«Люди массово сочувствуют, но не массово выходят на улицы» - журналист о протестах в Армении

Активисты обвинили в его смерти представителей власти и требуют привлечь к ответственности руководителей всех структур, которые способствовали аресту. В числе основных виновных они называют министра юстиции и министра здравоохранения и требуют их отставки.

О ситуации Громадскому рассказал журналист Юрий Манвелян.

Насколько эта история сейчас актуальна? Насколько она значима для Армении?

Актуальна настолько, что его называют "Тот, кто принёс хлеб". Тема хлеба насущного в Армении очень актуальна, потому что здесь катастрофические цифры бедности. Человек объявил голодовку против судебного и правового произвола — это, как и невыносимые условия в местах заключения, очень актуально. Другой вопрос, что националистическая риторика и героизация уже погибшего человека покрывает эти вопросы. И протест, который мог бы быть актуальным и насущным, "сливается" через общие националистические лозунги. И требования похоронить его в пантеоне, где хоронили ветеранов войны.

Почему вы говорите, что "сливается" этот протест, что это означает?

Любые выступления против власти в Армении заканчиваются там, где начинаются общие националистические лозунги типа "ни пяди земли", "борьба до конца", "надо воевать". В общем, такое соревнование с властью: кто более националистичен и патриотичен. То есть когда протест отрывается от нужд значительного количества населения.

А как власть комментирует смерть Артура Саргсяна?

Власть, которая несёт ответственность за смерть этого человека, говорит о том, что всё это не следует политизировать. Сейчас понятно, что тюремное руководство, когда уже было ясно, что человека не выкарабкается, поместило его в больницу, и он умер там. И сейчас есть попытка свалить всю вину на врачей. Власть в этом смысле, как всегда, говорит об общей ответственности. Что якобы мы все ответственны: и власть, и оппозиция. Плюс сотни людей выходят на улицы и довольно жёстко руками полицейских это пытаются остановить.

А если вспоминать о том, с чего всё начиналось, есть ли вариант, что оппозиционного лидера Жирайра Сефиляна выпустят на свободу?

Это не представляется возможным. Дело в том, что никаких проблем у власти с тем, что Жирайр Сефилян в заключении, нет. И говорить о том, что за Жирайром Сефиляном стоит большая политическая сила, и называть его лидером оппозиции можно с очень большой натяжкой. Или вообще можно не называть. И статьи, по которым он обвиняется, довольно тяжелые — это, в частности, незаконное хранение оружия. Там и его сторонники, которые стали известными после захвата полицейского участка. И никаких проблем с тем, что они в заключении, у власти нет.

А кто выходит на акции протеста? Это политики или это простые граждане, которые воспринимают эту ситуацию как личную трагедию?

В толпе "светятся" активисты с довольно сомнительной репутацией. Много молодёжи. Есть среди выступающих сын политзаключённого Шанта Арутюняна, он тоже довольно активен. Ну и горожане. Люди массово сочувствуют, но не массово выходят на улицу. Очень много студентов.

Сейчас Армения находится в предвыборной ситуации, в начале апреля будут парламентские выборы. Поэтому на протесте тоже могут "засветиться" лидеры какой-то партии и спекулировать, и набрать очки на смерти этого человека.

А насколько велик протестный потенциал в Армении? Можно ли о нём судить по этим акциям, которые сейчас проходят?

Всё довольно "закручено". Власть сконцентрирована в руках правящей Республиканской партии и президента. В сравнении с протестами годичной или двухгодичной давности или с протестами, которые были в предыдущие периоды, эти очень незначительны. Есть какой-то ажиотаж, связанный с предвыборной кампанией, поножовщина, перестрелки на местах, в сёлах. Идёт делёжка внутри власти. А вот на улице протест, которые связан с Артуром Саргсяном, например, сформулировал требование о почётном захоронении этого человека. То есть никакой политической и социальной повестки у этих протестов нет и пока что они не очень массовые. Обычно более массовыми они становятся после выборов. Но сейчас какого-то лидера среди оппозиции нет, как нет значительной политсилы, которая бы объединила все эти протестные настроения и движения. Возможно, после выборов они появится.