Право на жизнь и отказ от нее. Как в мире меняется отношение к эвтаназии и легализуют ли ее когда-нибудь в Украине?

«Жизнь — это право, а не обязанность», — говорил испанец Рамон Сампедро в своем последнем видеообращении. Двадцатипятилетним он опрометчиво прыгнул со скалы в море — и навсегда остался обездвиженным ниже шеи. Более тридцати лет Сампедро добивался своего права на эвтаназию — пока не совершил самоубийство.

Его судьба и борьба за возможность достойно уйти из жизни по собственному желанию возбудили в стране большую дискуссию. И наконец в Испании появился закон об эвтаназии — через 23 года после смерти Сампедро, в марте 2021-го.

Дискуссии о легализации эвтаназии, то есть прекращении жизни человека максимально быстрым и безболезненным способом, непременно наталкивается на очень сложные вопросы — ценности человеческой жизни и религиозных верований, врачебной нравственности и желания облегчить страдания близкому человеку. В этом материале мы по крайней мере попытаемся разобраться с некоторыми из них. А еще — понять, насколько реально узаконивание добровольного ухода из жизни в Украине.

Что мы вообще понимаем под эвтаназией?

Обязанность врача состоит не только в восстановлении здоровья пациента, но и в том, чтобы облегчать его страдания, способствовать «легкому уходу из жизни». Так утверждал в своем трактате «О достоинстве и приумножении наук» английский философ Фрэнсис Бэкон. Это было в далеком XVII веке, когда ученый впервые применил термин «эвтаназия» в современном понимании. Ранее же эвтаназией называли просто «легкую, безболезненную смерть» (что это слово и означает в переводе с греческого). То есть смерть от старости, например, тоже сюда вписывалась.

Сейчас же эвтаназию часто ассоциируют с понятием «ассистированного самоубийства», хотя на самом деле они не полностью тождественны. I'llI'llАссистированное врачом самоубийство — лишь один из способов прекратить жизнь пациента по его просьбе, когда врач дает больному смертельный препарат или рецепт на него, но не вводит его сам. Но, конечно, обстоятельства могут требовать решительных действий именно от врача.

В обоих упомянутых случаях речь идет о так называемой активной эвтаназии, то есть конкретных действиях, которые влекут наступление смерти. Пассивная эвтаназия предусматривает, что предоставление медицинской помощи и искусственная поддержка жизнедеятельности просто прекращаются, что ускоряет наступление смерти.

Понятно, что обреченный на страдания больной не всегда в хорошем физическом состоянии и ясном уме, чтобы оценить, нужна ли ему эвтаназия — и выразить свое желание. Иногда ее применяют в отношении больных с необратимыми повреждениями мозга или детям, рожденным с аномалиями, которые несовместимы с жизнью, или же когда человек уже не имеет шансов выйти из комы. Тогда врач прерывает жизнь больного по просьбе его родителей, официальных опекунов, уполномоченных лиц или суда.

Еще раз: речь идет о добровольном прекращении жизни прежде всего по просьбе пациента или, в редких случаях, уполномоченных распоряжаться его выбором. Понятно, что врачебная ошибка, когда медработник из-за неумелого лечения или безосновательного отказа от него способствуют смерти больного, считаться эвтаназией не может.

По словам Виктора Досенко, профессора и заведующего отделом общей и молекулярной патофизиологии Института физиологии НАН Украины, так же не подпадают под критерии понятия и те случаи, когда врачам приходится выбирать, кого из нескольких пациентов надо спасать в первую очередь.

«Речь идет о военной медицине, когда врачи спасают одного пациента, а рядом умирают еще пять раненых, которых точно можно было спасти. И поэтому в этой ситуации есть четкая рекомендация “сортировать” — у кого есть шансы выжить, а у кого эти шансы слишком малы. Иногда бывают обстоятельства, когда есть ограниченное количество аппаратов искусственного дыхания, и, чтобы спасти других, врач выключает тот аппарат, который точно не поможет этому человеку. Но это нельзя назвать эвтаназией. Здесь не было никакого согласия — это ужасная, травматическая ситуация для врача, но надо принимать решение, потому что есть шанс кому-то помочь», — объясняет в разговоре с hromadske Досенко.

Кому и где разрешена эвтаназия?

Нидерланды стали первой страной мира, где легализовали эвтаназию. Однако принятый в 2002 году «Закон о прекращении жизни по требованию и помощи в совершении самоубийства» предусматривал ряд строгих предписаний для реализации процедуры. Она была возможной, только если пациент страдал от неизлечимого заболевания и действительно не имел никаких шансов на выздоровление. В то же время он должен был выразить свое сознательное желание умереть, находясь полностью в сознании — и повторить его несколько раз в течение определенного периода времени.

В большинстве стран, где легализована эвтаназия, прибегнуть к ней могут совершеннолетние граждане (хотя в Нидерландах сейчас право добровольно уйти из жизни имеют те, кому больше 12 лет), у которых диагностировали серьезное заболевание, вызывающее невыносимые страдания.

