«Я хочу получить руки от донора»

Он не прячет от людей свои протезы в длинных рукавах рубашек. В летнюю жару, как и другие мужчины, носит футболку с коротким рукавом.

Спокойно воспринимать реакцию людей на свои протезы Юрию помог брат: «Он мне сказал: „Ты потерял руку не спьяну, ты Родину защищал, ты ей часть себя отдал, почему должен смущаться за свои культи и протезы, почему стесняться?“».

Но вместо того, чтобы всю жизнь укрощать протезы, мужчина хочет сделать трансплантацию донорских рук. Шутит, что у восточного соседа — куча потенциальных доноров.

Ноги лучше протезов

Юрий вернулся к работе на предприятии в Город в Тернопольской области.Збараже, где работал до войны. Раньше был инженером электросетей. Теперь — техник в центре обслуживания клиентов. Работает по 4 часа в день. Больше — пока тяжело.

Если нужно ответить на звонки клиентов, Юрий мышцами плеч, спины, шеи давит на датчики своих бионических протезов, и искусственная конечность снимает трубку стационарного телефона. Так же мужчина «запускает» работу бионических пальцев, когда работает на компьютере с клиентской базой. Мобильным пользуется с помощью голосовой связи.

За каждым точным движением — много месяцев тренировок.

У Юрия есть бионические и механические протезы. Но они не всесильны. К примеру, не помогут в туалете: чтобы обойти себя там, человеку нужен подвижный локтевой сустав, который делает движения не только вверх-вниз, но и из стороны в сторону.

«Механический протез на это не способен. Бионический может делать такие движения, но направлять их и проконтролировать тяжело», — объясняет Юрий.

Методом проб и ошибок ветеран выяснил, какие протезы больше подходят для выполнения определенной работы. К примеру, вся мелкая моторика — это для бионического протеза. Расчесать волосы, взять еду из тарелки вилкой, написать что-нибудь, откупорить бутылку, нажать кнопки и клавиши, пристегнуться ремнем безопасности в машине — также бионика.

Но мороки, по словам Юрия, с ней немало: «Они тяжелые — где-то до 8 кг. Я не чувствую их габаритов, постоянно не вписываюсь в пространство, бьюсь локтями, должен поджимать протезы к груди. Их тяжело контролировать.

Непроизвольное движение мышцы — и чайник с кипятком, например, может вылететь из кисти. Датчики очень чувствительные — трудно предсказать, какую команду они дадут протезам, стоит тебе немного повернуть шею. И еще один существенный минус бионики — она боится влаги, отрицательно реагирует даже на пот».

Механические же протезы легкие, простые в использовании, их крюк надежен в «грубых» манипуляциях — ни один чайник с него не слетит. Но крюк не имеет запястья, поэтому не может делать вращательные движения. В ванной комнате, например, механика тоже не поможет.

Дома Юрий пользуется преимущественно механическими протезами. Но чаще просто ногами.

«Я специально тренировался, и мне сейчас ногами делать что-нибудь с предметами легче и быстрее, чем протезами. Например, пальцами ног я батарейку в часах заменяю за минуту, а бионике для этого нужно 10 минут», — рассказывает мужчина.

Много манипуляций он выполняет непостижимыми способами — например, научился без рук надевать штаны. А вот с рубашкой или курткой даже с протезами не справляется. Приходится звать на помощь жену Ирину.

Ампутация из-за турникетов

Когда Юрий с друзьями попали на позиции под Купянск, их спросили, разбираются ли они в тактической медицине. Ребятам хотелось на стрелковые позиции, а не оставаться на ВОП — взводный опорный пункт.ВОПе медиками — и они соврали, что в такмеде не разбираются.

«Если бы я тогда знал, чем это для меня обернется…» — с горечью говорит сегодня Юрий.

По его словам, он остался без обеих рук, потому что ребята на его ВОПе не умели оказывать необходимую медицинскую помощь.

