«Нельзя врать о жизни и смерти журналиста» — представитель ОБСЕ по вопросам свободы слова о спецоперации с Бабченко

27 июня 2018 12:21

Узнав об «убийстве» Аркадия Бабченко, 29 мая спецпредставитель ОБСЕ по вопросам свободы слова Арлем Дезир прилетел в Украину.

Наталья Гуменюк

Узнав об «убийстве» Аркадия Бабченко, 29 мая спецпредставитель ОБСЕ по вопросам свободы слова Арлем Дезир прилетел в Украину. У него до сих пор нет ответов, действительно ли в СБУ не было других вариантов, кроме как инсценировать его гибель.

Сейчас он снова находится в Киеве — ОБСЕ организует конференцию «Усиление свободы и плюрализма СМИ в Украине во время конфликта в стране и вокруг нее».

О своем видении «спецоперации СБУ», о судьбе незаконно осужденного в России украинского журналиста Романа Сущенко, а также главреда «РИА Новости Украина» Кирилла Вышинского, против которого в Украине возбудили дело огосизмене, — Арлем Дезир рассказал Громадскому.

Когда стало известно о так называемом «убийстве» Аркадия Бабченко, вы сразу прилетели в Киев. А что произошло дальше? Что объяснила вам украинская власть после того, как объявила, что это была спецоперация?

Да, я собирался встретиться с представителями власти, коллегами и ассоциациями журналистов после этого ужасного сообщения. И, конечно, когда узнал, что это была спланированная операция с целью проведения специального расследования, что Бабченко живой и с ним все хорошо, я вздохнул с облегчением. Но также очень важно, чтобы при расследовании угроз и нападений на журналистоворганы власти предоставляли прозрачную и достоверную информацию.

Спецпредставитель ОБСЕ по вопросам свободы слова Арлем Дезир (в центре) на конференции «Усиление свободы и плюрализма СМИ в Украине во время конфликта в стране и вокруг нее», Киев, 26 июня 2018. Фото: Дмитрий Русанов / Громадское

У вас есть такая информацию?

Нет, я у меня до сих пор нет всей информации. Я слышал заявления властей, генерального прокурора, но хотел бы узнать в будущем больше — это просто необходимость. Очень важно побороть безнаказанность, когда совершают преступления против журналистов, как, например, убийство Павла Шеремета, которого мы сегодня вспоминали на этой конференции, и Олеся Бузины. Важно обеспечить надлежащее расследование, найти виновных и привлечь к ответственности.

Это важно и для журналистов, которым угрожают сегодня. Конечно, я понимаю, что часть информации не могут пока обнародовать, но когда информация становится публичной, она должна быть правдивой. И это также важно, ведь мы живем во времена фальшивых новостей, дезинформации, пропаганды, и Украина является жертвой такой практики дезинформации. Поэтому власти должны прилагать усилия, чтобы обнародовалась только правда. И это также вопрос доверия к самой власти, доверия к борьбе с теми, кто угрожает журналистам.

По вашему мнению, какая информация необходима для того, чтобы мир убедился, что именно такой способ проведения операции был оправданным?

Я четко говорю, что не одобряю такую спецоперацию. Я считаю, что нельзя врать о жизни и смерти журналиста. Если власть знает об угрозах Бабченко или другим журналистам, — а нам известно, что есть список журналистов, которые сегодня в опасности— важно, чтобы она предоставила им максимум информации. Но также важно, чтобы не было каких-то других домыслов и неподтвержденных сведений.

Многие украинцы занимаются делом журналиста Сущенко, которого осудили в России. Что международное сообщество в состоянии сделать ради его освобождения? Ведь создается впечатление, что на эту ситуацию повлиять невозможно. Какими будут ваши следующие шаги? Говорят даже, что дело Кирилла Вышинского имеет больший международный резонанс, чем дело Сущенко.

Для меня освобождения Романа Сущенко имеет высокий приоритет. Я неоднократно поднимал этот вопрос на многих международных форумах — в Вене, где мы находимся, во время визитов в Украину, я также говорил об этом в Москве, когда встречался с местными политиками. И, конечно, мы не можем согласиться с мнением, что журналистовсегодня используют в международных отношениях, как заложников. Я имею в виду, что понятие журналист не должно быть связано с понятием преступления. Государство может одобрять позицию журналиста, но у государств-участниковОБСЕ есть четкое обязательство уважать работужурналистов из других стран и содействоватьаккредитации и свободномупередвижению.

Кстати, Роман Сущенко был в России не по работе, а с частным визитом ксемье, а его арестовывали, и арестовали не из профессиональных соображений. Он был очень известным журналистом, работал в Париже корреспондентом «Укринформа», и мы действительно просим его освободить, так же, как и освободить Николая Семену, который де-факто находится под домашним арестом в Крыму, а теперь ему запретили заниматься профессиональной журналистикой, и он не может покинуть Крым, хотя и хочет уехать в Украину. Поэтому очень важно, чтобы его освободили. Также на конференции мы посвящаем особое внимание делу Олега Сенцова и попросим о его освобождении.

Вы знаете, что украинское правительство предоставило доказательства о деятельности Кирилла Вышинского в пользу России и о финансировании этой деятельности Кремлем. Как бы вы прокомментировали эту ситуацию?

Вышинский — журналист, который долго работал в Украине на российские СМИ. Его политические взгляды и позиция давно известны. Он не поддерживал позицию правительства и это был общественный аспект его деятельности. Итак, я думаю, что журналисты должны уважать журналистов, и мы не можем использовать их в борьбе против государства, обменивать или давить.

Одним из обязательств ОБСЕ является принятие того факта, что иностранные журналисты или ваши журналисты за рубежом могут беспрепятственно работать. Конечно, есть определенные правила и ограничения, установленные законом, но, согласно международным стандартам, это не может угрожать свободе слова. Поэтому я просил освободить Вышинского. Я думаю, что журналистика не должна быть криминализирована.