«Борьба с коррупцией — как стол с тремя ногами — без одной он не устоит»

Имя Богдана Витвицкого уже после Революции Достоинства всплывало в СМИ, когда речь шла об Антикоррупционном бюро, а затем — о генеральном прокуроре.Впрочем, с НАБУ не сложилось: бывший федеральный прокурор и помощник генерального прокурора США не смог возглавить антикоррупционное ведомство из-за несоответствия формальным возрастным требованиям.

В мае этого года генпрокур Юрий Луценко вновь заявил, что председателем конкурсной комиссии по отбору членов Генеральной инспекции ГПУ — органа, который будет выявлять коррупционеров в генпрокуратуре, — будет Богдан Витвицкий. Луценко напомнил, что известный американский юрист украинского происхождения, при участии которого в США были осуждены 11 участников мошеннической заговора, будет «человеком на своем месте».Ибо он тот, «кто знает, что такое государственная мафия».

С Богданом Витвицким Громадське встретилось через месяц после начала его работы внештатным советником генпрокурора. Табличка на его кабинете в ГПУ отличается от всех, висящих на стенах ведомства, — обычная белая, еще не оформлена.Своего рода отметка «новичка» в Генпрокуратуре.Его кабинет — в нескольких метрах от кабинета Юрия Луценко.Там мы и встретились, чтобы он рассказал об основных направлениях своей работы: Генинспекцию, реформы и участие в группе, которая расследует конфликт между ГПУ и НАБУ.

Приезд в Украину

Я 20 с лишним лет служил прокурором в Штатах и ​​ушел на пенсию из нашей прокуратуры в январе 2014 года.Сегодня, несмотря на то, что меня спонсирует посольство, правительство США, я — свободный человек, у меня контракт.Я не представляю США, я представляю себя.

Почему я приехал?О родственных связях я мог бы рассказывать часами, но это сегоднянекстати (отец Богдана Витвицкого Василий был известным украинским композитором и культурным деятелем — ред.).Мне небезразлично, удастся ли Украине побыстрее «стать нормальной страной».

В Украине я буду находиться до 20 сентября.До этого я намерен написать серию предложений, как можно реформировать всю прокуратуру. Сначала я договорился с посольством, что принимаю их спонсорство от одного до двух месяцев.Очень быстро стало понятно, что за один месяц ничего нельзя сделать.Мы продлили до двух месяцев.Из-за различных личных причин мне надо вернуться в Штаты на две недели.Есть вероятность, что я вернусь в Украину.Если получится, то я бы вернулся на более долгий срок.

Меня очень заинтересовало, чего в некоторых обществах высокий уровень верховенства права, а в других низкий.Советская юридическая система, унаследованная вами, с разных точек зрения является катастрофой.В 17 — 18 годах, когда Ленин и Троцкий узурпировали власть, они полностью разобрали всю юридическую царскую систему, часть которой уже реформировали.Они разогнали прокуроров, судей и начали с нуля.Это было безумие.Они создали систему, о которой один историк еще 50 лет назад писал, как о «правовом бесправии».

Существующая советская система имела очень мало общего со справедливостью.Несколько примеров для меня являются показательными.В английском языке слово «justice» является синонимом «справедливости».Это значит, что я ожидаю справедливого приговора или результата.Тот факт, что в украинском языке слово «юстиция» является отделенным и не имеет никакого отношения к понятию «справедливости» — это показательно.Почему это произошло?Где справедливость потерялась?Или о ней забыли, или ее закопали?

В Украине желание справедливости, стремление к справедливости два раза очень отчетливо проявилось.Сначала во время Оранжевой революции, а во второй раз во время Революции Достоинства, еще сильнее.Это базовое желание вашего сообщества.Каждый человек хочет справедливости.Когда мне предложили стать советником Юрия Луценко в одной из двух главных учреждений, имеющих непосредственное отношение к справедливости (вторая — это судопроизводство), мне было трудно сказать «нет».

Реформы

Я понимаю, что у вас есть очень сильное желание прыгнуть вперед.Украина уже 25 лет независима, были разные ожидания. Но я чувствую недостаток реальности.Очень часто, чтобы добиться чего-то, надо вскарабкаться на 5 или 10 ступенек.Вы прошли одну, а еще надо пройти несколько, чтобы дойти до конца. Я и оптимист, и реалист.Нельзя плюнуть и оставаться на первом этапе, если вы сразу же не взобрались на пятый.

