Драгоценное «Евровидение». Сколько стоит «недельное хвастовство перед Европой» и кто за него платит

С миру по нитке — будет вам конкурс

Организатор «Евровидения» — неправительственная организация «Европейский вещательный союз» (ЕВС), которая объединяет общественных вещателей. Сегодня в ЕВС входят 68 членов из 55 стран, а также 31 ассоциированный член из еще 20 стран. От Украины в нее входит НОТУ.

ЕВС — неприбыльная организация, то есть она не может зарабатывать на своей деятельности. А значит, она не финансирует «Евровидение» напрямую.

Львиная доля бюджета конкурса — вклад вещателя из страны-хозяина. Эта сумма обычно составляет от 10 до 20 миллионов евро — в зависимости от «местных условий и имеющихся ресурсов».

Точную сумму члены ЕВС имеют право не называть. Но некоторые из них ее не скрывают. Так, один из самых дорогих конкурсов состоялся в 2014 году в Дании и обошелся общественному заказчику DR в 26,4 миллиона евро.

Кроме того, каждый вещатель, который планирует готовить конкурсантов (то есть фактически все страны-участницы), обязательно должен заплатить ЕВС взнос за участие. Размер этого взноса страны так же разглашать не обязаны, поэтому знаем мы лишь отдельные цифры.

К примеру, Нидерланды в 2016 году заплатили 250 тысяч евро, а Греция в 2018-м — 119 тысяч. Общая сумма взносов за участие, по данным ЕВС, составляет до 6,2 миллиона евро.

Денег может подкинуть и город, который принимает «Евровидение». Например, в 2014-м городские власти Копенгагена дали 18 миллионов евро. А может и не подкинуть, ограничившись помощью в организации — от инфраструктуры и брендинга до охраны.

Статьи бюджета «Евровидения» ЕВС и вещатели, как правило, не раскрывают, ссылаясь на коммерческую тайну.

Кто вернет деньги?

Уже самый первый конкурс в 1956 году был технологическим — а значит, и дорогим — вызовом: прямая трансляция одновременно на несколько стран не была тогда столь распространенной. Такие масштабные шоу чем дальше, тем дороже стоят, но «Евровидение» — не благотворительный проект, поэтому деньги пытаются «отбить».

Во-первых, на конкурс приезжают десятки тысяч туристов из разных стран мира — не только участниц. А это — доходы от туризма и создание новых рабочих мест.

Еще один источник дохода — спонсорские соглашения, продажа билетов и фирменной продукции «Евровидения», проведение связанных с конкурсом мероприятий.

Кроме того, вещатель продает рекламу — а стоит она немало из-за высоких рейтингов конкурса. А еще он может продать сублицензию на показ самого конкурса, например НОТУ продала ее телеканалу СТБ.

Города и страны проведения благодаря вниманию к конкурсу получают дополнительную популярность — и это тоже приносит доход. Авторы одного из исследований, например, выяснили, что Израиль, где песенный конкурс состоялся в 1999 году, получил от 2,6 до 3,7 миллиона долларов (а расходы превышали 7 миллионов).

Другое исследование показало, что в течение трех лет после победы страны на «Евровидении» обычно растут ее доходы от туризма, налогов и инвестиций. Но там не учитывали, насколько этот рост обусловлен именно «Евровидением», а не чем-то другим.

Практика показывает, что покрыть все расходы на «Евровидение» крайне сложно. Нам удалось найти только один такой пример за последнее десятилетие — Швеция в 2016 году. Она вложила в проведение конкурса сравнительно небольшие деньги — 14 миллионов евро, а получила, по оценкам общественного вещателя SVT, 27,5 миллиона — почти вдвое больше.

А вот, например, Дания в 2014 году потратила на конкурс 54 миллиона долларов — это второй по величине бюджет в истории (что возмутило многих в стране). А вернула от туризма почти втрое меньше (20 миллионов). И это мы еще не говорим о России с Азербайджаном, о них чуть позже.

Но справедливо и то, что «Евровидение» никогда не задумывалось как нечто, связанное с деньгами, его изначальная цель — объединение послевоенной Европы через культуру. Сейчас же, когда со времен Второй мировой прошло много лет, конкурс стал прежде всего большим шоу и возможностью прорекламировать свою страну.

Сейчас для страны-хозяина бюджет «Евровидения» — это «стоимость недельного хвастовства перед остальной Европой», иронизирует The Guardian.

Пиар дороже денег?

Если с экономической точки зрения проведения «Евровидения» становится не счастливым билетом, а скорее бременем, то его пиар-составляющая остается очень привлекательной, причем как на уровне стран, так и на уровне городов. Например, когда проведение конкурса в 2017 году досталось Украине, принять его у себя хотели мэры Киева, Днепра, Одессы, Львова и Херсона.

И в этом контексте красноречива разница в подходах к проведению конкурса в авторитарных и демократических странах.

В европейских странах, не претендующих на «сверхдержавность», умеют считать деньги. А граждане этих стран могут «напомнить» властям об их расточительстве во время выборов.