Те мартовские дни 2023 года Юрий помнит чуть ли не поминутно. Ночью 19 марта они с побратимами выдвинулись на помощь ребятам, которые уже 37 дней держали позиции. Задача от командира была — продержаться 5 суток. На пятый день Юрий и получил ранение.

«Мы с другом отдежурили свои часы на позиции, все нормально, только настораживала какая-то неестественная тишина. В этой тишине россияне и подползли к нам. Мы их отбросили — в общем-то ничего сложного, привычные „пострелушки“. А потом их дрон начал по нам делать, пошла их гусеничная техника», — пересказывает Юрий свой последний бой.

Запомнил вспышку, звук взрыва. Пришел в себя — не чувствует рук. Посмотреть, что с ними, не может, потому что получил и ранение в голову — снесло часть челюсти.

«На опорнике ребята были такие неумелые, что не знали даже, как с меня броник срезать. Я им должен был подсказывать, что и как со мной делать. Те же турникеты наложить. Они мне на левую руку три наложили, а еще одно ранение, выше турникетов, не увидели, оно под бушлатом было.

Я просил их снять турникеты и Тампонирование раны — плотное заполнение полости раны бинтом, обычной марлей или чистой тканью для остановки кровотечения.тампонировать рану — они не сделали. Просил позвать побратима, который знал такмед так хорошо, что парня с пробитой сонной артерией спас. А они говорят, что он ведет бой, и не позвали.

Нас дроны крыли и артиллерия, меня только к утру следующего дня смогли вывезти. Более 10 часов я с турникетами пролежал. Уже понимал, что Турникет останавливает кровоснабжение конечности, и если он будет наложен более чем несколько часов, это может привести к потере конечности.точно будет ампутация».

Где взять донора и деньги?

В госпитале Харькова Юрию поставили титановые пластины, чтобы держали челюсть. Их нужно еще подгонять, потому что сейчас Юрию трудно произносить некоторые звуки, а также есть проблемы с едой.

В Харькове провели ампутацию обеих рук. Медики в Киеве формировали культи и разрабатывали спазмированные мышцы, во Львовской области Юрий проходил реабилитацию.

«Адские боли», — говорит Юрий о том времени.

Они с женой сразу же начали искать протезистов в Украине. Хотели механический протез. Но к кому-то были огромные очереди, кто-то не давал никаких гарантий из-за высоких ампутаций, кто-то откровенно говорил, что будет экспериментировать, и Юрия это очень настораживало.

«Психологически мне тяжелее всего было именно в этот момент: отказ протезистов и неопределенность доводили просто до отчаяния», — признается мужчина.

В конце концов, в октябре 2023 года он выехал на протезирование в США.

«Деньги для этого собирали волонтеры, благотворительные фонды, жена и брат объявляли сбор на банковские карты, миллион гривен выделило Тернопольское облэнерго. Не поверите, но сразу активизировались аферисты, открыли свой сбор под мое фото — мы даже были вынуждены обратиться в полицию», — рассказывает Юрий.

В США он попал под опеку Prosthetic Innovation — учреждения, которое использует новейшие технологии для качественного протезирования. Там ему сделали бионические протезы и доделали механические, которые он привез из Украины.

Еще не прошло года после протезирования, а из-за деформации культи необходимо переработать Верхняя часть протезного изделия.культеприемники в протезах. Однако ради этого ехать в США Юрию не хочется. Он абсолютно серьезно обдумывает возможность трансплантации донорских рук.

«У американцев есть такие технологии. Они рискованные, но вполне реальные. У поляков есть опыт пришивания кисти, предплечья. Даже русня что-то там пришивает. Я изучал этот вопрос — главное, чтобы нервные волокна разрослись и человек мог чувствовать локоть. Чувствует — все, рука будет работать, как своя. Я уже подал американцам заявку по поводу трансплантации», — раскрывает свои тайны Юрий.

По его словам, пересадка чужих рук стоит миллион долларов. По мнению Юрия, собрать такие деньги вполне реально, ведь для военных это не такая большая сумма. Побратимы, по его словам, всегда друг другу помогают и бросают не по несколько сотен гривен, а по 10 и по 20 тысяч — в этом проявляется солидарность военных.

