«Государство должно защитить нас, иначе некому будет защищать людей»: интервью с врачом из Тернопольской области

Первым медиком, который заболел в Тернопольской области, была медсестра из приемного отделения. Глава местного профсоюза врачей, врач Монастырисской районной больницы Виталий Трищук рассказал hromadske, почему после того, как коронавирус обнаружили у медсестры, не изолировали всех сотрудников больницы и как сейчас медперсонал продолжает работать.

Почему заболело столько медиков и что известно о «нулевом» пациенте?

Первый медик, который у нас заболел, это была наша медсестра приемного отделения. Не знаю, каким образом она заразилась, но она лежала у нас в реанимации, состояние ее было тяжелым, ей делали искусственную вентиляцию легких.

Она лежала у нас несколько дней с диагнозом грипп А. По нашим алгоритмам и установками, мы должны были сначала исключать грипп А и Б. У нее был лабораторно подтвержден грипп А. Приезжали консультанты и инфекционисты, она была обследована на коронавирус.

Затем был уже первый тяжелый больной, который попал в Тернополь. Мы ее обследовали на коронавирус, и у нее действительно был подтвержден случай коронавирусной инфекции. Это один фактор. Второй — это то, что у нас фактически не было никаких средств защиты. У нас не было комбинезонов, у нас не было защитных экранов, респираторов, у нас не было масок, маски оставались только из старых запасов, или те маски, которые нам сшили люди или полученные от волонтеров. У нас уже неделю была эпидемия, а не было масок даже в аптеках.

У нас много контактных лиц, больше тысячи. Поэтому хотелось бы больше тест-систем, есть проблема с числом обследований.

Какой была последовательность действий?

Если бы мы изолировали всех медиков, ей бы никто не смог оказать помощь. Мы не думали о том, как изолировать, мы думали, как спасти человека, как оказать ей помощь.

Конечно, мы начали обследовать всех лиц, контактировавших с больной, с вероятными контактами пациентки. Началось массовое обследование на коронавирус, и у нас начали выявлять эту инфекцию. Кроме того, у нас была такая история: священник из города Залещики был на похоронах, а там была половина села контактных лиц. Это тоже источник заражения.

Прежде всего, мы начали обследовать всех медиков. У нас фактически медики были первыми контактными лицами, и, думаю, именно в тот период часть медиков и была инфицирована. Другая часть медиков заболела при контакте с пациентами из сел Швейков и Ковалевка. Они также были инфицированы из-за того, что в селах была масса людей, которых нужно было обследовать и оказывать им помощь.

Когда вы говорите о массовом обследовании медиков, вы имеете в виду экспресс-тест? Или вы использовали тесты ПЦР?

Нет, мы обследовали медиков с помощью тестов ПЦР. Мне кажется, что мы обследовали почти всех медиков.

Кто сейчас изолирован?

Изолированы только те, у кого подтвержден диагноз и кто контактировал непосредственно с этой больной. Но у нас больница перепрофилирована в инфекционный госпиталь. Это значит, что это заведение закрытого типа. Врачи, медперсонал почти круглосуточно находятся с больными. У них ограниченный контакт с другими людьми, в том числе, и сотрудниками больницы.

Сейчас, когда у нас уже столько больных, у нас есть некоторые средства защиты. Поскольку у нас больница переведена в карантинный режим, у нас отменены все плановые посещения, операции, роды и так далее. Этим могут заниматься только «чистые» заведения. Мы работаем только с больными коронавирусной инфекцией.

Не было подтвержденных диагнозов «коронавирусая инфекция», у нас был подтвержден диагноз «грипп А». И только через несколько дней был поставлен диагноз «коронавирусная инфекция».

У нас районная больница, а не инфекционная. У нас были отделения интенсивной терапии, хирургия, родильное отделение и так далее. Инфекционный отдел был закрыт еще в 2016 году. Поэтому мы не были в полном противоинфекционном вооружении в тот момент. Все областные инфекционные заведения, думаю, полностью обеспечены и, наверное, у них уже готовы инфекционные боксы.

Информационная гигиена не менее важна, чем личная. Мы работаем даже в условиях карантина и заботимся о новостях, которые вы получаете! Поддержите нас на Спильнокоште! Поддержите независимую журналистику!

Какие сейчас настроения у медработников и работают ли они сверхурочно? Как происходит коммуникация с руководством и повысили ли им зарплату втрое, как обещали всем, кто сейчас работает с больными коронавирусом?

Насчет того, увольнялись ли работники, то лично я заявлений не видел. Знаю, что одна то ли санитарка, то ли медсестра сегодня написала заявление. Однако не знаю, подписано ли оно.

Среди врачей я даже не слышал такого мнения, что кто-то хочет писать заявление на увольнение. Наоборот, я знаю, что врачи пошли на работу с поднятой головой, не имея даже средств защиты. Например, так работала инфекционистка и об этом писали некоторые СМИ. Понимаете, Монастыриска — небольшой город, здесь все друг друга знают. Очевидно, что стыдно было бы писать врачам заявления на увольнение из-за болезни, с которой мы обязаны бороться.

