«Я хотел бы вернуться домой». Как Киев случайно освободил из донецкого плена гражданина России

По материалу «Спектра»

Среди 76 пленных, возвращенных Украине из тюрем и колоний самопровозглашенных республик Донбасса 29 декабря прошлого года, «Спектр» неожиданно встретил гражданина Российской Федерации. Пенсионер с российским паспортом и квартирой в городе Зугрес (город в Донецкой области), находящемся сегодня на неподконтрольной Украине территории, очень хочет вернуться домой.

За 6 лет войны на Донбассе почти 80-летний Василий Иванович дважды успел «присесть на подвал» в «ДНР», в 2014-м и 2018 годах. Гражданина России держали под арестом, по всей видимости, как «украинского корректировщика», а во второй раз, похоже, судили как «украинского подпольщика». Однако складывается устойчивое ощущение, что оба раза мужчина был ни в чем не виноват — сперва его посадили просто по ошибке, а во второй — за вольнодумство.

Иловайский котел и «дело о шпионаже»

Василий Иванович Деркач приехал из своего села в Запорожской области в большой город — Макеевку — учиться в горнопромышленном училище. И после училища вместе с молодой женой пошел работать на Шпицберген (архипелаг в Арктике). Все время, пока жил и работал на севере, дольше всего Василий Иванович работал на Норильском горнопромышленном комбинате имени А. П. Завенягина.

Свою «северную» он пенсию встретил в Норильске, а в 1996 году переехал на Донбасс, в небольшой городок Зугрес неподалеку от российско-украинской границы. Развернулся там как обеспеченный северянин — купил однокомнатную квартиру, полностью ее отремонтировал, обставил новым жильем.

Дети к тому времени выросли, жена умерла, Украина стала независимой. Очень не любит Василий Иванович первого президента Украины Леонида Кравчука: «Он сказал, мол, "Севера" у меня в стране нет!». То есть, 80% северной надбавки к пенсии Деркачу в Украине не светило.

Тогда, приученный советскими реалиями к ежедневным бытовым трудностям и умению их преодолевать, Василий Иванович проявил смелкалку: снял флигель в селе под городком Матвеев Курган в Ростовской области, получил там регистрацию и переоформил уже как россиянин свою большую «северную» пенсию. От Зугреса до Матвеева Кургана — километров двадцать и одна государственная граница. В Украине пенсионер вид на жительство тоже получил. До войны с карточки «Сбербанка России» свободно снимал пенсию сразу в гривне в любом местном банкомате.

После начала военных действий на востоке Украины в 2014 году, за пенсией Василию Ивановичу приходилось ездить в Россию, так как банкоматы перестали работать на неподконтрольных Украине территориях.

День первого ареста как раз был таким — «выездным». Василий Иванович позвонил в справочную железнодорожной станции Иловайска, выяснить, как ходят электрички в Россию. Электрички не ходили, а через пару часов после звонка к нему в квартиру ворвались четыре автоматчика.

«Кто их знает, этих людей, они были все с автоматами, но не все в мундирах, отвезли меня в Донецк, в здание бывшего СБУ, и в подвал кинули. А там и калеки, и люди на костылях, кто и за что — не знаю», — вспоминает он.

Суть обвинений Василию Ивановичу не объяснили, но он предполагает, что его сочли шпионом потому, что он позвонил в железнодорожную справочную Иловайска именно 24 августа 2014-го, когда там шел бой («Иловайский котел» — один из самых тяжелых и страшных боев за все время вооруженного конфликта на Донбассе, — ред.).

Вероятно, Деркача взяли как возможного «корректировщика огня». Но, поскольку «корректировщик» был явно староват и глуховат, его не убили, а через «Избушку» (так в Донецке тогда называли захваченное здание областного управления СБУ, в подвалах которого было место заключения — прим. «Спектра») отправили «на окопы».

«Отвезли меня оттуда в село Придорожное на рытье окопов — там такое врытое в земле осиное гнездо было, какие-то блокпосты, какие-то ходы подземные, какие-то пушки, разрывы снарядов видел… Моя задача была проста — надо было пилить дрова из посадки, чтоб еду готовить. Я уже как бы пленный был, но кормили нас тем же, что и они ели, не обижали в этом».

По словам Василия Ивановича, в подвале, в котором его и других заключенных держали, он слышал крики других людей — их пытали.

