«Мне кажется, это государственный террор» — литературный деятель об атаке на «Гоголь-центр» в Москве

Программный директор Дома книги, литературный деятель Александр Гаврилов прокомментировал Громадскому ситуацию с обысками в «Гоголь-центре»и дома у режиссера Кирилла Серебренникова.

Как вы думаете, с чем связана такая внезапная и такая масштабная атака на деятелей культуры?

Мне не кажется, что она внезапная. Все дела, по которым сейчас идут обыски: это и дело «Седьмой студии», и дело Александрины Маркво, по которой Следственный комитет у меня тут устроил в 6 утра пляски с бубнами и шоу с масками, —это все дела, заведенные 2-3 года назад, на пике общественного противостояния в России. В том, что они обострились именно сейчас, мне не видится никакого смысла. Потому что, как правило, именно те движения, которые так или иначе связаны с книгами в парках и с «Седьмой студией», они притихли по разным причинам. В то же время появились совершенно новые политические силы, энергии на политическом поле России. Но мне кажется правильным заметить, что приговор по поводу протестов 26 марта и обыски по делу «Седьмой студии»совпали по времени. Я не уверен, это моя гипотеза, а не твердое знание, но мне кажется, это отражает одну и ту же судорогу силовых органов. Что-то все взяли волю, ну-ка давайте встряхнем, что там есть. Скажем, наши обыски, которые одновременно проводились по давнему уже делу проекта «Книги в парках», они, безусловно, были связаны с появлением фильма Навального «Он вам не Димон». Теперешние обыски сразу в 17 местах одновременно… То есть у меня впечатление, что где-то в высоких чинах и широких золотистых погонах сидит большой силовой начальник и говорит: «Дай-кась посмотрим, кто там фулюганит! Навальный? Давай посмотрим, какие у нас есть дела, в которых Навальный упоминается, и всех будем терзать. А, вот у нас были какие-то деятели искусств, «Седьмая студия»! Давайте у всех разом обыск!»Как и другие комментаторы вчерашних событий, я не думаю, что во всех этих обысках есть реальная следственная нужда, не говоря уже о том, чтобы выпускать распоряжения об экстренном проведении следственных мероприятий.

Но что хочет такими действиями показать власть? Если она вообще что-то хочет этим показать.

Мне кажется, это государственный террор. Это кампания запугивания. Давайте будем врываться в 6 утра в квартиры мирных граждан, достаточно известных и имеющих достаточный медийный вес, для того, чтобы все, кто за ними следит, чувствовали себя небезопасно. Вот такой гостеррор —это, безусловно, оружие, употребляемое нынешней властью не первый раз и боюсь, что не последний, и достаточно эффективное. Посмотрите на фейсбук — люди второй день не могут говорить ни о чем другом, кроме как о том, к кому придут следующему. Не обсуждается даже, нужно ли приходить, не нужно ли приходить — главное что будет дальше.

Но обсуждается еще знаете что? Можно ли играть в какие-то игры с российской властью и стоит ли хоть как-то с ней сотрудничать, как это было в случае с Кириллом Серебренниковым. Потому что в какой-то момент власть меняет свое лицо и начинает играть по своим правилам. Могут ли представители творческой интеллигенции в России после этого случая задуматься о том, что с властью не стоит иметь дела?

Понимаете, это в чистом виде виктим-блейминг. Обвинение жертвы в том, что она вела себя неверно, ходила в мини-юбке, взаимодействовала с властью и еще какая-то белиберда. Ну вот я, например, нахожусь в том же производственном статусе, что и Кирилл Серебренников, — в статусе свидетеля по другому делу, точно так же находящемуся в производстве у объединенной следственной группы Следственного комитета ФСБ Российской Федерации. Произношу эти слова и сам себе не верю! При этом никаким образом я с государством не сотрудничаю уже очень давно, выбрав это для себя. Это никаким образом не изменило моего статуса. Даже в том проекте, по которому ко мне приходили, я никаким образом с государством не общался. Мои друзья позвали меня в частный проект, который в том числе имел некоторые государственные вспомоществования. И вот пожалуйста —у меня дома те же самые менты в 6 утра.

То есть ты можешь сотрудничать, можешь не сотрудничать, но все равно в какой-то момент ты можешь стать жертвой?

Абсолютно! Если ты на виду так или иначе, то рано или поздно ты окажешься инструментом государственного террора. Вот так это надо понимать, а не то, заслужил ты или не заслужил и если да, то чем.

Насколько велика сейчас поддержка «Гоголь-центра»и Кирилла Серебренникова со стороны общественности и коллег по цеху?

Если говорить о поддержке эмоциональной, то она огромна и очень искренняя. Вчерашняя демонстрация у стен «Гоголь-центра»была чрезвычайно впечатляющей. Если говорить об эффективности этой поддержки в решении проблем с выдачей «защитной грамоты»Кириллу Серебренникову и позволением «Гоголь-центру»продолжать свою работу без давления и взысканий, то ее в достаточной мере пока невозможно оценить. Все переговорщики, которые традиционно ходили в Кремль, чтобы заступиться за деятелей современного искусства и либералов, они или отлучены от этой возможности, или покинули пределы страны. Поэтому этот самый гостеррор — это вещь довольно страшная и жестокая.