Откосил от армии, но воевал 5 лет на передке. Защитник «Азовстали» Михаил Дианов о плене, Бетховене, Ахметове и женщинах

Глаза у него серо-голубые, доверчиво открытые к миру. Как на той фотографии Ореста — ласковые и теплые. В них нет зла, даже когда он говорит о наказаниях для российских военных преступников.

«Злом победить зло невозможно. Добро должно быть сильным физически и морально. Зло можно победить только такой силой. На войне я с 2015 года боролся со злом. И сейчас очень рад, что меня пригласили на работу в полицию. Это теперь мой новый фронт, ведь преступность — один из видов зла», — говорит бывший боец 36 бригады морской пехоты, а ныне — служащий Главного управления полиции в Тернопольской области.

Он стал полицейским 1 мая — как раз в день своего 45-летия.

«Я за постоянное развитие, за освоение чего-то нового. И возраст не имеет значения», — с энтузиазмом утверждает Михаил.

Мы гуляем с ним по парку возле Тернопольского озера, прохожие узнают его, кто-то даже замедляется, чтобы прислушаться к нашему разговору.

«Я понимаю, что это все — из-за той фотографии из “Азовстали”, медиа сделали ее символом нашей непокорности. В первые дни после возвращения домой меня эта известность очень доставала. Даже надоедала. Я стремился к уединению и отдыху. А сейчас много времени прошло после плена, внимание незнакомцев на улице меня уже не напрягает. Я адаптировался к нормальной жизни», — уверен Михаил.

Уютная радость

Он родился и вырос в Тернополе, говорит, что не мог бы жить в каком-нибудь другом городе — ни в Украине, ни за границей. После плена жители Тернополя отметили Михаила званием почетного гражданина города — для Дианова это не о почести ему, а о его служении землякам. Поэтому и согласился работать в Нацполиции.

…Михаил подводит меня к парапету набережной и движением руки прокладывает условный мостик на противоположный берег озера. Там он купил участок земли и сейчас строит дом и мастерскую, в которой хочет заниматься металлообработкой.

«Я у города ничего не просил, в очереди на жилье и землю не становился — знаю, как медленно эти очереди двигаются. Да и без меня у города есть кому помогать. Я рос в 90-е годы. Наша семья тогда очень нуждалась — папа потерял работу, маме в ее проектном учреждении ничего не платили, мы семеро жили в трех комнатах: родители, дедушка с бабушкой, я, сестры. Ни денег, ни еды, соль даже одалживали. В селе никого — из села и картошки не привезешь. Я научился жить экономно Был на фронте с 2015 года, на себя почти ничего не тратил и многое сэкономил. С лечением после плена мне Ринат Ахметов помог, так что земля под застройку, дом, мастерская — все на мои сбережения», — делится Михаил.

Если все получится, до конца года мужчина устроит новоселье — пока живет вместе с мамой.

По его словам, это будет обычный дом без огорода и грядок, которых он не любит. Во дворе обязательно будет бегать овчарка. Комнаты просторные, но не слишком большие, без наворотов. Возможно, в какой-нибудь из комнат он поставит бильярдный стол. Потому что бильярд — спорт, где нужно попадать в цель, а для Михаила это любимое занятие.

В новом доме он будет жить со своей любимой Мирославой. Они случайно встретились осенью прошлого года. Женщина работает в облэнерго и имеет сына от первого брака.

«Мне после плена не везло на искренние отношения. Женщинам был интересен не я лично, а известный мужчина Михаил Дианов из телевизора — в TikTok ролик со мной выставить, фото в своем блоге. Я им для их же популярности был нужен. А с Мирославой все по-другому. Когда встретились, я думал, что она лет на 10 моложе меня, а оказалось, что всего на 10 дней. Мы люди одного времени, из одного города, мы разговариваем на одном языке, нам нравится одна и та же музыка. Мы очень близки», — удивляет откровенностью Михаил.

Его дочери Екатерине 24 года, сын Мирославы тоже почти взрослый — значит, скоро могут быть внуки. Новый дом будет для них.