Кроме уже упомянутых Испании и Нидерландов, эвтаназия разрешена в Швейцарии, Бельгии, Люксембурге, Канаде, и Колумбии, а также — менее чем в половине штатов США и некоторых штатах Австралии. Еще в ряде стран, среди которых Германия, Португалия, Дания и Новая Зеландия, возможно только ассистированное самоубийство.

Во Франции же, например, уже не первый год о декриминализации эвтаназии идут ожесточенные дебаты. Некоторые неизлечимо больные пациенты в знак протеста показывают свои последние дни страданий в лайв-трансляциях. А новый фильм Франсуа Озона как раз осмысливает вопрос о добровольной смерти и «смертельном туризме» в Швейцарию.

Швейцария в этом плане вообще особая страна — единственная, где осуществить эвтаназию, а именно ассистированное самоубийство, могут иностранцы. В этом им за немалую сумму (6-10 тысяч евро) помогает общественная организация Dignitas. Стоимость зависит от пакета услуг (кто приедет с пациентом, как долго будет находиться в стране, какие потом будут похороны).

Смертельная болезнь и страдания — не единственные возможные основания для процедуры в Швейцарии. В 2018-м получила огласку история ученого Дэвида Гудолла, который в возрасте 104 лет отправился из родной Австралии (где тогда эвтаназия была незаконной) в швейцарский Цюрих, чтобы добровольно завершить жизнь. У Гудолла не было никаких серьезных неизлечимых болезней — и свое желание эвтаназии (которое он успешно реализовал) он объяснял только ухудшением качества своей жизни и все большей зависимостью от заботы других.

Нидерланды сегодня — единственная страна, где поводом для проведения эвтаназии может быть и психическое расстройство. Однако доказать право пациента на процедуру в таком случае значительно сложнее. Пациент при всей серьезности своих диагнозов должен быть дееспособным, то есть способным принимать взвешенные решения.

Наиболее «медийной» в 2018-м была история Аурелии Браувер: 29-летняя голландка с депрессией и рядом других серьезных диагнозов позволила нескольким журналистам наблюдать за последними днями ее жизни и приготовлениями к смерти.

Изменилась ли статистика смертей в странах, где эвтаназия стала легальной и доступной процедурой? Актуальной и точной статистики по большинству стран нет, однако обобщенные данные по состоянию на 2016-й показывают, что в целом количество случаев эвтаназии — от 0,3 до 4,6% всех смертей. В некоторых странах, например Нидерландах и Бельгии, эта цифра ежегодно растет.

Прекращение боли — не главная мотивация?

Важный момент: не все запросы о добровольном завершения жизни удовлетворяются. Исследования, которые проводились с 1990 по 2011 год, свидетельствуют, что 32-45% заявлений о желании эвтаназии в Нидерландах действительно заканчивались ею.

В то же время, согласно опросам, проведенных в Бельгии, Нидерландах и США, главной мотивацией для эвтаназии является не боль, а потеря возможности самостоятельно функционировать и обслуживать себя, получать удовольствие от полноценной жизни.

Об этом рассказывает и Кэти Энгельхарт, американская журналистка, которая в своей недавней книге The Inevitable: Dispatches on the Right to Die («Неизбежно: очерки о праве на смерть») рассказывает истории шести человек — пациентов и врачей, которые в своей жизни столкнулись с эвтаназией.

«Когда я начинала писать книгу, я раз за разом слышала фразу: “Лучше я бы умерла, как моя собака”. Многие люди рассказывали мне об эвтаназии своих домашних любимцев, которую они пережили. Они говорили об усыплении четвероногих, как об акте милосердия и любви — и хотели бы такого же конца и для себя. Люди, которые осмысленно и добровольно хотят уйти из жизни, обычно меньше беспокоятся о физической боли, чем о потере самих себя», — объясняет автор.

В Украине активная дискуссия о легализации эвтаназии пока не ведется, но все больше говорят о тесно связанном с ней вопросе — паллиативной помощи для пациентов с ограниченным прогнозом жизни. По состоянию на 2018-й их в Украине было более 324 тысяч — и далеко не всем хватало должного ухода. В 2019-м обсуждения получило новый виток — после самоубийства больной раком женщины, которая не могла больше терпеть боль.

Адвокат Яна Тринёва исследует вопрос легализации эвтаназии в Украине около 20 лет. она основала «Региональную организацию в поддержку права человека на достойную смерть» и разработала собственный законопроект, который, правда, в Раде до сих пор не рассмотрели. В разговоре с hromadske Тринёва отмечает: надо понимать, что эвтаназия является не альтернативой паллиативной помощи, а «следующей ступенью».

