«Я никому ничего не навязываю, но всегда говорю на белорусском»

«Громадское на русском» продолжает проект «Языки.Независимость» — цикл материалов о том, что происходило с национальными языками бывших советских республик после распада СССР. Оппозиционный белорусский депутат, заместитель председателя «Общества белорусского языка» Елена Анисим рассказала Ксении Турковой о том, почему в 1980 году решила полностью отказаться от русского, как сейчас живет белорусский язык и что надо сделать, чтобы спасти его от исчезновения.

Готовясь к нашему разговору, я перечитала ваше интервью с журналистом Ильей Азаром обратила внимание вот на какие слова: «Быть в числе стран, у которых родной язык находится на грани вымирания в XXI веке, при таких технических возможностях, конечно, очень стыдно». Что говорит о том, что белорусский язык на грани вымирания?

Присутствие в списке языков, находящихся под угрозой исчезновения. Это европейский список.

Это формальный признак. А что указывает на вымирание с точки зрения человека, просто наблюдающего за жизнью языка?

Тревожит факт сокращения количества детей в школах, изучающих белорусский язык. Мы говорим не столько о факте, сколько о проблеме исчезновения языка. И хотим, чтобы каждый белорус ощутил свою ответственность в этом вопросе. Об этом мы говорим открыто и без преувеличений.

Почему в школах уменьшается количество детей, изучающих белорусский язык?

Последние 20 лет внутренняя языковая политика направлена не на укрепление позиций белорусского, а совсем наоборот. У нас нет сквозного образования —возможности учиться на белорусском языке начиная с детского сада и заканчивая училищами и высшими учебными заведениями, чтобы белорусский язык был на протяжении всего периода обучения.

Где проваливается эта цепочка?

Она проваливается повсюду. Например, в садиках: нужно очень постараться, чтобы устроить ребёнка в садик с белорусским языком. Нужно добиваться, собирать людей и пробивать стены чиновников. Что заложено в системе образования? Учреждение сразу записывает язык образования, и это, как правило, русский язык. Белорусскому отводится роль предметного. Мы очень много делаем, чтобы история Беларуси и география преподавались на белорусском языке, но это далеко не везде получается. Чиновники устраивают мелкие пакости: не хватает учебников на белорусском, потому что они издаются в основном на русском языке. Доходит до цинизма, когда в гимназиях с белорусским языком обучения выдают книги на русском. Проблемы есть на всех уровнях: садики, школы, колледжи и высшие учебные заведения.

Как возникло Общество белорусского языка?

В 1989-м году, после перестройки, был всеобщий подъем, желание национального возрождения. Это был период, когда создавались белорусские структуры на заводах, фабриках, во всех управлениях органов власти. Подъем, желание возрождения, движение «сверху» и «снизу» к белорусскому языку —все это и привело к созданию Общества белорусского языка.

Главной его задачей была популяризация белорусского языка. Положение государственного языка и употребление белорусского во всех сферах жизни. В советское время не было ни одной школы с белорусским языком обучения. Это продолжалось на протяжении многих лет и стало большой проблемой. В каком бы времени мы ни находились, в обществе всегда есть большой процент ощущающих потребность говорить на своём родном языке, ощущать себя полноценным гражданином и представителем своего народа. Так было, так есть и так будет всегда. Такие импульсы и желания будут в обществе до тех пор, пока вопрос не решится положительно.

Что белорусский язык значит для вашей семьи?

Вокруг меня всегда было натуральное белорусское окружение. Отец приучал меня к многоязычию и уже в пять лет пытался научить французскому. Сам отец знал польский, немецкий и французский языки, которые изучал в гимназии. Наверное, французский ему нравился, и потому он меня хотел приобщить к нему.
То есть вы изначально хорошо знали белорусский язык.

Да, я на нем выросла. Но к шести годам без проблем говорила и на русском. Мы часто ездили к родственникам в Вильнюс, Витебск, и общение в поездах с разными людьми очень помогло в изучении русского и не только.

В 80-х годах вы перешли полностью на белорусский язык. С чем это было связано? Почему именно в тот период и как это восприняли окружающие?

Это случилось именно в 1980 году. Во-первых, от белорусского я никогда не отказывалась. На моей родине, в деревне говорили только на белорусском языке. Другое дело, что там говорят на диалекте, наречии — языке, который допускает вкрапления — диалектные либо из другого языка.

В 80-м году я полностью перешла на белорусский язык из-за ситуации в университете, из-за раскола, который произошёл у нас на курсе. Я училась на филологическом факультете и во время одной из поездок «на картошку» ребята напились и избили девушку, свою же однокурсницу. Может, она им что-то сказала, съязвила или оскорбила, но после этого события курс разделился на две части. Так получилось, что часть курса, отстаивавшая честь девушки, разговаривала на белорусском, и я попала в эту часть группы. Этот раздел произошёл именно по моральному принципу. Потом у нас создалась молодёжная организация, и на фоне всего этого мы стали разговаривать на белорусском языке.

Когда я перешла на белорусский, сложно было однокурсникам. Вчера говорила на обоих языках — а сегодня только на белорусском. Но нужно было преодолеть себя внутри и выполнить обещание: «С сегодняшнего дня и всю жизнь я буду разговаривать только по-белорусски».