Любимая женщина, внуки, мастерская, где он будет работать с металлом, музыка, хороший фильм, рыбалка — чтобы поймать огромного карпа, полюбоваться им и отпустить в воду — Михаил надеется на такую уютную радость.

Пять лет на нуле

После школы он научился шить и ремонтировать обувь, потом овладел еще кучею различных рабочих профессий — и сто раз благодарил себя за это в армии. Потому что мог отремонтировать и наладить любой механизм.

Михаил попросился в ВСУ еще в 2014 году, но в военкомате попал в собственную ловушку: в свое время он «косил» от срочной и постарался, чтобы по медицинским документам быть непригодным к военной службе.

«Когда мне было 18, солдаты генералам дачи строили, ни одного выстрела во время службы не производили, зачем мне была такая армия? А в 2014-м я хотел защищать Украину, это уже была серьезная служба», — объясняет Михаил.

Он доказал врачам, что абсолютно здоров, и мобилизовался в январе 2015 года. Истекал срок одного контракта — подписывал другой. В разговоре со мной подсчитал, что с января 2015-го по май 2022-го, когда попал в плен из «Азовстали», непосредственно на линии столкновения воевал лет пять.

Время на войне спрессовывается боями. Полномасштабная война — это менее трех месяцев в военной биографии Михаила. Но по градусу событий она стоит лет службы. Свои два ордена «За мужество» Михаил заработал именно в эти месяцы. Один — за бои в Мариуполе. Второй — за оборону «Азовстали», когда он с металлическим фиксатором на разбитой руке, отбивал атаки россиян.

В какой-то момент между боями, когда Михаил просто пил чай, его в подвалах «Азовстали» и заметил Орест, попросил разрешения сфотографировать.

«Я пальцами тогда знак победы показал, потому что думал, что если умирать, то с музыкой», — смеется сегодня Михаил.

Орест выложил фото раненых из «Азовстали» в интернет, оно разлетелось по миру — и тогда Михаил впервые почувствовал, что значит стать известным.

«Орест сфотографировал меня и ушел. А буквально через несколько часов ко мне ребята-полицейские подбегают, которые с нами тоже в окружении были, говорят мне: “О, ты, значит, звезда, дай автограф”», — смеется Дианов.

По его словам, фотография сделала его известным и среди врагов. В Оленовке, когда стоял в очереди на перевязку, которую россияне разрешали делать раз в неделю, какой-то охранник узнал Михаила и сказал, что это для него честь — стоять рядом с таким человеком, как Дианов.

«Благодаря фотографиям, сделанным Орестом, защитники “Азовстали” стали известны за рубежом. И в Оленовке я не боялся, что меня убьют в плену», — делится Михаил.

Кстати, широко известным стало еще одно его фото из плена — как он идет вдоль стены под дулом российского автомата. Его сделали российские журналисты сразу после того, как пленные вышли из автобусов в Оленовке. В этом фото для Михаила немало комического: люди видели на снимке украинского пленного под прицелом россиянина и могли нафантазировать бог знает что, а на самом деле Михаила, который страшно мучался диареей, вели в туалет.

Спасательная музыка

Дианов рассказывает: в плену ему, который хорошо разбирается в музыке, помог фильм «Побег из Шоушенка». Главный герой ленты в тюремном карцере в мыслях слушал музыку и этим спасал психику.

«Представляете, он закрывал глаза и слушал музыку, которая звучала в его голове. Это неограниченный проигрыватель, ты можешь слушать, что хочешь и сколько хочешь. Я в Оленовке так слушал Бетховена», — говорит Михаил.

И сейчас музыка много значит для его душевного спокойствия. Когда-то он окончил музыкальную школу, играл в рок-группе. Теперь тоже играет на гитаре — и для удовольствия, и чтобы разработать травмированную руку. С Сашей Положинским, Андреем Хлывнюком обменивается музыкальными композициями, которые ложатся на душу. После публикации знаменитого фото Михаила Саша хотел даже написать песню об устойчивости украинцев на «Азовстали», но дальше нескольких строк дело не пошло: вдохновение всегда с выходками. После плена Михаил был на концерте Положинского, в прошлом году они встречались — приятное было утешение после пережитого.

