Из Украины через россию — судьба украинских беженцев в Грузии

С начала полномасштабной войны Грузия приняла более 60 тысяч украинских беженцев. Большинство из них — с территорий, оккупированных россией. Они бежали от войны через территорию страны-агрессора, прошли фильтрационные лагеря и множество других преград.

Наши партнеры из JAMnews рассказывают, как украинские беженцы добирались до Грузии, в каком статусе находятся и что собираются делать — останутся в Грузии до конца войны или переедут в другую страну.

«Грузия была нашей последней надеждой»

33-летний Иван покинул Мариуполь с женой и маленьким сыном 17 марта после того, как город перешел под контроль россии. Выбор был невелик — выехать из города можно было только в сторону рф.

«Был хаос. Мобильные операторы не работали, люди узнавали друг у друга, куда можно поехать. Выехали из Мариуполя в Запорожье. Мне было страшно, в моей машине сидел восьмилетний ребенок, и я понятия не имел, что произойдет. Официального зеленого коридора не было. Нам просто сказали, что нас пропустят».

Перед машиной Ивана ехала огромная колонна. Чтобы не попасть в пробку, он решил навестить родителей в селе Ялта Донецкой области. Он говорит, что именно это и спасло его семью — колонна, двигавшаяся впереди них, была уничтожена.

Иван пробыл в Ялте с женой и детьми почти месяц. Им предстояло пройти фильтрацию в Мангуше, между Ялтой и Мариуполем.

Ивана зарегистрировали 2100-м в списке. За месяц были «отфильтрованы» всего 190 семей. Иван понимал, что ждать придется долго, и дал россиянам взятку: «Не скажу сколько, но это прокатило — нас пропустили без очереди».

До фильтрационного лагеря Иван уже примерно знал, о чем его будут спрашивать, поэтому был готов. Он заранее удалил все «подозрительные» фото, контакты и сообщения с телефона. Вопросы были в основном о том, воевал он или нет, имел ли какое-либо отношение к войне. Проверка длилась около 40 минут: «Они раздели меня, осмотрели татуировки, обыскали мой телефон и компьютер, сняли отпечатки пальцев и сфотографировали».

18 апреля Иван вместе с женой и детьми покинул Ялту и прибыл в пограничный с россией город Новоазовск. Ему предстояло пройти очередную проверку — уже в фсб россии. Ночевали в машине у российской границы пять дней. Затем снова началась стандартная процедура проверки: «Они снова обыскали нас, проверили наши телефоны. Здесь все было гораздо серьезнее. Татуировка моя им не понравилась — у меня на колене изображен большой медведь. Они утверждали, что медведь — это символ россии, я объяснил, что это всего лишь художественное произведение и никакого отношения к россии не имеет».

В конце концов и эта проверка была пройдена. После этого были Ростов, Пятигорск и Владикавказ. На территории россии семья Ивана проехала около десяти постов. Процедура везде была одинаковой. Последний досмотр им предстояло пройти на границе с Грузией.

Здесь задавали много вопросов — кто они, откуда приехали, куда едут. Уже на грузинской стороне у них попросили номер телефона человека, который должен был встретить их в Грузии. «Грузинской сим-карты у меня не было, украинская не ловила, поэтому предъявить ничего не смог, — говорит Иван. — Мы вернулись к границе с россией, включили интернет и достали контакты тех знакомых, которые уже приехали в Тбилиси». 

Но пересечь границу снова не удалось — грузинские пограничники потребовали у всех заграничные паспорта.

«У меня был заграничный паспорт, у жены — нет, хотя мы знали, что Грузия принимает украинцев без заграничных паспортов. Поэтому мы не беспокоились об этом», — объясняет Иван.

«Мы с женой вернулись, сели и начали плакать. Грузия была нашей последней надеждой. Мы не могли вернуться в россию, мы просто не могли находиться там, откуда нас бомбят. Вернуться в Украину через россию шансов просто не было».