Я слышал от некоторых ваших министров, задействованных в прежнем правительстве, которые не относятся к какой-либо партии, что за последние два года удалось реформировать больше, чем за последние 23. Я не компетентен оценивать это, но нет оснований сомневаться, что то, что они говорят, правда.Если так, то надо уметь оценить прогресс, может быть, он составляет только 5% или 20% от того, что надо.Все равно нельзя забывать, что путь длинный, и если общество не оценит положительно то, что есть, то может и это потерять.

Меня беспокоит феномен аналитики на вашем телевидении.Здесь есть тенденция к цинизму, вместо скептицизма.Я могу понять, почему.Я читаю вашу прессу и слежу за происходящим.Можно сказать, я не пережил те разочарования, и я понимаю, как это влияет психологически.Есть основополагающая разница между скептицизмом и цинизмом.Цинизм — это презумпция, убеждения, если я знаю, где вы сидите, то к какой фракции принадлежите, то я понимаю стоимость того, что вы делаете.Возможно, это упрощает жизнь аналитика или журналиста.Я знаю уже автоматически, что если это исходит от вас — это ничего: я быстро найду примеры, это плохо или хорошо.Но это неправильно.

Скептик — это человек, который не принимает что-нибудь на веру, но готов поработать и проанализировать.Скажем, вы можете быть в оппозиции ко мне, и я, как скептик, не начинаю с презумпции, я заставляю себя проанализировать — правда или ложь то, что было сказано.Скептик берет на себя больше работы, потому что должен анализировать.

Иногда можно за 2 секунды решить, что это плохо, но во многих ситуациях это обычно предполагает анализ и размышления.Я могу не соглашаться с 95%, но в 5% того, что вы предлагаете, является верным, и вы можете быть правы.Поэтому я немного опасаюсь, что здесь много циников и мало скептиков.

Генеральная инспекция ГПУ

Первой и главной моей задачей было помочь создать Генеральную инспекцию при ГПУ.В США существуют около 60 общих инспекторов при каждом министерстве и ведомстве.Эта система сегодня очень хорошо работает.Меня попросили участвовать в избирательной комиссии, которая должна организовать отбор кандидатов, позже провести испытания и собеседования.Мы уже раз встречались с членами комиссии.Мы будем работать следующие несколько месяцев, чтобы окончательно создать генеральную инспекцию, чтобы она здесь действовала.

Комиссия будет рассматривать кандидатские пакеты, изучать опыт претендентов.Затем будет добровольное тестирование: один экзамен по юридическим знаниям, позже — отдельный общий экзамен, похоже на IQ-тест, в какой степени человек способен анализировать.Затем будет проверка финансовых деклараций, которые предоставят кандидаты.Чтобы мы не взяли кого-то, кто сам большой коррупционер.Мы будем просить СБУ или НАБУ помочь нам с проверками.И тогда организуем собеседования.Как это сделаем, еще не решили, потому что не знаем, это будет 10 заявителей, или 100 или 400.

В американской системе президент назначает главного инспектора, который назначает всех 60 или сколько их там.Он или она (возможно через несколько месяцев президентом станет она) назначает главного, и только он или она имеет право его уволить. Если президент захочет уволить, то должен сделать это публично: прийти в Сенат и объяснить.Если президент хочет уволить инспектора конкретного ведомства, это уже на уровне скандала. Люди хотят знать точно, вы его хотите уволить, потому что он слишком добросовестно выполняет свои обязанности?Или какая-то другая причина?У нас главные инспекторы не увольняются, разве кто-то очень сильно «проштрафился».Конечно, случается, что кто-то нарушает закон.

Назначение инспекторов не связано с каденцией президента, их назначившего.Они независимы.Их бюджет также независим от ведомства.Ежегодно инспектор идет в Конгресс и говорит: уважаемые, мне надо столько-то денег, я имею такие-то потребности.

Я работал для Департамента юстиции — это главная прокуратура – у нее есть главный инспектор.У него штаб из 400 с чем-то человек.Кроме президента, его никто не может уволить.Он сам набирает компетентных людей.

У главных инспекторов есть две задачи — не допустить мошенничества, неправильного пользования ресурсов, и вообще небрежности. Они анализируют – действует ли эффективно, с финансовой точки зрения, конкретное ведомство?Или вы можете использовать ваши ресурсы лучше?Например, если вы снимаете 3 этажа одного из домов для прокуратуры, вы платите миллион долларов, а все платят 500 000.Речь о том, соответственно вы пользуетесь федеральными ресурсами?Или, может, у вас есть подотдел с 20 работниками.А если ту же работу могут выполнить 10 человек? Или, если мы оставляем включенным свет на всю ночь, то мы слишком ленивы, чтобы выключить?Или не подумали, как организовать так, чтобы свет автоматически выключался?Тогда мы выбрасываем деньги налогоплательщиков в болото.

