На импичмент не тянет, или Как читать разговор президентов

Белый дом обнародовал транскрипт телефонного разговора президента США Дональда Трампа и президента Украины Владимира Зеленского. Именно этот разговор, состоявшийся 25 июля 2019 года, якобы содержит факты, которые по законодательству США могут рассматриваться, как преступление, что влечет за собой процедуру импичмента.

Трампу инкриминируют давление на Зеленского с целью компрометации Джо Байдена — как ожидается, основного конкурента Трампа на предстоящих президентских выборах, которые пройдут через тринадцать месяцев.

Бурное развитие событий в США вокруг содержания этого разговора привело к тому, что спикер контролируемой демократами Палаты представителей Нэнси Пелоси действительно объявила о намерении начать процедуру импичмента. Позиция Трампа заключается в том, что все обвинения в его адрес являются «охотой на ведьм», он не сделал ничего плохого, а Европа должна больше помогать Украине, как это делают США.

Анализ самого разговора — чуть позже. Сначала поговорим о самом факте его обнародования.

Телефонный разговор упоминается в документе до сих пор неизвестного представителя американских спецслужб, который он (или она) подготовил по данным своих многочисленных контактов в Администрации США.

Адресатами документа выступают главы комитетов по вопросам разведки обеих палат Конгресса. Важно, что он (или она) не был свидетелем разговора и, более того, ссылается на информацию от третьих лиц, которую он собирал в течение нескольких месяцев.

Документ, таким образом, основывается на показаниях различных представителей правительственных агентств США, которые выражали свою обеспокоенность противоправными, по их мнению, действиями президента страны. Информатор утверждает, что значительное число сотрудников Белого дома присутствовали при разговоре, то есть изначально никто ничего не собирался скрывать, но впоследствии вроде бы предпринимались попытки ограничить доступ к его транскрипту.

Это обращение попало в руки генерального инспектора разведки Майкла Аткинсона, который расценил его как требующее реагирования. Однако руководитель национальной разведки Джозеф Макгвайер заблокировал передачу этого документа в Конгресс, ссылаясь на президентские привилегии. Аткинсон с ним не согласился, но подчинился. И вот в конце сентября детали этой жалобы неизвестно каким образом все же появились в СМИ, а затем и в Конгрессе.

Учитывая «любовь» разведывательного сообщества и американских СМИ к Трампу, последствия этого шага было легко предсказать — скандал и инициирование расследования в Палате представителей. Для нас вся эта история так и осталась бы очередным напряженным эпизодом в сложной американской политике, если бы не касалась Украины.

Невозможно не обратить внимание, что информация о недопустимых вещах, которые якобы прозвучали из уст Трампа в разговоре с Зеленским, появилась накануне их первой личной встречи, к которой стороны давно и тщательно готовились.

В связи с этим трудно объяснить, зачем Трампу при этом всего лишь втором разговоре с неизвестным ему лично собеседником, за полтора года до президентских выборов, когда еще не состоялись праймериз и Джо Байден еще не выбран Демократической партией кандидатом в президенты США, обсуждать по телефону чувствительные вопросы, которые тянут на предложение вмешаться в американские выборы.

И это при том, что он знает об истории 2016 года с Полом Манафортом. Своей цели он мог бы достичь значительно безопаснее, во время встречи тет-а-тет с украинским президентом при любой возможности. Трамп не мог не знать, что его телефонные разговоры, в отличие от встреч наедине (как, например, это было с Путиным в Хельсинки), записываются и теоретически могут быть рассекречены.

Подобные случаи уже были в современной американской истории.

Создается впечатление, что он получил плохой совет, и скорее всего — от Рудольфа Джулиани.

Важен и временной отрезок, на который ссылается корреспондент жалобы в контексте сбора информации — несколько месяцев, то есть процесс начался до избрания нового президента Украины, и, тем более, Верховной Рады. Например, там упоминаются встречи Джулиани с Луценко.

Так или иначе, но как транскрипт телефонного разговора, так и обращение неизвестного патриота к конгрессменам обнародованы.

Последний документ следует анализировать юристам, поскольку он составлен, очевидно, человеком с юридическим образованием, и содержит много деталей, понятных только профессионалам.

Что касается разговора президентов, то его оценка в основном зависит от отношения к личностям как Трампа, так и Зеленского. В таких случаях эмоции являются плохим советчиком, однако кажется, что ничего противоправного ни с какой стороны не произошло. Можно бесконечно аргументировать, что и как должны обсуждать президенты, стоило ли в разговоре давать оценки определенным личностям, выражать рекомендации или пожелания. Но то, что можно сказать с высокой степенью вероятности — сам этот разговор никоим образом не тянет на импичмент.