Иван снял комнату во Владикавказе. Все документы, которые у него были, он перевел с украинского сначала на русский, а потом на английский и в третий раз отправился на границу Грузии: «В этот раз нас пропустили. Мы вздохнули с облегчением».

Грузия: кто заботится об украинских беженцах?

Часть украинцев, приехавших в Грузию, живут в гостиницах, выделенных государством, некоторым помогают частные лица и частные отели, а небольшая часть приезжает сюда к знакомым или родственникам.

Как правило, большинство прибывающих остаются в Грузии ненадолго, а затем уезжают в другую страну.

Однако единого ведомства, которое бы координировало процесс расселения беженцев, не существует. Тбилисская мэрия помогает тем, кто остался в столице и не нашел жилья сам. В Батуми — втором по величине городе, куда также прибыло много украинских беженцев — этим тоже занимается мэрия.

В мэрии Тбилиси сообщили JAMnews, что по всему городу для украинских беженцев выделены 33 гостиницы. По состоянию на 30 июня в тбилисских гостиницах оставалось 100 свободных мест и 37 номеров.

Мэрия Тбилиси оплачивает аренду гостиницы и питание. С владельцами гостиниц подписан контракт до 1 августа, а это значит что до этой даты людей оттуда никто выселять не будет. «После 1 августа мэрия примет решение по ситуации», — сообщают в службе по связям с общественностью мэрии Тбилиси. По их данным, город уже принял 4 561 беженца, 2 027 из них уже покинули страну.

Помимо жилья, по решению мэрии Тбилиси, для украинцев, прибывающих в Грузию, бесплатный проезд на общественном транспорте, вход в музеи, галереи и парки.

«Мама, я сейчас умру, присмотри за Настей, пожалуйста»

46-летняя Наталья Балабас из Мариуполя собиралась с друзьями лететь в Стамбул 26 февраля. Она уже собирала вещи, когда друзья написали ей, что началась война и все рейсы отложены. Сначала Наталья не понимала масштабов войны:«В Мариуполе уже восемь лет идет война, поэтому мы не паниковали. Мы просто огорчились, что поездку пришлось отложить».

Где-то через пять дней начались серьезные обстрелы. Их предупредили, что во время комендантского часа не должен быть виден свет в окнах, иначе по ним могут стрелять. Семья заложила окна мешками и досками:

«Пока у нас был газ, я ставила на плиту большую кастрюлю с водой и так обогревала комнату. Потом снаряд попал в наш дом и разрушил газовые трубы. Потом мы рубили деревья и собирали доски. Война с каждым днем была ​​все ближе и ближе. Вокруг взрывались магазины. Соседей постепенно становилось меньше, они уезжали. Однажды к нам пришли украинские военные и сказали, что пора эвакуироваться».

Но семья опоздала — ее не пропустили через посты. Их было семеро — Наталья, ее муж, трое детей, мать и подруга сына. Они повернули назад.

8 марта было затишье. 9 марта снова начался обстрел, снаряд попал в соседнее здание, оно загорелось. Подъезды горели один за другим:«18 числа прямо на наших глазах сгорел дом девушки моего сына. Мы стояли вместе и смотрели, как он горит».

Наутро сына Натальи Костю и его девушку Настю солдат предупредил, что сегодня ночью будет тяжелый обстрел и им лучше уйти. У них было три часа. Они были в подвале и собирали вещи, когда на их дом упал снаряд.

«Я потеряла сознание на несколько минут, ничего не слышала, ничего не видела. Потом выбежала на улицу и увидела мужа в крови. Сын моей сестры лежит на земле, и кровь льется из его горла водопадом. Моя сестра пытается остановить кровотечение рукой. Его глаза закрыты, пульса нет. А рядом ползет мой старший мальчик, весь в крови и кричит, чтобы я нашла Костю. Там же нахожу Костю, лежащего, пальцы на руке обвисли, лицо в крови, ничего не видит. Каким-то усилием я смогла затащить его со двора в подъезд. 

“Мама, я сейчас умру, присмотри за Настей, пожалуйста”, — говорит он мне. Кровь льется отовсюду. Я не помню, что я делала, вообще ничего не помню».

