Можно ли воскреснуть из мертвых, если ты простой смертный пленник? Видеообращение с того света.
Однажды вечером мне позвонили с оккупированной территории. Женский голос рассказал, что имеет доступ к колониям в так называемых ДНР и ЛНР, где содержат украинских пленных. Говорил, что разыскивает, посещает и возит им гуманитарную помощь.
Я с большим скепсисом слушала — в интернете десятки, а то и сотни групп, обещающих какую-то помощь семьям пленных. Есть даже гадалки, которые по фото говорят — жив, ранен, в плену или погиб. Семьи, которые месяцами не располагают информацией о родных, пробуют все возможные и невозможные способы, чтобы хоть что-нибудь узнать.
В конце разговора с голосом «оттуда» я назвала фамилию своего друга. О нем год не было информации. И то, что он в плену, не подтверждал ни Красный Крест, ни какая-либо официальная сторона. Попросила найти хоть что-нибудь о нем. Через неделю получила сообщение: «Ждите с ним видео».
Голос с оккупированной территории
В марте прошлого года моя знакомая Настя искала волонтера, который вывез бы из Мариуполя ее родителей. Через соцсети нашла мужчину с опытом нескольких удачных эвакуаций. Он согласился поехать за Настиными родственниками, однако поездка закончилась для него пленом.
Прошел год. Родные Насти из Мариуполя так и не выбрались. Волонтера, который должен был вывезти ее родителей, в июле освободили из плена. Сейчас он доставляет волонтеров на Бахмутское направление, а оттуда вывозит людей. О себе говорить не хочет. Звонит мне и просит сделать материал о его подруге — волонтерке Даше, которая, по его словам, делает невероятные вещи. Спрашивает, можно ли дать ему мой контакт. Я соглашаюсь.
Вечером Даша стучится ко мне в мессенджер. Я спрашиваю, можем ли мы встретиться, чтобы поговорить лично, на что девушка пишет: «Это будет очень сложно». Оказывается Даша на оккупированной территории. Я не знаю ее фамилии, как она выглядит, слышу только голос. И не могу проверить, что из сказанного ею правда.
О себе Даша говорит: «Я сделала то, чего не смог Красный крест». И в подтверждение своих слов дает ссылку на телеграм-канал «Помощь украинским пленным», который она открыла и ведет.
«Ангел мой, напиши мне весточку, напиши мне письмо»
В нем — короткие видеообращения разных мужчин. Все в одинаковых синих робах. Это пленные украинцы: военные и гражданские. У меня создается впечатление, что их специально переодели перед съемкой. С ними Даша, по ее словам, встречается в колониях лично: записывает обращения, привозит им продукты и лекарства, передает письма от родных.
Среди десятков коротких видеообращений обращаю внимание на то, которое длится около двух минут. Худой человек без половины зубов во рту сжимает руки в замок. Очевидно, что очень волнуется. Представляется: Казак Федор Станиславович, 20 апреля 1976 года. В плен попал 7 апреля 2022 года.
«Я хочу обратится к своей драгоценной семье. Анжелика, милая моя, я жив и более-менее здоров. Анжелика, голубка моя, где бы ты не находилась, прошу тебя, свяжись со мной, ангел мой, напиши мне весточку, напиши мне письмо. Я живу и дышу только тобой и нашими детьми. Я вас очень люблю. Будьте умницами. Держитесь друг за друга и всегда помните — что мы одна семья».
Через сутки под видео появляется комментарий женщины, которая называет себя родственницей Федора. Пишу ей. Женщина рассказывает, что Федор — муж ее сестры. Они из Мариуполя. До начала апреля 2022-го оставались в городе, как и все, выживали под бомбами. 7 апреля решили уезжать, но их задержали на блокпосту. Жену Федора с детьми россияне выпустили. Его самого — нет, у них была информация, что в период АТО он был капелланом в одной из бригад ВСУ. Это оказалось правдой. Федор — священник.
Его семья сейчас в безопасности. Жена Анжелика — в Канаде, сестра жены — в Стамбуле. Он уже почти год в Горловке, в колонии. Родственница посылает мне свадебные фото Федора и своей сестры. Мужчина на них выглядит значительно полнее, чем на видео. Через год плена Федор похудел наполовину.
Может ли человек с улицы попасть в колонию, где удерживают пленных
В этом телеграм-канале сотни подобных видеообращений. Пленные передают привет родным. Шаблонно рассказывают, что их хорошо кормят, к ним хорошо относятся, и просят освободить их из плена. Но не нахожу никаких громких или медийных фамилий.