Получается, что толчком к этому стала жизненная ситуация. В тот момент вы почувствовали какую-то неприязнь к группе, разговаривающей на русском? Как это было связано именно с языком?

Нет-нет. Не все, кто говорил на русском, приняли сторону тех ребят. Просто все, кто отстаивал интересы девушки, были лидерами в этом плане, моральными лидерами и лидерами в языке, как в этом случае. Вот так совпало.
В каких сферах жизни белорусского языка сейчас больше, а в каких меньше?

Сложно сказать. В информационном пространстве его очень мало. Свою потребность в языке люди реализуют в интернете, где каждый может сам выбирать, позиционировать и самовыражать себя. Он достаточно развит в общественной жизни, потому что во всех общественных организациях есть люди, позиционирующие себя как белорусскоязычные. Например, в “Ассамблее неправительственных демократических организаций Беларуси" превалирует именно белорусский язык.

Как с белорусским языком в сфере услуг? Мне говорили, например, что заказать ребенку белорусскоязычного аниматора на день рождения —задача практически нереальная. В таких случаях можно куда-то пожаловаться или потребовать именно такой услуги?

Сфера услуг – это коммерческая сфера. От кого и что тут можно требовать? В государственных учреждениях можно требовать проводить утренники в садиках на белорусском и так далее. Белорусский язык используют для позиционирования, для танцев и песен, как бренд республики. Однажды мне сказали, что белорусский язык не нужен: «он же фольклорный». Понимаете? Такое восприятие очень мешает.

Потребность в белорусском языке намного больше, чем кажется и есть на сегодняшний день. Например, уже семь лет наши бизнес-структуры создают «Национальную платформу бизнеса Беларуси” на русском языке, но всегда обращаются к нам для создания белорусского варианта. Бизнесмены готовятся создать ассоциацию для повседневного использования белорусского языка. Все акты, договоры и документы сейчас на русском языке. Проблема в том, что даже переведя эти документы на белорусский, их надо узаконить юридически.

Как избиратель воспринимает белорусскоязычного депутата?

Нормально воспринимает. Общаясь сегодня с молодыми людьми, мы разговаривали о проблемах белорусского языка, о Национальном университете с белорусским языком. Для них очень важно присутствие белорусского языка в информационном пространстве. Они говорят: «Мы не чувствуем себя белорусами внутри страны. Только выезжая из страны и реализовываясь за её пределами, мы воспринимаемся как белорусы».

То есть в обществе есть потребность позиционировать себя белорусскоязычными?

Есть потребность в белорусском языке и потребность ощущать себя полноценным белорусом, в том числе и через язык.

Что для среднестатистического белоруса вообще язык? Язык семьи? Язык бабушки и дедушки? Язык оппозиции?

Белорусский язык — это норма! Они понимают, что это ценность, но эта ценность ещё не обозначена на высоком уровне. Для них очень важно, чтобы это был государственный уровень.

Как, по-вашему, должна проходить белорусизация?

Главное, чтобы она вообще происходила. Конечно, без навязывания и давления. Например, я никому ничего не навязываю, но всегда говорю на белорусском. Ко мне часто обращаются граждане на русском языке, а я отвечаю на белорусском и на русском. Два варианта ответа. Люди должны видеть, что у нас два государственных языка, а не один.

Каким вы видите положение белорусского языка через 15-20 лет?

Наверное, это зависит и от той деятельности, которая будет вестись на протяжении пяти лет. Если белорусизация будет происходить и если белорусский язык займёт своё место в сфере образовании и законодательства, то за эти пять лет будет заложен фундамент, позволяющий думать, что через 20 лет не будет языковых проблем в этом обществе. Он займёт своё место в нашей стране.

А что нужно изменить в законодательстве?

Нужно добиться принятия законов на двух языках.

Сейчас только на одном?

Да. На сегодня 99 % всех законодательных актов принимается на русском языке. Перевод на белорусский язык — неофициальный, и юридической силы такие документы не имеют.

Означает ли белорусизация потребность в отделении всего русского?

Прежде всего нужно добиться большего употребления белорусского языка. После этого проблема отойдёт на второй план. Глобализация, коммерческие и рыночные интересы диктуют внимание к другим языкам, например к английскому.

Переключения белорусский-английский в документах, преподавание на английском-белорусском — вот шаги, позволяющие нейтрализовать влияние русского языка.

Многие считают, что русский язык — это кровеносная система пропаганды. Получится перекрыть эту систему, увеличив долю белорусского и уменьшив долю русского?

Сложно сказать. Дело в том, что пропаганда может быть и на белорусском языке. Говоря о расширении сферы белорусского языка, мы имеем в виду получение качественного, современного продукта. Это важно. Когда мы хотим перекрыть информационный канал, то мы должны его сделать лучше, качественней. И тогда проблема будет уходить.

У вас есть какая-то мечта о белорусском языке? Например, чтобы перевели роман или фильм.

Я уже начала роботу, которая уже двигается в государственных учреждениях, по подготовке возможности сертификации белорусского языка для иностранных граждан. Моя мечта сбудется, когда все желающие изучать белорусский язык получить сертификат о его знании.