Наталье и ее сестре каким-то образом удалось уложить в машину всех троих раненых — двоих детей Натальи и ее мужа. За рулем сидел сосед, тоже раненый. Город бомбили без перерыва. Наталья не помнит, как они попали в больницу.

«Я вбежала с криком. Хирурга в больнице не было. Не было ни воды, ни лекарств. Никто не мог вымыть руки. Я взяла старые лекарства из машины и отдала медсестре. Костю раздели. Он был весь в крови, лежал совершенно голый на морозе и дрожал. Я нашла там одеяло, вероятно, оно принадлежало другому пациенту. Я украла его и прикрыла им сына.

Все трое выжили. Костю прооперировали, и мы оставили его в больнице на ночь, чтобы вновь не началось кровотечение. Я забрала сына Вову, у них в больнице даже антибиотиков не было.

Мы ночевали дома. Это была самая страшная ночь в моей жизни. Бомбы падали без остановки. Стрельба не прекращалась. Мама и сестра не могли издать ни звука, сидели молча. Мой племянник был снаружи, под бомбами, мертвый».

На следующий день Наталья посадила троих раненых в одну машину, а мать в другую и поехала. У ее машины было спущено колесо и разбиты стекла, но все же они ехали. Сестра Натальи осталась, не захотела бросать тело сына.

На сломанной машине Наталья доехала до небольшого поселка и попыталась найти где-нибудь запасное колесо, но потеряла мужа и сына: «Скорая помощь стояла рядом. Мне сказали, что раненых увезли и я не могла их найти».

Наталья искала мужа и сына три дня. Наконец их нашли в разных больницах.

«Их жизнь была вне опасности, но Костя не видел одним глазом, не мог разогнуть пальцы. Вова не мог ходить. Я поняла, что надо уходить отсюда и связалась с волонтерами в Грузии. Мы выехали из Ростова и прибыли в Грузию 10 апреля».

Семеро членов семьи Натальи неделю жили в одном номере гостиницы. Потом один человек отвез их в свой частный дом на окраине Тбилиси.

Косте сделали операцию, но он до сих пор не может видеть одним глазом. Предстоит еще одна операция. Ему также требуется операция на руке. Вове лучше, он начал ходить.

Грузия: каков статус у прибывших из Украины 

Ни Иван, ни Наталья, как и большинство украинцев, прибывших в Грузию, до сих пор не имеют официального статуса.

Чтобы иностранный гражданин, бежавший из своей страны, получил убежище в Грузии, он должен запросить статус беженца или гуманитарный статус.

Согласно закону Грузии «О статусе беженца и гуманитарном статусе», статус беженца предоставляется лицу, у которого есть опасения, что оно может стать жертвой преследования по любому признаку (раса, религия, национальность, политические взгляды и т.д.) и поэтому не хочет возвращаться в свою страну.

Если человек не соответствует критериям статуса беженца, но был вынужден покинуть свою страну из-за насилия, оккупации, внутренних конфликтов, ему должен быть присвоен гуманитарный статус.

По информации МВД Грузии, в первом квартале 2022 года только 13 украинцев получили гуманитарный статус. По данным того же периода, в качестве просителей убежища зарегистрированы 126 человек.

Лица, ищущие убежище, после регистрации временно размещаются в государственном изоляторе, который рассчитан на 150 человек.

Саломе Джохадзе, юрист организации «Права для Грузии», говорит, что большинство украинцев не пытаются получить статус. По крайней мере, сейчас у организации нет таких дел. Саломе объясняет это несколькими факторами: украинцы могут находиться в Грузии без визы в течение одного года. Сейчас, во время боевых действий, они и так получают приют. Многих, кто приезжает, уже кто-то встречает и обеспечивает ночлегом. Финансовой мотивации у них нет, потому что при получении статуса человек получает от государства всего 45 лари (около $15) в месяц.

«Статус нужен тем, кто намерен остаться в Грузии на годы. Человек со статусом имеет такой же свободный доступ к различным государственным услугам, как и гражданин этой страны. Например, ему больше не придется платить за образование в школах. И он получает долгосрочный вид на жительство», — говорит Джохадзе.