Иногда невозможность оплатить взнос заставляла страны отказываться от участия в «Евровидении». Например, в 2010 году некоторые страны не отправили своих представителей на конкурс из-за экономического кризиса.

Израильский общественный вещатель, который организовывал конкурс в 2019 году, вообще вынужден был более двух третей своего бюджета занять у правительства на 15-летний срок. То есть власти не дали ему деньги просто так.

А британцам, которые регулярно оказываются среди аутсайдеров конкурса, и в 2021 году вообще не получили ни одного балла за свое выступление, не привыкать к призывам перестать тратить деньги на «Евровидение». Существуют даже теории заговора, что некоторые страны намеренно отправляют не самых сильных кандидатов, чтобы не выиграть и не потратить деньги на проведение конкурса у себя, писал The Guardian.

А вот самое дорогое в истории «Евровидение» провел в 2012 году Азербайджан, потратив 64 миллиона евро. Но это официально. Как подсчитало издание Transitions Online, пишущее о постсоветских странах, косвенные затраты на конкурс были значительно больше. Так, власти Азербайджана выделили деньги на реконструкцию стадиона в Баку, благоустройство площади перед концертным залом, строительство дороги и многое другое.

По подсчетам журналистов, совокупные затраты (прямые и косвенные) составили 721 миллион долларов. К слову, журнал Der Spiegel оценил расходы Азербайджана еще больше — в 797 миллионов.

Очень показательным является и то, что эти деньги азербайджанские власти выделили из резервного фонда, фонда повышения зарплат и пенсий, а также из средств, которые планировалось потратить на ремонт канализации и водоснабжения в некоторых районах страны.

Еще один яркий пример — это Россия, где «Евровидение» крайне популярно. Россия проводила конкурс только один раз, в 2009 году, и тогда затраты на него стали рекордными для того времени — 43 миллиона долларов. Гендиректор «Первого канала» Константин Эрнст прямо заявил, что эту сумму «отбить» не удастся, впрочем, никто этого делать и не планировал.

Важность пиар-составляющей конкурса для России можно понять хотя бы из того, что проверить, как идет подготовка, приходил тогда премьер-министр Владимир Путин. Швед Сванте Стокселиус, который был руководителем «Евровидения», в комментарии BBC рассказал, что «был в шоке» от визита Путина.

«Русские сказали, что конкурс имеет большое значение для их страны. Путин хотел убедиться, что “Евровидение” будет продвигать Россию, покажет Европе, на что она способна. Они потратили на это много денег», — сказал Стокселиус.

А тем, что российской представительнице не засчитали 10 баллов от Азербайджана, возмущался целый министр иностранных дел Сергей Лавров.

В своей статье BBC также сравнивает отношение британцев и россиян к «Евровидению»: если первые отчасти иронически воспринимают конкурс, то для вторых — это «площадка для демонстрации своей политической и культурной власти».

Олимпиада по музыке

Есть ли что-то новое или необычное в том, что масштабные шоу используют для пиара? Нет. Это вполне распространенная культурная дипломатия и так называемая «мягкая сила» для улучшения имиджа страны. Вопрос только в цене и целях.

К примеру, уже упомянутая Россия фактически продолжает политику СССР, когда внутри — жесткий авторитаризм, зато наружу работает пропаганда, которая должна убедить остальной мир, что Россия — лучшая страна.

Один из конкурсантов от России, певец Сергей Лазарев говорил, что для россиян «Евровидение» — что-то вроде Олимпийских Игр по музыке. Это очень подходящее сравнение, ведь крупные спортивные соревнования, например Олимпиада или чемпионат мира по футболу, стоят огромных денег, которые редко удается «отбить».

Например, на будущую Олимпиаду в Токио потратили 15,8 миллиарда долларов, на Игры в Лондоне — 15 миллиардов. В далеком 2008 году Пекин потратил рекордные в то время 7 миллиардов долларов. На чемпионат мира по футболу 2014 года власти Бразилии потратили более 11 миллиардов долларов.

Но интересно, что рекордные расходы в обеих «категориях» принадлежат той же России. На мундиаль 2018-го РФ потратила более 14 миллиардов долларов, а на Олимпиаду-2014 — 22 миллиарда.

Однако стоит упомянуть, что уже в 2022 году состоится чемпионат мира по футболу в Катаре, который утрет нос России и всем остальным. Его бюджет составляет около 200 миллиардов долларов, специально под мундиаль в стране строят восемь стадионов.

* * *

История с расходами на «Евровидение» — это про то, как найти баланс между праздником и рациональностью, про то, как гордиться не самым дорогим бюджетом шоу, а тем, что у общества есть возможность спросить с власти за расточительность. Ведь надо понимать, что заоблачные сметы в странах, где власть неподотчетна гражданам, объясняются не только желанием устроить «показуху», но и высоким уровнем коррупции.

Впрочем, какой бы ни была мотивация организаторов «Евровидения» и сколько бы ни говорили о посредственном качестве самой музыки на конкурсе, важно ли это тем почти 200 миллионам человек по всему миру, которые с восторгом смотрят это шоу?