А вот у кого взять руки, чтобы пришить себе? Где отыскать донора?

«В Америке военные становятся донорами разных органов друг для друга. Почему у нас так не поступить? Если бы я знал, что погибаю, я бы свое тело побратиму отдал бы, если бы он выжил», — горячо говорит Юрий.

Без рук — за руль автомобиля

Ветеран говорит, что лучшими спасительницами для него были жена и дочь Софийка. Ира всегда рядом, даже на работе — они работают в одном кабинете.

Она — едва ли не единственный человек, которому Юрий полностью и во всем доверяет. А дочери Юрий благодарен за то, что ни на одно мгновение ребенок не пугался его протезов, она просто играет с ними, как дети играют с носом отца или ушами.

Ветеран постоянно держит физическую форму: приседания, упражнения на растяжку, качание пресса и мышц спины. Все мышцы должны быть послушными, чтобы подавать бионике точные команды.

А самой действенной реабилитацией стала для мужчины работа: каждый день среди людей, каждый день производственные вопросы, которые нужно решать, не оглядываясь на свою инвалидность.

Юрий постоянно ставит перед собой новые и новые задачи. Освоил электрокосилку. Ира пошла на курсы водителей — почему бы ему самому не водить машину? Попробовал. Среди поля, чтобы ни на кого не налететь, сел за руль — держал его грудью и культями. Получилось!

В прошлом году побратимы подарили ему сертификат для изучения английского языка. Пошел на курсы — понравилось. Хочет продолжить обучение. После ранения ухудшилась память, поэтому английский, всевозможные интеллектуальные упражнения помогают ее активизировать.

В июле Юрию исполнился 31 год — хороший возраст для мечтаний и достижений.

На днях Софийка пошла в первый класс. Когда Юрий ведет ее в школу, дочь доверчиво держит папу за руку. Для нее это самая надежная и родная рука.

Действительно ли Юрий не имеет возможности сделать трансплантацию в Украине?

Мы спросили об этом у заведующего отделом органной трансплантации Специализированного государственного учреждения «Украинский центр трансплант-координации» Артура Карамяна. По его словам, соответствующие операции по пересадке верхних конечностей предусмотрены документом Минздрава, который называется «Перечень анатомических материалов человека, предназначенных для трансплантации, разрешенных к изъятию у донора-трупа». Однако критериев отбора реципиентов на трансплантацию конечностей в нашей стране не существует. То есть официально не определено, кому и при каких условиях можно проводить такую операцию.

«Соответствующие операции крайне сложные, прежде всего для реципиента. Ведь необходимо сделать невозможным отторжение органа — реципиент должен будет пожизненно принимать специальные иммунные препараты. Однако иммунная терапия не дает стопроцентной гарантии, что отторжения не произойдет.

Даже если операция пройдет успешно, конечности со временем либо отторгаются, либо они малофункциональны. То есть человек не получает полноценной замены своей утраченной руки и одновременно получает проблемы с почками и печенью из-за повреждения прежде всего этих органов иммунными комплексами, которые образуются как ответ на постороннее тело (пересаженную конечность)», — говорит Артур Карамян.

Сейчас украинские специалисты считают, что рисков для реципиента, связанных с трансплантацией, больше, чем при использовании альтернативных методов, то есть протезировании.

«Но наши врачи работают над этой проблемой, у нас есть определенные результаты, возможно, в перспективе нашим ветеранам не придется ехать в США для проведения операции», — дает надежду господин Карамян.

Он отмечает, что послеоперационные проблемы после трансплантации одинаковые во всем мире. По его словам, в тех же Соединенных Штатах сегодня делают всего несколько трансплантаций конечностей в год.

Кроме того, реципиента в США ставят в очередь на операцию только при двух условиях. Речь идет о высокой ампутации и невозможности протезирования человека.

Этот материал создан при поддержке Федерального министерства иностранных дел Германии.