел, который занимался безопасностью дорожного движения и транспортом. Ликвидирован в 2015 году.ГАИшники, которые подделывали рапорты, освободились от ответственности еще 5 лет назад. Теперь по большинству дел, где нет убийств, а, скажем, было избиение — тоже истекают сроки давности в 10 лет. Здесь уже никто ни за что отвечать не будет».