«На моих глазах девочке молоденькой… На коленях она лежит… И он, этот полицай, берет, ломает ей руку через колено, представляете?» — рассказывает Деркач.

Правозащитник Кудинов и первое освобождение

О Василии Ивановиче «Спектру» рассказал Александр Кудинов. С ним Василий Иванович познакомился в тюрьме. Кудинов стал известен как правозащитник еще до войны, в 2013 году он защищал в Ейске единственного выжившего украинского рыбака с потопленного российскими пограничниками рыбацкого баркаса.

Кудинов был одним из самых успешных волонтеров, которые в хаосе первых лет войны занимались розыском пропавших и их освобождением. 22 сентября 2014 года его захватили в плен и посадили в подвалы той же знаменитой «Избушки».

«22 сентября 2014-го я очень удачно попал в плен, пробыл в подвалах 32 дня, но оказался при этом, как козел в огороде с капустой — кинули меня в камеру, а там сразу четыре человека, которых я разыскивал и о судьбе которых ничего не было известно», — рассказывает с улыбкой о тех временах «Спектру» Александр Кудинов.

«В камере, куда меня бросили, за четыре дня до этого убили телохранителя Захарченко (Александр Захарченко — так называемый глава самопровозглашенной "ДНР", погиб при взрыве в 2018 году), известного в городе спортсмена-кикбоксера. Пьяный начальник смены охраны с позывным "Шахтер" забил его до смерти, он умер на руках человека, которого я хорошо знал — из моего поселка, — рассказывает Кудинов. — Конечно, пытались эту смерть скрыть, но тот (погибший) человек был задержан за нарушение комендантского часа, но тогда он был с друзьями, поэтому скрыть это не удалось. Вскоре приехал лично Захарченко, всю смену охраны убрали, "Шахтер" уехал в СИЗО, где и сейчас, кстати, находится. Ну, а в качестве новой охраны заступили бойцы, прошедшие Славянск, им претило издевательство над людьми, к тому же появился новый начальник тюрьмы».

К тому времени Василий Деркач уже успел и посидеть в подвале, и почти месяц поработать «на окопах». «Меня переночевать кинули в четвертую камеру, там я с Александром Кудиновым познакомился. Он все это видел, слышал и про судьбу мою все знает», — говорит Василий Иванович.

Кудинов решил помочь пенсионеру — для начала хотя бы деньгами. «Камеры были не очень — старая засохшая кровь, гниющие раны у людей, хлам всякий — дошло до того, что охрана брезговала у нас шмон проводить, — говорит Кудинов. — Была некая сумма, которую у меня изъяли, и в первую же ночь я нашел в камере какой-то бланк с надписью «секретно по заполнении», и на его обрывке написал заявление на имя уже нового начальника тюрьмы на улице Щорса, 52: «Из суммы изъятых у меня денег прошу выдать Деркачу Василию Ивановичу 500 гривен ($20,8), так как ему нужно добраться до Матвеева Кургана для получения пенсии, а его обобрали ополченцы». Утром мне удалось передать эту бумагу, и меня скоро вывели на встречу с удивленным руководством тюрьмы.

«Он мне говорит: какие деньги, они же изъяты? А я ему объясняю, как юрист: изъяты — не значит конфискованы, они просто не находятся при мне, это деньги не ваши, это деньги мои, и я хочу ими распорядиться именно так. Или давайте напишем заявление сейчас на ополченцев, которые отобрали у пожилого Василия Ивановича, гражданина России, пенсию за три месяца. Тогда при мне достали пакет с моими деньгами, предложили написать расписку за 500 гривен ($20,8), и я, можно сказать, вернул себе контроль за своими деньгами и стал выдавать что-то каждому освобождавшемуся», — вспоминает Кудинов.

Встреча с Александром Кудиновым совпала с освобождением Василия Ивановича и выплатой для него денег на дорогу. Правда, украденную у него пенсию так и не вернули. «Деньги мне не вернули, не знали, кто и когда их украл, не помню уже, какая у меня тогда пенсия была, а вот перед вторым арестом у меня она была с полярной надбавкой, уже 23 тысячи российскими деньгами ($367)!», — рассказывает Деркач.

Неизданные мемуары про Крым, МВД и второе освобождение

Второй раз Василия Ивановича арестовали 16 апреля 2018 года. К нему в дом опять ворвались четверо автоматчиков и отвезли в камеру предварительного заключения. Там Деркач сразу написал заявление с просьбой организовать ему встречу с правозащитником Александром Кудиновым и жаловался на нарушение своих прав.

