Зачем учиться? О Ким Кардашьян, «Игре престолов», Трампе и Зеленском

В мире, где возможны «Брекзит» и Трамп, Орбан и Зеленский, в мире, где даже старые и успешные демократии оказались беспомощными перед политиками-популистами, многочисленные фаны сериала «Игра престолов» не смогли простить сценаристам финала.

Самое интересное и важное в этом феномене восприятия — громкое разочарование, бесконечные обсуждения и даже появление петиции с требованием переснять последний сезон с альтернативной развязкой.

Я надеюсь, где-то сидят умные люди и изучают весь это феномен, этот цифровой вихрь: блоги с раскидистыми жалобами, предельно серьезные и возмущенные сообщения, мол, в финале осквернили «феминистическую икону» Дейнерис Таргариен, проклятия в сторону сценаристов. По меньшей мере один вывод, как говорится, на поверхности: часть аудитории «Игры престолов» не может простить сценаристам сериала уничтожения их мечты о сильной, но справедливой власти.

Сценаристы, люди, очевидно, обремененные определенным багажом исторических знаний, завершили сюжет так, как он только и мог завершиться, принимая во внимание все предыдущие события: человек, получивший уникальный (сверхъестественный в данном случае) инструмент воздействия на массы, приобретает все больше власти, пока не превращается в страшного тирана.

И даже если в процессе «феминистская икона» освобождает рабов, наказывает зло, устанавливает справедливость и вообще за все хорошее против всего плохого, она вообще изначально не скрывает своего главного намерения — получить неограниченную власть.

Благие намерения и поступки только усиливают опасность, которая в той или иной степени подстерегает всех харизматических лидеров: «подсесть» на народную любовь, на зрелище экстатической толпы, собственно, на те же ругательства. И то, что эта история обретения власти заканчивается геноцидом, является, в целом, логичным финалом, а не сюрпризом.

И так же логично, что часть аудитории хотела бы верить в то, что хорошая власть должна была выйти из-за таинственных кулис истории и творить чудеса.

Именно поэтому Дональд Трамп просто не мог не победить на президентских выборах. Иначе и быть не могло в стране, в которой Ким Кардашьян попадает в перечень 100 самых влиятельных людей по версии журнала Time, потому что сделала ... а, собственно, трудно сказать, что именно сделала.

Философ Тарас Лютый в статье «Популизм и кризис интеллектуалов» проводит параллели между современной риторикой о новых лицах во власти и революцией 1917 года (со всеми известными последствиями).

Если смотреть на революцию 1917 года не как на уникальный локальный феномен, а на начало каких-то глобальных сдвигов в контексте ХХ века, может быть, то, что Тарас Лютый сегодня называет «волной эмоционального недовольства, одетой в одежду выразительного популизма», является не чем-то радикально новым, а все той же волной, которая надвигается на нас уже более 100 лет, то набирая силу, то отступая?

И результаты выборов — это только наиболее видимые сигналы подводного течения, то ослабевающего, то набирающего силу? И на этот раз это течение действительно мощнее, чем раньше?

Маленький грязный секрет популизма объясняет слово, которое точно не переводится ни на украинский, ни на русский, но хорошо объясняет себя в английском — self-entitlement, дословно «предоставление себе самому/самой статуса», самости. И эта самость, невозможная без одновременного «сброса старых элит», кого бы этими элитами не считали в каждом конкретном случае, является топливом всех популистских движений.

Популистский месседж заключается в том, что конкретный представитель «простого народа» по умолчанию заслуживает такого же статуса, как и представители «элит», а поскольку вручить представителям простого народа пакет академических и карьерных достижений условной Хиллари Клинтон не получается, то остается обесценивать достижения Клинтон и остальных ненавистных элит.

Этот месседж настолько универсален, что его можно вписать в наипрогрессивнейший дискурс, завернуть в привлекательную обертку.

Человеку либеральных конвенций, для которого ценностью являются права человека и опыт эмансипационных движений последних десятилетий, непросто выделить и выхолостить его. Хотите почувствовать прелести социальной изоляции? Попробуйте публично предположить, что не каждый человек стоит лучшего, что не каждая задница настолько ценна, чтобы возить ее персональной евробляхой, что не каждый может быть депутатом Верховной Рады (впрочем, мы же уже знаем, что каждый). Ирония в том, что проклинать вас будут все те же люди, что пламенно призывают бороться с глобальным потеплением и консьюмеризмом, то есть последствиями того, что «частные интересы широкой публики продолжают превалировать над общественными», как это очень точно обозначил Тарас Лютый.

Экономика, в том числе и экономические тенденции в медиа, обеспечивают этому месседжу фактическую монополию. Ведь экономически успешными могут быть только те медиа, которые делают ставку на количество, а не на качество, на вкусы миллионов, а не на экспертные суждения редакции.

Без заигрывания с массовыми вкусами редакции ждет та же участь, что и интеллектуалов — маргинализация.

Свой вклад в этот процесс вносят и социальные медиа, где каждый «сам себе журналист».

Впрочем, маргинализация качественной журналистики и экспертных мнений вследствие роста социальных сетей имеет и положительную сторону: прощание с иллюзиями, что стоит дать людям свободный доступ ко всей информации, и они не будут голосовать за негодяев и верить в теории заговора. Оказывается, люди верят в теории заговора, потому что хотят верить в теории заговора, а не потому, что их обманули. Оказывается, что имея на расстоянии одного клика все знания мира, люди предпочитают блоги демагогов, мошенников и фанатиков.

«Лекарства от популизма не существует. Как не существует лекарств от инфантилизма и веры в чудо», — пишет Тарас Лютый, и он прав. Он также справедливо предлагает «образование, труд, настроенность человека на трансформацию своей личности, самосовершенствование и самосозидание» как способ противостояния популизму. Но зачем учиться, часами заниматься сложным и хлопотным делом в кабинете или мастерской, если Ким Кардашьян зарабатывает миллионы и становится одной из самых влиятельных женщин мира безо всех этих хлопот?

Между тем человечество зачарованно всматривается в свое прошлое, в хорошо драматизованную и украшенную драконами и колдунами эпоху, когда в силу ума, образования, общедоступных знаний верили разве единичные чудаки. В этой фантастической версии оно все-таки спаслось от тирании и выбрало лучшую из всех возможных в обстоятельствах этого фантастического универсума власть. Очень узким кругом, правда.

Финал понравился не всем.