«Я в панике вскочила с кровати и закричала, что путин пришел и сюда»

Екатерина Талалай до войны жила с мужем и детьми в Мариуполе. 19 марта они вместе с соседями покинули город и прибыли в станицу Никольскую, расположенную в ста километрах. Они слышали, что людей вывозят из города на автобусах: «До этого мы три недели жили в подвале. 120 человек. Ракеты попали в наш дом одиннадцать раз. Однако он все еще стоял. Он стоит до сих пор».

Они прошли половину пути до Никольской пешком, когда их догнал автобус. Там они в школе жили три дня: «Через три недели мы впервые увидели свет и воду».

Выехали из Никольской вечером 22 марта. Они долго ехали по неизвестным дорогам в переполненном автобусе вместе с колонной таких же беженцев. Прошли фильтрацию в Новоазовске. Говорят, что их не мучили: «Только посмотрели документы, и все было в порядке».

Однако на российской границе пришлось пройти более серьезную проверку: «Мужчин выводили по одному, проверяли на наличие следов оружия, татуировки, телефоны, компьютеры и задавали массу вопросов, в основном провокационных: воевали или нет, что думаете о войне и т.д. Потом приходил другой человек, он даже уводил людей отдельно и снова задавал те же вопросы — может, кто-то запутается, даст другой ответ и попадется».

Как только они пересекли границу, оказалось, что вместо Ростова их повезли в Таганрог: «Нашли гостиницу рядом. Представьте, что мы были три недели без душа. Это была первая ночь, когда мы спали на кровати, купались. Только после того, как ты переживешь эту беду, ты понимаешь, какое счастье такие мелочи, как кровать, вода, свет».

Они пробыли в Таганроге два дня. Потом на электричке приехали в Ростов. На вокзале купили билеты до Владикавказа и поехали в Грузию: «Женщин легко выпускали на российской границе. Мужчин снова и снова останавливали и задавали одни и те же вопросы, как будто ничего не знали».

У Екатерины и ее мужа были действующие заграничные паспорта, срок действия паспорта сына уже истек. Они тревожились из-за этого, но им повезло: «С нами была еще одна группа, которая опаздывала на самолет в Тбилиси. Пограничник растерялся, он подумал, что мой сын тоже из этой группы, он посмотрел паспорт моего сына не слишком внимательно и пропустил его — не заметил, что он просрочен. Потом понял, когда уже поставил печать. Нам повезло».

Семья Екатерины приехала в Тбилиси в шесть часов утра. Они сняли номер в гостинице. Потом узнали, что могут получить ночлег бесплатно. Сейчас они живут в гостинице в одном из пригородов Тбилиси: «Когда мы впервые услышали звук фейерверка, я в панике вскочила с кровати и закричала, что путин пришел и сюда. Меня еле успокоили и сказали, что это просто фейерверк, на Пасху. Сейчас пью успокоительны, мне назначил психолог».

Какие планы у украинских беженцев? 

Как долго проживание и еда для украинцев в Грузии будут бесплатными — на этот вопрос нет ответа. В отличие от начала войны, сейчас уменьшилось количество тех, кто организует благотворительные марафоны в помощь Украине и беженцам, собирает деньги и продукты, помогает с поиском жилья и работы. Некоторым украинцам удалось найти низкооплачиваемую поденную работу.

Иван с женой работают в теплице с восьми утра до восьми вечера и за одну смену зарабатывают по 40 лари (около $13). Иван говорит, что если бы у них не было бесплатного жилья и еды, они бы не смогли прожить на эту зарплату. Наталья с мужем работают в частной гостинице, которая их приютила.Семья Екатерины работу не ищет.

Никто из них не связывает свое будущее с Грузией. Все три семьи планируют отправиться в Канаду и собирают для этого документы.

Авторы: Нино Нариманишвили, Марадиа Цаава, JAMnews. hromadske публикует материал при поддержке «Медиасети»