«Когда пациент смертельно болен, ему сначала все же предлагают оказание паллиативной помощи. Украина присоединилась к рекомендациям ВОЗ об снятии ограничений на морфин для таких пациентов (раньше было только 50 г в сутки). Но у врачей все равно есть боязнь давать неограниченное количество, так как они еще не обладают необходимой информацией, не так юридически осведомлены, боятся уголовного преследования и просто экономят. Соответственно, человек страдает. На определенной стадии, чтобы избавить человека от этих страданий, его надо отключить от сознания, ввести в кому. В таком состоянии его можно держать на аппаратах жизнеобеспечения, а можно отключить от них. Здесь важна и финансовая составляющая, ведь за поддержку жизнедеятельности платит семья», — объясняет Тринёва.

Жизнь, смерть и трудности нравственного выбора

Что влияет на отношение людей к эвтаназии в разных странах? Большой вес имеет религия. Христианство, иудаизм и ислам решительно против эвтаназии, которую в любой форме рассматривают как самоубийство, что является отрицанием принципа ценности человеческой жизни. Для украинцев, более половины из которых считают себя религиозными, это довольно весомо.

«Запрос на эвтаназию прямо пропорционально зависит от влияния различных религий, и чем больше это влияние, тем меньше шансов у эвтаназии получить легальный статус. Наше государство достаточно религиозное. Иначе обстоит дело в странах, где влияние религии незначительно. Например, в Нидерландах населения преимущественно атеистическое», — объясняет Виктор Досенко.

Эксперт также отмечает еще одну преграду для дискуссии вокруг эвтаназии в Украине. Речь идет об отношении врачей, которых в украинских вузах учат бороться за жизнь пациента до последнего, по сути, не спрашивая его мнения. Преподаватели медицинских университетов здесь вполне единодушны: мол, не вы жизнь человеку давали, и не вам и решать, жить человеку или нет. Хотя в клятве, которую дают будущие украинские врачи, нет ни слова об эвтаназии и отказе от нее нет.

В то же время Яна Тринёва замечает, что медики в целом понимают потребность в легализации эвтаназии. Вот только проводить большинство из них готовы разве что процедуру ассистированного врачом самоубийства — когда пациент сам вводит себе смертельный препарат. По мнению эксперта, законодательство об эвтаназии в Украине должно предусмотреть и тот факт, что врач может отказаться проводить эту процедуру из собственных этических соображений. В идеале, считает Тринёва, при украинских больницах должны быть специальные биоэтические комиссии, которые будут рассматривать такие вопросы.

На вопрос, почему в Украине до сих пор нет активной дискуссии о целесообразности такого закона, адвокат отвечает: люди вообще мало задумываются о смерти, а представители законодательной власти не понимают необходимости поднимать этот вопрос.

Законодательные нюансы легализации эвтаназии в Украине

Если в Украине когда-нибудь появится закон о легализации эвтаназии, то изменения надо будет вносить и в Гражданский, и в Уголовный кодексы. Первый сейчас фиксирует, что человека нельзя лишать жизни, даже по его просьбе. Второй квалифицирует эвтаназию как умышленное убийство и предусматривает лишение свободы (для врача, который ее проводит) на срок от семи до пятнадцати лет.

Сейчас есть два законопроекта об эвтаназии в Украине — от народного депутата из партии «Слуга Народа» Галины Третьяковой («О праве на достойную смерть (эвтаназия)») и адвоката Яны Тринёвой («Об обеспечении соблюдения права человека на достойное окончание жизни»). Во многих нюансах они похожи, однако законопроект Тринёвой более детализирован.

Третьякова отличает эвтаназию пассивную и активную, а также добровольную и недобровольную. Тринёва делит ее на эйтаназию (когда врач лишает жизни терминального пациента, испытывающего сильные физические или нравственные страдания, по осмысленной просьбе пациента), ортаназию (когда родные или официальные представители дают согласие на лишение пациента жизни) и ассистированное самоубийство.

Есть пять признаков осуществления этой процедуры: она проводится врачом, пациент должен быть смертельно больным и в терминальном состоянии (то есть консилиум врачей устанавливает, что до окончания его жизни осталось не более шести месяцев), подтверждены сильные физические или нравственные страдания пациента, процедура происходит по просьбе пациента — он дееспособен и информирован, эвтаназия осуществляется в строгом соответствии с установленной законом процедуры.

Также законопроект объясняет саму процедуру эвтаназии. С момента высказывания пациентом желания до самой процедуры должно пройти 30 дней, фиксируется каждое волеизъявление лица с определенной регулярностью в течение этого месяца — или в письменном виде (документ), или устном (видео, аудиозапись). На каждое такое волеизъявление пациента врач — и это также документально утверждается — должен предложить отказаться от этой процедуры. Отказаться от своего намерения пациент может на любом этапе.

Решение пациента об эвтаназии, согласно законопроекту Тринёвой, рассматривает консилиум врачей. Прежде всего надо определить терминальную стадию пациента, наличие физических и психических страданий. Если необходимо — провести опрос, является ли он дееспособным или есть ли сомнения на этот счет.

Процедуру обязательно проводит врач, который не принимал участия в консилиуме. Также привлекаются еще два врача, которые не принимали участия в консилиуме, не являются сотрудниками этого медицинского учреждения и не связаны с пациентом. Такая сложная процедура должна служить предохранителем от коррупционной составляющей.