Когда после плена ехал домой, попросил маму приготовить его любимый торт — «Курортный». Рецепт помнит с детства: коржи, сделанные на основе заварного крема, густо смазать вареной сгущенкой, сложить один на один. А верхний посыпать орехами. В плену он грезил сладостями. А дома мама сделала торт, он съел один кусочек и насытился. И сейчас совершенно безразличен к сладкой еде, разве что напитки…

«Для меня сейчас война, “Азовсталь”, Оленовка — это прошедшая часть жизни. Я их вспоминаю так же, как и какие-то другие события, которые я пережил. Целенаправленно я не стараюсь их забыть, но они сами по себе как-то притуманиваются в памяти», — рассказывает Михаил.

Ни с Орестом, ни с Пташкой, ни с Калиной, с которыми вместе защищал «Азовсталь» и выходил в плен, он сейчас не общается. Не водит дружбу с побратимами, вернувшимися после плена на фронт. Объясняет это так:

«О чем нам общаться? Я теперь не военный. О прошлом не хочется говорить. Мне им звонить, чтобы спрашивать, какие на фронте дела? Я и сам знаю, какие там дела. Я с фронтовиками теперь иначе общаюсь — мне люди на лечение более 23 миллионов гривен собрали, так я те деньги на ВСУ передал, своей 36 бригаде, на РЭБы, “старлинки”, другие полезные для фронта вещи, передавал деньги на протезирование для ребят, их лечение».

В окоп — уже нет

«Война — это очень несправедливая штука. Но я не жалею, что был на войне, я этим горжусь. После плена и лечения я планировал вернуться в ВСУ. 99% людей, которым я об этом говорил, считали меня глупым и говорили, что я уже отвоевал свое, пусть другие воюют. А я так не думал. И если бы Бог дал второй шанс, я бы стопроцентно снова пошел воевать», — говорит Михаил.

Но Бог второго шанса не дал, хотя врачи в США и подрихтовали его раненую руку: из таза Михаила вырезали часть кости, вставили вместо размозженного участка в руке, поставили две пластины, которые в прошлом году в Киеве снимали уже украинские врачи, потому что из-за инфекции плоть под и вокруг пластин загнила.

Травмированная рука все равно осталась короче здоровой, ее пальцы еще не могут нормально работать из-за поврежденного нерва. Михаил пробовал этой рукой стрелять из пистолета в тире — смог, но она после этого очень сильно болела. А врачи вообще сказали пока не брать в руки ничего тяжелее мобильника. Подвижность руки может восстановиться, а вот подвижность пальцев — нет.

«Я понимаю, что у ВСУ есть должности, на которых можно и с такими пальцами служить. Но я был боевым командиром, главным сержантом гранатометчиков. Я не хочу идти в военные писцы. Штабная работа не для меня», — объясняет Михаил.

Ему предлагали продолжить службу в ТЦК, но он отказался.

«Ловить на улице уклонистов для меня унизительно», — так комментирует Михаил свое решение.

В 2023 году его комиссовали и сняли с военного учета. Он не оформлял инвалидность, ведь не чувствует себя человеком с инвалидностью и не желает признавать себя таким человеком. Потому что травма — это не болезнь.

«Вот такой у меня бзик», — говорит Михаил.

И с физиотерапевтами он перестал работать — они выкручивали ему руку так, что у него глаза лезли на лоб от боли.

«Они хотели, чтобы я, образно говоря, за два часа сел на шпагат. Заставляли меня снова терпеть боль, а я не должен ее терпеть. Я без них не за два часа, а может, за три дня это упражнение сделаю — самостоятельно, потихоньку, без боли. И я понемногу занимаюсь физкультурой, разрабатываю руку без напряжения. Например, спиннинг закинуть, на гитаре поиграть — отличные упражнения для руки и пальцев», — гнет свое Михаил.