На Василия Ивановича оперативники МГБ «ДНР» составили протокол об «административном аресте» на 30 суток согласно постановлению так называемого совета министров «ДНР» «О неотложных мерах по защите населения от бандитизма и иных проявлений организованной преступности». Такие постановления были и в «ДНР», и в «ЛНР». По ним люди без суда и следствия сидят 30 суток — по донецкому правосудию и до 60 — по луганскому. По данным так называемого заместителя министра, от Деркача не было жалоб на содержание до середины мая. А значит, не было и нарушения прав человека.

Второе задержание Василия Ивановича, скорее всего, связано с тем, что он решил написать для своих детей мемуары о Крыме. Он занес свои записки скопировать и переплести в ближайший к дому магазин в Зугресе.

«Я писал рукопись о судьбе Крыма, крымского населения, — простодушно поясняет пенсионер. — Поругались же все! Мы сами, россияне, толкаем Украину в объятия НАТО! Я против этого! Я ж не осуждал там "ДНР" или "ЛНР". Просто посмотрите, как население Крыма пострадало, татары, прочие… Украина отключила газ, электроэнергию взорвала, железную дорогу перекрыла, воду отсоединила», — говорит Деркач.

В магазине рукопись держали неделю, вернули без ксерокопирования и переплета обратно. Однако Василий Иванович утверждает, что потом какая-то из страниц его рукописи появилась как листовка на остановке городского общественного транспорта.

Вскоре после ареста Деркача отправили в психиатрическую лечебницу, потом — в сентябре 2018-го — нашелся в местной прокуратуре следователь, который сказал, что отказывается поддерживать обвинение против него. Но его так и не отпустили. А спустя еще семь месяцев, в марте 2019 года, Харцызский городской суд осудил гражданина России 1940 года рождения Василия Деркача.

Александр Кудинов рассказал «Спектру», что на суде Василию Ивановичу зачитали приговор: три с половиной года лишения свободы. Но на руках у Деркача документов из суда нет — перед тем, как отправить его на обмен в Киев, у него отобрали приговор и часть записок о Крыме.

С собой у него остались только две тетради дневников, в том числе ответ замминистра МВД на жалобу пенсионера и написанная от руки справка об освобождении.

Василию Ивановичу инкриминировали «действия, направленные на возбуждение ненависти либо вражды, а также унижение достоинства человека либо группы лиц по признакам пола, расы, национальности, языка и происхождения», а также «незаконное приобретение и сбыт, хранение, перевозку или ношение огнестрельного оружия». Кроме того, в справку вписана статья 100 — это принудительное заключение в психиатрической клинике.

Из этой же справки следует, что приговорен Василий Деркач был к двум годам и шести месяцам в колонии-поселении, однако на суде ему назвали другой срок — три с половиной года — чем объясняются эти разночтения, теперь выяснить трудно, вероятнее всего просто неразберихой при организации обмена в «ДНР».

В итоге в заключении Василий Иванович провел 1 год, 8 месяцев и 11 дней. И утверждает, что, когда к концу года пошел на обмен с Украиной в качестве пленного, ни о каком предстоящем масштабном обмене не знал.

Его пригласили в администрацию и предложили написать прошение о помиловании. Но почему-то сказали, что документы об освобождении ему выдадут только в Горловке. Такая, мол, процедура (Макеевка к Зугресу гораздо ближе, чем Горловка, — прим. «Спектра»).

Справка об освобождении была для Деркача очень важна — все это время, пока он находился в заключении, коммунальные за свою квартиру не платил, без документа в такой ситуации никак, рассрочки по выплате долгов не дадут.

Уже в Горловке пенсионер узнал о предстоящем обмене с Киевом. Тогда, по словам Деркача, ему разъяснили, что, поскольку он уже дважды в «ДНР» отсидел, то от третьего ареста в своем Зугресе он совсем не застрахован. А в Киеве точно не посадят.

Справку «ДНР» об освобождении Василию Ивановичу в Горловке действительно дали, ту самую, написанную от руки торопливым не слишком разборчивым почерком. Она теперь хранится у Александра Кудинова. Правозащитник раздумывает, как вернуть пенсионера в родную квартиру так, чтобы его опять не арестовали.