Два раза в год каждый главный инспектор отчитывается перед Конгрессом.Его допрашивают, что произошло, а затем министр должен прийти и отвечать за свой департамент.Это часть прозрачности и подотчетности.Все министерства — огромная бюрократия, поэтому вопрос, употребляют они ресурсы эффективно.Украинская инспекция будет похожей.

Конфликт между ГПУ и НАБУ

Когда началась маленькая война или столкновение, я не знаю, как это лучше назвать, между НАБУ и Генпрокуратурой, меня попросили быть посредником, чтобы помочь закончить эту вражду. Я очень рад, что и прокуратура, и НАБУ смогли совместно выйти на пресс-конференцию.Даже были небольшие трения.

С другой стороны, надо понять, что люди иначе интерпретируют разные события, и эта пресс-конференция была важна, так как она показала вашему обществу, что и согласие является истинным.Они не вышли, улыбаясь, и по чьему-то приказу не сказали, что да-да, мы теперь друг друга любим.Это было бы неискренне.

Разницы взглядов существуют, это понятно, но важнее то, что ваши ведомства договорились обратиться в СБУ, чтобы они, юрист из САПа и я провели своего рода расследование, чтобы понять, что действительно произошло.Я буду также предлагать и советовать, чтобы наша маленькая группа или комиссия не только предложила выводы, но и предоставила несколько конкретных предложений, как такие вещи обходить.А их надо обходить, потому что это вредит всем.Как одиночным ведомствам, так и всей правоохранительной структуре, да и Украине в целом.

По срокам работы, то их, насколько я знаю, нет.Это надо еще при моей жизни уладить.Я шучу.Конечно, это все можно растянуть до бесконечности, но я думаю, что можно было бы завершить за каких-то две недели, если говорить о конкретных эпизодах: кто и кому что сделал.Мы не будем рассматривать создание мира от Адама и Евы.

Почему это произошло — трудно сказать.У вас есть различные изменения за короткое время, возникают новые ведомства, и отношения между этими ведомствами по авторитету, иерархии четко не определены.НАБУ создано как независимое, но и САП частично таково, что и часть чего-то, но и независимо.Я понимаю, что из-за различных юридических и политических причин имеем то, что есть.Но это естественно приводит к конфликтам.Частично можно понять, откуда эти конфликты — конкуренция между различными ведомствами.Каждый хочет показать, насколько он сильно задействован в борьбе с коррупцией.

Борьба с коррупцией

Кампания по борьбе с коррупцией — это как стол, у которого три ноги.Если одна или две — стол не устоит.Должно быть компетентное и честное ведомство, которое состоит из детективов — это НАБУ.Вторая ножка стола — это компетентная и честная прокуратура, которая могла бы справляться с такими делами.Третья ножка — это компетентное, честное и профессиональное судопроизводство.Я уже долго пропагандирую идею создания антикоррупционного суда, который бы состоял из судей, людей, к которыми общество имеет стопроцентное доверие .У вас такие есть вне судопроизводства, могут быть и среди судей.Я не хочу никого очернять, но все мы читаем о тех судьях, которые себя уже опозорили.

Я большой поклонник суда присяжных.Это гениальная система, изобретенная еще 5 веков назад англичанами, потому что у них была аналогичная ситуация, как в Украине сегодня.Был высокий уровень недоверия среди граждан к правительству.Если бы я был королем здесь в Украине, я бы ввел систему скамьи присяжных хотя бы по делам, которые касаются коррупции, чтобы прозрачность была, чтобы люди могли быть судьями фактов.Здесь не надо юридического образования, или доктората.Это мог бы быть еще один способ убедить общество, что дела ведутся справедливо и прозрачно — так, как их надо вести.

Работа под руководством генпрокурора Юрия Луценко

Несмотря на то, что Юрий Луценко — известная и публичная фигура, я никогда его не встречал до этого.Конечно, я о нем читал и писал.Если я не думал, давайте без имен, что человек, который занимает эту должность, безнадежен, я бы не приехал.Жизнь коротка, время ограничено, я не верю в то, что есть смысл биться головой о стену.Я знаю, были различные вопросы, есть ли смысл назначать человека, который не является юристом, главным прокурором.Но это было решение вашей страны. Юрий Луценко — главный прокурор, и я надеюсь, что здесь можно сделать что-то положительное.Я слепо ни во что не верю, но вместе с тем, признаки, которые я видел, подтверждают мой сдержанный оптимизм.А я попробую положить кирпичик к тому, что здесь пытаются строить.

/Кира Толстякова