То есть после определенного периода пиара и обмена обвинениями «украинский» вопрос потеряет остроту, если только не найдутся желающие подлить масла в огонь.

И еще можно прогнозировать, что отныне иностранные лидеры будут значительно осторожнее в телефонных разговорах между собой и особенно — с Трампом. Вероятно, обсуждение особо чувствительных вопросов теперь будет происходить только в ходе личных контактов, без переводчиков или свидетелей.

Является ли данный случай уникальным? Насколько необычным можно считать сам факт обнародования конфиденциальной беседы глав двух государств?

Конечно, телефонные разговоры президентов являются секретными.

Как правило, во избежание возможных недоразумений и спорных интерпретаций, они записываются и сохраняются. Их обнародование возможно при согласии обеих сторон и в исключительных случаях.

В этом контексте интересно вспомнить один из прецедентов, который имел место 20 лет назад. Его анализ предоставит много материала для размышлений тем, кто слишком поспешно делает выводы, основываясь исключительно на анализе одной конкретной ситуации.

В свое время на сайте президентской библиотеки Билла Клинтона была обнародована запись телефонного разговора между ним и Борисом Ельциным от 8 сентября 1999 года. Напомним, что до «пришествия» Путина остается менее четырех месяцев.

Вот несколько цитат из этого разговора.

Борис Ельцин: «... хочу отметить, как всегда со всей прямотой, что меня беспокоят сообщения об отмывании денег через Банк Нью-Йорка при российском участии. Этот скандал имеет политическую подоплеку. Мы должны решить этот вопрос тихо, не раздувая страстей».

Говорите, прозрачность?

«Очень скоро ... тебя ждет встреча с Путиным. Я бы хотел рассказать тебе о нем, что он за человек. Я долго размышлял над тем, кто станет новым президентом России в 2000 году. К сожалению, у меня не было подходящих кандидатов. Наконец такой человек нашелся — Путин ... это надежный человек ... Он легко устанавливает хорошие отношения, идет на контакт с партнерами ... Я уверен, вы с ним наладите хорошие отношения, он настоящий профессионал. Я практически уверен, что в 2000 году он получит поддержку. Мы работаем над этим».

Говорите, демократия?

Далее в течение разговора Ельцин обосновывает необходимость борьбы с «чеченским терроризмом» и обращается с прямой просьбой о поддержке в этом вопросе со стороны США, в том числе в ООН.

Клинтон обещает ему такую поддержку, при этом упоминает о Косово и Боснии.

Ну и, конечно, президент США обещает поддерживать близкий контакт с Путиным.

Стоит ли напоминать, что впоследствии началась вторая чеченская война. Погибли десятки тысяч человек.

По оценкам правозащитной организации Amnesty International, она сопровождалась систематическими нарушениями прав человека, включая внесудебные казни и пытки, которые осуществлялись как сотрудниками силовых структур РФ, так и чеченскими повстанцами. Большая часть преступлений до сих пор остается безнаказанной.

В интернете можно отыскать и другие транскрипты — например, телефонных разговоров Трампа с президентом Мексики и премьер-министром Австралии.

Всем, кому не понравилось, что Зеленский в разговоре с Трампом пытался выстроить с ним «химию», стоит ознакомиться с этими большими документами.

Создается впечатление, что разговоры с нынешним президентом США относятся к множеству едва ли не самых сложных экзаменов в жизни глав государств и правительств безотносительно их опыта, ВВП страны или наличия вооруженного конфликта на их территории. Не все сдают эти экзамены с одинаковым успехом.

Язык дипломатии — тихий.

Те, кто занимаются дипломатией, годами учатся общаться так, чтобы ничего лишнего не сказать, но при этом получить желаемый результат.

Совершенно очевидно, что особое напряжение присутствует именно на самом высоком уровне межгосударственных отношений, где ответственность переложить уже не на кого.

Что и как говорится главами государств или министрами очень часто не отражает истинных позиций собеседников.

Существует множество способов, как привлечь кого-то на свою сторону, убедить в чем-то, или просто произвести приятное впечатление, делая своеобразную инвестицию на будущее, и не все они исходят из министерства правды.

Поэтому оценивать разговор президентов без привязки к конкретным обстоятельствам, в которых они происходят, и действиям, которые они вызывают, — это просто потеря времени.