«Буду работать на имидж полиции»

Фото из «Азовстали» привлекло к Михаилу столько положительного внимания, что сразу после его возвращения из плена, осенью 2022 года, некоторые люди предложили ему идти в политику. Но и этим «сватам» он сказал «нет».

«Я и политика несовместимы. В политику должны идти люди, которым она нравится. Мне не нравится. Должны идти те, у кого реально получится что-нибудь сделать хорошее для людей, кто действительно будет слугой народа. Вот возьмите Тайру — она круто разбирается в государственных делах, и я абсолютно за то, чтобы она занимала какую-то руководящую должность. А я в этом всем не разбираюсь и не хочу разбираться. И хорошо, что люди, которые предлагали мне идти в политику, это поняли. Так же участие в каких-то ветеранских организациях, волонтерских, вся эта общественная работа — это тоже не мое», — объясняет свою позицию Михаил.

После лечения он думал зарабатывать деньги любимой металлообработкой. Но признается: все равно какое-то недовольство скребло душу, ведь ему всегда хотелось защищать слабых и отстаивать добро. И когда тернопольские полицейские предложили ему присоединиться к ним, очень обрадовался. Решил, что пусть металлообработка как была, так и останется хобби, а вот бороться со злом в составе полиции — это будет главным делом.

«Я посовещался с родными, с близкими друзьями. Они все поддержали меня в этом решении. Не стану вам говорить, как называется моя должность. Если обтекаемо — я буду помогать ветеранам войны, которые будут работать в подразделениях МВД, адаптироваться к новой работе и к мирной жизни. Я понимаю, что этот пост предложил именно мне, потому что я человек с хорошей репутацией и буду работать на имидж полиции. Ведь если Дианов идет в полицию, значит, там служат достойные люди», — рассказывает Михаил.

Новые перспективы его так вдохновили, что он собирается поступать на юридический факультет Галицкого колледжа. Не исключает даже, что благодаря специальному образованию со временем сможет перейти на оперативную работу.

«Военному проще бороться со злом — он просто нажимает на спуск. Для полицейского это все по-другому. Тем более что я категорически против смертной казни, меня отец еще приучил, что убивать людей нельзя, разве что на поле боя.

Вообще для преступника, который убивает, грабит, насилует, смертная казнь — это очень простое наказание. За тяжкие преступления нужно отправлять военных и гражданских на пожизненные каторжные работы — пусть живут, калорийно едят, лечатся, чтобы иметь возможность тяжело физически работать, и тяжелым трудом искупают преступления. Пусть после войны отстраивают тот же Мариуполь, Бахмут, все разбитые россиянами города», — говорит Михаил, который уже пытается смотреть на жизнь глазами юриста.

«Я думаю о завтра»

Михаил очень вдохновенно рассказывает о своей новой работе. И о том, что не питает иллюзий относительно нее — недаром он любит фильм «Зеленая миля», который учит, что не всегда добро может одержать верх над злом и что люди часто неблагодарны за добро.

«Если я пойму, что не справляюсь, то просто уйду. Это не контракт с ВСУ, который ты должен отбыть до конца срока. Но я вот общаюсь с людьми в управлении полиции, там много продвинутой молодежи, надеюсь, что у меня с ними работа пойдет. Да, я вдохновлен, потому что не зацикливаюсь на прошлом, думаю о сегодня и завтра. Может быть, мой нынешний выбор окажется ошибкой. Но не пробовать ничего нового — это тоже ошибка», — светит на меня своими ласковыми глазами Михаил.

…Из денег, собранных людьми ему на лечение, он лично себе купил гладкоствольное ружье — сейчас с огромным удовольствием стреляет по мишеням — например, в портрет путина.

Он не любит дни рождения с конвейером однообразных поздравлений. В жизни пользуется простым правилом: делать хорошее и не делать плохого. И помнит руководство отца: точно формулировать мысль, потому что за каждым словом должно быть соответствующее действие.

И если Михаил говорит кому-то: «Я сделаю это сейчас», — то для него это действительно сейчас, а не «щас».