Даша говорит, что все эти обращения записывает сама. Уверяет, что смогла договориться с «властями» оккупированных территорий и руководством колоний. Уверяет, что украинский паспорт не мешает ей проходить туда, куда официальным представителям или международным организациям нельзя.
Я четко понимаю, что к пленным Дашу пустили не потому, что у оккупационных властей доброе сердце. Что все это может являться спецоперацией. В телеграм-канале время от времени проскакивают тезисы, мол, украинские власти ничего не делают, чтобы освободить своих граждан. Поэтому, несмотря на бесспорную пользу деятельности Даши, благодаря которой родственники узнают своих родных и могут прислать им посылку или письмо, открытых вопросов остается много.
Меня смущает: что Даше с того, что я про нее напишу. Что ей это даст? Не хотят ли меня, как журналистку, использовать в определенных целях? Сама Даша объясняет, что выходит в публичную плоскость, потому что ей угрожают заявлениями в СБУ, блокируют карточки, на которые она собирает деньги, чтобы купить помощь для пленных, а она хочет рассказать, что ничего плохого не делает. И работает не на оккупационные власти, а с ними, чтобы иметь доступ к пленным.
Рафинированная спецоперация?
Со своими сомнениями я обратилась в Координационный штаб по вопросам обращения с пленными. Это официальный орган украинской власти. Там мои подозрения разделили: «Очень странно, что человек с улицы получает доступ к режимным объектам», — говорит спикер штаба Петр Яценко. Он считает, что имеет место рафинированная спецоперация, чтобы расшатать родных пленников.
Яценко говорит: видеообращение — бесспорный плюс и для родственников, и для украинской стороны, занимающейся обменом пленных, потому что это доказательство того, что человек жив и что его держат в плену. Однако есть риск, что те, кто это делает, пытаются расшатать общество, особенно отчаявшихся родственников, которые месяцами не имеют никакой информации о своих. Мол, взгляните — мы можем передавать посылки вашим родным, можем искать их, а государственные органы на это не способны. А на самом деле люди до сих пор в плену, не потому, что украинская сторона их не хочет обменивать, а потому, что российская не отпускает. И на этот процесс так называемая власть так называемых республик не имеет никакого влияния. Все зависит от москвы.
«В нашей работе нет ничего плохого. Стараемся помочь бойцам, их родные готовы подтвердить. У некоторых бойцов теперь есть переписка с родными благодаря нам.
Мой муж пробыл полгода в плену. И я знаю, каково это — ждать. И знаю, каково было моему мужу, когда он не знал, что с ним происходит. Когда он вышел, мы решили заняться этим делом: помогать родным узнать, что их близкий человек находится в плену и помогать пленному», — апеллирует к моим сомнениям Даша.
Мариуполь, плен, освобождение
О себе рассказывает мало. Жила в Мариуполе. До полномасштабного вторжения вместе с мужем работала в розничной торговле — в супермаркете «Щирий кум». После 24 февраля они не смогли уехать из города. А в мае россияне задержали ее мужа. Он, на тот момент гражданский, в прошлом был военным.
«Я столкнулась с ужасной фразой: ждите. Украина делает все возможное, чтобы вернуть каждого украинца домой».
Даша говорит, что ждала несколько месяцев. А потом решила действовать сама.
«Пошла искать правду в те места, где он находится. Я обивала все пороги там, в тех местах. Мне дали с ним свидание, написала кучу заявлений, что его удерживают неправомерно, и его все-таки вернули. Я достала всех».
Через полгода, в ноябре 2022-го, мужа Даши отпустили. И тогда они вдвоем начали штурмовать администрацию, чтобы получить доступ к пленным и распространять о них информацию. Я спрашиваю Дашу, как ей удалось пробиться. На что она говорит: «Это был долгий путь. Это были запросы в разные “министерства”, к Морозовой, Пушилину. Начали ходить по ведомствам-министерствам “ДНР”, “ЛНР”, которые находятся в Донецке, Луганске».
В январе 2023 года Дашу пустили в колонию. Тогда в телеграм-канале появились списки тех, кого она нашла за колючей проволокой. Потом в канале начали публиковать фотографии пленных. А с февраля уже короткие видео.
Семьи хоронили своих, а потом выяснилось, что они в плену
В колонии на оккупированной территории Донецкой и Луганской областей, где содержатся украинцы, Даша попадает один-два раза в неделю. Уверяет, что администрация колоний за доступ денег не берет. Мол, они заинтересованы в том, чтобы украинские пленные как можно скорее вернулись домой. Потому что это финансовое бремя — людей надо кормить и одевать.