Да, врачи и медперсонал работают сверхурочно, некоторые валятся с ног. Вы знаете, что у нас выпали из строя 32 медика, в том числе средний и младший медицинский персонал. Те же санитарки и медсестры, которых не хватает. Врачей тоже не хватает. К примеру, среди тех врачей, которые непосредственно занимались лечением, тоже есть больные. Поэтому, если и в самом деле будет массовое инфицирование, то у нас, действительно, может не хватить медицинского персонала. И, насколько мне известно, были уже обращения в другие медицинские учреждения, чтобы те в случае необходимости помогли врачами — особенно анестезиологами и инфекционистами.

Также я слышал в последние дни, что некоторые медсестры, работавшие у нас раньше, согласились работать в приемном отделении. Возникла ситуация, когда люди, которые не больны коронавирусной инфекцией, а, например, заболевшие аппендицитом, или те, у кого нужно принять роды, столкнулись с ситуацией, когда другие медучреждения не хотят их принимать. Другие больницы знают, что Монастыриска — это инфицированный район, и поэтому нашим людям не всегда удается получить помощь.

Этот вопрос пока не решен, и до конца не понятно, какие медицинские учреждения должны принимать наших ургентных больных. Написано, что те, которые не перепрофилированы, но мы имеем право лечить больных только с подтвержденным COVID-19.

Поэтому, такой коллапс сейчас в лечебной части.

Волонтеры, простые жители вашего города начали как-то помогать?

Да, население сплотилось. Это были волонтеры, активисты, предприниматели, бизнесмены. Собственно, они и обеспечивали нас средствами защиты: одноразовыми комбинезонами, масками, очками, шапочками, перчатками, дезрастворами.

Вы знаете, что сейчас даже есть проблема дефицита этих средств, особенно масок. Также нет респираторов нужного класса защиты. Фактически, благодаря этим неравнодушным гражданам мы более или менее обеспечены, и сейчас мы несколько дней можем работать в безопасности.

Министр сказал, что вы уже получили протоколы лечения людей, больных COVID-19. Расскажите, действительно ли вы их получили? Что это за протоколы и как будет проходить лечение?

Я не могу вам сказать про протоколы, поскольку этим занимаются анестезиологи и терапевты. Насколько я знаю, были итальянские и китайские протоколы, однако некоторые препараты фактически нельзя было найти в Украине по этим протоколам. Например, это антималярийные препараты, такие как делагил.

Напомним, 2 апреля новый глава Минздрава заявил, что в Украине утвердили единый государственный протокол лечения больных COVID-19 и уже сейчас все врачи страны получают четкий алгоритм лечения.

Как на врачей реагируют люди? Как изменилось отношение к врачам?

Да, конечно, у людей страх. Они смотрят на нас, как на последнюю надежду, особенно в ситуации, когда мы не нужны никому в других районах, а нужны только сами себе.

Народ объединился, люди пишут нам благодарности в Facebook, нам верят и заглядывают в глаза с надеждой. Люди смотрят на медиков с восторгом, злость больше на власть и на государство, потому что они не обеспечили, не защитили нас. А если нас не защитит государство, то некому будет оказывать помощь людям.

Можно ли сейчас как-то помочь врачам? Поспособствовать получению тех же респираторов или защитных халатов, поддержать врачей морально?

Я не только заведующий лабораторией, но и глава районного медицинского профсоюза. Я уже говорил некоторым СМИ, что наши сотрудники переживают, чтобы из них сейчас не сделали козлов отпущения. Якобы это они не придерживались техники безопасности или, может, допустили какую-то халатность.

Я должен сказать, что наши медики, несмотря на отсутствие средств защиты, спасали жизнь человеку. Они шли в бой, не имея достаточного количества перчаток, масок. О респираторах вообще речь не шла, понимаете?

Речь шла о достаточном количестве масок в день и защитных одноразовых комбинезонах. Сейчас респираторы очень трудно найти. Каким-то чудом активисты и волонтеры получают их. Однако их все равно нет в достаточном количестве. Сейчас открыли сбор средств для больницы на два аппарата ИВЛ.

Очень помогают предприниматели, наши активисты. Также подключилась диаспора в сборе средств.

У меня есть оговорки насчет наших медиков, а именно: действительно ли будет выплачена им компенсация за то, что они заболели на работе, выполняя свои профессиональные обязанности? Будут ли обещанные триста процентов доплаты?

Не будет ли так, как при бывшем министре здравоохранения Супрун, когда была бесплатная диагностика, а потом оказалось, что нет денег. Это нас интересует. И меня как главу профсоюза просили эти вопросы озвучить. Что касается сверхурочной работы, то могу сказать, что мои лаборанты всю субботу и воскресенье работали до вечера. Люди работают день и ночь.

По последним официальным данным Минздрава, коронавирусом в Украине заразились 942 человека, из них 23 умерли, а 19 выздоровели.

Автор: Станислав Кондратьев