Пленным кроме писем от родных Даша привозит полотенца, резиновые тапочки, трусы, носки, шампуни, гели для душа, лекарства и продукты. В настоящее время она поддерживает связь с 700 семьями пленных. Даша говорит, было несколько семей, которые даже похоронили своих родных, а потом увидели на канале видео их живых-живехоньких.
Во время разговора рассказываю Даше, что и сама жду человека из плена. Больше года про друга моей семьи Александра Бойчука нет никакой информации. В официальных документах возле его фамилии пишут «неподтвержденный плен».
Отправляю Даше данные и фото. Она обещает поискать Бойчука, хотя предполагает, что его могли отправить в россию, потому что он не рядовой военный. Через неделю получаю от Даши сообщение.«Здравствуйте. Нашли его. Уточняем место содержания. Ждите с ним видео. Главное, что живой, здоровый».
Но пока нет видео, я запрещаю себе верить в чудо.
«Напишите — как родилась дочка, с каким весом, как назвали, на кого похожа»
О большинстве людей, видеообращения которых появляются в телеграм-канале, никогда не писало ни одно медиа. Они непубличны. Многие из Мариуполя. Если не военные, то часто — в прошлом сотрудники СБУ, прокуратуры или других органов. Многих задержали при попытке эвакуироваться из города.
Так случилось с Артемом Мишустиным. Видео из колонии с ним записано 18 марта 2023 года. Дата написана на зеленой школьной доске за его спиной. Артем обращается к родственникам.
«Здравствуй, Сашенька, мама-папа, Андрюша. Как видите, я жив-здоров, меня тут кормят, тут тепло. Я очень переживаю за вас. Пишите мне письма, как только узнаете, где я нахожусь. Напишите — как родилась дочка, с каким весом, как назвали, на кого похожа».
Под этим видеообращением комментарий супруги Артема. Я пишу женщине, и Александра рассказывает мне, что целый год не у нее не было никакой информации про мужа. За это время она действительно родила дочь. Рассказывает, что Артем раньше был военным, но на момент плена уже полгода как уволился из ВСУ.
Андрей Найман — едва ли не единственный из сотен людей, чьи видеообращения выложены в канале, о котором писали СМИ. Он — военный врач, начальник неврологического отделения 555-го мариупольского госпиталя. После уничтожения больницы переместился на «Азовсталь». С комбината вышел вместе со всеми по приказу командования. Так что в плену — с 18 мая.
Я связалась с женой Наймана, Ольгой. Она рассказала, что на канал, где появилось видео с мужем, подписана давно, но к самим волонтерам не обращалась, поскольку точно знала, что ее муж в плену.
«Не хотела зря добавлять людям работы... Однако каждый раз, когда появлялись видео с пленными, словно ожидала, что должна увидеть видео с ним. Через волонтеров удалось получить и передать письмо».
Видеообращение с того света
13 апреля на канале появилась новая порция видеообращений. Первое — всего 17 секунд. Я узнаю мужчину даже со стоп-кадра.
«Я — Бойчук Александр Вячеславович. Нахожусь в плену. Жив-здоров. Передаю всем, кто меня знает, помнит, привет. Надеюсь скоро встретимся. Вместе и навсегда. Я закончил».
Мой Александр Бойчук. Жив. Украиноязычный Саша говорит по-русски. И это впервые за долгое время, когда русский меня не раздражает. И лучшее видео, которое я когда-либо видела.
Я до сих пор не знаю, кто такая Даша. На каких условиях оккупационные власти открыли ей двери в колонии и разрешили записывать видео с украинскими пленными. Подписала ли она соглашение с ФСБ? Или это какая-то спецоперация, в которой меня как журналистку хотят использовать?
У меня куча вопросов без ответов. Но есть одно утверждение: Даша сумела то, что не смог Красный крест. Она нашла человека, о котором больше года не было никакой информации. И вернула немного покоя и надежды. Семье Саши. И мне. Это она сделала уже для десятков семей, которые через телеграм-канал Даш находят своих родственников.
Теперь в списках напротив фамилии Александра Бойчука вместо «неподтвержденный плен» напишут «подтвержденный». И может, у Саши будет больше шансов наконец-то вернуться домой. Где будет его новый дом, неизвестно. Бывшие — в Крыму, где он жил до 2014-го, и в Бердянске, где поселился после — под оккупацией. Но ведь дом там, где тебя ждут.
* * *
2 июля 2017 года на ютуб-канале hromadske вышел фильм «Геническ» — об истории единственного украинского минного тральщика, его экипаже и командире Александре Бойчуке.